Грешник

Пролог

Во второй половине дня солнечный свет струился сквозь окна, и женщина, пораженная его страстью, выгнулась на кровати под его руками. Ее руки неуверенно ложились на его голые плечи, в то время как она хотела от него чего-то большего.

Он плавно опустил голову, чтобы поцеловать оба ее соска, затем взял один в рот и начал посасывать: сначала нежно, потом сильнее, когда она запустила свои руки в его волосы.

— Ммм… — Он стонал, безмолвно восхваляя ее, а затем погладил своими руками… и повернул голову, чтобы осторожно взглянуть на часы на тумбочке.

У них оставалось около двадцати минут.

Ей требовалось больше времени на прелюдии, чем он ожидал, учитывая, что она уделила этому уже почти час времени. Так как это был их первый раз вместе, он не был уверен, как много времени ему потребуется, чтобы довести ее до кульминации, не говоря уже о том, как надолго она захочет, чтобы он остался после этого. А так как он должен был уйти к четырем часам… он решил поторопиться, но при этом не показать ей этого.

Он быстро покусывал ее грудь, стараясь не быть при этом грубым. Когда она беспокойно задвигалась, он просунул руку между ее ног и начал гладить.

Черт.

Она не была готова, как он надеялся.

Нервы, несомненно. С женщинами очень часто так бывает в первый раз, даже если они делали это раньше с кем-то другим, и чувствуют себя уверенными в том, во что они ввязались.

Он был достаточно опытным, чтобы знать, что лучше всего сделать меньше, чем слишком много. Он позволил своей руке двигаться дальше по ее еще едва влажной плоти и просто нажать основанием ладони, оказывая слегка чувствительное, постоянное давление. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

О, да, — подумал он, изучая то, что там увидел. — Нервы.

Он провел губами по ее губам, лениво лаская ее.

Дай ей контроль. Дай ей власть… И надейся, что она сможет включиться в игру, как только расслабится.

— Ты хочешь, чтобы я вошел в тебя? — прошептал он, покусывая ее губы.

— Э-э…

— Я не должен, — пробормотал он, прижимая основание своей ладони к ее плоти. — Не в этот раз, если ты до конца не уверена.

— Э-э, но ты, ммм… — Она вздохнула и откинула голову назад, закрыв глаза.

Он целовал ее горло под подбородком, когда она сказала:

— Знаешь… Тяжело.

Он уперся своим возбужденным органом в ее бедро, давая понять, что в этом разговоре не было ничего необычного и страшного.

— Это не имеет значения.

При этом начав кружить своей ладонью на ее клиторе, слегка, еле шевеля ладонью.

Она сглотнула.

— Но… ты этого хочешь?!

— Да, но я могу подождать до следующего раза. — Он поцеловал ее с мягкостью. — Это произойдет только тогда, когда ты сама захочешь. Когда ты будешь полностью уверена.

Их взгляды опять встретились.

Ах…

В ее взгляде было видно некоторое облегчение, мышцы на лице расслабились.

— Тогда, может быть… — прошептала она, облизав губы.

— Ты хочешь подождать? — кивнул он, спрашивая так, чтобы она поняла, что она сказала это.

— Да, — теперь и она кивнула. — Я, э-э, хочу подождать.

Он мог бы сказать, что это ее удивило. Не только потому, что у нее был выбор, но и потому, что этот выбор она сделала сама.

— Тогда мы подождем, — согласился он.

Едва заметная улыбка.

— Хорошо. — Теперь она заговорила, сдерживаясь от смеха. Напряжение уходило. — Я думала, что я…

— Все, что ты хочешь. — Он поцеловал ее в плечо. — Это все, чего ты хотела. Все, что ты захочешь.

В пределах разумного, конечно. Если она захочет, чтобы он остался дольше — увы, не в этот раз.

— Я думаю… — Она снова кивнула и стала выглядеть немного более спокойно. Да, я так думаю. Все, что я хочу.

