Фрэнк на вершине горы

Глава 13

Известие о беременности Камилы вызвало настоящую панику у доктора Картера. Он достаточно знал эту упрямицу, чтобы понимать: рожать она будет в Нью-Ньюлине. Отшельник Эрл не сможет последовать за женой в больницу, там для него будет слишком опасно. А значит, принимать роды предстояло им с Тэссой, стоило начать штудировать учебники по акушерству и внутриутробному развитию плода.

Если бы он в двадцать лет знал, как сложится дальнейшая жизнь, то выучился бы на семейного доктора, а не кардиолога. Впрочем, никогда не поздно переквалифицироваться. Листая онлайн-курсы, доктор Картер подумал и о том, что понадобится педиатрия. Детей в деревне становилось все больше.

На то, чтобы всерьез вникнуть в эту область медицины, ему понадобятся годы, а приют откроется через несколько месяцев.

Поддавшись своим тревогам, доктор Картер свернул окно с курсами и открыл бирмингемский форум врачей, куда не заходил с тех пор, как случился тот давний скандал, когда его заподозрили в домогательствах к пациентке.

Прокручивая вниз ветку с вакансиями и объявлениями о поиске работы, он вдруг наткнулся на очень необычное сообщение. «Акушерка (дополнительные квалификации «Сестринское дело», «Сестринское дело в педиатрии», «Медицинская сестра общей практики») ищет работу в очень уединенном месте, сельской глуши или на ферме. Главное условие: никаких светофоров».

Расхохотавшись от неожиданности, доктор Картер перешел в личку и принялся строчить предложение.

Светофоры? Да у них даже асфальта не было!

***

Когда снизу раздались крики, было уже глубоко за полночь.

— Ладно, — вздохнул Фрэнк, — спите дальше, я сам проверю этого мелкого гаденыша.

Холли натянул на голову одеяло, а Тэсса сонно пробормотала:

— Ты лучший. Мои старые запасы снотворного к буфете.

— Они же все равно не действуют на инквизиторов.

— Ну Дермот-то об этом не знает.

Натянув джинсы, Фрэнк спустился вниз. На мгновение ему стало больно при виде несчастной, испуганной и бледной Тэссы, съежившейся на диване. Не потому, что он так уж жалел Дермота, а потому как точно знал, какой ад носит внутри себя эта женщина. Ему приходилось там бывать, спасибо, больше не надо. По сравнению с этим годы в бристольской тюрьме казались веселой прогулкой.

— Зачем орем среди ночи? — спросил он, отгоняя непрошеное сочувствие.

— Что это было? — слабым голосом прошептал Дермот. — Я даже передать не могу…

Тут он вдруг свесился вниз, и его стошнило. Фрэнк закатил глаза — ну надо же, какие нежности.

— Убирать сам за собой будешь, — предупредил он недовольно.

— Можно мне воды? — задыхаясь, взмолился гаденыш.

— Можно, — великодушно разрешил Фрэнк, демонстративно усаживаясь в кресло, — ты знаешь, где у нас кухня.

— Вот ты… — прохрипел Дермот, с трудом встал и пошел, пошатываясь, за водой. Сначала он долго умывался, а потом долго пил прямо из-под крана.

Фрэнку стало интересно, почему гоблины-оборотни решили засунуть этого неудачника в раннюю версию Тэссы — ту, которая еще не могла спать по ночам. Это случайно так вышло или злонамеренно?

— Что-то хреново мне, — пожаловался Дермот.

— Ну ты как-то не преувеличивай, — скривился Фрэнк, — бывал я в этих кошмарах, выжил, как видишь.

— Как ты можешь после этого вообще смотреть на Тэссу Тарлтон?

— С любовью.

— Это, — с отвращением выплюнул Дермот, — невозможно любить. Если ты тоже видел все, что она делала… и эти чудовища… откуда они вообще взялись? В этом мире нет таких монстров.

— Да неужели? — ухмыльнулся Фрэнк. — Я только одного понять не могу: ты когда лез в чужую шкуру, на что надеялся? Что сила дается просто так, без всяких последствий? А жизнь инквизиторов полна веселья и забав?

Его ужасно раздражала блевотина на полу, но он не собирался ее сам убирать.

Дермот вернулся, упал на диван, подергал носом, выругался.

— А где тряпку-то взять?

— В кладовке посмотри.

Он ушел, вернулся, прибрал за собой, охая и ахая.

— Что-то со мной плохое происходит, — прохныкал Дермот, — запахи слишком резкие, звуки слишком громкие… Может, мне выпить?

