Искатель – 9

Глава 17

Я аж подобрался. Намёк прозвучал более чем прозрачно, и от него по спине пробежал неприятный холодок. В последний раз, когда меня вот так «замечали», за мной по всему полю гонялся какой-то местный аналог рейд-босса, норовя нашинковать на капусту. Не самые приятные воспоминания, мягко говоря.

— И чего твоей богине от меня надо? — спросил я ещё осторожнее.

Целительница сунула амулет обратно за ворот и снова ссутулилась, уставившись в грязную столешницу. Плечи её поникли, будто на них разом навалился невидимый груз в пару тонн.

— Давай-ка я расскажу тебе историю про одну целительницу из Гильдии Искателей Приключений. Она сглупила, не послушала ни близкого друга, который её отговаривал, ни слухов, что по городу ползли. Повелась на золото и опыт, подписала контракт с одним «благородным» Воином, — она аж передёрнулась, словно от озноба, каждое слово давалось ей с видимым трудом. — Который, как выяснилось, благородным значился только по титулу, а на деле оказался конченой мразью.

Я аж зубами скрипнул. Картина начала складываться, и мне это категорически не нравилось.

— Фендал?

Её снова передёрнуло от одного имени, но она коротко судорожно кивнула, а глаза стали как у затравленного зверя, загнанного в угол. Да уж.

— Не хочу я рассказывать, что пережила, пока таскалась с ним по диким землям. Тебе это вряд ли интересно, а мне вспоминать тошно. Да и тебе, думаю, это не особо нужно после того, что он чуть не сотворил с твоей… — она запнулась, подбирая слово, — любимой.

Чёрт, как эта женщина узнала, кто я такой⁈ Ее покровительница подсказала, что ли? Вот тебе и маскировка!

— Нет, не нужно, — сказал я как можно мягче. Видно было, что ей и так хреново, каждое слово давалось с трудом, словно битое стекло глотала.

На её бледном, как полотно, лице при одном воспоминании о пережитом отразилась такая тихая, но лютая ненависть, что у меня мороз по коже прошел. Такое не сыграешь.

— Он мне сказал, — продолжила она глухо, глядя в одну точку, словно видела там его рожу, — что если попытаюсь сбежать, он вышвырнет меня из Гильдии за нарушение контракта. А если сунусь к судьям жаловаться на его выходки, то, мол, дохлый номер, и вдобавок он в качестве наказания растреплет моему мужу о моей «неверности».

Ублюдок! Да уж, очень похоже на методы этого говнюка. Именно в его стиле подлость и шантаж, ничего нового. Такие мрази не меняются.

Целительница совсем сникла, сгорбилась ещё больше, и по её запавшей щеке медленно скатилась слеза. Блин, как же тяжело видеть боль униженной, затравленной женщины даже мне, человеку, в общем-то, постороннему.

— Я всё равно пошла на это, — продолжила она тихо, почти одними губами. — Пошла к мужу, объяснила ему, как надо мной издевались, обратилась к представителям Гильдии Истребителей, дала показания мировым судьям, думала, найду справедливость…

Здесь, на Валиноре, справедливость — товар дефицитный, особенно для тех, у кого нет власти и денег. Мне почти захотелось остановить её, сказать, что хватит, не надо больше ничего говорить, но она продолжала, не зная моих невысказанных мыслей.

— Муж назвал меня шлюхой, — продолжила она, и в голосе появилась звенящая сталь. — Сказал, что мои контракты просто предлог, чтобы трахаться с благородными авантюристами за его спиной, и я пришла к нему только потому что испугалась разоблачения. Он выгнал меня из дома, не дал даже попрощаться с детьми. Сказал, что если вернусь, вызовет стражу. А Гильдия Истребителей… Они просто отмахнулись. Побоялись связываться с губернатором, послали меня куда подальше. Типично. Сильные мира сего своих не сдают.

— А судьи? — спросил я, уже зная ответ.

Она резко, горько рассмеялась.

— Судьи? Какой же я была дурой, что поверила, будто в этом мире есть справедливость для тех, кто не аристократ!

Я сжал кулаки. Эти ярость и безысходность, прозвучавшие в её голосе, я знал слишком хорошо. Сам не раз сталкивался с подобным, пусть и в другом мире и при других обстоятельствах.

— Не будем про справедливость или месть, — сказал я твёрдо. — Только про то, как защитить себя и близких. Это единственное, что имеет значение.

Целительница кивнула.

