Где сокрыта библиотека

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТЬ

Мужчина выжидающе смотрел на меня, его приподнятые брови показались над линией маски, а губы сжались в ровную, неодобрительную линию. У меня сложилось впечатление, что он был недоволен своим поручением или, возможно, данное приглашение было редкостью во время аукциона.

― Основатель хочет со мной встретиться, ― повторила я.

Айседора вздернула подбородок.

― Зачем?

Возможно, основатель желал убедиться, что я располагаю необходимыми средствами или просто хотел познакомиться. В любом случае, я не знала, как выпутаться из этой ситуации, не привлекая внимания и не вызывая подозрений. Мой план сработает только в том случае, если я доведу его до конца.

― Все в порядке, Айседора.

Она сузила глаза.

― Я пойду с тобой.

― Если хотите, ― сказал мужчина. ― Но он хочет видеть только ее.

― Я услышала с первого раза, ― холодно произнесла Айседора. ― Но моя сестра никуда без меня не ходит.

― Поступайте, как считаете нужным, но вам придется подождать за дверью, пока они будут беседовать.

― Это неприемлемо.

Мужчина не посчитал нужным отвечать, но подождал, пока мы выйдем с последнего ряда и с непроницаемым видом пригласил нас следовать за ним. Я чувствовала себя ребенком, который плохо себя вел за ужином и теперь был вынужден предстать перед судом. Он шел быстро, и, я скорее чувствовала, чем видела, какими любопытными взглядами меня провожали. Айседора сохраняла свою удивительную манеру держаться, но ее рука покоилась на кармане юбки, где, как я знала, она хранила свой изящный маленький пистолет, коробочку с патронами и запасное оружие, которое подобрала внизу.

Она была ходячим арсеналом.

Мужчина в маске вел нас в противоположное крыло здания, мимо пустых комнат, которые, возможно, служили раньше офисами, пока мы не добрались до крайнего помещения в конце коридора.

― Мы пришли.

Он открыл передо мной дверь и подождал, пока я войду внутрь.

Айседора пристально посмотрела на мужчину, и я легонько коснулась ее руки.

― Со мной все будет в порядке, Айседора, ― я многозначительно посмотрела на нее и слегка приподняла брови. Если возникнут проблемы, ей нужно будет только позвать на помощь. Наши спутники были рядом.

Она понимающе кивнула.

― Ты справишься здесь одна? ― спросила я сестру.

Айседора бросила взгляд на нашего невозмутимого сопровождающего.

― Думаю, он хочет составить мне компанию.

― Так и есть, ― сказал мужчина, и я уловила слабый намек на веселье.

Убедившись, что с Айседорой все будет в порядке, я вошла в комнату и обнаружила, что основатель смотрит в окно, повернувшись спиной ко мне. Он был один. Здесь не было ни стульев, ни подушек, ни книжных полок. Полы покрывали грязные ковры, которые были настолько истончившимися, что я их почти не чувствовала. Стены и потолок были голыми, а единственным украшением служили покрытые плесенью занавески, откинутые на правую сторону окна. Зато был стол, а на нем ― три горящие свечи, отбрасывающие зловещие тени от мужчины, стоявшего спиной ко мне.

Дверь за мной закрылась, отчего я вздрогнула.

Основатель повернулся, на нем все еще была маска и надвинутая на лоб шляпа. У него была слегка загорелая кожа и тонкие губы, растянутые в кривой улыбке.

― Кажется, вас можно поздравить, ― сказал он. ― Мисс?

― Вообще-то, миссис, ― сказала я. ― Спасибо. Мне нужно что-то подписать?

Он пренебрежительно махнул одетой в перчатку рукой.

― Один момент. Все формальности, несомненно, могут подождать. Я хотел познакомиться с молодой женщиной, которая так очаровалась змеей.

Манера его речи показалась мне знакомой. Дело было не столько в голосе, сколько в ощущении, что я должна следить за каждым своим словом. Складывалось впечатление, что я играю сложную шахматную партию и ему известны все ходы, а я до сих пор пытаюсь разобраться в правилах.

― Ну, теперь вы с ней познакомились. Может быть, мы сможем уладить все детали? Я бы предпочла уйти, ― я указала на окно, за которым ночь уже утратила часть тьмы. Скоро задребезжит утренний свет. ― Уже поздно. Или еще рано?