Он опустил голову, чтобы его дыхание обжигало ей ухо, и прошептал:

— Но ты хочешь прийти еще раз, не так ли?

Она тяжело вздохнула и что-то невнятно пробормотала, соглашаясь, так как он уже более уверенно ласкал ее между бедер.

Опыт, а также хорошие манеры, научили его, что мозг является самым важным половым органом женщины, и поэтому он обратил свое внимание именно на него, чтобы двигаться дальше.

— Ты хочешь, чтобы я продолжал двигать там своей рукой, не так ли? — Прошептал он, едва касаясь своими губами ее уха.

— Гм…

— Потому что я этого хочу, — заверил ее он. — Я хочу, чтобы твои ноги были широко расставлены… — Он раздвинул их шире, как можно дальше друг от друга. — И я хочу, чтобы ты была влажной…

— Мммм…

— Хочу, чтобы ты прижалась ко мне, — теперь он исследовал ее своими пальцами, чувствуя, как напрягается ее тело, по мере его проникновений, — мокрая… сладкая… горячая…

— Да, — стонала она, начиная получать от этого все больше удовольствия.

— Как тебе ощущения?

— Это чувствуется… хорошо.

— А так?

— О! — Она возбужденно вздохнула.

Хорошо, уже ближе.

— Это то, что ты хочешь? — пробормотал он.

Она опустила голову на подушку.

— Еще? — спросил он.

— Еще, да, еще.

Она начала двигать бедрами в ответ на его ласки, и сильнее хватать его за левое плечо, сжав простыню другой рукой. Она не смотрела на него, когда начала стонать от удовольствия и теряться в своих ощущениях.

Он нашептывал ей что-то, но не задавал больше вопросов. Не сейчас. Он не хотел отвлекать ее, чтобы не нарушить ее настрой, потому что у него оставалось не больше десяти минут. Так что теперь он просто бормотал эротические глупости, стимулируя этим ее разум и тело, восхваляя ее женственность, ее красоту, ее отзывчивость.

Ей сейчас этого было вполне достаточно. Она закричала, выгнулась на кровати навстречу его руке… и, наконец, рухнула, тяжело дыша.

Он обнимал ее в течение нескольких минут, подождал, пока она не открыла глаза, чтобы посмотреть на него, а затем приступил к завершающим ласкам. Многократные оргазмы не для сегодня. Не с тремя оставшимися минутами.

— Как ты себя чувствуешь? — пробормотал он, убирая взъерошенные волосы с ее лица.

Она выглядела одновременно удовлетворенной и настороженной.

— Я чувствую, как будто… мы только что занимались любовью.

Самое то.

— Этим мы и занимались. — Он нежно поцеловал ее и провел кончиками пальцев по ее животу.

— Я не ожидала… Я имею в виду, я не думала, что… Я думала.

— Тише, — он поцеловал ее в уголок глаза. — Это то, чего ты хотела.

Она кивнула.

— Все, чего я хочу.

У нее не было пластических операций, насколько он мог судить. Она выглядела так от природы, за исключением ее крашеных волос. Он прижался к ее шее, догадываясь, что она была почти на пятнадцать лет старше.

— С тобой все в порядке? — спросил он.

— Да. — Она вдруг улыбнулась. Она выглядела красивой. — Я имею в виду… Да! Я чувствую… — Она засмеялась и больше ничего не сказала.

— Я должен идти, — прошептал он.

— Да? — Но она выглядела так, будто сказала это больше с облечением, чем с сожалением.

Он не был удивлен тем, что она хотела побыть наедине с собой после всего случившегося. Может, ей было необходимо позвонить подруге и рассказать все в деталях, или, возможно, она наберет горячую ванну и побалует себя одиночеством. Может быть, она просто пролежит в кровати еще час и мысленно повторит все, что произошло. Что бы она ни сделала, ей было необходимо, чтобы он дал ей время побыть одной.

