Жена с условиями, или Три наволочки из свадебного платья

ГЛАВА 35. Мята, догадка и немного бытовых вопросов

В кабинете было тихо, если не считать звука скользящего по бумаге пера. Перед Полем лежала не то чтобы стопка — скорее холмик листов с небрежными набросками, ароматическими формулами и разрозненными заметками. Он опять работал над своей новой коллекцией “Остановленное время”.

Но в этот раз Поль не мог сосредоточиться. Взгляд его снова и снова соскальзывал со страниц, и мысли упрямо возвращались к сегодняшнему вечеру.

Оранжерея…

Он испытал там — почти боль. То, что было задумано, как коллекция самых диковинных и прекрасных творений природы, то, что когда-то цвело, благоухало, дышало жизнью, теперь выглядело как павший храм. Поль хорошо разбирался в ботанике. Но большинство выживших растений были ему не знакомы. Стволы, утыканные шипами, переплетения уродливых побегов, неестественные краски листьев — всё это напоминало странный и тревожный сон. Он испытал страстное желание восстановить былую красоту, но… сколько потребуется времени? Да и вообще, возможно ли это?

Сожаление… Это чувство не отпускало Поля, пока он находился в оранжерее, но позже вспыхнуло ещё одно — то самое, которое теперь не давало ему покоя. Какая-то мысль, очень-очень важная, готова была вынырнуть из подсознания. Поль ждал, но она ускользала.

Он наклонился и достал из выдвижного ящика тонкую папку в кожаном переплёте — Поль всегда держал её под рукой. Он разложил содержимое на столе. Семейные записи. Всё, что удалось найти в архивах ван-Эльстов, касающееся легендарной формулы “Aura Veritas” и тайной лаборатории. Там было немного: даты, эскизы флаконов, пара писем и — самое интригующее — неразборчивые заметки Августина.

Нижние ароматы маскируются верхними.

Поль читал эту фразу десятки раз, и каждый раз она казалась ему каплей безумия в океане гениальности.

А сегодня — неожиданное озарение. Смутная догадка, наконец, обрела ясную форму.

— Конечно! — выдохнул он, откидываясь на спинку кресла и устремляя взгляд в потолок. — Лаборатория — нижние ароматы, оранжерея — верхние!

С тех пор, как Поль узнал, что тайная подземная лаборатория Августина была спрятана в Вальмонте, он ломал голову, где именно. В подвале дома? Под одной из хозяйственных построек? Или где-нибудь в отдалённом уголке парка? Нет! Теперь-то он всё понял. Где ещё прятать ароматы самых смелых экспериментов, как не прямо под царством благоухающих цветов? Сильнейшие эфиры, вытяжки, настои, перегонки — всё это обладает яркими запахами, которые найдут способ просочиться наружу и сделать тайное явным. Но только не тогда, когда лаборатория находится под оранжереей. В этом случае ароматы экспериментов не вызовут подозрений: их просто примут за часть волшебной ауры цветочного царства.

Поль усмехнулся. Гениальный Августин был гениален во всём. Лучшего места для лаборатории не придумать. К тому же и за сырьём для экспериментов далеко ходить не нужно. Все самые чудесные цветы мира — прямо над головой.

В Поле крепла уверенность, что вход в тайную лабораторию нужно искать именно в оранжерее. Только оставался один, пусть и небольшой, но всё же тревожный вопрос: существовала ли она во времена Августина? С тех пор, как он работал над своей формулой, прошло более ста лет. Ответ на этот вопрос либо опровергнет догадку Поля, либо окончательно подтвердит.

Он опять в задумчивости уставился в потолок, но в этот раз в оцепенении пребывал недолго — вернул Поля в реальность заглянувший в дверь Огюстен. В руках у него была небольшая корзинка, из которой соблазнительно выглядывали зелёные стебли.

Мята! Поль уловил её свежий аромат.