Основатель улыбнулся.

― Как вы узнали об аукционе? Вы не получали приглашения.

Врать не было смысла. Он, конечно, знал, сколько и кому было разослано приглашений.

― От друга. Не смогла удержаться, чтобы не прийти, ― ответила я.

― Какого друга?

― Я не собираюсь нарушать ни одного из ваших правил, ― сказала я. ― Я коллекционер.

― Вы? ― спросил он. ― Я думал, вы туристка.

Я в замешательстве уставилась на него.

― Туристка?

Его губы изогнулись в улыбке.

― Это то, что вы сказали мне в прошлый раз.

Меня охватил ужас. Я уже видела эту самодовольную улыбку, а его вкрадчивый тон напомнил о неприятном разговоре, который состоялся у нас ранее. Основатель поднял руку и зубами стянул с нее перчатку. И там, на мизинце, оказалось золотое кольцо, которое отец прислал мне летом, прямо перед своим исчезновением.

― Вы, ― прошептала я.

Основатель аукциона снял маску и показал лицо Бэзила Стерлинга, с его возмутительными усами и надменным видом.

Гнев закипал в моей крови, заставляя сердце биться быстрее. Этот человек отдал приказ похитить меня, но его сообщники по ошибке похитили Эльвиру ― благодаря хитроумному вмешательству Лурдес.

― Моя кузина умерла, ― произнесла я дрожащим голосом. ― Умерла.

― Знаю, ― произнес он. ― Досадное происшествие, которое можно было бы избежать. У вас есть возможность избежать еще один подобный инцидент, если согласитесь сотрудничать.

Страх пополз по моей коже, превращая ее в лед. От нашей близости скрутило живот, и меня охватило инстинктивное желание убежать. Этот человек ― чудовище. Я оглянулась, оценивая расстояние до двери, и молила, чтобы Айседора все еще была по другую сторону от нее.

Мистер Стерлинг усмехнулся.

― Я всего лишь желаю с вами продуктивно поговорить. Я обещаю, что вы покинете это здание в целости и невредимости.

Я заметила, что он не упомянул Айседору.

― И моя спутница тоже.

― Безусловно, ― сказал он. ― Если вы будете сотрудничать.

― Вы меня не отпустите, ― сказала я, ненавидя увиливающую манеру его речи. Мне казалось, что она покрывает мою одежду и отравляет воздух. ― Я видела ваше лицо, я могу рассказать о вас.

Его улыбка стала шире.

― Кому? Властям? Большинство из которых ― мои соотечественники?

Меня охватило отчаяние и мне стало трудно говорить. Он был прав, людей, которым я могла доверять, было ничтожно мало. Но, возможно, можно было бы убедить месье Масперо?

Мистер Стерлинг проницательно посмотрел на меня.

― Я бы также не стал рассчитывать на месье Масперо. Думаю, он наслаждается результатом моих усилий. Но, пожалуйста, можете попробовать, дорогая. Не могу дождаться, когда вы поймете, как мало у вас остается вариантов.

― Должен же в этой стране быть хоть кто-то, не связанный с коррупцией.

― У каждого есть своя цена.

― Вы отвратительны. Преступник с лицензией.

Он небрежно пожал плечами.

― У тебя нет доказательств.

Нет, но у Фариды были. И осознание этого помогло мне остаться при своем. Ему не было известно о магической камере. Он не знал, что Уит прячется в коридорах. Мои мысли вернулись к мужу. Он мог снова предать меня и украсть столько артефактов, сколько мог унести. Даже сейчас он уже мог выходить через парадную дверь, оставляя нас совсем одних.

― Что вы хотите знать? ― спросила я, медленно отступая назад. Всякая надежда найти мать исчезла. Теперь план сорван. Эта ночь была обречена с самого начала.

― Чего хочет любой мужчина в моем положении? Информации.

― Я ничего не знаю…

― Расскажи, где находится Лурдес и ее печально известный сообщник, ― сказал он. ― Я полагаю, некий мистер Финкасл?

