Надэя. Хозяйка Шорхата

Глава 27

После вчерашнего пиршества, где столы ломились от яств, а веселье лилось рекой, утро встретило меня совсем не радужными перспективами. Одним сытным ужином и шумной попойкой дело, конечно, не ограничилось. Уже на рассвете пришлось вылезти из постели, чтобы проконтролировать, как слуги и повара справляются с последствиями праздника.

Вся эта роскошь, которую я так щедро предоставила гостям, обернулась горой работы. Ведь любое застолье, будь оно хоть трижды изысканным, оставляет после себя хаос. Начать хотя бы с посуды, горы тарелок, чашек и бокалов, которые нужно перемыть. А скатерти, которыми я так любезно накрыла столы! Могла бы и пренебречь ими, но нет, хотелось создать атмосферу уюта. Теперь же эти белоснежные полотна нужно было отстирывать от пятен вина, соусов и прочих излишеств. И, конечно же, полы! Заляпанные, испачканные, словно поле битвы после сражения!

То, что я увидела, ввело меня в ступор, словно ударили под дых. Слуги, конечно, постарались — я видела, что они спешно прибрались перед моим приходом, наверняка убрав самое вопиющее. Но даже после их усилий… это было просто нечто! Невозможно было поверить, что здесь отдыхали люди. Скорее, свиньи устроили себе каникулы.

И знаете, такая злость взяла, что я еле смогла сдержать бушующую во мне силу. Ярость клокотала во мне, требуя выхода. Не та тихая, разъедающая злость, а всепоглощающая, вулканическая. Я чувствовала, как кровь приливает к лицу, как сжимаются кулаки. Хотелось кричать, ломать, крушить! Но я сдержалась. Пока.

Вместо этого я медленно вошла в разгромленную столовую, стараясь не запачкать туфли в этом хаосе. Осколки стекла, разбитые тарелки, разбросанная одежда, липкие пятна на полу… Каждый предмет, каждая деталь кричала о неуважении, о наплевательском отношении к чужому труду, к чужому дому. И это выбесило меня еще больше.

— Ну, ладно, — прошипела я сквозь зубы. — Я ведь хотела по-хорошему, да видно мой труд, вопреки словам мужа, не был оценен по достоинству. Теперь вы узнаете, какая я бываю в гневе!

В голове уже роились планы. Нет, конечно, ничего плохого гостям я делать не буду. Не стану рисковать репутацией мужа, да и своей собственной тоже. Но вот отомстить... это просто необходимо! Они еще пожалеют, что не оценили мои старания. Месть будет тонкой, изящной, но от этого не менее ощутимой. Они надолго запомнят этот вечер!

Решительно направилась в сторону кухни, где уже вовсю кипела работа. Кастрюли гремели, что-то шипело на сковороде, а из-под двери тянуло аппетитным ароматом жаренных овощей.

— Тана Руфо! — фурией ворвалась я в обитель ароматных запахов.

— Госпожа!

Тана Руфо, моя главная кухарка, аж подпрыгнула от неожиданности и выронила из рук большую медную кастрюлю. Звон разнесся по всей кухне, заглушая привычное шипение масла и бульканье соусов.

— Меняем меню! Немедленно! — отрезала я, не давая ей опомниться.

— Но как же…? Разве… — пролепетала она, пытаясь понять, что происходит. В ее глазах читалось полное недоумение.

— Без комментариев! — прервала я ее. — Все как любит матушка! Без соли, сахара и специй! И никакого рассола! В качестве питья только отвар из шиповника с добавлением кисляки!

В кухне повисла тишина, нарушаемая лишь тихим тиканьем часов. Я видела, как Тана Руфо пытается переварить услышанное. Представляю, какой удар это для нее, ведь она всегда гордилась своими изысканными блюдами, полными вкуса и аромата.

Ух как я была зла! Поделом этим свиньям! Заслужили, эти… эти обжоры! Судя по пустым бочонкам со спиртным, у большинства гостей сегодня будет жуткое похмелье. Вот пусть и поправляют свое здоровье пресной овсяной кашей, яйцами, сваренными в крутую, и чистой водой!

Только вот дедушку жалко, он то в этом, по сути, не при чем. Эх ладно, прикажу накрыть в гостиной чисто для родственников. И с нормальной едой. Не ходить же нам голодными!

