Фрэнк на вершине горы

Глава 15

— Это полное безобразие, — сообщил сварливый Джон Хиченс своим пятнадцати кошкам, которые развалились вокруг него на веранде, похожие на разбросанные меховые воротники. Он так яростно раскачивался в кресле-качалке, что скрип, поди, долетал до аэродрома Лэндс-Энд. — Я хочу сказать: не нравятся мне нынешняя мода, что ни день — то новая физиономия. Нет, на такое я не подписывался. Когда я привез сюда мою дорогую Джейн, здесь почитай жили только старик Сэм с девчонкой да смотритель Малкольм. Тишина и могилы, вот что такое Нью-Ньюлин был прежде. С утра встанешь, навестишь Джейн на кладбище, и ни одной живой души по дороге не встретишь. А тепрь что? Шляются все, шляются, а бедную мою старушку и вовсе снесло в море… Нет, последние времена наступают, точно вам говорю.

Ни одна из пушистых, неблагодарных тварей даже хвостом не пошевелила, зато Джеймс, который кормил на кухне малыша Артура, весело крикнул в открытое окно:

— Вообще-то, нам обидно такое слышать! Мы с братишкой думали, что нам тут рады.

— Думали они, — окончательно рассвирепел Джон, немедленно испугавшись, что мальчишка почувствует себя обузой. Вообще-то, тот давно привык к стариковскому бесконечному ворчанию, но Бренда то и дело нравоучала: подростки нуждаются в теплых словечках. Ха! Вот когда Джон был подростком, считай, день числился хорошим, если обходился без папашиных подзатыльников. Никто с ним не нянчился, если хотите знать.

Джеймс высунулся из окна с Артуром на руках и чашка чая пролетела по воздуху, застыв прямо перед носом Джона.

Фыркнув, он взял ее в руки и зашипел, когда несколько горячих капель попали на кожу. Эти фокусы!

Тэсса считала, что нельзя подавлять способности Артура, потому что рано или поздно это может привести к большому выплеску, называла это синдромом отжатой пружины. Наоборот, убеждала она, пусть он развивает это, также как умение играть в мяч или навык складывать буквы в словах. «А ну как, — беспокоился Джон, — от мальца начнутся настоящие неприятности?». «Обязательно начнутся, — отмахивалась Тэсса, — просто воспитайте его хорошим человеком».

Можно подумать, была какая-то внятная инструкция по воспитанию хороших людей. Джон попросил Джеймса погуглить, и они получили ворох странных рекомендаций: ободрять, обнимать, слушать, любить… Наказания больше не были в моде, выяснил Джон, что бы эти мелкие поганцы не натворили, знай себе повторяй, что ты на их стороне.

Это ставило в тупик. Есть хорошее, за что полагалась конфетка, есть плохое, за что в прежние времена полагалось бранить, а сегодня что?

Мир с каждым днем становился все более странным, и Джон не поспевал за переменами. Еще год назад его это не больно-то волновало, он просто доживал свой век и приглядывал за могилой жены. А теперь двое мальчишек в доме то и дело порождали новые вопросы, на которые приходилось искать ответы. Чужим советам Джон не слишком доверял, поэтому двигался наугад.

Он выпил чай и отнес кружку на кухню. Артур увлеченно пересыпал рис из одной банки в другую — руками для разнообразия, а Джеймс уткнулся в очередную книжку по ветеринарии. Странное увлечение для восемнадцатилетки.

Неловко потоптавшись возле раковины, Джон сказал:

— Ну так это… Хочешь поговорить о том, почему плакала Одри?

Джеймс мотнул головой, не поднимая глаз от книжки. Его уши стали чуть розовыми.

Бог мой, подумал Джон испуганно, никак это что-то про всякие глупости вроде секса. Ох нет, пусть Бренда разбирается в таких сложных материях, он обязательно ляпнет какую-нибудь грубость.

— Ладно, — буркнул он, — у меня есть одно дело, пригляди за Артуром.

«Скажи что-то хорошее, — голосом Бренды билось у него в голове, — что-то хорошее, черт тебя подери».

— Хочешь пожарим вечером барбекю в саду? — спросил он, откашлявшись.

— А я после обеда почищу тебе обувь, — ответил Джеймс.

***

Холли рисовал и ужасался одновременно. Его разум порой порождал чудовищные фантазии, и одна из них проявлялась на холсте прямо сейчас.

Он никак не отреагировал на хлопнувшую дверь, погруженный в восхищение собственной гениальностью, но тут хриплый голос произнес над его головой:

— Бог ты мой, жуть-то какая.

— Привет, Джон, — не поворачиваясь к нему, чуть раздраженно отозвался Холли. Он терпеть не мог, когда его отвлекали от приступов одержимого вдохновения.

— И зачем ты рисуешь Камилу Фрост, сынок?