Каким-то чудом мне удалось сохранить нейтральное выражение лица; это все влияние Уита. Откуда мистер Стерлинг узнал о мистере Финкасле? Полагаю, они вращались в одних сомнительных кругах.

― Я не знаю, где она, или он, раз уж на то пошло.

Мистер Стерлинг склонил голову на бок, словно надеясь поймать меня на лжи.

― Вот почему я здесь, ― настойчиво продолжила я. ― Я понятия не имею о ее местонахождении, или о местонахождении мистера Финкасла.

― А, ― произнес мистер Стерлинг. ― Так вот почему ты так боролась за аспида, хотела узнать, куда направятся средства.

Я поджала губы, чувствуя, как разочарование переполняет меня. Конечно, он подумал о том же.

― Она оставила фальшивый адрес, ― догадалась я.

― Она не дура, к сожалению, ― сказал он. ― Ну что ж, похоже, от вас не будет никакой пользы.

Я напряглась и сделала еще один шаг назад.

Мистер Стерлинг заметил траекторию моего движения и покачал головой.

― Кажется, я вас пугаю. Что ж, полагаю, с этим ничего не поделаешь. Жаль, что это так, поскольку мы, похоже, преследуем одну цель. Подумайте, чего бы мы могли достичь вместе.

― Вы же не предлагаете мне сотрудничество, ― ошарашенно произнесла я.

― Это был бы прагматичный подход.

― Я бы никогда не стала помогать вам, сэр.

― Не могу сказать, что не разочарован, ― сказал мистер Стерлинг. ― Но в качестве жеста доброй воли, может быть, я мог бы вернуть вам что-нибудь из ваших вещей? ― он снял золотое кольцо и протянул мне.

Я уставилась на него, а мои ладони сжались в кулаки.

― Оно не мое. Оно принадлежало Клеопатре.

― Но каким-то образом попало к вам, ― сказал он. ― Как говорится, кто нашел ― тот и хозяин²⁷. Ну-ну. Так вы показываете, что не хотите его вернуть? ― он начал надевать кольцо обратно на мизинец.

Я не могла этого допустить. Это был последний подарок моего отца, и где бы он ни был, живым или мертвым, он бы не хотел, чтобы оно досталось этому мерзкому человеку.

― Нет, ― быстро сказала я. ― Хочу.

Мистер Стерлинг сделал паузу, а затем снова протянул его мне.

― Тогда оно ваше.

Ничто во мне не желало приближаться к нему, но он оставался в другом конце комнаты. Я пересекла ее и выхватила кольцо из его рук. Знакомая магия моментально охватила меня, а во рту будто распустились розы. Я почувствовала себя так, словно снова встретилась со старым другом. Ощущение стало сильнее и мне потребовалось несколько вздохов, чтобы привыкнуть к покалыванию в руке, от которого волоски на теле вставали дыбом.

Мистер Стерлинг указал на дверь.

― Вы можете идти, как я и обещал.

Я выбежала, не оглядываясь.

Айседора ждала меня снаружи, скрестив руки на груди и постукивая ногой по неровному полу. Когда я вышла, она вздохнула с облегчением.

― А где сопровождающий? ― спросила я.

― Я застрелила его, ― спокойно ответила она.

― Что?

― Шутка, ― сказала она. ― Временами я бываю забавной.

Я посмотрела на нее.

― Айседора, я не знаю, как сказать тебе это, кроме как говорить прямо: это было не смешно.

Она смущенно улыбнулась.

― Может быть, не для тебя.

― Ты видела остальных? ― спросила я.

― Я была здесь все это время, ― ответила она. ― Охраняла дверь.

― А Фарида? Уит?

― Если предположить, что Уит не сбежал с артефактами, бросив нас, он должен ждать на оговоренном месте. Надеюсь, вместе с Фаридой.

Фарида нервно посмотрела вверх, на тусклый свет, алеющий на фоне синеющего неба.

— Где он?

Мы встретились на оговоренном месте и наблюдали, как гости аукциона покидают здание ровным, тихим потоком. Мы ушли первыми, быстро дойдя до затемненного угла улицы, за которым начинался узкий переулок.

Посетители расходились в разные стороны. Я взглядом выискивала Уита, но так и не увидела его в толпе.

