Совершенные. Эхо Равилона

Глава 7. Кассандра, единственная и неповторимая

Глава 7. Кассандра, единственная и неповторимая

Свалившись на песок, который снова почернел, мы с Джемой некоторое время лежали, с хрипом втягивая жаркий воздух. Каналы, фонтаны и зелень Равилона снова остались в прошлом. Мой Дух разорвал Темное Эхо.

– У нас что же, получилось? – отдышавшись, Ржаник села. – Вот это да! У нас получилось! Вэйлинг, мы сделали это!

– Точно. – Я тоже поднялась. С моей одежды все еще текла вода, но сейчас это лишь радовало.

– Нет, ну это надо же! До сих пор не верится! Кэсс, да ты настоящий головорез! – Джема рассмеялась, и я, не сдержавшись, тоже. – Как ты вытащила свой кинжал и ринулась к дому! Святой Мирадий, это невероятно! Мы действительно побывали в Темном Эхе и… вернулись?

Мы посмотрели на обугленную стену – все что осталось от прекрасного строения с внутренним двориком, где цвели олеандры и прогуливались павлины. Огненный шар, летящий из протуберанца, похоже, угодил прямо в сердцевину этой улицы. Я покачала головой, не желая об этом думать.

– Все благодаря твоему расчету, Джема. Ты и правда редкая умница.

Рыжая снова засмеялась. А потом, встав, неожиданно протянула руку принцу.

– Я бы не вывела верные координаты, слишком много неизвестных. Но благодаря знаниям и помощи принца, у нас все получилось! Благодарю, Ваше Высочество! Вы необычайно талантливы.

Юстис, сидящий на песке, внезапно смутился. Если бы на лице серого Духа были живые краски, мы наверняка увидели бы румянец. Медленно поднявшись, принц прижал свою ладонь к руке Джемы, и они изобразили рукопожатие. А потом Юстис мотнул головой и указал на девушку, ясно давая понять, что вся слава должна принадлежать лишь ей.

Я хмыкнула и потянула сверток.

– Ладно, давайте посмотрим, что у нас за улов. Опиум, да подожди ты!

Отогнав крысеныша, который уже скреб лапками, пытаясь добраться до содержимого свертка, я потянула узел. Судя по всему, Джема просто сдернула скатерть, завязав в нее все, до чего успела добраться, и что было на столе.

– Что тут у нас? Ого! Неплохо!

Добыча порадовала: пиала с инжиром и орехами, ветка винограда, плошка с вареной крупой, сдобренной кусочками молодого сыра, и маленькие коричневые шарики, названия которым я не знала.

– Это булгур, а это фалафель, – помогла сияющая Джема, указав на крупу, потом на шарики. Удачная вылазка в Эхо изрядно приободрила девушку. – Нут, зелень, масло и специи. Я слышала, это вкусно.

Она осторожно взяла один шарик и сунула в рот. Закрыла глаза и несколько мгновений сосредоточенно пережевывала.

– Ну как? – не выдержала я.

– Это… потрясающе!

Я тоже взяла непонятный коричневый комок. Потрясающим его можно было назвать лишь с большой голодухи, собственно, так оно и было! Опиум оказался умнее нас с Джемой и сразу схватил орехи – в обе лапы и парочку за щеки. Не крыс, а настоящий хомяк! Впрочем, я была готова отдать зверенышу все вкусности, все-таки это он подсказал мне решение.

– А вода?

Сунув в рот финик с инжиром и мыча от удовольствия, рыжая ткнула пальцем в кувшин. Я полюбовалась изящной вытянутой формой и красивым синим цветом сосуда. На миг он напомнил мне о человеке в мантии, который стоял под пальмами. Холодок коснулся шеи. Я обернулась, на секунду поверив, что странный мужчина все еще здесь и может увидеть наше пиршество. Но, конечно, среди развалин никого не оказалось. Только черный песок, камни и наша странная компания. Я мотнула головой. Почему испугалась? Какая мне разница, кто смотрел на меня в Эхе. Тот человек уже в прошлом – во всех смыслах. А может, мне и вовсе почудился его взгляд, ведь лицо незнакомца скрывал капюшон!