— Да. И всё же этому моральному уроду не уйти от возмездия, — сказала она, горько усмехнувшись. — Каким бы неуязвимым к последствиям своих гнусных поступков Фендал ни казался, он крупно облажался, когда сунулся к тебе домой. Его дядя и вся знать от него отвернулись. Пока что. Может, их благосклонность скоро и вернётся, но ждать он, видать, не хочет. Терпение — не его конёк, это точно.

Она махнула рукой, указывая на зал. Смрад перегара, дешёвой еды и немытых тел ударил в нос с новой силой.

— Вот прямо здесь, в этой таверне, да и в других по всему Тверду, он трепался по пьяни, что готов всё своё состояние спустить, лишь бы нанять убийц и наёмников, чтобы отомстить тебе и всем, кто с тобой связан. Сам знаешь, не в его характере сначала сделать, а потом уж орать об этом на каждом углу.

Она снова вздрогнула, словно от удара.

— Своё состояние Фендал промотал почти вчистую. Думаешь, почему он вообще со мной на охоту попёрся? — она скривилась, будто проглотила лимон. — Да просто чтобы денег на свои грязные делишки заработать. Он мне это не раз говорил, пока издевался. А мою долю добычи просто забирал, и если я пикнуть пыталась, унижал ещё хлеще.

Я пробормотал:

— Мне очень жаль. Хотя что толку от моих сожалений?

Она резко сплюнула на пол, прямо у стола. Жест сказал всё красноречивее любых слов.

— Не надо слов, — прошипела она, и в глазах её снова вспыхнул недобрый огонь. — Стань занозой в заднице для таких вот ублюдков, что издеваются над беззащитными женщинами. Стань тем единственным правосудием, которое доступно таким, как мы, перед лицом тех, у кого власть и деньги. — Она подалась вперёд, голос стал тише, но жёстче. — Помоги мне объяснить ему, что целители, да и простые люди тоже не беззащитны, что с нами шутки плохи, и рано или поздно за свои поступки придётся заплатить.

Я тоже наклонился к ней. Её решимость осязаемо вибрировала в воздухе между нами.

— Как?

Она сжала что-то под одеждой, должно быть, амулет.

— Просто, — ответила она, и голос её стал ещё жёстче. — Даже когда меня выкинули, в Гильдии Истребителей остались те, кто помнит добро. Да, они очень напуганы и осторожны, но уж точно не дураки. Ни один целитель, ни один, мать его, авантюрист не подписался на контракт с Фендалом. Вот он и попёрся охотиться в одиночку.

— Туда, где он с тобой… охотился? — спросил я, хотя уже всё понял. Вот оно! То, что искал!.

Она дёрнулась, как от удара. Видать, зацепило.

— Да, — выдохнула целительница сквозь зубы. — Именно там он и сдохнет! Получит по заслугам!

Она быстро огляделась и придвинулась ещё ближе. Голос стал тише, но в нём зазвенела сталь, пробившись даже сквозь людское многоголосие.

— Всё просто, Артём. Ты же видел, как ведут себя твари: лезут на того, кто находится рядом, или на того, кто стоит поперёк пути. Если это не какой-нибудь особенный урод, конечно. Вот и всё. Мы просто… выждем, когда эта глянцевая мразь сунется. А он сунется. Не сможет не сунуться, у него вечно руки чешутся.

Её кулак сжался, костяшки побелели. Вокруг пальцев заструилась еле заметным свечением мана.

— Я пущу в ход Шип, стянув на себя как можно больше тварей, столько, сколько смогу выдержать, и они его порвут как очередного идиота, сунувшегося не туда. Никто и не догадается. Запишут, погиб в бою, бывает. И всё.

— А я там… — кивнул я, — если что-то пойдёт не по плану? Или если «Иголки» окажется мало?

Женщина усмехнулась.

— И ещё потому, — добавила, — что ты хочешь видеть, как он сдохнет, хочешь знать точно, что он больше не доберётся до твоих девчонок в Мириде.

Тут она попала в точку.

Я допил пиво. Тёплое, противное, но настроению соответствовало.

— А если он просто свалит, не полезет, тогда… всё, конец? — спросил я, не отводя взгляда.

Вопрос задал не ради праздного продолжения разговора, мне нужно знать всё чётко.

— Для тебя? Скорее всего да, — отрезала она, без эмоций. — Без обид, Артём, но ты для большинства никто. Всем плевать на вашу разборку, ну, кроме пары человек, которые в курсе ваших дел. Остальные посчитают «ну что ж, сгинул очередной искатель на опасной охоте». Никто даже имя твоё не вспомнит.