— Мне неприятно это говорить, — начала Айседора. — Но твой муж — ненадежный мошенник, который…

— Который что?

Мы обернулись к переулку. Уит стоял, засунув руки в карманы, с непроницаемым выражением лица.

— Не останавливайся, — сказал он. — Мне не терпится услышать продолжение.

— Как ты оказался на сцене? — спросила Айседора. — Вообще-то, давай начнем с причин, по которым ты оказался на сцене.

Уит жестом пригласил нас следовать за ним.

— Нам пора возвращаться в отель.

Усталость засасывала меня, как зыбучие пески, отчего мои шаги были медленными и неустойчивыми. Я не спала практически сутки и ощущала на себе последствия недосыпания. Фарида постоянно зевала, и даже Айседора выглядела немного потрепанной. Волосы выбились из ее аккуратного пучка на макушке, а подол был вдрызг испачкан.

— Фарида, тебе удалось сфотографировать склад?

Она кивнула, после чего вновь широко зевнула.

— Прошу прощения, да. Но в основном только ящики. К сожалению, они открывают их только перед непосредственным представлением публике. Я нашла лом, и мне удалось открыть один из них. Внутри оказалась крупная статуя, из-под слоев упаковки я разглядела только ее макушку. Я сделала снимок, но не уверена, что он пригодится. Впрочем, я сфотографировала остальные ящики. Их доставили из Булака.

— Уверена, что все снимки, что тебе удалось сделать, будут хороши. Несмотря на все, ты запечатлела аукционный зал и присутствующих, — сказала я.

— Все они были в масках, — холодно заметила Айседора.

— И большинство из них сфотографированы со спины, — пробормотал Уит.

— А что насчет аукциониста? — спросила я. — Этот парень, Филлип Барнс. Он стоял лицом.

Фарида, казалось, вначале обрадовалась, но потом ее лицо вытянулось.

— Возможно, только он постоянно двигался, не так ли? Что, если изображения будут слишком размыты и его будет трудно опознать?

— Мы позаботимся об этом, когда придет время, — сказала я. — Возможно, снимки вышли четкими.

Мы еще пару раз свернули, и, наконец, увидели Шепард. Знакомые ступеньки перед входом вызывали у меня теплое, приятное чувство. С тех пор как я покинула Аргентину, это место было для меня самым близким подобием дома. Каир начинал пробуждаться, и улицы постепенно наполнялись привычной утренней суетой. Нам навстречу с грохотом ехали две запряженные ослами повозки, а торговцы раскладывали товары на продажу. Кто-то предлагал угоститься свежесваренным кофе на маленькой тележке перед входом в отель, и Уит с тоской посмотрел на него, но, должно быть, решил, что слишком устал, чтобы пить кофе.

Он почти всю дорогу молчал, и у меня голова шла кругом от любопытства.

— Уит, — позвала я. — Ты хочешь, чтобы мы спросили еще раз? Что ты делал на сцене?

— Подменял бедолагу, которому поручили приносить артефакты на сцену и уносить их обратно, — сказал он. — После того, как я забрал аспида и вернул в помещение со всем остальным, то смог узнать реквизиты, по которым потребуется проводить оплату. — Он сунул руку в карман и достал небольшой клочок бумаги. — Я записал адрес.

Я нахмурилась.

— Я уже узнала, что это точно ложный адрес.

Мы дошли до лестницы и на моих словах Уит резко остановился.

— Я бы хотел поговорить с тобой наедине, — сказал он. — Пожалуйста.

Остальные замедлились. Айседора настороженно наблюдала за Уитом, и когда наши взгляды встретились, я увидела в ее глазах вопрос. Я слегка кивнула. Лицо сестры потемнело, но она последовала за Фаридой внутрь.

— Из каких источников? — спросил Уит.

— У меня была небольшая приватная встреча с основателем Врат Торговца, — бесстрастно ответила я. — Это было неприятно, но, безусловно, многое прояснило.

Уит ждал подробных объяснений, его плечи были напряжены. Его голос звучал ровно, с едва сдерживаемым раздражением.

— Он сделал тебе больно?

Я покачала головой.

— Нет, но он раскрыл свою личность.

Уит приподнял бровь.

— Мне не нравится, как это звучит. Теперь ты угроза для него.