Я откупорила пробку кувшина, в нос ударил острый пряный запах.

– Вино! Ржаник, ты стащила вино, а не воду!

– Да откуда мне было знать! – Джема тоже понюхала напиток и скривилась. – Схватила первое попавшееся. Времени не было проверять, что внутри!

Юстис, сидящий на песке, демонстративно фыркнул. Ему, в отличие от нас, не требовались пища или вода, хотя я уловила грусть, с которой он наблюдал за нашей трапезой.

– Хорошо, что наглотались воды в канале. – Я сделала осторожный глоток. Вино оказалось терпким и отдавало незнакомыми пряностями. Джема тоже попробовала. Ее взгляд тут же поплыл, и я предупредила: – Осторожно. Ты ослабла, Ржаник.

– А ты даже не обгорела, Вэйлинг. – Язык девушки стал заплетаться. – Меня это так… удивляет. Не знала, что золотой браслет дает столько преимуществ. Еще глоточек!

Она снова приложилась к сосуду. Мы с Юстисом переглянулись, и принц нахмурился. Я отобрала у Джемы кувшин.

– Пересидим жару в тени и двинемся. У нас теперь есть еда, но увы, по-прежнему нужна вода, значит, придется снова наведаться в Эхо. Но прежде надо отдохнуть. Я не уверена в том, как часто смогу проделывать этот трюк.

Джема привалилась к камням и прикрыла глаза.

– Никогда не думала, что доведется увидеть подобное, – произнесла она.

– Темное Эхо?

– Его уничтожение. Знаешь, Кассандра, в Нью-Касле я безумно тебя ненавидела. Когда именно ты получила золотой браслет. Думала, что ты его недостойна, и нейропанель должна достаться мне. Как же я злилась! Мечтала отомстить тебе. Сделать что-то такое… наказать!

Она рассмеялась, а я почувствовала себя неуютно. Юстис склонил голову, слушая.

– Я знаю, Джема. И помню.

– Я ведь была уверена, что Вольц отдала тебе золото только из-за твоей фамилии. И твоего отца. Мы ведь все знали, что они дружны…

– Катерина Вольц просто ошиблась…

– Нет. – Ржаник открыла глаза. Белки вокруг радужек покраснели. – Нет. Она выбрала тебя не из-за отца-генерала. Долгое время я не желала этого признавать, не хотела видеть. Врала сама себе… но знаешь, Вэйлинг… Здесь, в Равилоне, врать уже нет смысла, да? – Джема хрипло рассмеялась, и я поняла, что вино подействовало слишком сильно. Рыжая ослабла. Несколько дней голода, усталость, страх… Ей не стоило пить. Ржаник резко выдохнула и продолжила: – Она выбрала тебя, потому что ты сильнее. Сильнее всех нас, Кэсс. Ты сильнее здесь. – Джема коснулась лба, потом груди около сердца. – И здесь.

– Джема, ты напилась…

– А я просто тебе завидовала. Где-то внутри я всегда понимала, что недотягиваю. Понимаешь? Что недостаточно быть просто умницей Ржаник. Что должно быть нечто… большее. Нечто иное. И что я хочу быть тобой. О да! Я так хотела быть тобой! Сумасбродной, отчаянной, дерзкой! Безрассудной и свободной. Сильной. Королевой Вэйлинг. Но я никогда не смогу этого.