Сказано жёстко, но честно. Правда отрезвляет.

— А вот мне… — она на секунду замолчала, взгляд стал стеклянный, голос глухой, — мне уже нечего терять. Жизнь давно пошла под откос, только и остаётся, что ждать, когда он наконец отстанет или сдохнет. Лучше бы сразу второе.

Сочувствие ей ни к чему, видно сразу, но внутри что-то неприятно кольнуло. Нет, не жалость, скорее злость, потому что я знал, кто за всем этим стоит. Фендал не только её враг, но и моя проблема тоже.

— Помогу. Конечно, помогу. Убивать я не люблю, но он должен сдохнуть. Обязан! — я протянул руку. — Артём.

Она вздрогнула. Незаметно, но я уловил, да и руку не приняла. Ну, ясно, с таким-то прошлым это не жест вежливости, а вторжение в личное пространство. Я сразу руку отдёрнул, коротко кивнул, мол, понял, без обид.

— Зови меня Элария, — сказала она, чуть помедлив. Голос стал ровнее. — Да если захочешь, ты запросто узнаешь, как зовут меня на самом деле, но не надо. Пока не разберёмся с этим дерьмом, пусть будет просто Элария.

Я кивнул.

— Утром тронемся в путь?

— Да. Но… — она замялась. — Если бы ты смог достать лошадей… У меня сейчас с деньгами совсем туго.

Чёрт! Это означало дополнительные траты. Я и так на пределе, а тут ещё пару лошадей покупать! Купить-то куплю, а потом куда их девать? Но с Целителем такого уровня, как она, шансы на выживание растут в разы. Невелика цена.

— Где ты сейчас ночуешь?

— В трущобах, — выдавила она. — Времянка под брезентом. И с едой… тоже никак.

— Понятно, — я вытащил из кошеля пару монет, протянул ей. — Вот. Сними комнату, поешь нормально, выспись. Завтра нам стоит быть в форме.

Она взяла золото, пальцы дрожали. И тут над нами вырос амбал, местный вышибала, его огромная тень упала на стол.

— Эй, убери, — прорычал он, показывая на монеты. — Тут заведение приличное, деньги просто бабам не суют, только шлюхам. И то или кидай на сцену, или тащи её наверх. Ты что, романтик, блин?

Он махнул рукой, типа вали отсюда.

Я без лишних слов встал, оказавшись между ним и Эларией. Глаз Истины выдал уровень громилы, двадцать пятый. Ну, шумит мужик, так ведь не по злобе. Служба, мать её, такая.

— Пошли, — коротко бросил ей и вывел наружу.

Улица встретила холодом и сыростью, воздух обдал влажностью, словно накинул на плечи мокрую тряпку.

— Провожу до гостиницы?

— Нет, — отрезала Элария. — Встретимся у южных ворот через час после рассвета. — Она помолчала и после небольшой паузы добавила: — И ты… чем бы ни занимался сегодня ночью, будь осторожен. Высокий уровень делает нас очень заметными, за нами уже следят.

Я кивнул. Хотел спросить, знает ли она что-нибудь про Гильдию Убийц, но не успел. Элария уже скользнула в темноту улиц, растворившись в толпе.

Немного постоял, задумчиво глядя ей вслед и решая, что делать дальше. Идти за ней смысла не видел, почует тут же, только разозлю, значит, уверена точно, что справится. Тогда займусь своими делами.

Квартал, где тусовались всякие нужные мне личности, находился совсем рядом, но попасть туда не так-то просто. Нас разделяла самая настоящая стена, граница между грязью и глянцем.

Я свернул с улицы, нырнул в боковой проулок, смердящий тухлятиной и мочой, и очутился перед трёхметровым забором. Огляделся, разогнался и ловко прыгнул. Стремительный сработал как надо.

По ту сторону сквозь мрак проступили очертания нищенских хибар, каких-то полуразрушенных стен. Ветер жалобно выл, пробирая до костей… Бродяги жались друг к другу, стараясь согреться и укрыться от снега с ледяной крошкой под каким-то рваньём.

Я замер, пока глаза привыкали к темноте. Глаз Истины — вещь хорошая, но не всемогущая. Видел только контуры, а надо бы чётко.

Хорошо убийцам, следопытам, ворам — ночное зрение им сразу доступно, а я тут, как дурак, полагаюсь на интуицию.

Двинул вдоль стены, тихо, крадучись, стараясь держаться в тени, не маячить на фоне. В этом квартале ошибки не прощают, особенно ночью.