— Только что срезал, — с достоинством сообщил дворецкий. — Превосходный вечер для мятного чая. Не желаете, сударь?

Поль невольно улыбнулся. Он вдруг ощутил, что мятный чай — это именно то, чего он сейчас хочет больше всего. Огюстен попал в точку. В его умении предугадать, в его преданности было нечто трогательное и одновременно глубоко профессиональное.

— С превеликим удовольствием, если вы составите мне компанию, — ответил Поль. — Иначе чай покажется скучным.

— Тогда я, с вашего позволения, воспользуюсь этой честью и присоединюсь, — кивнул Огюстен. — У нас, кстати, накопилось несколько тем для обсуждения. Всё-таки я теперь, смею напомнить, исполняю обязанности управляющего.

Он удалился, оставив за собой лёгкий аромат мяты и предвкушение приятного вечера.

Минут через пять Огюстен вернулся — с подносом, на котором две чашки благоухающего чая стояли, как два произведения искусства. Он подал одну Полю, демонстрируя в манерах такое благородное достоинство, что казалось, будто вручает не чай, а драгоценный дар древней династии.

— Должен сказать, сударь, — начал он, заняв соседнее кресло, — в Вальмонте предстоит большая работа. Для того, что бы ни вы, ни ваши гости не ощущали неудобств, я должен позаботиться о тепле, свете, бесперебойной работе водопровода, исправности кухонных печей, закупке продуктов.

Он заговорил обстоятельно, спокойно, без суеты — перечисляя нужды, сроки, возможные затраты. Слушая Огюстена, Поль ощущал себя слегка влюблённым в его методичность. За короткое время они успели обсудить и согласовать множество важных дел: от заготовки дров для камина до возобновления работы прачечной.

Когда темы о ведении домашнего хозяйства были исчерпаны, Поль решил задать вопрос, который в данный момент интересовал его больше всего.

— Скажите, Огюстен… что вы знаете об истории оранжереи?

— О, она уходит корнями в седую старину, — охотно отозвался он. — Оранжерея основана более двухсот лет назад. Тогдашние владельцы поместья были увлечены ботаникой. Начали с нескольких вазонов с лимонником — и вот, пожалуйста, выросло целое царство. Со временем коллекция пополнялась: доставляли редкие виды с юга, с островов, со всего света. Оранжерею несколько раз расширяли и достраивали. Есть сведения, что стекло для одного из витражей везли из самой Варавии.

Он произнёс последнюю фразу с такой таинственной, почти философской улыбкой, что Поль снова отметил про себя: этот человек знает больше, чем говорит. Впрочем, таковы и должны быть идеальные дворецкие: загадочные, как глухие подземелья.

И главное в его словах — оранжерее больше двухсот лет… Значит, она была и при Августине.

Поль задумчиво постучал пальцем по краю чашки. Его догадка подтверждалась. Сомнений практически не осталось: вход в тайную лабораторию нужно искать там — в царстве уродливых растений, которое когда-то было дивным садом.

Огюстен, заметив, что чашка собеседника опустела, решил, что пора завершать чаепитие. Он удалился, пожелав доброй ночи, а Поль остался наедине со своими мыслями.

Он чувствовал острое, почти детское желание броситься прямо сейчас в оранжерею, вооружившись фонарём и лопатой. Кто знает, может, под зарослями папоротника или среди колючих лиан есть незаметный люк?

Но он сдержался.

Во-первых, ползать среди шипастых веток в кромешной тьме — не самая умная затея. А во-вторых…

он усмехнулся…

…подходило время игры в лото. Они с Натали вчера так и не закончили партию.

Провести несколько вечерних часов с ней, её ироничным взглядом, улыбкой, смущением, а иногда возмущением — почему-то показалась не менее заманчивым, чем поиски тайных ходов. Поля интриговало, что же всё-таки она подарит ему, если он выиграет.

С этими мыслями он и направился в её комнату.