Он встал с кровати, умылся в безликой, но элегантной ванной комнате, а затем вернулся в спальню и начал одеваться. Одевался медленно, позволяя ей изучать его тело, но она была слишком возбуждена, чтобы смотреть на него, несмотря на ее очевидное любопытство. Она наблюдала, как он натягивал свои штаны на выпуклость в трусах.

— Ты… ты будешь в порядке? — спросила она.

— Не беспокойся об этом, — ободряюще улыбнулся ей он.

Когда был готов, он вернулся к кровати и слегка поцеловал ее.

— Я надеюсь, что увижу тебя снова. — Он погладил ее руку в нежном прощании, затем повернулся и направился к двери.

Когда его рука была уже на ручке, она сказала:

— Кевин, подожди.

Он обернулся. Она неловко поднялась с кровати, закутываясь в простынь, не позволяя ему смотреть на нее, хотя она смотрела на него, пока он одевался.

Прижав простынь к груди, она прошептала.

— Я не думаю, что сильно задумывалась, пока ты не сказал… ты знаешь… что мы не должны…

— Я знаю.

— И я ценю… — Она нервно рассмеялась, а потом сказала более нормальным голосом. — Ты действительно очень добр, не так ли?

Он покачал головой.

— Ты не должна… Я не имею в виду… Ну, не конкретно… Я имею в виду… в целом. Ты это сделала… — Она пожала плечами. — Я… Я действительно наслаждался этим. В некотором смысле, даже больше, чем ожидал. Я доволен. — Он прикоснулся к ее щеке.

— Так что я, э-э… Ну, конечно, я уже… А может быть, ты не….

— Что? — спросил он.

Она вдруг подошла к комоду, вцепилась в сумочку и вытащила бумажник. Боясь взглянуть ему в глаза, она сказала:

— Я не хочу обидеть… но… — Она вытащила несколько банкнот из своего бумажника, сложив их вокруг своих пальцев, и протянула ему. — Этого достаточно?

Он усмехнулся.

— Конечно.

Он научился принимать чаевые с изящной легкостью: если ты сделал это в первый раз, то будешь чувствовать себя комфортно, делая это снова. Предпочтительно, чтобы каждый раз. Это деньги, которые ему никогда не приходилось делить с Кэтрин. И теперь, когда он знал, что эта женщина была из тех, кто дает чаевые, он был готов провести с ней достаточное количество времени, если это было необходимо; Кэтрин не будет платить ему за это, но до тех пор, пока клиент оплачивает все, он готов сотрудничать с превеликим удовольствием.

Он поцеловал ее руку, беря деньги, улыбнулся ей, сунул деньги в карман и сказал:

— Хороших выходных, Элис.

— Тебе тоже, Кевин, — ответила она.

После того, как дверь гостиничного номера закрылась за ним, он сунул руку в карман и снова вытащил деньги, чтобы пересчитать. Восемьдесят. Неплохо.

Он протянул руку за пазуху и нашел свой сотовый телефон. Он нажал автонабор и стал ждать ответа.

— Здравствуйте, — сказала Кэтрин.

— Это Кевин, — сказал он, идя по коридору к лифту. — Я только что закончил встречу с Ван Оффелен.

— Как все прошло? — Ее голос был, как всегда, четким и вежливым.

— Да, все хорошо. Ты можешь выделить два часа в следующий раз.

— Будет следующий раз?

— Я совершенно в этом уверен. — Он вошел в лифт, в котором уже было много людей, направляющихся на первый этаж.

— Хорошо. Подожди одну минуту. — Он услышал приглушенный голос кого-то другого, и ответ Кэтрин. Через некоторое время она вернулась к их разговору. — И ты думаешь, что она захочет более длительную встречу?

— Да.

— Хм. Недавно разведенные женщины, — сказала она задумчиво. — Всегда трудно сказать, станут ли они завсегдатаями или просто ищут чего-то, чтобы скрасить одиночество.

Он пожал плечами, чувствуя, что лифт останавливается.