– Джема, хватит. Ты просто…

– Я просто Джема Ржаник. Умница, отличница, немного зануда. И трусиха. Я ведь струсила тогда, в чайной «Клевер и роза». Я знаю это. До смерти не забуду! Потому и тренировалась до изнеможения, потому и рвалась везде первой… Забыть хотела. Что тогда струсила. Но я никогда этого не забуду. А вот ты не испугалась. Ты сражалась за нас всех, Кэсс. И сейчас сражаешься. – Она открыла глаза и, резко выхватив у меня кувшин, сделала несколько быстрых глотков. Рывком стерла с губ гранатовые капли. – Да, я – не ты. Но лишь сейчас я осознаю, что мне и не надо быть тобой! Понимаешь? Я отчаянно завидовала тебе всю свою жизнь. Ненавидела, злилась. Я ведь понимала, что Дамир любит лишь тебя. И понимала, что он никогда не сможет то же самое ощутить ко мне. Я желала невозможного. И думала, что ты все получила незаслуженно. Но в этих гребаных черных песках я словно прозрела. Словно увидела все иначе. Катерина отдала тебе золотой браслет, потому что ты гораздо сильнее меня. И потому, что лишь ты могла выдержать его вес. А Дамир полюбил, потому что ты прекрасна, Кэсс. А мне надо было просто жить свою жизнь. Не твою. Свою! Жаль, что осознание пришло ко мне лишь сейчас, да?

Ржаник откинула голову и расхохоталась. Рыжая коса растрепалась, высыхающие пряди трепал ветер. Юстис во все глаза смотрел на девушку. Джема перестала смеяться.

– Я больше не ненавижу тебя, Вэйлинг. Ты заслужила свой золотой браслет. И Дамира. Да. Его ты тоже заслужила. Если мы выберемся отсюда, то только благодаря тебе. Я ведь уже сдалась, понимаешь? Как только поняла, куда мы угодили. Снова струсила. А сейчас… Сейчас я верю, что ты всех нас вытащишь. Ты самый лучший миротворец Империи, Кассандра Вэйлинг. И я горжусь, что знакома с тобой! Алое пламя души во мраке ночи…

Она торжественно подняла руку, словно хотела отдать имперское воинское приветствие, но… зашаталась и упала на песок. Глаза Ржаник закрылись. Еще миг – и она засопела, проиграв бой алкоголю.

Некоторое время я молча смотрела на спящую девушку, колючая ветка вины разрослась еще больше. Глянула на принца, ожидая очередной ехидный взгляд. Но Юстис казался задумчивым и отрешенным. Он созерцал свои запястья, на которых все еще виднелись призрачные золотые браслеты. Но в сером цвете Духа они казались кандалами. Налопавшись орехов, Опиум свернулся возле Джемы, намереваясь вздремнуть. Я ощутила, как першит в горле, и поднялась.

– Присмотри за Джемой, – бросила я то ли принцу, то ли крысу, подхватила кувшин, развернулась и вышла из тени в зной. Мне нужно было хоть ненадолго остаться одной.

***

Колючая ветка вины царапала грудь и горло.

Отрицать очевидное больше не было смысла: я изменилась. И дело вовсе не в элитном золотом браслете. Ржаник заметила верно: я даже не обгорела, несмотря на беспощадное солнце пустыни. Ожог, полученный в Эхо, был самым настоящим, но он затянулся и исчез за несколько минут. Я стала сильнее, быстрее, выносливее. Мое тело будто подстраивалось под окружающий мир, меняя температуру и свои потребности. Я хотела пить и есть, но жажда и голод не изводили меня как, наверняка, изводили Ржаник. А еще теперь я решительнее и жестче. Хотя этого мне и раньше было не занимать.

Ритуал Аманды сработал. Не знаю, был ли он завершен, но мои способности точно изменились. Это немного пугало, но больше вызывало странное любопытство.

Если бы не цена, которую пришлось заплатить.

Перед внутренним взором снова встало лицо Джемы в тот момент, когда вино заставило ее сказать лишнее. Когда она призналась, что восхищается мной. Это было слишком. Это было… ужасно!

Как сильно мне хотелось закричать, чтобы Ржаник замолчала! Чтобы не произносила слов, из-за которых однажды она возненавидит меня еще сильнее!

Ругаясь сквозь зубы, я ускорила шаг, стремясь оказаться как можно дальше. Словно расстояние могло помочь мне успокоиться. Я пошла быстрее, а потом и вовсе побежала. Движение успокаивало разум и чувства, развалины слились в одну серо-черную полосу. Очнувшись, я перешла на шаг и оглянулась. Судя по всему, в своем запале я успела унестись довольно далеко. Прямо перед глазами маячила квадратная башня, накренившаяся над песком. Кажется, по расчётам Джемы именно здесь к закату случится следующее Темное Эхо.