От упоминания этого человека у меня мурашки побежали по коже, и я вздрогнула.

— Это Бэзил Стерлинг, — сказала я. — Мы об этом догадывались, помнишь? — я подняла руку. — Он вернул мне золотое кольцо.

Уит поддался вперед и провел пальцем по картушу Клеопатры.

— Полагаю, теперь, когда ее захоронение обнаружили и разграбили, в нем больше нет необходимости. — Между его бровями образовалась глубокая борозда, пока он изучал меня. — Странно, что он отдал тебе столь ценную вещь.

— Я так не думаю, — медленно произнесла я. — Он пытался меня подкупить.

— Значит, ему что-то нужно. — Глаза Уита беспокойно вернулись к кольцу. — Что он сказал?

— Хотел узнать, где моя мать, — сказала я. — И ее любовник. Я сказала ему, что не знаю, где они, и он, кажется, поверил мне.

Он посмотрел на меня, сощурив глаза.

— Да ну.

— Я сказала ему, что единственная причина, по которой мы пришли на аукцион — это попытка найти адрес мамы.

Уит потер глаза.

— Инез.

— Он думал о том же, о чем и я, — сказала я, защищаясь. — Ему пришло в голову, что если моя мать осмелится продавать краденные у него артефакты на аукционе, то она укажет адрес для пересылки платежа. Вот почему он согласился, что это ложный адрес.

— Возможно, так и есть, — согласился Уит. — Но Лурдес никогда не отдала бы аспида бесплатно. Ей нужны деньги.

Я уставилась на него в недоумении.

— Знаю. К чему ты клонишь?

Он поднял клочок бумаги.

— Я хочу сказать, что этот адрес может и не приведет напрямую к ней, но приведет следующий. Потому что, будь я на ее месте, каким бы не был этот адрес, я гарантирую, что она следит за ним. Ни за что на свете Лурдес бы не потеряла денежный след. Каким-то образом она отслеживает передвижение средств и выжидает, когда они дойдут до конечного пункта назначения. — Он устало улыбнулся. — Думаю, мы нашли способ добраться до нее, несмотря на то, что думает мистер Стерлинг.

Он протянул мне бумажку, и я прочла пару строк, написанных его ужасным почерком.

Я медленно подняла глаза на него.

— Это находится в Александрии.

Уит кивнул.

Я вспомнила недавний разговор с Айседорой, когда она рассказывала, что мама делила свое время на Александрию, Лондон и Аргентину. У нее был дом в каждом из городов, и хотя эта информация не была неожиданной, все же являлась любопытной.

— Если твоя теория верна, зачем посылать деньги в Александрию? Зачем уезжать далеко от других древних городов, заслуживающих внимания? Каир, Фивы, Асуан, — спросила я, загибая пальцы, перечисляя каждый из них. — А разве Врата Торговца обычно проводятся не здесь?

— Возможно, она собирается организовать аукцион в Александрии.

— Но тогда зачем пытаться продать аспида?

Он задумался. Поставив ногу на одну из ступеней лестницы.

— А что, если это что-то личное? — он, должно быть, заметил замешательство на моем лице, потому что продолжал настаивать. — Твоя мать предала мистера Стерлинга, но почему? Конечно, мотивацией Лурдес могут быть деньги, но что, если дело не только в этом? Что, если она пытается вытеснить его из бизнеса?

— Значит, она кичится своей победой прямо у него перед носом, пытаясь продать статуэтку, — сказала я, следуя за его мыслью. — И ей нужен способ сбыть краденное. Врата — авторитетный аукцион с солидными покупателями. Тем временем она перевозит остальные артефакты на север?

— Вполне возможно, — медленно произнес Уит. — И будь я на ее месте, то хотел бы получить деньги, чтобы запустить на них новое предприятие, способное конкурировать с Вратами Торговца. Ей необходимо будет нанять персонал, найти надежное место для хранения артефактов и подходящее место для проведения первого аукциона.

— Ну, ей скоро станет известно, что статуэтка аспида принесла ей пятьдесят тысяч фунтов. Кем бы ни был ее эмиссар, он обязательно отправит телеграмму, чтобы сообщить ей об этом. — Я сморщила нос. — Я все еще кое-чего не понимаю.

