Жена с условиями, или Три наволочки из свадебного платья

ГЛАВА 16. Юридический рецидив и маленькая победа

Отель “Галантный Кедр” был настолько респектабельным, что в нём, конечно же, имелись номера на все случаи жизни. В частности, уединённый люкс для новобрачных со всеми полагающимися романтическими атрибутами. И будь новоприобретённая жена Поля не фиктивной, именно такой номер для себя и Натали он бы и снял.

Однако в реальности Натали предпочла разделить номер со своей тётушкой и со своим птичьим эскортом. Что же делать? Срочно снять ещё и люкс? Сложно было представить реакцию Натали, когда Поль предложит ей провести там ночь вместе с ним.

— Это не выход, — произнёс Антуан безошибочно прочитавший ход мыслей Поля. — Мадам Боше с лёгкостью выяснит у обслуги, что первоначально вы разместились в разных номерах. И если теперь, по её прибытию, начнутся переселения — это только усилит её подозрения, что твоя женитьба и всё, что из неё вытекает, — спектакль.

— Ты прав, — вынужден был согласиться Поль.

Если уж за ним и Натали установлена слежка, то рано или поздно им придётся разыграть спектакль, но этот спектакль должен быть хорошо подготовлен, чтобы “зрители” приняли его за чистую монету. Сам Поль чувствовал в себе вдохновение сыграть роль молодожёна хоть сейчас, но Натали нужно время. Он пока не знал, как будет готовить её к предстоящей роли — с такими неискушёнными мадмуазель ему ещё не приходилось иметь дело, но перспектива его манила. Пока же он предпочёл бы избавиться от слежки, но как?

Поль глянул на Антуана. Не придумает ли его изощрённый юрист какой-то выход? Друг пребывал в лёгкой задумчивости — видимо, искал решение, но пока не находил.

Тем временем к прибывшим направился управляющий месье Шикле. Он уже вполне оправился после юридического поединка с Антуаном и выглядел почти безупречно. Осанка — сдержанная, улыбка — безукоризненная, ни следа от прежнего растерянного служащего, ставшего жертвой казуистики.

— Добро пожаловать, мадам… месье… о, какое счастье приветствовать столь знатных гостей! — щедро высыпал он порцию любезностей.

— Нам два номера, — презрительно проигнорировав приветствие управляющего, сразу перешла к сути мадам Боше. — Один лучший номер, и один… — она перевела взгляд на Сигизмунда, — просто номер.

— О, в нашем отеле мы предлагаем постояльцам самый широкий выбор… — начал было месье Шикле и вдруг осёкся.

Сначала Поль не понял в чём дело, пока не заметил в руках мадам Боше корзину. Она, что, тоже с курицей??? Он чуть отодвинул побеги плетистой розы, чтобы лучше разглядеть содержимое.

Кот!

Его огромная белая усатая недовольная морда высунулась из-под пледа.

Антуан едва слышно усмехнулся:

— Имеем дело с рецидивом. Любопытно, как на этот раз поведёт себя многоуважаемый месье Шикле.

А он повёл себя в точности так же, как и в первый раз. Насупив брови, отчеканил:

— Мадам, с глубоким к вам уважением, но проживание с животными в нашем отеле запрещено.

— Как это понимать?! — возмутилась мадам Боше.

— Видите ли, — месье Шикле прокашлялся для солидности, — это не голословное утверждение, а чётко прописанное в нашем уставе требование. А если мы не будем придерживаться устава, то столкнёмся с правовой неопределённостью, граничащей с юридическим хаосом, за которым последует общественный коллапс. А такое уважаемое заведение, как наше, никак не может позволить себе общественного коллапса.

Поль застыл с бокалом у губ. Антуан подался вперёд. Это были его слова и практически его интонации.

Мадам Боше, обескураженная юридической атакой, на какое-то время утратила свою неизменную самоуверенность и смогла выдать ответный пассаж лишь через некоторое время.

— Но позвольте, как можно называть животным Арчибальда?! Он умнее большей части, если не всех ваших постояльцев.

Кот фыркнул и посмотрел на управляющего с выражением врождённого презрения.

Мадам Боше — почти так же.

Однако месье Шикле остался непоколебимым.

— В нашем уставе дано чёткое определение термина “животное” — это объект, обладающий четырьмя лапами и хвостом…

У Антуана чуть дёрнулся уголок губ. Поль едва удержался от смеха.

— …не будете же вы отрицать, — продолжил господин Шикле, сверля Арчибальда взглядом, — что особь в вашей корзине соответствует данным критериям? И раз так, то, при всём уважении, мы можем предложить ему ночлег только на конюшне.

При слове “конюшня” кот оскорблённо отвернулся. Его белоснежная морда напряглась в выражении крайнего омерзения.

— Я мог бы, разумеется, переночевать в конюшне и присмотреть за Арчибальдом, — с готовностью вмешался Сигизмунд. — Если это поможет… ну, ради вас, мадам.

Поль не знал, насколько искренним был порыв, но мадам Боше его не оценила.

— Не трудитесь, — отрезала она. — Арчибальд выносит общество только равных по интеллекту.

Затем она развернулась и величественно произнесла:

— Сигизмунд, этот отель недостоин нашего присутствия. Мы уезжаем. Найдём место, где не поощряется абсурд и ещё помнят, как обращаться с уважаемыми дамами.

Сигизмунд заботливо взял её под локоток, и они поспешили занять место в карете. Как только та скрылась из вида, Поль с удовольствием отметил, что в необъявленной войне с мадам Боше одержана первая маленькая победа. Причём, если так можно выразиться, силами третьей стороны. Хотя в конечном итоге, это всё равно заслуга Антуана.

— Кто бы мог предположить, что формулировка, придуманная тобой для курицы, окажется столь фатальной для кота? — усмехнулся Поль. — Ты не думал потребовать с управляющего гонорар за использование идей твоего авторства?

— Поздно, — чуть приподнял бровь Антуан. — У меня уже есть работодатель, который щедро платит за мои идеи.

Официант подошёл к столу с последним блюдом сегодняшнего ужина — десертом. Чем не чудесное завершение чудесного дня? На сегодня приключения закончились. Но Поль знал, что мадам Боше и Сигизмунд сейчас заняты планированием новых интриг и заговоров. Наверняка попытаются подкупить кого-то из слуг в Вальмонте, чтобы они следили за “новобрачными”. Что ж, значит, нужно сделать всё, чтобы ни у кого из слуг не закралось подозрение, что брак ненастоящий. Как? Воображение начало подкидывать варианты.

Поль ощутил, что улыбается. То ли тому, что десерт оказался восхитительным, то ли своим мыслям.