— Я не думаю, что она уже знает.

— Она захочет именно тебя в следующий раз?

— Я ей понравился, — сказал он уклончиво, когда двери лифта открылись, и он быстро вышел на мраморный пол вестибюля.

— Это не то, о чем я спросила.

Вспомнив о том, что он находится в общественном месте, хотя никто не обращал на него внимания, он понизил голос, пересекая огромный вестибюль и направляясь по направлению к парадному выходу.

— Возможно. Я думаю, что она захочет того самого парня каждый раз. По крайней мере, на некоторое время.

— Какие-то пристрастия?

— Нет, — ответил он. — Она просто застенчивая и нервная. Возможность заниматься сексом с незнакомцем ее немного беспокоит. — В этом нет ничего необычного.

— Отлично. — Кэтрин сменила тему. — У меня есть уточнения по поводу сегодняшнего вечера. Тебя ждут в шесть тридцать.

Он посмотрел на часы.

— Где?

Она дала ему адрес на Русском Холме (прим. перев. — район Сан-Франциско, штат Калифорния, США). Запомнив адрес, он начал мысленно переставлять свою вторую половину дня, ведь встреча была запланирована раньше, чем он ожидал. Когда он вышел из гостиницы, внезапный порыв ветра с залива чуть не сбил его с ног.

— Боже!

— Кевин?

— Да, я здесь. — В Сан-Франциско был самый час пик, что накаляло обстановку на улицах до предела. Он не мог разобрать, что она ему говорила.

— Говори громче.

— Я сказала, что это формальная встреча.

— Смокинг?

— Да.

Он вздохнул с нескрываемым разочарованием, передавая свой жетон камердинеру, который ждал за дверями фойе.

Кэтрин спросила:

— Какие-то проблемы с этим?

— Нет. Проблем, нет, — его смокинг был в химчистке. Он должен забрать его, зайти домой, принять душ, переодеться, затем добраться до Русского Холма. Слишком много для оставшегося до встречи времени. — Что мне нужно делать?

— Сопровождать клиентку на политический благотворительный вечер. По ее собственным словам: отвратительная еда, ужасные развлечения, астрономические цены. — Кэтрин засмеялась. — Я никогда не пойму, почему люди занимаются политикой.

— Ужасно, разве не так? — сказал он. — По крайней мере, я хорошо отрабатываю твои астрономические цены.

Она проигнорировала его замечание. Она почти всегда игнорировала комментарии, как этот.

— Клиентка после встречи с тобой на вечере решит, хочет ли она, чтобы ты поехал с ней домой. Если она захочет, то сама об этом скажет. Но никакой инициативы от тебя она не хочет.

— Понял, — некоторые клиенты хотели жаркого любовника, а кто-то хотел презентабельного сопровождающего, который не давил бы сильно, за исключением поцелуя на ночь.

— Позвони мне завтра и дай знать, как все прошло, — сказала Кэтрин. — и я буду выставлять ей счет соответствующим образом.

Кэтрин не берет плату за секс, конечно; это было бы слишком грубо и откровенно незаконно, что может привести к разорению по очевидной глупости. Нет, Кэтрин будет брать деньги с клиента за время Кевина. А так как он хотел получить деньги за каждую отработанную им минуту, он, конечно, расскажет ей, расстался ли он с клиенткой после вечера, после непродолжительного секса или же после рассвета.

— Хорошо, я позвоню завтра. — Он повесил трубку, не попрощавшись, а затем вытащил пару долларов из своего кошелька, чтобы дать чаевые служащему, когда увидел свою подъезжающую Инфинити.

Отлично, подумал он. Ему необходимо было одеться в костюм обезьяны, выглядеть заинтересованным весь вечер на каком-то мучительно скучном мероприятии, и ждать решения клиентки, захочет ли она трахнуться с ним прежде, чем он сможет вернуться домой. Да, действительно, так много до конца дня.

Ну что ж. В этом и заключается работа жиголо. Прорвемся.