От изумления Холли едва не выронил кисть. Зависть в его понимании выглядела зубастым изогнутым цветком с разорванным чревом. Как в этой картине можно было увидеть Камилу, он понятия не имел.

— Да вы знаток искусства, — хмыкнул он и со вздохом прервался, понимая, что его не оставят в покое. — Чем могу помочь, Джон?

— Мне нужны краски, — решительно заявил старик. — Самые ядреные, какие у тебя есть.

— Что вы опять задумали? Хотите написать неприличное слово на заборе Бренды?

— Что? Хм, — лицо Джона приобрело некую задумчивость. — Нет, — спохватился он, — еще краску переводить на эту вздорную перечницу! Я собираюсь нарисовать плакат, да. Огромный плакат с надписью: убирайтесь.

— И кому же он будет адресован?

— Да всем чужакам. Подводная наша балбесина совсем обленилась, — сварливо сказал Джон, — пускает в Нью-Ньюлин всех подряд. Повешу на повороте от трассы, пусть знают, что здесь им не рады.

— У нас опять гости? — удивился Холли.

— Гости! — сердито воскликнул Джон. — Кабы гости, да ведь инквизиторы приперлись. А главное — спрашивают еще с таким гонором: где, мол, нам найти Тэссу Тарлтон.

Холли, сглотнув, уставился на разгневанного старика во все глаза.

— А вы уверены, что инквизиторы? — с робкой надеждой спросил он. — Они так и представились или вы по гонору определили?

Джон одарил его презрительным взглядом.

— Определил по орденскому логотипу на тачке, — язвительно уведомил он.

Холли вскочил на ноги, не зная, что делать. Вот Фрэнк наверняка бы знал, он был дубиной с характером, а нежные художники не приспособлены для спасения суровых дев из инквизиторских лап.

— Ой-ой-ой, — жалобно запричитал он.

***

Фрэнк отошел на несколько шагов назад и прищурился, разглядывая стену. Вроде как грифельная доска висела ровно. Он присел на одну из парт, представляя, как совсем скоро это помещение, бывшее когда-то номером пансионата, встретит своих учеников. Если бы в его детстве было такое место, как Нью-Ньюлин, то вряд ли все бы обернулось тюрьмой.

Кенни, добросовестно приходивший каждый день, стучал за стеной молотком. Джеймс, другой добровольной помощник, задерживался — должно быть, сварливый Джон нашел, чем его занять. Время от времени к ним присоединялся доктор Картер, но, сказать по правде, толку от него было совсем мало. Этот умник совершенно не умел работать руками.

— Любуешься? — в класс зашла Тэсса с незнакомым смазливым типом. Фрэнку хватило одного короткого взгляда, чтобы понять: этот пижон в дорогущем костюме — скользкий проходимец. Откуда ему вообще тут взяться? И он быстро и привычно спрятал свой взгляд за ресницами.

Тэсса подошла к Фрэнку и присела на парту рядом, плечом к плечу.

— Эмиль Ларс — Фрэнк Райт. Это посланник от ордена, — сообщила она. — Говорит, что они там хотят клонировать Нью-Ньюлин в разных графствах.

— Вот оно что, — Фрэнк уставился себе под ноги, жалея, что забыл темные очки на первом этаже.

— Рад с вами познакомиться, — в его радиусе зрения появилась крепкая рука, которую пришлось пожать.

— Они со стариной Ноем поживут в одной из спален, — продолжила Тэсса. — Дашь ключи?

— Мы еще не решили, хотим ли вообще ставить замки на детские спальни, — напомнил Фрэнк, — поэтому там открыто.

— Вы предлагаете нам спать в помещении без замков? — ужаснулся пижон.

Тэсса хихикнула.

— У нас только Милны запираются, — объяснила она. — Остальные как-то не особо заморачиваются по этому поводу.

— Как же вы можете спокойно спать, зная, что к вам может войти кто угодно?

— Как это — кто угодно? — обиделась она. — Чужие тут не ходят.

— Фрэнки, Фрэнки! Чужаки! Чужаки! — донеслось из коридора, и тут же в класс влетел переполошенный Холли, облаченный в атласный халат. Он резко притормозил, разглядев пижона. Фрэнк видел только полы халата, но мог поклясться: их чокнутый задрал нос к потолку и сложил руки на груди.

— Эмиль Ларс, — снова представила инквизитора Тэсса. — Холли Лонгли.

— А мне нужна фанера, — проскрипел сварливый Джон, догоняя Холли. — Фрэнк, сколоти мне дорожный щит, я напишу на нем слово «убирайтесь» и поставлю на въезде в Нью-Ньюлин.

— Экстремальное гостеприимство местных жителей, — развела руками Тэсса. У нее был веселый голос, и расслабленное плечо у его плеча, поэтому Фрэнк не особо волновался из-за незваных инквизиторов. Кажется, Тэсса не видела в них угрозы, да и деревня открылась перед ними.

— А можно… автограф? — с нежданной робостью вдруг произнес пижон.