Сказано — сделано! Столовую убрали в кратчайшие сроки. Я видела недоумение у слуг, но комментировать свои действия не стала. Да и зачем? Я здесь хозяйка, они должны беспрекословно исполнять мои поручения, а не обсуждать их.

Спустя час столовая была приведена в относительный порядок. Посуду и объедки убрали со стола, пол вымыли, а уцелевшие столы и стулья расставили в ряд. Почти все слуги косились на меня с недоумением, ведь я впервые за несколько лет приказала убрать скатерти со стола. Ну а что? Пусть о свои сюртуки вытирают измызганные едой руки!

Наконец все было готово. На столах расставлены железные кубки с водой, миски я варенными яйцами, прикрытые тканью тарелки с козьим сыром, постным хлебом из муки грубого помола. Кашу принесут чуть попозже, все же я не изверг какой-то, не стану кормить уважаемых гостей остывшей едой.

Осталось самое трудное — предупредить дедушку Надэи. И попросить его подыграть. Хотя… думаю с этим у меня проблем не будет, он тот еще интриган.

Ближе к обеду замок стал оживать. Послышались голоса и приглушенный смех. Из-за нахлынувшей злобы я пропустила одну важную деталь и теперь корила себя за невнимательность.

Попросила ветерка осмотреть замок и послушать разговоры. Если хоть один из гостей принудил к непотребству моих девочек, об этом я узнаю уже скоро. И тогда тому точно несдобровать!

Официально заявляю: с этого для Вильям Голтерон — мой кумир! После мужа, естественно! Он не только поддержал мою идею наказать своих вассалов, но и принял в наказании непосредственное участие.

Когда все мужчины собрались в столовой, он поприветствовал их и потребовал:

— Хочу позавтракать в более спокойной обстановке. Тана Надэя, не откажите мне в любезности, прикажите накрыть завтрак в гостиной. Я хочу поговорить со своим другом.

Улыбнувшись, присела в реверансе. Сквозь опущенные ресницы отметила недовольные лица вассалов императора и услышала шепотки: «Это завтрак?», «Где вино, у меня похмелье!», «Неслыханное пренебрежение!».

И это была лишь малая часть того недовольства, которое бурлило в столовой.

— Как вам будет удобно, ваше императорское величество, — с улыбкой произнесла я. — Стол уже накрыт. Мы с матушкой не желали мешать вам и вашим разговорам. Но если вы желаете позавтракать в нашей компании, то я с радостью прикажу добавить приборы.

Я сделала глубокий книксен, чувствуя, как щеки заливаются румянцем от сдерживаемого смеха. Николь, стоявший рядом, смотрел на меня с явным недоумением. Не дожидаясь вопросов, я сорвалась с места и выбежала из столовой, стараясь не расхохотаться в голос. Ох, если бы вы только видели их лица! Мужчины, страдающие от похмелья, провожали меня обиженными, как побитые щенки, моськами. Это стоило увидеть!

Солнце уже вовсю припекало, когда мы наконец-то закончили с "завтраком". Скорее, это был ранний обед, но кто считает время, когда вокруг царит такая непринужденная атмосфера? Смех, шутки, истории, перебивающие друг друга — все это создавало ощущение тепла и уюта.

Остатки яичницы-болтуньи и недопитый кофе напоминали о прошедшем застолье. Кто-то лениво ковырялся вилкой в салате, а кто-то уже потянулся за печеньем. Разговоры постепенно перетекли в более серьезное русло, но даже в обсуждении насущных проблем чувствовалась поддержка и понимание.

— Если следующие месяцы останутся такими же теплыми, как летние, милорд, мы успеем обустроить крепость Кронштадт. Если же нет, то уж точно до нового года. Мастер Жегар — прекрасный знаток своего дела, а из тана Кедара получился отличный управляющий, даже строители оказались на редкость исполнительными и умелыми и все благодаря Надэе и ее силе.

Его величество пристально посмотрел на сидящего возле матушки тана Кедара.

— Ты решил сделать управляющим новой крепости своего вассала, Николь?