— Выпей. Только вот опьянеть не получится — ускоренная регенерация не даст. И снотворное Тэссе не помогало, хоть, может, на тебя по-другому подействует.

— И чего теперь делать? — бедолага бессильно сжал голову руками, будто она вот-вот лопнет.

— Терпеть и ждать, когда ты снова станешь самым обычным человеком.

Дермот горько рассмеялся.

— Это смешно, — признал он. — Всю жизнь мечтать вырваться из посредственности, превратиться в кого-то выдающегося, а когда ты получаешь это — то соскребаешь с пола собственную рвоту.

Фрэнк похлопал его по плечу, все-таки не удержавшись от сострадания.

— Посмотри на меня, — сказал он, — в этом доме я единственный, кто не гений и не великий инквизитор.

— И что? Ты просто взял и смирился с тем, что слабее и хуже других?

Фрэнк отвернулся от него, неожиданно увлекшись эскизом на мольберте. Холли рисовал что-то ужасное, и оно сочилось даже из черновых карандашных линий. Тэсса умела видеть его картины глубоко и полно, а Фрэнк еще только учился, но сейчас даже ему было понятно: это ужасное живет и в нем самом. Спрятанное в самых темных, потаенных уголках души, оно никогда не выбиралось на свет, но подгрызало, незаметно отравляя даже самые лучшие дни.

И Фрэнк ясно увидел самого себя, кем он являлся и кем не являлся. И да, порой он и правда чувствовал будто никогда не угонится за Тэссой или Холли, но и было и кое-что еще. Уверенность, что без него эти двое заново потеряются. Один унесется в собственные фантазии, а вторая утонет в омуте прошлого. Фрэнк тут один твердо стоял на ногах и принимал реальность такой, какой она и была на самом деле.

— Может, — легко согласился он, — я слабее и хуже других, но зато нахожусь именно там, где хочу. Ты еще молод и гоняешься за иллюзиями, а мне довелось семь лет провести в тюрьме Хорфилд. Это такое место, где быстро расстаешься с мечтами о всемогуществе. И в итоге все, чего ты хочешь — это найти место, где будет безопасно и где тебя будут любить. Власть, сила, деньги, успех, слава — не согреют тебя по ночам.

— Какая банальщина, — закатил глаза Дермот. — Философия для нищих.

— Да я вообще очень банальный парень, — усмехнулся Фрэнк, вставая, — кому-то же надо заколачивать гвозди и чинить сантехнику, пока остальные меняют мир.

***

Чатик деревни Нью-Ньюлин:

Мэру Лу: Циркач с крылышками не ночевал дома.

Мэру Лу: И угадайте, где он.

Мэри Лу: Я отправила ему сообщение, и он написал в ответ, что у Тэссы.

Мэри Лу: Серьезно? Ей мало двух мужчин?

Мэри Лу: Она решила всех мужчин в деревне себе заграбастать?

Мэри Лу: Почему все молчат?

Мэри Лу: ???

Мэри Лу: Я одна понимаю, что Тэсса вообще берегов не видит?

Кенни: Сегодня в магазине скидка на йогурты.

Дебора Милн: Надеюсь не потому, что у них заканчивается срок годности?

Кенни: Он еще не заканчивается. Он только начинает заканчиваться.

Эллиот: А когда он закончит заканчиваться, я возьму йогурты бесплатно.

Доктор Картер: Потом не прибегай ко мне с животом.

Фанни: Да нормальные это йогурты, я только что слопала две штуки на завтрак.

Камила: Поглядим на тебя через полчаса. Отравление проявляется не сразу, детка.

Фанни: Как ты, милая? Не тошнит по утрам?

Камила: злобный смайлик.

Отшельник Эрл: У нас все хорошо, спасибо.

Камила: Не будь с ними таким вежливым.

Камила: Это всего лишь горстка неудачников.

Бренда: Среди которых вырастет твой ребенок.

Камила: три злобных смайлика.

Кенни: Так кому йогурты?

***

Дермот умирал. Все вокруг стало страшным и неуютным, в голове теснились омерзительные образы, выходящие за пределы человеческого воображения.

Очень хотелось спать, но было страшно закрыть глаза. Очень хотелось есть, но запах еды вызывал отторжение.

В довершении всех бед настоящая Тэсса, буквально, за шкирку поволокла его за собой в управление, заявив, что не может оставить без пригляда неподготовленного человека, получившего возможности, с которыми он не умеет справляться.

Свет дня казался слишком ярким, глаза болели и слезились. В конторе он сразу же улегся на диван, укрывшись голубым пледом, очень кстати нашедшимся прямо тут.

Тэсса, закинув ноги на стол, вслух читала чат деревни — какой-то бред про йогурты, — когда вошла зевающая Фанни.