Уит замер в ожидании.

— На Филе она спросила меня о Хризопее Клеопатры, и также делилась мнением, что она ее ищет. Если мама собирается открывать свой собственный аукцион, значит ли это, что она отказалась от поисков этого труда?

— Что-то мне подсказывает, что если Бэзил Стерлинг ищет его, то она также не прекратит поиски. С Хризопеей у Лурдес будет неограниченный доступ к средствам.

— Но только если она найдет алхимика, — заметила я. — Не думаю, что в мире осталось много людей, практикующих эту архаичную профессию.

Уит пожал плечами и бесстрастно ответил:

— Ты будешь удивлена.

Мне пришла в голову еще одна мысль.

— Какое отношение ко всему этому имеет мистер Финкасл? Он ее любовник и деловой партнёр. Мог ли он находиться с мамой в Александрии?

— Лурдес, возможно, сосредоточена на создании нового черного рынка, в то время как Финкасл ищет Хризопею Клеопатры. Может быть и наоборот.

— На их месте, — начала я. — Я бы позаботилась о том, чтобы не находиться вдвоем в одном и том же месте. Один в одном городе, второй — в другом.

Я внимательно смотрела на него. Первые лучи солнца падали прямо на его лицо, заставляя щуриться.

— Мне кажется, что разделиться — разумное решение, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно. — Почему бы тебе не перестать ходить за мной по пятам и не продолжить поиски алхимического трактата? — И поскольку я была мазохистской, я задала вопрос, на который боялась узнать ответ. Хотя это уже не должно иметь значения, слова вырвались у меня сами собой. — Это ведь то, чего ты хочешь на самом деле, не так ли?

Выражение его лица неуловимо изменилось: брови насупились, линия челюсти стала тверже. Он молчал так долго, что я поняла: должно быть, он ведет спор с самим собой. С Уитом всегда было так. Как много из своего внутреннего мира он хотел раскрывать? Раньше я думала, что он боится быть уязвимым, потому что некоторые истины могут быть использованы в качестве оружия, но теперь я узнала другую его сторону. Уит не боялся, он интриговал.

Он помогал мне только потому, что это отвечало его собственным интересам.

Он скрестил руки на груди.

— Да, это то, что я действительно хочу. — Он посмотрел мне в глаза и мое сердце замерло. — Больше всего на свете я хочу этот алхимический трактат.

Ощущение было как от физического удара. Обида вырвалась наружу, заставив что-то в груди сжаться.

— Я еду в Александрию, — сказала я с решимостью, которой не чувствовала.

Но должна была.

Мой голос вырвал его из раздумий. Уголки его рта напряглись, когда он наклонился вперед, так близко, что его слова коснулись моих губ.

— Без меня ты не сможешь.

УИТ

Инез настояла на том, чтобы навестить Рикардо в тюрьме перед отъездом в Александрию, и я согласился сопроводить ее. Но, разумеется, ничто не могло пройти гладко, особенно наш короткий визит, и за час до отъезда к нам присоединились остальные члены ее семьи: скорбящая тетя, недовольная кузина — последняя только и делала, что огрызалась на Инез и злобно поглядывала на меня. Когда Айседора сказала, что хочет присоединиться, я воспротивился.

Мы и так уже собрались в кровавое шествие.

— Рикардо лично вышвырнет тебя из тюрьмы, — прорычал я. — Ни при каких обстоятельствах ты не пойдешь.

Айседора смерила меня стальным взглядом и вышла из номера, выпрямив спину и сжав руки в кулаки.

— Это действительно было необходимо? — спросила Инез, надевая на голову широкополую шляпу. Для тюрьмы на ней было слишком приличное платье. Подол снизу покроется пылью и грязью минимум на пять сантиметров. В таком виде Арабелла чувствовала бы себя неловко. Во мне вспыхнули защитные инстинкты, и я подумал, не сообщить ли Инез о состоянии полов, но прикусил язык.

— Твой дядя тоже терпеть ее не может, — сказал я. — И на твоем месте, я бы не упоминал, что она с нами. Еще одна причина для его беспокойства.

Ее губы сжались в упрямую линию, но спорить она не стала. Слава Богу.