Я резко выдохнула и остановилась. Белое солнце стремительно катилось к горизонту, мне стоит вернуться прежде, чем наступит ночь. Или?.. Мы ведь так и не добыли самое главное – воду. Я прищурилась, осматривая местность. Увиденные картинки прошлого накладывались на развалины, помогая понять архитектурную логику Равилона. Город строили ярусами, большинство улиц тянулись либо вдоль каналов, либо были снабжены фонтанами. Я вспомнила первое погружение в Эхо: изваяние в форме рыбы, из которого била струя. И местного жителя, набирающего воду в глиняные кувшины. Похоже, такие фонтаны служили источниками чистой воды для всех горожан.

У подножия башни, наполовину утопая в песке, плясала на хвосте мраморная рыба. Вернее, то что от нее осталось.

Я неуверенно оглянулась назад. Лезть в Эхо в одиночку, да еще на закате – рискованно. Безрассудно. Но разве не это мое главное качество, по мнению Ржаник?

– Просто наберу воды и тут же разорву прошлое, – произнесла я вслух, все еще сомневаясь.

День стремительно угасал, на принятие решения оставалось не больше пяти минут. Я решительно вылила из кувшина вино и устремилась к остаткам фонтана. В конце концов, я успела убедиться, что в погружении нет ничего сложного, главное, не упустить время выхода. Джема говорила, что чем дальше от эпицентра первого взрыва, тем короче Эхо, но здесь, в сердцевине города, прежде чем разгорится протуберанец, я десять раз успею наполнить кувшин. Да и место казалось идеальным. Черного песка здесь было немного, сохранившаяся стена здания мешала засыпать улицу, с двух сторон тянулись остатки жилых домов и каменных лестниц. Канал остался в стороне, так что плавать снова мне не придется. Пара минут – и можно возвращаться к моим спутникам!

Сев на бортик полуразрушенного фонтана, я туже заплела косу, чтобы не мешала, и принялась ждать. Последний луч солнца вспыхнул на развалинах и погас, а реальность поплыла и изменилась.

– Умница Джема, – прошептала я, наблюдая, как вырастают и светлеют стены, как исчезает песок, и… как солнце снова загорается на небе!

Ну конечно! Эхо снова и снова показывает Падение Равилона, а оно произошло днем. Значит, в этом отрезке времени просто не может наступить ночь! Ведь когда она случилась, от города уже остались лишь руины.

Прохладные брызги окатили спину, заставив меня улыбнуться. Где-то залаяли собаки, хлопнула, закрываясь дверь. Я помедлила, любуясь возрожденным Равилоном. Первые погружения были слишком торопливыми и волнительными, а сейчас я позволила себе задержаться на минуту, рассматривая сияющие белые здания, пузатые шары куполов в дымке, фигурные остроконечные арки, сине-голубую мозаику на стенах и яркую зелень пальм. Равилон был поистине прекрасным городом. Даже северная столица Империи не могла сравниться с ним в величественном великолепии.

Как жаль, что от всей этой красоты ничего не осталось.

Я тщательно умылась, потом напилась, с наслаждением глотая чистую и прохладную воду. Ополоснула кувшин, набрала воды, запечатала. Жаль, что тара у меня всего одна, надо было прихватить из дома с павлинами еще что-нибудь…

Впрочем, что мешает мне сделать это сейчас?

Я огляделась. Протуберанца не видно, значит, времени у меня достаточно. А в одном из домов я приметила развевающуюся на веревке одежду – белое платье, ахвар, подобное тому, что носила черноглазая женщина из прошлого, штаны и платок на голову. Вещи, гораздо больше подходящие местному климату, чем ужасная юбка с желтой блузкой!

Поставив кувшин на землю, я примерилась, разбежалась и, подпрыгнув, уцепилась за железный завиток на стене. Подтянувшись, перекинула тело выше, уперлась носком сапога в крошечную щербинку в кладке. Тело отзывалось на усилия приятным чувством удовлетворения. Тело ощущалось по-настоящему сильным! И это несмотря на несколько дней весьма ограниченной диеты и усталости!