— Ну и ночка была, ух, — пожаловалась она, — Кенни как решил доказать мне, что любит меня изо всех сил, так и доказывал до утра.

— А можно потише? — взмолился Дермот.

Фанни замолчала, а потом он вдруг увидел прямо перед собой ее резкое, некрасивое лицо.

— О как, — произнесла она озадаченно. — А скажи мне, дорогая Тэсса, ты воздушно-капельным размножаешься или клонируешься?

— Это циркач с крылышками, которого Мэри Лу потеряла.

— Ну надо же. И где он заразился тэссизмом?

— Так брэги посодействовали.

— Какие затейники.

О, хоть бы они заткнулись! Неужели непонятно, что их голоса невыносимы?

Тут он едва не закричал, когда кто-то со всей дури шваркнул входной дверью.

Дермот чуть приподнялся, чтобы увидеть, кого еще принесло. Это была старуха в цветастом платье и соломенной шляпе, имени которой он не запомнил.

— Опять? — спросила Тэсса. — Давненько вы не приходили жаловаться на Джона.

Старуха перевела взгляд с нее на Дермота, приоткрыла удивленно рот, Фанни развела руками:

— Доброе утро, Бренда, — весело сказала она. — А у нас тут вот. Тэсса и Тэсса. И вы не представляете даже, сколько всего неприличного мне в голову приходит.

Старуха еще немного полупала глазами, потом пожала плечами и деловито уточнила:

— Так, которая настоящая? Кому мозг выносить?

— Мне, — охотно подняла руку Тэсса, — ну, что у нас опять случилось?

— Дождь лил всю ночь, — обвиняюще заявила цветастая, двинувшись к ее столу.

— Лил, — согласилась Тэсса.

— Вот я тебя и спрашиваю: это же кто так расстроил мою девочку?

Дермот утомленно укутался поплотнее в плед. Почему глава деревни должна отчитываться перед населением из-за погоды? С ума они тут все посходили, что ли?

— А вы Одри-то спрашивали? — мирно спросила Тэсса.

— Молчит, — стукнула кулаком по столу старуха. — Молчит, как неродная! Я вот даже и не знаю, что думать.

— Поняла. Да не волнуйтесь вы так, Бренда, ну кто здесь мог обидеть ребенка.

— Камила, — с готовностью ответила она, — Мэри Лу в последнее время нестабильна, Мэлоди нельзя сбрасывать со счетов, да и Джеймс, конечно, неплохой парень, но у него ветер пока в голове.

— Ого, — рассмеялась Тэсса, — да у вас целый список универсальных врагов на все случаи жизни. Но наша девочка, смею напомнить, умеет шпарить молниями, так что я бы, скорее, опасалась за ее обидчиков.

— А ты лишнего-то не болтай, — осадила ее Бренда, — взялась исправлять эту штуку с молниями — так исправляй молча.

— Есть исправлять молча, — отсалютовала инквизитор.

Почему она все еще не вытурила старуху с ее глупостями? Почему терпит все это? Фанни подметала пол, что-то тихо мурлыкая себе под нос, и все выглядели так, будто ничего особенного не происходило.

Дермот не понимал, зачем иметь способности, если ты позволяешь кому попало командовать собой.

— А это что за финт? — с любопытством спросила Бренда и ткнула скрюченным пальцем в его сторону.

— Циркач с крылышками, — пояснила Тэсса.

— Тю! А он не мог перепрыгнуть в кого посолиднее, не в такую шмокодявку?

— Теперь вам и мой рост не угодил?

— Не рост, а росточек, прямо скажем, не свезло тебе, девонька. А надо было в детстве больше овощей есть, да вот прям с грядки… Увидишь, какой высокой вырастет моя Жасмин…

Тут дверь снова хлопнула, и на пороге появились двое незнакомых мужчин. Один, помоложе, в классическом скучном костюме, другой, постарше, в ярком свитшоте с мультяшным зеленым Гринчем на пузе.

Фанни, забыв об уборке, остолбенела, и метелка с грохотом выпала из ее рук. Бренда вытянула шею, как гусыня, жадно разглядывая пришедших.

И только Тэсса никак не отреагировала. Она просто сидела неподвижно, без всякого интереса уставившись в потолок. Однако в помещении словно бы стало холоднее. Дермот не мог этого объяснить, но ему будто льда насыпали за шкирку.

— Новенькие? — пролепетала Фанни.

— Неа, — лениво сказала Тэсса. — можете даже не запоминать их имена, они ненадолго. Это к нам прибыла сама инквизиция, мальчики и девочки.