— Да, милорд. Он родился свободным человеком и всегда был верен короне. У него за плечами долгая, полная приключений история. Впрочем, важно не столько это, сколько то, что он всецело предан нам и пользуется здесь большой любовью. Местный управляющий никогда не выезжал из Шорхата, и он не настолько сообразителен и учен, чтобы управлять Кронштадтом. Тан Хасиб и не рассчитывает на это. Он не честолюбив. Ему нравится спокойная, размеренная жизнь.

С минуту в гостиной стояла оглушительная тишина. Было видно, что его величество осмысливает услышанные слова.

— Ты хорошо постарался, Николь де Брау, граф Кронштадский! Ты передашь этот титул по наследству своим сыновьям и сыновьям своих сыновей. Позднее я пришлю тебе бумаги, которые удостоверят это, но объявить о твоем новом титуле я хочу сегодня же вечером, за ужином, — сообщил он и посмотрел в мою сторону. — Твоя жена будет довольна. Она ведь носит ребенка под сердцем. Я молю богов, чтобы это оказался следующий тан Шорхата.

— Аминь! — пылко окончил Николь и с улыбкой посмотрел на меня.

Император задумчиво откинулся на спинку стула.

— Кронштадт... Я ни разу не слышал такого слова, — произнес он, нахмурив брови. — Кто же придумал это название?

— Это все Надэя, милорд. По части выдумки она мастерица.

Вильяма Голтерона хмыкнул и покачал головой. Я же подумала было, что он злиться, да только его глаза выдавали веселье.

— По части выдумки моя внучка сильна, — признался он, разводя руки в стороны. — Чем тебя так обидели мои вассалы, Надэя?

Вопрос повис в воздухе, словно тонкая нить, соединяющая меня и этого старого лиса. Вассалы… Да что они могли сделать? Разве что наступить на любимый цветок в саду или не так посмотреть на меня во время утренней прогулки. Но нет, дело было не в этом. Обида, которую почувствовал Вильям, была глубже, касалась чего-то важного, связанного с его родом и властью. Ведь если они обидели меня, значит нанесли оскорбление и его величеству.

Я прикусила губу, стараясь подобрать слова.

— Простите меня, ваше величество, если обидела своим невниманием. Но вчера, когда мне доложили о вашем прибытии, я летала, будто на крыльях. Мне еще никогда не приходилось принимать у себя императора. Я старалась, честно. Сделала все, чтобы вы почувствовали себя как дома. Но ваши люди, милорд… они… они… вели себя неподобающе! Напились, испортили мебель и столовую утварь, а ведь я ради них приказала застелить столы скатертью и раздать каждому гостю вышитую вручную салфетку, дабы они смогли обтирать о нее свои руки во время еды. И что же я увидела утром?! Грязь, битую посуду и сломанную мебель! И скатерть, над которой я работала целый год! Она была вся заляпана жирными пятнами и залита вином!

Дедушка Надэи внимательно слушал, не перебивая. В его глазах по-прежнему плясали искорки веселья, но теперь к ним примешалась тень задумчивости. И ладно бы на этом я остановилась, так нет же! Ветерок-проказник успел донести до меня итого своего расследования — все же случилось то, о чем я так боялась.

Император нахмурился, словно догадывался о том, что я недоговариваю.

— Что еще, Надэя? Это ведь не единственная причина наказать моих людей?

Я вздохнула, собираясь с духом. Признаваться в этом было неприятно, но скрывать правду от императора — еще хуже.

— Один из ваших вассалов обидел девушку, работающую в моем замке. Свободную девушку, доверившуюся мне и подписавшую договор.

Ну вот и все, призналась. Теперь осталось ждать реакции, а она последовала незамедлительно. Не прошло и получаса, как виновника приволокли в гостиную, где состоялся очень нелегкий разговор.

Немолодого мужчину, посягнувшего на девичью честь, отчитали как мальчишку и по моему настоянию заставили выплатить пострадавшей сто золотых, хотя его величество настаивал на браке. Только я, как хозяйка замка и непосредственная работодательница, не дала на то своего согласия. Зачем выдавать жертву насилия замуж за насильника? Чтобы добить и без того морально и физически искалеченную девушку? Что ее ждет в навязанном браке, да еще и с нелюбимым? Вот именно, что ничего хорошего.