— Милый мой, — снисходительно проронил Холли, — вы не можете так нагло вторгаться к нам, а потом требовать автографы! Так и знайте: Тэсса с вами никуда не поедет. Не поедешь же? — тут же тихо и встревоженно уточнил он.

— Не поеду, — легко согласилась она.

— Не ваш автограф, — еще более робко проговорил пижон. — Автограф Фрэнка Райта.

— Ка-а-к? — оскорбленно выдохнул Холли.

— Я вырос в Бристоле, — зачастил пижон, — подростком то и дело бегал на бои без правил. Да я даже учился борьбе по записям с участием бешеного Райта.

— Бешеного Райта? — одобрительно переспросила Тэсса. — О, да, он безусловно такой, — и в ее голосе прозвучало откровенно эротичное мурлыканье.

— Автограф какого-то драчуна? Серьезно? — удрученно пробормотал Холли. — Куда катится этот мир?

— А я про что! — оживился Джон. — Последние времена наступают!

— Так у вас есть записи? — угрюмо спросил Фрэнк у пижона.

— А то как же!

— Уничтожьте их. Вы же знаете, как закончилась моя карьера.

— Но…

— Спальни, в которых вы можете остановиться — по коридору налево, — прервал Фрэнк этот балаган с автографами. — Тэсса, ты не могла бы перетащить тот тяжеленный сейф из кабинета? Мы втроем так и не смогли его поднять.

— Пошли, — она спрыгнула с парты.

— Прошу прощения, — всполошился пижон. — Разве Тарлтон не рассталась еще с инквизиторской силой? Она отлучена от ордена уже несколько лет. Я пережил это только в прошлом году, и уже не могу поднять большой вес.

— Свежий воздух, здоровый сон, много клубники, — спокойно ответила Тэсса, и Фрэнк все-таки распознал совсем тонкие нотки растерянности в ее голосе.

***

— Ну, не знаю, — забавные старики выпросили у Мэри Лу, которая неохотно доставала спиртное из-под прилавка, бутылку брэнди и поделились со всеми желающими. К обеду половина посетителей «Кудрявой овечки» лыка не вязали, а Дермот совсем разухарился. — Может, я и оставлю это тело себе. Невзрачненькое, конечно, зато сильное и выносливое.

Мэри Лу вдруг жахнула кулаком по столу.

— Но-но, — заплетающимся голосом возразила она. — Тэсса, конечно, хапуга, но не смей говорить про нее гадости.

— Позвольте, юноша, — сказал старик с мультяшным Гринчем на пузе, — если вы долго будете носить это тело, то лопнете, как мыльный пузырь.

— Барабум! — хихикнул другой старик по имени Йен Гастингс. Обычно он сидел в углу кофейни с самым напыщенным видом, всем и каждому пытаясь рассказать о давнишних подвигах. Но бренди сотворило с ним настоящее чудо, и теперь сквозь напыщенность проступал веселый и обаятельный человек, который почему-то до этого прятался.

— Точно-точно, — завопил тот, что с Гринчем. — У чар брэгов есть своя цена. Чем дольше ты их носишь на себе — тем на большее количество запчастей тебя потом разнесет.

— Что? — Дермот немедленно протрезвел. Истинный ужас сковал все его тело, будто кто-то засунул его в морозилку.

— Прошу занести в протокол, — ледяным голосом произнесла очень красивая и очень неприятная жена отшельника, живущая на холме. — Тэсса Тарлтон допустила это.

— Брэги — четвертый класс опасности, — вступился за инквизиторшу старик с Гринчем, — не ее профиль.

— Послушай-ка, Ной, — заговорчески дернул его за рукав Гастингс, — а что если нам с тобой тряхнуть стариной?

— А вот и тряхнем, Йен, — закивал его собеседник.

— Но это значит… — выдавил из себя Дермот, — что меня надо срочно спасать.

— Ты же теперь инквизитор, — ввернула ехидная жена отшельника, — иди и спасай себя сам.

— Но я не умею! — закричал Дермот.

— Упс, — лучезарно улыбнулась гадкая красотка.

— Не переживай, парень, — Гастингс, пошатнувшись, встал и похлопал его по плечу. — Сейчас мы с Ноем пойдем и уничтожим всех брэгов.

— Спятили? — резко прикрикнула на них красотка. — Да вы сто лет как не оперативники.

— Ну с какими-то жалкими гоблинами мы вдвоем справимся, — заверил ее старикашка с Гринчем, и два пьяницы, что-то напевая, выползли из «Овечки».

— Надо бежать за Тэссой, — переглянувшись с красоткой решила Мэри Лу.

Бездельник Эллиот угукнул и прытко поспешил на поиски.

Дермот, пьяно икая, пытался помолиться о долгой жизни, но думал только о том, как быстро здешние психи забывают мелкие ссоры и мгновенно объединяются друг с другом.