Хозяйка чайной (СИ)

Глава 13. Часть 3

Обычно, когда задают такие вопросы, хотят поделиться историей.

— Уезжаете из деревни? — спрашиваю я.

— Ухожу в другой мир, — говорит посетитель и улыбается с хитрецой.

Странный он какой-то. И я не знаю, как трактовать его слова. Может, путешествия между мирами тут в порядке вещей? Я же как-то переместилась.

А, может, он имеет в виду последний день своей жизни? Тогда здесь точно не до шуток.

Мужчина смотрит на меня испытывающе, словно ждет чего-то. Неожиданно говорит:

— Вот только денег у меня нет.

— Тогда зачем столько заказали? — Рикки звенит ложкой об чашку от возмущения.

Я поднимаю руку, показываю пареньку, чтобы остановился. Но гость уже все слышал.

— Нельзя себя побаловать перед смертью? — спрашивает он.

— За нас счет? — Рикки хлопает ладонью по прилавку. — Госпожа, я сейчас его прогоню, не переживайте.

Я встаю так, что не даю ему выйти из-за прилавка.

— Не надо, Рикки. Давай угостим нашего гостя чаем.

Мальчонка смотрит на меня с возмущением, сжимает кулаки.

Шепчет:

— Госпожа, мы не в том положении, чтобы заниматься благотворительностью. Он же нас разорит.

— От нескольких чашек чая от нас не убудет.

Я сама встаю за прилавок и спрашиваю:

— Вы еще какой-то чай хотели бы?

И обвожу восемь кружок перед ним вопросительным взглядом.

Гость широко улыбается и говорит:

— Хочу еще вон тот, тот и тот.

Тыкает пальцами в жестяные банки, даже не говоря названий.

— Госпожа, да он нас просто разорить хочет. Притворяется, что помирает. Разве перед смертью так себя ведут?

Рикки так разозлен, что готов наброситься на посетителя с кулаками.

— Простите, я сейчас подойду, — говорю гостю.

А сама беру Рикки за руку и отвожу в жилую зону.

— Я понимаю, что ты беспокоишься о деньгах, но есть ситуации, когда мы просто не можем поступить по другому. Понимаешь? — говорю я ему.

— Не понимаю. Почему нам просто его не выгнать? Я сейчас Зверя позову.

— Нет. Нельзя.

— Да он же мошенник и бедняк. Бездомный, который решил набить живот за наш счет, госпожа.

— Может, и так. А может, он говорит правду. Мы этого не знаем. Но в таких ситуация я предпочту понести небольшие потери, чем отказать человеку в последней радости.

Вижу, что Рикки меня не понимает.

— Почему мы должны радовать тех, кто не смог сам себя обеспечить?

— Потому что мы люди, Рикки. И у меня и у тебя в жизни может случиться период, когда нам нужна будет помощь. И кто-то абсолютно так же безвозмездно может помочь, как и мы.

— Это не жизненная необходимость! Чай он захотел. Надо же! — Рикки снова распаляется.

Я не могу ему объяснить то, что приходит только с жизненным опытом. Но я уже сделала то, что должна — посеяла зерна человечности.

— Я пока поболтаю с нашим посетителем, а ты отдохни.

— Не хочу.

— Сходи за травами, — предлагаю я.

Рикки хмуро кивает.

— Найду Зверя, — бурчит он себе под нос.

— Не надо, — говорю я.

Рикки надувает щеки, но кивает. Я же возвращаюсь в чайную и нахожу гостя с тремя выпитыми чашками.

— Вкусно! — смакует он четвертую. — Всегда мечтал попробовать в чайной все, что хочу.

Ведет он себя, конечно, нагловато. Однако, кто знает, кто пожаловал ко мне на порог. Я не знаю ни его судьбу, ни его историю.

Может, это подстава от Марио. А, может, это проверка судьбы. Что-то мне в его поведении не дает повода подозревать его в том, что он пришел с плохим умыслом.

Интуиция буквально кричит мне о том, чтобы я не обижала этого мужчину.

Я наливаю ему еще чай, который он выбрал.

— Что-то еще? — спрашиваю я.

Гость смакует пятую чашку чая, смотрит на вход в чайную и неожиданно спрашивает:

— А ты хочешь вернуться в свой мир?

Я замираю на миг, а потом начинаю протирать прилавок тряпкой:

— Не понимаю, о чем вы.

Мужчина словно не слышит меня, продолжает:

— Ты же не жадная. Вон, меня чаем поишь без ограничений. А я от своих слышал, что ты не хочешь обратно. Забрать это тело хочешь.

Говорить это и поворачивается ко мне.

Я цепенею от его слов. Да кто он такой?

Он берет только что заваренную кружку чая в свои руки и говорит:

— И дух прежней хозяйки изгнала в свое прошлое тело. Вот дела!

Я вытягиваюсь по струнке, руками вцепляюсь в прилавок. Мужчина уже не кажется мне безобидным. Словно весь образ бедняка — это всего лишь оболочка для сильного существа, которое сейчас со мной разговаривает.

Мои волосы на затылке встают дыбом от понимая, что незнакомец знает так много. Судя по всему, он имеет непосредственное участие к моему попаданию сюда.

Он оглядывает чайную:

— Шустрая ты. Настырная. Знаешь, как успеха добиться. Я не промахнулся в выборе, когда взял тебя для поднятия чайной, но… Ты хочешь остаться здесь навсегда. А это проблема.

Он крутит чай в руке, и тут я вижу, как коричневый напиток вдруг теряет цвет, становится больше похожий на воду.

— Знаешь, у всего есть своя цена. Ты готова ее заплатить? — спрашивает он.

Я смотрю на прозрачную воду. Меня начинает мелко трясти, как было раньше до терапии. Тогда я не могла смотреть на любую жидкость в руках людей, шугалась. Мне понадобилось несколько лет и много практики, чтобы не впадать в истерику, если на мою кожу попадала капля воды. Я годами училась не видеть в людях с жидкостями врагов. Я месяцы потратила на то, чтобы не видеть в каждой воде кислоту.

Но сейчас я была уверена, что в чашке гостя именно она.