Жена с условиями, или Три наволочки из свадебного платья

ГЛАВА 4. Курица, ворон и деловой разговор

Поль ван-Эльст стоял перед покосившейся дверью на последнем этаже особняка, который из вежливости можно было назвать “старинным”, а по факту — запущенным. На лестнице пахло сушёной мятой, пылью и чем-то хлебным, отдалённо знакомым, но необъяснимо… домашним.

Он постучал. Немного не уверенно. С чего бы это? Он привык быть хозяином ситуации, но в этом видавшем виды особняке чувствовал себя слегка не в своей тарелке.

Дверь открылась почти сразу, и перед ним предстала она — мадмуазель Натали Дюваль.

Он с любопытством окинул её взглядом с ног до головы. Должно ли мужчину интересовать, как выглядит потенциальная фиктивная жена? Неизвестно. Но Поля интересовало.

Первое, что он отметил — осанка. Не напряжённая, не жеманная, не высокомерная. Натали была ниже среднего роста, но держалась спокойно и уверенно, как человек, который давно привык рассчитывать только на себя.

Второе, чего нельзя было не отметить — большие карие глаза — внимательные, с янтарными искрами. Не с поволокой, не игривые, а изучающие со скепсисом, как у человека, поймавшего собеседника на логической ошибке.

Волосы — третье, что заслуживало внимание. Каштановые, чуть волнистые, собраны в небрежный узел, из которого выбивалось несколько прядей. Это выдало в Натали любовь к беспорядку — качество категорически не позволительное юной мадмуазель с точки зрения светского общества. Впрочем, в этом беспорядке было больше шарма, чем во всех салонных причёсках последних сезонов.

И ещё Поль не мог не обратить внимание на её платье — простое, и слегка… кхм… может ему это только показалось… но у него сложилось впечатление, что оно сшито из двух других. Новый писк моды? Вряд ли. Он скорее поверил бы, что крайне стеснённое финансовое состояние вынуждает Натали на подобные эксперименты. Что ж, во всяком случае, смело.

Малышка Натали и, вообще, похоже, была не из робкого десятка. Она смотрела на него без доли кокетства или подобострастия, скорее иронично — с выражением: “Да, вы меня разглядываете. И что с того?”

Это… интриговало. Но Полю пришлось сделать неутешительные выводы — беседа не будет простой. Такая, как Натали, может с равной вероятностью как согласиться на его предложение, так и выставить его вон.

— Месье ван-Эльст, полагаю? — поинтересовалась она. — Раз уж вам удалось невредимым преодолеть нашу проблемную лестницу, прошу, входите, — пригласила с лёгкой улыбкой. — Место скромное, но дождя не пропускает.

Он вошёл. И понял: скромное — это мягко сказано.

Комната была крохотной, с низким потолком, грубоватой мебелью, и стопками книг, которые явно пережили не одного владельца. На подоконнике — ворон. Настоящий. Чёрный, размером с приличного кота и с выражением лица профессора, которому только что задали глупый вопрос.

— Это Морти, — пояснила Натали, заметив взгляд Поля. — Единственный мужчина, достойный внимания, из тех, что мне довелось встречать.

— Исключительно лестно, — пробормотал Поль.

На диване, столь тесном, что вряд ли вместил бы двоих, сидела миловидная барышня — мягкая, округлая, с вежливой улыбкой и блестящими глазами, которые следили за ним так пристально, что он невольно засомневался, не забыл ли застегнуть манжеты. Судя по предварительной разведке, проведённой Антуаном — это тётушка Натали.

— Моя тётушка, мадмуазель Виола Дюваль, — представила Натали, подтверждая догадку Поля. — Прошу присаживайтесь, — кивнула она в противоположный угол, — только осторожно, кресло справа слегка саботирует гостей.

Он сел — в целое, по левой стороне. Не хотел испытывать на себе, как ведёт себя мебель, способная на саботаж.

— Могу ли предложить вам чаю, месье ван-Эльст? — приветливо улыбнулась Виола.

Поль успел перехватить скептичный взгляд, который племянница бросила на тётушку, но та уже подскочила с дивана и направилась к плите. Он не был уверен, что хочет чаю, но отказываться не стал. Его устраивало, что тётушка нашла себе занятие.

Учтивое молчание растекалось по комнате, и Поль невольно обратил внимание на запахи. Чистая лаванда, капля ванили, что-то древесное и немного мяты. Он отметил это автоматически, профессионально — как всегда, когда пытался заговорить, но не знал, с чего начать.

— В воздухе… пахнет лавандой, — заметил он.

Натали медленно моргнула. В её хорошенькой головке, кажется, началась работа мысли: куда клонит гость?

— Да. Она у нас везде. Даже в чулане.

— Прекрасно, — кивнул Поль. — Полезное растение. Успокаивает. Особенно когда... мм... обсуждаешь важные... деловые вопросы. Мадмуазель Дюваль, как вы относитесь к браку? Я слышал, отклонили несколько предложений. Почему?

Пауза.

Виола замерла над чашкой, которую наполняла чаем. Натали слегка прищурилась.

Поль засомневался, не слишком ли резкий он сделал разворот.

— То есть... раз уж мы заговорили о растениях... я подумал, что будет уместно перейти к браку.

Натали чуть наклонила голову.

— Вы уверены, что не пропустили пару логических звеньев между лавандой и отвергнутыми мною кавалерами?

Явно пропустил. Обычно Поль гораздо более красноречив, но его красноречие спотыкалось о слишком пристальный взгляд тётушки. Что-то в её образе говорило ему, что ей не понравится словосочетание “фиктивный брак”.