Добравшись до карниза второго этажа, я уцепилась за узкую выступающую кромку и повисла, глядя вниз. Качнулась. Легко, упруго. Никакого страха! Только радость от новых способностей. Отпустив правую руку, я повисла на одной левой. На кончиках пальцев! И рассмеялась, ощущая силу в каждой клеточке своего тела. Стайка мелких серо-голубых пичуг слетела с крыши, испугавшись моей тени. Я прижалась к белой стене. Ударила носком, ощущая, как крошится под ногой камень. И полезла наверх, легко находя даже крошечные зацепки и выемки, способные удержать мое тело. Подъем на второй этаж занял всего пару минут. Запрыгнув на полукруглую террасу-балкон, я сдернула с веревки одежду. Глянула в проем двери, но никого не увидела. Торопливо скинула свой несуразный наряд, переоделась. От слегка влажной ткани пахло свежестью. Светлые штаны, верхнее платье с высокими разрезами, белый платок-тагельмус на голову, закрывающий волосы и нижнюю часть лица. Второй комплект одежды – еще мокрый – я свернула и пристроила на спину: то-то Джема обрадуется обновке! Надеюсь, это окончательно укрепит боевой дух рыжей.

Я попыталась не думать о том, что просто пытаюсь успокоить свою совесть.

Из открытой двери веяло прохладой, так и тянуло заглянуть внутрь и исследовать чужой дом. Наверняка внутри полно пустых кувшинов, которые можно заполнить драгоценной водой. А может, найдется и оружие или другие полезные вещи?

Я мельком глянула на небо. Пока чистое, но край солнца уже почернел. Время уходит слишком быстро.

– Пора обратно в опостылевшие развалины, – хмыкнула я, перекидывая ноги через перила балкона. – Ладно, сегодня неплохой улов, надо будет…

Упругое черное лассо обвилось вокруг лодыжки и рывком сдернуло меня вниз. Я грохнулась с высоты второго этажа, лишь в последний миг успев опомниться и замедлить падение. Лишь благодаря навыку парения мой нос остался целым, хотя я знатно приложилась о мостовую.

Еще не успев ничего понять, вскочила. И новый рывок лассо снова отправил меня на камни!

– Думаешь, можно просто так воровать в моем городе, ишваро? – прошипел за спиной злой рычащий голос. Знакомые слова имперского языка казались чуть смазанными, растянутыми, и оттого почти неразличимыми.

Оттолкнувшись от стены, я упруго перекатилась, одновременно сбрасывая петлю, вскочила. Страха не было, скорее злость из-за давно почившего стражника, который заметил меня и решил наказать. Отскочила и обернулась. Перед глазами мелькнула синяя мантия-накидка. И на миг даже почудилось, что это тот самый человек, что смотрел на меня в прошлое погружение. Но это ведь невозможно! Гораздо вероятнее – синяя мантия – форма местных стражей порядка.

Хотя фигура, закутанная в ткань, не походила на воина. Худой, высокий, гибкий. В руках не меч, а черная плеть – странный выбор для стражника. И глубокий провал капюшона, не дающий рассмотреть лицо.

Я сделала осторожный шаг влево. Фигура в синем синхронно сместилась вправо.

– Отойди с дороги. – Быстрый взгляд на чернеющее солнце. – Я не хочу проблем.

– Не хочешь проблем, ишваро? – Из-под капюшона донесся смазанный смех. – Те, кто не хотят проблем, – не воруют в моем городе.

Черноты на солнце стало больше. А времени – меньше.

– Это неважно, идиот, как ты не понимаешь! – в сердцах выкрикнула я. Кувшин с драгоценной водой стоял как раз за спиной проклятого стражника. – Просто отойди и я… исчезну!

– Не в этот раз, ишваро, – снова тот же смех.

Не в этот раз? Я насторожилась. Неужели вижу перед собой действительно того самого стражника? Или это лишь фигура речи, искаженная непривычными звуками?

– О чем ты?

