Это несерьёзно

Глава 3

— Что смешного? — выдаю я внезапно, да еще и таким тоном, словно мы вчера с Демьяном в кино ходили!

Баженов улыбается шире. Мы только что неуклюже клюнули друг друга в щеки и отстранились.

— Что-то не так?

Поправляю волосы, беспокоясь, не размазалась ли помада. Проверяю его щеку — есть розовый след, который я поспешно стираю. У него щетина, ого, раньше так не было.

Делаю шаг назад и оглядываюсь в надежде увидеть отражающую поверхность.

— Хах. Не знаю, Крис. Ты даришь мне… дикую радость, — говорит Демьян, продолжая улыбаться, пусть и чуть сдержаннее.

— А-а-а, — тяну я, тоже рассмеявшись. И наконец расслабляюсь.

Молчу. Что тут еще добавить? Ему удалось двумя словами выразить все то, что я и сама чувствую. Дикая радость от встречи, от тех эмоций, детских, приятных, сбивших с ног волной. Они возникают далеко не при каждом столкновении с прошлым, но с Демьяном именно так вышло.

— Ты одна? — разрушает он момент.

— Нет, конечно. Марк должен скоро вернуться. А где Яна?

— В номере. Мне нужно отъехать, она решила отдохнуть.

Мне нравится его спокойный голос. Кажется, по голосу я тоже соскучилась.

— По работе?

— Да, но я ненадолго. Ты ужинала?

— Я не голодна, а что? Хочешь пригласить? — Склоняю голову набок.

Мы вновь улыбаемся, внаглую рассматривая друг друга. Интересно ведь, как изменились. Не то слово, как интересно.

— Мы еще ничего не ели. Янка столик застолбила на девять, я как раз спешу, чтобы успеть. Пошли с нами?

— Да ну, ты что! Я не собираюсь мешать. Вы такая пара красивая, а тут романтика. Черные ночи, море, — говорю запросто, как есть. Без масок и уловок.

Мы можем себе позволить быть честными. Как-то раз Дем спас мне жизнь, когда сбегал за тампонами, пока я пряталась в туалете спортзала. Я думала, умру от стыда. Как видите, живая. Пережить можно и не такое, оказывается.

— Ты не помешаешь, — отвечает он спокойно, уютно. Тоже запросто. — Мы ужинаем каждый день уже почти год, а еще завтракаем и иногда обедаем. Будем рады компании. Заодно расскажешь о себе, мама упоминала, что ты стала художницей.

— Да, стала. Приятно, что ты интересовался.

— А как же. Встречаемся здесь, внизу, в половине девятого. Завтра я весь день работаю, а вечером мы улетаем в Екатеринбург.

— Надолго?

— Как пойдет, но вообще да.

— Спасибо за предложение, но, наверное, я все же пас. Ужасно болит голова.

— У Яны есть таблетки от всех видов головной боли, она меня щедро ими кормит. Поднимись, номер 602. Соглашайся, Крис. Яна внесла огромный депозит, мы столько не съедим.

— А ты настойчивый. Но увы. Прости, в другой раз обязательно.

— Птенец, — бросает Демьян с шутливым укором старшего брата.

Дурацкое прозвище, которое он мне присвоил давным-давно. И которое не забыл.

— В другой раз я покажу тебе все сто тысяч своих иллюстраций, это будет самый долгий ужин в твоей жизни, Баженов, — многозначительно обнадеживаю.

Он усмехается, глаза закатывает, смотрит на время. Занятые мужчины — это море, в котором я барахтаюсь с рождения, поэтому понимаю. Ему пора. У него дела, работа, Екатеринбург.

Еще раз, напоследок, рассматриваю его лицо, родинку на щеке, улыбаюсь. У меня почти такая же, почти в том же месте.

Мы как-то одновременно тянемся друг к другу, крепко обнимаемся и расходимся. Демьян очень спешит. Надеюсь, всё под контролем.

Я же направляюсь к лифту в приподнятом настроении.

Составить компанию Баженову и его девушке — большой соблазн, но у меня есть Марк. Мы слишком преуспели в мести друг другу, чтобы обострять и без того дурную ситуацию. Я просила мужа приехать пораньше, и будет подло переиграть планы. Надеюсь, именно Марк сводит меня на ужин, именно он составит компанию. Я по нам скучаю. Так скучаю, что словами не описать. Наши поступки напрямую зависят от приоритетов, и мои — очевидны. Кроме того, мы давно не занимались любовью, и хотелось бы, чтобы это случилось здесь, на юге, в этом красивом отеле.

