Горечь

4. Дар Иуды

Струи дождя лились с небес, словно падающие кинжалы, тяжелые и нетерпимые к нашим грехам. Во «Всех Святых» призрак Тейлор подстерегал меня на каждом углу. Нельзя было ни сбежать, ни заглушить боль. Она была за каждым столиком, который я обслуживала, за каждой дверью, которую я открывала, в тени каждого угла, мимо которого я проходила. Я переживала, все ли с ней было в порядке, была ли она в сознании, чтобы понимать, что происходит. На сердце было тяжело от горя.

Тейлор не заслуживала участия во всем этом кошмаре. Она должна была быть дома, в безопасности со своей семьей, сплетничая по телефону с Ханной или Карли, и делая домашнее задание в последнюю минуту.

Я оставила последний заказ Сойеру, нашему шеф-повару, и принялась протирать столики. День растянулся до непостижимой длины, и я не могла дождаться, когда смогу убраться подальше из этого места и ото всех вокруг. У меня было столько всего в голове, столько тяжести навалилось на мои усталые, поникшие плечи, а я даже не начала разбираться со своими проблемами.

Звякнул колокольчик у двери, нарушая ход моих мыслей.

— Кухня закрыта, — бросила я через плечо.

— Ничего страшного. Все равно вы не подаете еду на мой вкус, — ответил томный голос, который я прекрасно знала и ненавидела.

Дрожа, я обернулась к коварно улыбающемуся Доминику, опасаясь, что он мог услышать как у меня в груди бьется страх. Он был одет в свою привычную черную одежду и плащ, а его светлые вьющиеся волосы были влажными от дождя.

— Добрый вечер, ангел.

— Пошел к черту, Доминик.

— Ах, какой прекрасный ротик. Можно позаимствовать тебя на минутку? Нам нужно обсудить несколько насущных вопросов.

— Обсуди вот это. — Я показала ему средний палец и попыталась уйти, но он преградил мне путь.

— Я бы рад изучить значение этого жеста вместе с тобой, но прежде мне нужно, чтобы ты меня выслушала. — Он наклонился поближе и понизил голос до шепота. — Похоже, у нас с тобой общая цель. Было бы разумно подписать перемирье и объединить наши силы.

— Объединить силы? — повторила я, не веря своим ушам. — Единственное, что нас может объединить — это мой кол в твоем пустом сердце.

Он отшатнулся, изображая боль.

— Это было жестоко, ангел. Даже для тебя.

— Уйди с дороги, Доминик. — Я оттолкнула его в сторону. — Мне ничего от тебя не нужно, а твоя помощь и подавно.

— Ладно. — Он принялся ходить следом за мной, пока я курсировала между пустых столов и стульев. — Я собирался рассказать тебе о планах Энгеля на знакомую нам антикварную побрякушку, но раз это тебе не интересно…

— Не дай бог, это опять одна из твоих игр, — предупредила я, останавливаясь на полпути. — Я же собственноручно положу конец твоей жалкой жизни. — Скрестив руки на груди, я повернулась к нему.

— Больше никаких игр, ангел. Обещаю. — Его губы изогнулись в коварной улыбке, которой нельзя было доверять.

Я не верила ему, но в этой беде я была совершенно одна и отчаянно нуждалась, чтобы хоть что-то положило конец моему беспрестанно растущему списку врагов.

— Моя смена почти закончилась, — сказала я, решив его выслушать, во что бы то ни стало. — Встретимся на улице в десять.

На его губах снова заиграла ухмылка.

— Я буду считать секунды.

Я вышла из «Всех Святых» под проливной дождь. Струи были такими сильными и густыми, что было ничего не разглядеть уже в нескольких футах от меня. Открыв зонтик, я окинула взглядом парковку на наличие Доминика и уже собиралась оставить эту затею, когда увидела приближающийся свет фар, чьи яркие лучи вспыхнули, будто проблеск ложной надежды. Ко мне подъехала черная «ауди» Доминика и пассажирская дверь резко распахнулась, словно машина жила своей жизнью.

Я отступила назад и посмотрела на Доминика.

— Я не сяду в твою машину. Мы можем поговорить и здесь.

— Под дождем?

Я оглянулась вокруг в поисках какого-нибудь укрытия или безопасного места для разговора, но ничего не нашла.

— Да брось уже, ангел. — сказал Доминик, перегнувшись через подлокотник, словно волк в засаде. — Если бы я хотел тебе навредить, то сделал бы это еще в церкви безо всяких свидетелей. Разве это не прибавляет мне очков в твоих глазах?

— Нет. — Но он был прав. Дождь продолжал лить как из ведра.

— Ты разбиваешь мне сердце, ангел.

— Было бы еще что разбивать. — Закатив глаза, я сложила хлипкий зонтик и, вопреки здравому смыслу, запрыгнула на пассажирское сидение его машины. — Это не значит, что мы друзья, — уточнила я, потирая руки, чтобы согреться. — И держи свои руки и зубы при себе, — предупредила я на всякий случай.

— Я бы даже не мечтал прикоснуться к тебе, ангел, — сказал он, вылетая с парковки почти с такой же скоростью, с какой ложь вылетала из его рта. — Пока бы ты сама этого не захотела.

— Хорошо… Тем более, что этого никогда не случится.

Он даже не потрудился посмотреть в мою сторону.

— Никогда не говори никогда.

— Гм, как скажешь, Джастин[2].

— Джастин? — Вампир удивленно вскинул бровь, глядя на меня в явном замешательстве.