Я снова двинулась влево, надеясь обойти мешающую мне фигуру. Еще пару шагов. И я брошусь вперед, схвачу кувшин, а потом разору Эхо!

Шаг. Шаг.

Я бросилась и… снова покатилась по земле! Черная плеть выстрелила словно живая змея, обвила мое тело! Проклятый страж одним рывком перекинул рукоять через нависающую древесную ветвь, потянул – и меня вздернуло наверх! Я повисла, словно куколка бабочки, обернутая жалом плети, и не доставая ногами до земли.

– Ты не слушаешь, пес, – укоризненно произнес гребанный страж.

День мерк, солнце скрыл черный диск.

– Где твой поводок, ишваро?

– Да кто такой этот твой ишваро? – завопила я, извиваясь. Путы, с виду ненадежные, держали крепко.

– Пес. Вор. Падальщик. Ныряльщик. Мертвец. Ты, – монотонно перечислил синий.

– Мертвец? – Я изогнулась всем телом, ощущая себя добычей невозмутимого паука. Добыча рвется изо всех сил, но лишь сильнее увязает в паутине. А паук просто ждет – неумолимо и равнодушно. Сравнение мне не понравилось. Свет почти погас, погружая Равилон в окрашенный багрянцем сумрак. – Да это ты – мертвец! Все вы! Отпусти меня, чертов придурок! Эти вещи, это все… не имеет значения! Тебя уже давно нет, понимаешь? Истинный Дух! Ну конечно же, ты не понимаешь!

Я снова изогнулась. К черту кувшин, надо убираться! Немедленно!

– Пусти! – заорала я снова. – Ты что, не видишь? Посмотри на небо! Тебе конец! Всему конец!

Солнце затянулось мраком.

Одним пугающим, слитным движением страж оказался передо мной. И я увидела его лицо. Нет, не лицо! Под капюшоном оказалась золотая маска, детально копирующая черты. В прорезях глаз блестели такие же золотые радужки.

– Тебя пугает алая звезда, ишваро? – Показалось, или страж под маской саркастически усмехнулся. – Я ведь сказал – нельзя воровать в моем городе. Наказание – смерть. Алая звезда совсем близко.

Что? Алая звезда? Протуберанец, который разгорится в небе через минуту. То есть… страж знает о нем? И то, что последует дальше? Но как?

Из-под маски снова послышался смешок.

– Понял, ишваро.

Я увидела странные золотистые глаза совсем близко. Спокойные. Какие-то… отстраненные. Тот, кто смотрел из золотой маски, знал о надвигающемся огненном безумии. Знал и не боялся. А еще он знал, что я это безумие не переживу.

Почти забытый мною страх всколыхнулся в груди. Ощущение близкой гибели и осознание, что это почти свершилось. Я забилась изо всех сил, пытаясь ослабить путы. Потянулась к свету внутри себя, надеясь, выпустить его, разорвать Эхо, и ощутила, что ничего не выходит. По черному гибкому жалу, обвившему мое тело, скользнула синяя искра. И кончик плети внезапно удлинился, опутывая еще крепче. А белый свет внутри меня угас, словно испугавшись этого синего отблеска. Да что же это такое? Как такое возможно? Куда делись силы моего тела, куда делись способности? Нейробраслет словно утратил свою мощь, сдавшись черному жалу и стражу! У меня не осталось совсем нечего!

Ничего, кроме того, чем я с успехом пользовалась годами: хитрости. И женской красоты.

– Покажи свое лицо. И сними мой платок, – выдохнула я, повинуясь чутью.

– Зачем, ишваро? – в шипении голоса ни любопытства, ни интереса.

– Хочу узнать, от чьей руки умру. Хочу посмотреть в твои глаза.

– Солнцеглазые не смотрят на ишваро.

– И все же прошу! – Небо вспыхнуло, разливая алый свет. Протуберанец… – Ты сам сказал, что я уже мертвец. Посмотри мне в лицо, если не боишься! Ну?

Страж пожал плечами. Придвинулся. Так медленно, словно у него было все время мира.