— Пойдем, — сказал я. — Мне будет достаточно проблематично протащить вас всех внутрь, а я знаю, что мы торопимся.

Инез подошла к двери и распахнула ее, легко взявшись за ручку. Она мило улыбнулась мне через плечо.

— Фарида тоже хочет пойти.

Я вздохнул.

Я ненавидел возвращаться в это здание. Когда-то это был военный госпиталь, и я не мог ходить по коридорам, не думая о друзьях, которые умерли в этих стенах. Но теперь это здание превратилось в тюрьму. Вместо учреждения, где усердно работали над тем, чтобы люди могли выйти наружу, это стало местом, где люди были обречены кануть в лету.

Рикардо и Абдуллу еще не судили, но их задержали, чтобы предотвратить их бегство из страны. Месье Масперо заверил меня, что о них позаботятся в соответствии с их положением и статусом.

Но, несмотря на это, я беспокоился, в каком состоянии мы их найдем.

И то, насколько Инез становилась бледнее по мере нашего отдаления от Каира, совсем не помогало. Нам пришлось преодолеть почти тринадцать километров до Туры, деревни, куда раненые направлялись на лечение.

Инез поморщилась, смотря на простое и строгое здание тюрьмы.

— Абдулла и дядя Рикардо внутри?

— Его значительно улучшили.

Здание обветшало, верхний этаж стал разрушаться, но недавно оно было отремонтировано и перестроено: появились хорошо проветриваемые палаты, новые кровати и постельные принадлежности, а также был назначен хорошо обученный врач.

— Пойдемте, пока я не передумал.

Сначала начальник тюрьмы не желал пускать нас всех к Рикардо с Абдуллой, но, в конце концов, сдался под суровыми взглядами женщин нашей компании. Однако никто из них и близок не был к свирепому оскалу Амаранты.

Я понял, почему она была самой нелюбимой кузиной Инез.

В конце концов, двое охранников сопроводили нас на третий этаж, по длинному коридору, в последнюю камеру справа. Один из охранников открыл тяжелую железную дверь, ключ громко заскрежетал о метал. Мы все молчали, ожидая, когда нас впустят внутрь. Стоявшая рядом Инез едва дрожала, я уверен, она была в ужасе от того, в каком состоянии она застанет Абдуллу и своего дядю.

— К вам посетитель, — произнес охранник по-арабски. — Вообще, я бы сказал, посетители.

Затем он отступил в сторону и жестом пригласил нас войти в камеру. Я пропустил женщин вперед и уже собирался сам войти, когда охранник прошептал:

— Десять минут.

Я кивнул. У меня в кармане была мелочь на случай, если потребуется больше времени.

Инез медленно подошла к своему дяде и обняла его, крепко обхватив руками за талию, которая теперь стала еще тоньше, благодаря новым условиям жизни. Они пробыли здесь два, нет, три дня. Фарида прошла и опустилась рядом со своим дедушкой Абдуллой, который расплылся в широкой улыбке, когда она прижалась к его плечу. Они тихо разговаривали друг с другом на арабском, в то время как Амаранта стояла в стороне, ее внимание перемещалось от одного предмета к другому: серые стены, скрипучие матрасы, голые полы. На этот раз выражение ее лица смягчилось, сменившись сочувствием, она пересекла комнату, чтобы сесть по другую сторону от Рикардо. Он, казалось, был удивлен этим.

— Я полагаю, нам следует лучше узнать друг друга, — холодно сказала она. — Мы с мамой будем у вас частыми гостями. Скажите, у вас есть мыло?

Рикардо уставился на нее, разинув рот.

— Мыло?

Амаранта снова осмотрелась.

— У вас нет умывальника? Полагаю, это был глупый вопрос.

Инез бросила на охранника сердитый взгляд.

— Возможно, мы могли бы попросить об этом.

— Это действительно ужасное помещение, — воскликнула Лорена, шлейф ее пышной юбки окутывал ее, как прутья рукоять метлы. — Окно такое маленькое, а кровати такие узкие! — она резко обернулась и громко ахнула. — Ты пьешь воду из канистр для бензина?

Рикардо бросил на меня многострадальный взгляд, и мне пришлось подавить улыбку.