Первым делом я скидываю туфли и закрываю глаза от удовольствия. Затем раздеваюсь до белья, наливаю воду в стакан и замираю перед зеркалом. Разглядываю себя под разными углами, собираю волосы, распускаю. И жду. Жду стука в дверь, жду мужа.

Освежаюсь под душем, заваливаюсь в кровать и от скуки открываю соцсети. Время тянется, от Марка ничего. Наконец, пишу ему:

«Родной, я проголодалась, ты скоро?»

Тишина. Проходит пятнадцать мучительных минут, после которых я звоню мужу. Он отвечает почти сразу и, судя по голосу, веселый, значит, никаких потрясений на работе. За годы брака я узнала его настолько хорошо, что по банальному «да» могу определить степень усталости и озабоченности.

В первую секунду я радуюсь, но затем настроение портится. Марк сообщает, что его пригласили продолжить вечер на яхте, и предлагает заказать еду в номер.

Они уже… отплыли.

В шок впадаю. Пот выступает между лопатками, от возмущения я так нервничать начинаю, что спрыгиваю с кровати и по номеру шастаю. Никогда не позволяла себе быть вспыльчивой. Поймите правильно, мой муж старше — я должна была быть в сто раз уравновешеннее, чтобы соответствовать. Но сегодня — взрываюсь.

— Я бы тоже. Не отказалась. Побывать на яхте, — шиплю, как змея ядовитая. Трубку сжимаю. Все еще держа себя в руках, но это становится непросто.

В ответ обычные аргументы. Там одни мужчины. Тебе будет скучно. Мы курим сигары, молоденькой девочке будет неуютно.

И я с Марком полностью согласна, с одной стороны, но с другой… в последние годы я слышу эти отговорки постоянно. Он занят, у него дела, у него друзья, свой досуг. А я все больше времени провожу в одиночестве. Я к друзьям его постоянно ищу подход, чтобы вписаться, чтобы быть ближе, а это непросто! Первый год я вообще не понимала, что не нравлюсь Светлане и другим, и весь сарказм воспринимала как что-то нормальное, обычное. Что-то, что я заслужила и должна изменить. Потом поняла все, конечно. Я привыкла нравиться, привыкла тянуться к людям и запросто впускать их в душу, но они в ответ не обязаны отвечать взаимностью.

— Я думала, ты приедешь пораньше и мы займемся любовью, — говорю прямо. Без ужимок, полунамеков.

Марк замолкает. Не ожидал, наверное, такой прямоты.

— Я тебя разбужу, малыш.

— Я хочу тебя, — произношу громче. — Я твоя жена и хочу секса сейчас. Я… — На глаза слезы наворачиваются. — Я в новом белье, в шикарном платье, с макияжем. Я хочу… чтобы ты меня раздел!

— Кристинка? — усмехается муж. — Что с тобой случилось?

— Я хочу провести время с тобой! Мы ругались все утро, и я думала, что будем мириться. А ты?! Ты взял и уплыл!

Препираемся еще некоторое время, пока я не распознаю в его голосе нотки раздражения. Обижаюсь и сбрасываю звонок.

Мечусь по номеру, аж запыхалась. Маловероятно, конечно, что на яхте будут другие девушки. Да если и будут, вряд ли Марк позволит себе лишнее, я в нем уверена. Но как же обидно, что он принял решение провести вечер с друзьями в море и даже не сообщил об этом! А если бы я так сделала? Если бы я куда-то уехала на несколько часов, ничего ему не сказав?

Руки заламываю и чувствую одиночество. В последнее время оно воспринимается как-то совсем болезненно. Мне не хватает Марка, а еще — не хватает слов, чтобы донести до мужа, как важно для меня его внимание.

Снимаю платье, которое успела надеть, и бросаю на кровать. Марк приедет поздно, не сомневаюсь, я буду дрыхнуть без задних ног. Подхожу к окну, смотрю на вечерние огни города. Так сильно хочется туда, к людям. Посмотреть, себя показать. Я ведь раньше была активной, общительной. Это в последние годы сижу взаперти.

На часах — двадцать минут девятого. Баженов говорил, что они с Яной выходят в половину. Боже, Марк лопнет, если узнает. Он же сказал, что не доверяет Демьяну.

А потом я думаю о том, что, если бы не позвонила Марку, так бы и не узнала, что он в море. Сидела бы и ждала до ночи, голодная, но с тонной макияжа на лице.

Я открываю шкаф, достаю шорты с топом и быстро одеваюсь. Наверное, ужин с Баженовым и его девушкой обострит нашу ссору с Марком, но сейчас мне как раз и хочется обострения. Конфликта. Чего-то весомого!

Беру сумку и выхожу из номера.