— Он… забудь. Давай уже к делу.

Дворники скользили по стеклу на полной скорости, но им едва удавалось сделать просвет в потоке льющейся воды.

— Сразу к делу? — Взгляд его ониксовых глаз скользил по мне, как горячая карамель. — Мне это нравится.

— Выкладывай, — фыркнула я, хватаясь за подлокотник. — И будь добр, следи за дорогой!

Пространство вокруг меня заполнил смех Доминика, раздражая своей мягкой вибрацией. Я упрямо не сводила глаз с дороги, не желая давать ему ни малейшего повода для дальнейших издевок.

Он успокоился довольно быстро.

— Хорошо, ангел. Перейдем к делу. — Доминик сделал резкий поворот вправо в сторону холмов, а затем перешел на умеренную скорость, по мере того, как мы поднимались по извилистым дорогам, под дробь барабанящего по ветровому стеклу дождя.

— Похоже, теперь у нас с тобой общая цель, раз уж мы оказались по одну сторону баррикад.

— О чем ты говоришь?

— Мы оба хотим заполучить Амулет. Мы оба хотим смерти Ромео…

— Я не желаю Трейсу смерти, — оборвала я. Смерть была слишком легким наказанием за то, что он со мной сделал. До этого я планировала заставить его как следует настрадаться.

— Ладно, с этим я разберусь сам.

— Доминик. — У меня не было настроения для его шуточек.

— Я шучу, — сказал он, хотя в его словах не было ни капли юмора. — Мы оба хотим забрать Амулет у Ромео, — исправился он. — Так лучше?

— Продолжай.

— Как я вижу, мы оба жаждем одного и того же результата, поэтому объединение наших усилий только увеличило бы шансы на успешное выполнение задачи.

— Зачем ты хочешь вернуть Амулет? — спросила я, глядя на него с подозрением. — Тебе ведь плевать на жизнь Тейлор, так зачем тебе это?

— Удовольствие от помощи…

— Даже не начинай, — оборвала его я, пока он не успел навешать мне очередной лапши. — Какая в этом выгода для тебя, Доминик?

— Самосохранение.

Я покачала головой.

— Я не понимаю.

— Ты когда-нибудь задавалась вопросом, зачем Энгелю так нужен Амулет? — спросил он, становясь серьезным. — Что могло понадобиться многовековому вампиру от древнего некромантического ожерелья, — насмешливо спросил он, словно я уже должна была об этом сама догадаться.

— Полагаю, оно нужно ему из-за своих защитных сил, — предположила я, хотя это вряд ли имело смысл, если так подумать. Ему прекрасно удавалось выживать самому, и при этом он успел угробить несколько поколений Воинов. С чего бы ему вдруг резко понадобилась защита?

— Если бы только все было так просто.

— Тогда что ему нужно? — Я почувствовала, как сжалось мое горло.

— Есть только одна вещь, которую мужчина по-настоящему хочет от жизни, — сказал он, готовый поделиться со мной своей премудростью. — И это власть. Абсолютная власть.

— Это то, чего хочешь ты, — поправила я.

— Это то, чего хотят все мужчины.

— Ладно. Допустим, — кивнула я, решив ему подыграть. — И как именно ожерелье поможет ему этого достичь?

— Потому что, обладая Амулетом, он будет иметь возможность контролировать мертвых.

Я посмотрела на него, как на ненормального.

— То есть, он хочет оживить мертвых? — Этого не смогли толком сделать даже две тысячи лет назад при помощи лучших Заклинателей. Единственное, что получится у Энгеля — это пара зомби, и то, если повезет.

— Нет. Не мертвецов, ангел, — ответил он, злорадно покосившись на меня. — Живых мертвецов.

— Воскрешенных.

— Именно. — Он подъехал к поместью Блэкберн и припарковался, а затем повернулся ко мне. — Он хочет создать армию живых мертвецов и выйти из тени. Армию Воскрешенных, которая будет выполнять все его прихоти. Ходячие бессмертные, запрограммированные сделать для него лишь одно — завоевать мир. Город за городом, страну за страной…

— О боже. — горло сжималось дальше, уже мешая дышать.

— Поверь мне, я не позволю кому-либо меня контролировать. А Энгелю в первую очередь.

— Ты не собирался отдавать ему Амулет? — внезапно осенило меня. — Ты хотел оставить его себе.

Он кивнул, его выражение было надменным и невозмутимым.

— Единственный человек, которому бы я доверил обладание артефактом, способным лишить меня воли, был бы я сам.

— И что теперь? — спросила я, у меня голова шла кругом рисуя тот запутанный клубок возможных развитий событий. — Ты поможешь мне забрать Амулет у Трейса, а дальше? Дальше ты сам опять попытаешься его у меня отнять, — обвинила я.

— Полагаю, мы на одной стороне, раз уж теперь ты в курсе планов Энгеля, — сказал Доминик, явно озадаченный моими вопросами.

— Если я не отдам ему Амулет, Тейлор погибнет. А если отдам, Энгель выиграет, и мы все умрем.

— Это можно легко решить с помощью малой жертвы ради большего блага.

— Я не стану жертвовать Тейлор, если ты на это намекаешь, — отрезала я. — Это даже не вариант.

— Ну и ладно, — фыркнул он, разочарованный моим отказом предать подругу. — Тогда остается только один выход.

— И какой же? — спросила я, проглатывая ком в горле.

— Мы убьем Энгеля.