Она все продолжала и продолжала, находя повод для разочарования, а Фарида передала Абдулле несколько писем, которые написала ему заранее. Она также принесла немного угощений, которые достала из своей сумочки.

— Чем ты занималась? — спросил Рикардо у Инез, проницательно глядя на нее. — Ты выглядишь уставшей. Ты заболела?

Я не мог не восхититься тем, как Инез умела лгать с абсолютно невозмутимым лицом. Все напряжение, которое она хранила в себе после нашего неудачного брака, рассеялось, и если бы я не знал ее достаточно хорошо, то поверил бы ее полному обожанию взгляду, который она мне послала.

— Напротив, дядя. Я никогда не была так счастлива.

Я знал, что у Инез были непростые отношения с дядей, но, глядя на него сейчас, когда он пристально смотрел на племянницу, его любовь к ней была более, чем очевидна. Но когда он перевел взгляд на меня, я не получил даже крохи этой любви.

Это все еще задевало меня. Но моя жена была не единственной, кто был способен играть эту роль.

— Рад это слышать, любимая.

Веко Инез дернулось, но улыбка не покинула лица. Лорена с комичной тревогой посмотрела на нас. Затем она громко вскликнула:

— Я принесла тебе подарок, Рикардо.

Я прислонился к стене и скрестил лодыжки, борясь с весельем. Похоже, моя жена не сообщила своей тете о нашем семейном положении. Что ж, я бы тоже этого не сделал. Я не хотел, чтобы у меня всю дорогу домой звенело в ушах от визга Лорены. Было ясно, что она меня не одобряет. Наверное, она хотела, чтобы Инез вышла за этого Эрнесто, сына консула или кого-то в этом роде.

Наверное, было бы лучше, если бы она вышла замуж за него.

— Вот, взгляни, — сказала Лорена, открывая свою шелковую сумочку. Она вытащила небольшой сверток из тонкой бумаги с ярким рисунком.

С лица Рикардо не сходило страдальческое выражение. Если уж на то пошло, ему стало намного хуже.

— Нет, правда, все в порядке. Мне ничего не нужно.

Лорена отмахнулась от его слов.

— Тебе это понадобится, Рикардо. А теперь не упрямься, будь так добр, посмотри.

Абдулла с Фаридой остановили свою тихую беседу и с интересом наблюдали, как Рикардо осторожно разворачивает подарок. Когда вся бумага была развернута, мы все уставились на предмет. Рикардо, казалось, пришел в ужас.

— Это чайная пара?

— Верно, — подтвердила тетя Лорена. — Разве это не прекрасно? По-моему, голубой узор просто божественен. Ты не согласен?

— Эм, — сказал Рикрадо, разглядывая фарфоровую чашку, словно ядовитого паука. — Меня пригласили сюда не на чай, Лорена. Что я, по-твоему, должен с этим делать, черт возьми?

— Ну, она не предназначена для питья, — ответила Лорена.

Рикардо посмотрел на предмет, который явно для этого и предназначался.

— Нет?

— Это магическая чашка, тетя? — спросила Инез.

Лорена кивнула.

— Да! У меня есть точно такая же в отеле. Когда вы наполняете одну из них водой, другая тоже наполняется, но также начинает светиться серебристым светом. В это время получатель понимает, что нужно заглянуть внутрь. Вы найдете отправителя на другом конце и сможете поговорить, как обычно.

— Гениально, — произнес я. — Как телефон Александра Грейама Белла.

— Вот именно, — воскликнула Лорена. — Но с лицами! Представляете? Какая технология может превзойти подобный способ общения? Ни письмо, ни телеграмма.

— А что будет, если на другом конце никто не ответит? — спросила Фарида.

Возбуждение Лорены поутихло.

— Ну, это не совершенная магия. Вода будет светиться несколько минут, но, если никто не ответит, прервется и получателю останется обычная вода. К сожалению, если отправитель попробует снова, прежде чем получатель опустошит чашку, вода перельется через край.

— Значит, если я не отвечу на твой звонок, ты сможешь звонить снова и снова, заполняя нашу камеру водой? — возмущенно спросил Рикардо.

— Не за что, — усмехнулась Лорена.

Информация

Переведено командой любительского перевода lamslate.