— На самом деле, мой интерес к брачным вопросам не случаен, — попробовал переформулировать он. — Если мадмуазель отказывается от брака, то не означает ли это… — Полю показалось, что он нащупал правильный подход и вот-вот подведёт к нужной мысли…

…но в этот самый момент из ящика с углём неожиданно вылетело белое нечто. Вылет сопровождался таким грохотом и суматохой, что Поль вначале даже не понял, что происходит. Перепачканное в угольной пыли существо неслось прямо на него, но к счастью приземлилось в шаге от его ног и при ближайшем рассмотрении оказалось курицей.

Он невольно подпрыгнул на месте.

— Ох, Лотта, — всплеснула руками Виола, — как же я не уследила! Простите, месье ван-Эльст, — она подскочила к курице и подхватила её, чтобы убрать подальше.

В своём раскаянии тётушка казалась совершенно искренней, чего не скажешь о племяннице. Та тоже извинилась, но, судя по лукавинке в её карих глазах, сцена с сумасшедшей несушкой её нисколько не расстроила.

— Лотта вносит в нашу жизнь некий беспорядок, но согласитесь, она просто очаровательна.

Поль был несколько другого мнения о лохматом кудахтающем чудовище. Стало совершенно очевидно, что если он хочет добиться какого-то результата, то беседовать нужно с глазу на глаз.

— Могу ли я попросить поговорить с вами наедине?

Тётушке идея явно не понравилась, зато Натали продолжала мило улыбаться:

— Разумеется. Если хотите конфиденциальности, у нас в доме есть два варианта: чулан или балкон.

Чулан для приватной беседы Полю ещё никто не предлагал. Может, там целый курятник? Уточнять он не решился, на сегодня для него хватило впечатлений.

— Полагаю, балкон, — выбрал он из двух предложенных вариантов более предсказуемый, и последовал за Натали через комнату.

Балкон оказался… крохотным. Почти символическим. Стены — обветшалые, деревянные перила — покосившиеся, но всё это искупали горшки с цветами, расставленные в такой хаотичной гармонии, что поневоле чувствовалось: здесь старались создать уют из ничего.

На этом балконе особенно отчётливо ощущалось, насколько Натали нуждается в средствах, и Поль, наконец, понял, как строить беседу. Это должен быть деловой разговор работодателя с потенциальным сотрудником, как он беседует с теми, кто хотел бы занять вакантное место на его фабрике. Только такой подход, наверное, не вызовет у Натали отторжение.

Она стояла у перил, сложив руки на груди — готовая, наконец-то, узнать о цели его визита.

— Мадмуазель Дюваль, хочу предложить вам работу с достойной оплатой, — начал он. — Вы ведь нуждаетесь в средствах?

— Не настолько, чтобы принимать сомнительные предложения, — взглянула она на него с лёгким скепсисом.

Поль продолжил, пытаясь сохранить деловой стиль:

— Почему же сомнительные? Мой поверенный оформит контракт с соблюдением всех юридических тонкостей.

— О каком контракте речь?

— О брачном.

— Предлагаете фиктивный брак? — быстро сообразила она. Её упрямые губы едва заметно растянулись в саркастичной усмешке. — Вакансия: жена. Опыт необязателен. Зарплата — стабильна.

Поль посчитал хорошим знаком, что она не оскорбилась этому “недостойному” предложению, а восприняла с иронией. Ирония лучше, чем категорический отказ. Однако рано радовался.

— Почему вы решили, что мне будет интересно такое… сотрудничество? — покачала она головой. — Ни настоящий муж, ни, тем более, фиктивный в мои планы не входят. Вы зря потратили на меня своё время.

Это был более, чем однозначный отказ. Но Поль не собирался сдаваться.

— Чем же плох фиктивный муж? Он будет исправно платить и, в отличие от настоящего, ничем не побеспокоит, — усмехнулся он.

— Я не хочу иметь дело с мужчинами, — пояснила Натали категорично. Но добавила, смягчив голос: — Уверена, вам не составит труда найти ту, кто с превеликой радостью подпишет контракт.

— Вот этого-то мне и хотелось бы избежать.

— Чего? — не поняла она.

— “Превеликой радости”. Я ищу не ту, кто будет надеяться на продолжение, а ту, кто будет с таким же нетерпением ждать окончания контракта, как и я. Без лишних иллюзий. Мне показалось, что вы предпочитаете свободу брачным узам, как и я. Ведь так?

Натали задумчиво посмотрела на него, и в её глазах мелькнуло нечто, что заставило Поля почувствовать: возможно, он задел нужную струну.

— Но если вы так цените свободу, зачем вам вообще этот брак? — спросила она.

Поль решил не кривить душой, и выдал начистоту:

— Если я не женюсь до двадцати восьми лет, а до этого момента осталось меньше пяти дней, то поместье моей тётушки, согласно её завещанию, перейдёт Обществу Благовоспитанности и Устоев. Мне дорог Вальмонт. Я не хотел бы его потерять.

— Вальмонт? — переспросила Натали.

И вдруг выражение её лица изменилось.

На короткий миг — но заметно. Ирония исчезла. В глазах мелькнуло что-то вроде напряжённого интереса. Или воспоминания. Но это длилось так недолго, что Поль решил — ему только показалось.

— Да, Вальмонт — чудесное местечко, если забыть в какой глуши оно расположено. Слышали о нём?

— Нет, не приходилось, — пожала она плечами. — Но название звучит мило.

Наступила тишина. Натали смотрела в сторону, пальцы чуть-чуть сжались на перилах. Потом она перевела взгляд на Поля и спокойно, даже деловито, произнесла:

— Месье ван-Эльст, если вы нуждаетесь в фиктивной жене, на которую никогда не предъявите прав, как и она на вас — я готова обсудить детали.