– Я окажу тебе честь узнать мое имя, ишваро. Я позволю твоим глазам увидеть мое лицо. Пламя искупит твою вину, и ты уйдешь спокойно. – Так же неторопливо произнес он. Протуберанец разгорелся до белизны. Крики, паника, топот… уже привычные звуки надвигающегося апокалипсиса. Но человека в синем это словно бы совсем не волновало. Он откинул капюшон. Золото маски медленно растаяло, каплями впитавшись в кожу и оставив на смуглых щеках золотую вязь древнего языка.

Страж дернул кончик моего тагельмуса.

– Мое имя – Иерофан, третий своего рода, впитавшего солнце.

Небо вспыхнуло, когда сотни огненных шаров исполосовали небо. Стало светло как днем. И я уставилась в лицо мужчины в синей мантии. Хотя какой мужчина, молодой парень! Наверное, не старше меня! Взгляд поплыл, выхватывая детали. Худое лицо, густые и темные брови, такие же волосы. Длинный нос с горбинкой. Смуглая кожа с узором слов. Странно мерцающие глаза. И удивление в них, когда страж увидел меня без платка.

Его брови сдвинулись, образуя озадаченную складку.

– Постой… У тебя нет поводка. Ты не ишваро, – медленно сказал он, так же внимательно рассматривая меня. – Кто ты?

Я склонила голову, и пряди растрепавшейся косы упали, почти касаясь щек парня со странным именем.

– Я – Кассандра. Единственная и неповторимая. И в отличие от тебя – все еще живая!

Изогнувшись в путах до хруста костей, я склонилась к его губам, словно намереваясь поцеловать.

Глаза парня изумленно расширились, а рука дрогнула. Всего на миг, но этого хватило, чтобы плеть ослабла. А я только этого и ждала! Вывернувшись, ударила стража ногами, отталкивая и одновременного используя как трамплин, качнулась наверх, перекинула свое тело через ветку и приземлившись с другой стороны. Пружинисто вскочила. Живая плеть взлетела, пытаясь снова спеленать меня, но мою ладонь уже оттягивал изогнутый дугой белый меч!

– Ты…

Я не стала слушать. Рубанула атмэ, обрубая ползущее черное жало. Плеть взвилась и сложилась, превращаясь в руках стража в корявый посох с конусным навершием. Я выхватила из-за пояса кинжалы, швырнула один за другим. Не попала… хотя была уверена, что кинула точно! Но чертов страж двигался словно ожившая ртуть! Крутанувшись на носках, я разбежалась по стене и перелетела через голову Иерофана, когда он бросился на меня. Спрыгнула за его спиной, кинулась к фонтану и подхватила кувшин. И выпустила белый свет, в самый последний миг успев увидеть, как огненный шар с жутким ревом врезался в здание, у которого застыла фигура в синем.

Огонь охватил Равилон и парня со странными глазами, который все стоял и неотрывно смотрел мне вслед.

Упав на черный – хвала святым, черный, – песок, я некоторое время лежала, моргая и переводя дыхание. Тьма ночи казалась непроглядной после озаренного вспышками пожаров города, тишина оглушала. Я все еще слышала крики и рев огня. Но я успела. И Падение Равилона снова осталось в прошлом, не поглотив меня.

– Почему он не бежал? – перед глазами так и стояла застывшая в пламени фигура. Почему не кричал, как другие? Не пытался спастись? Кем был тот человек в синем? Ведь он знал о протуберанце… Может, пророк? Провидец?

Знал, что город обречен, и потому ничего не делал? Хотя отчего же – ничего? Он ловил меня, вора. Но разве есть в этом смысл, когда самого города через несколько минут не станет?

Я не понимала.

А тот, кто мог бы ответить, уже навсегда остался в прошлом, сгорев в безумном пожаре.

Поежившись, я поднялась. Кувшин, к счастью, не разбился, и даже ворованный сверток одежды мне удалось сохранить. На всякий случай достав атмэ, я двинулась в сторону нашей стоянки. Но видимо, святые решили, что на сегодня хватит с меня опасностей, и никаких чудовищ или тварей я по дороге не встретила.