Испорченный рыцарь

13

БРИАННА

Я не могу сомкнуть глаз. Всю ночь я ворочаюсь и ворочаюсь, придумывая всевозможные безумные сценарии того, как пройдет сегодняшний день.

Я миллион раз проверяла расписание, которое дала мне миссис Хендрикс, молясь о том, что я неправильно прочитала его все предыдущие разы, когда там было написано, что сегодня до обеда я буду на ее двойном уроке английского языка тринадцатого класса. Но каждый раз, когда я смотрела на этот листок бумаги, правда смотрела на меня в ответ, непреклонная и неподвижная, моя судьба дразнила меня миллионом вариантов. Вариант, когда Нико игнорирует меня и делает вид, что мы никогда не встречались, не один из них.

Даже если он каким-то чудом так поступит, то каждый раз, когда он будет смотреть на меня, я буду знать, что большую часть вечера пятницы он провел, поедая мою киску.

К черту. Мою. Жизнь.

Солнце еще не взошло, когда я, в конце концов, бросила попытки заснуть и скатилась с кровати.

Я принимаю самый длинный в мире душ в надежде смыть все свои сомнения в канализацию, но когда я выхожу, ничего не меняется. Мой желудок все еще сжимается от страха, а сердце колотится от беспокойства.

Я делаю макияж, надеясь, что он скроет мою тревогу, и завиваю волосы. Я теряю достаточно времени, чтобы после того, как я трижды проверила, все ли у меня есть, наступило время, когда мне все равно нужно уходить.

Мысли о четырех пересадках на метро, автобусе и долгой прогулке по грандиозному подъезду к Найтс-Ридж не наполняют меня каким-либо воодушевлением.

Но, зная, что от этих нескольких недель зависит мое будущее, я расправляю плечи, высоко поднимаю голову и выхожу из квартиры.

Мой телефон звонит, когда я спускаюсь по лестнице — здесь нет модных лифтов — и мои брови поджимаются, когда я вижу имя, которого я не ожидала увидеть в ответ.

Тоби: Устроил небольшой сюрприз, чтобы облегчить тебе жизнь…

Тоби: Проверь почтовый ящик.

Брианна: ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?

Сердце колотится, когда я спускаюсь с последней ступеньки и лечу к почтовому ящику.

Моя рука дрожит, когда я открываю его, потому что я уже знаю, что это что-то серьезное.

Это Тоби и чертовы Чирилло. Он не просто оставил для меня открытку с пожеланиями удачи.

— Ни хрена себе.

Брианна: Ты в таком дерьме, Дукас.

Тоби: Я принимаю оплату в виде минетов от твоей лучшей подруги. Пожалуйста, обсуди это с ней. *подмигивающий смайлик*

— Чёртов ад.

Зажав в руке маленький черный брелок, я выхожу из главной двери нашего здания и осматриваю ряд машин, стоящих передо мной.

Черная Audi A1 привлекает мое внимание, потому что она выделяется на фоне других машин, и когда я нажимаю кнопку разблокировки на ключе в моей руке, ее фары вспыхивают, приветствуя меня.

Смех, полный чистого неверия, срывается с моих губ, когда я открываю водительскую дверь и опускаюсь на сиденье.

Брианна: У меня может даже не быть прав…

Тоби: Не надо меня так оскорблять. Я знаю, что у тебя есть права. Ты сдавала в четверг в одиннадцать двадцать пять. Твоего экзаменатора звали Марк. И я уверен, что ты надела короткую юбку, и он заценил твои ноги.

Брианна: Хорошо, что моя лучшая подруга тебя любит.

Тоби: Да, я счастливый ублюдок. Наслаждайся поездкой… Я знаю, что буду. Увидимся позже.

Тоби: И не беспокойся о Нико. Я с ним разберусь.

— Если бы только это было возможно, черт возьми, — бормочу я, оглядывая окружающую обстановку, и с моих губ срывается визг возбуждения.

Я не должна соглашаться. Я должна отвезти ее прямо в их здание и отказаться от нее.

Но мысль о метро, о потных пассажирах, о долгой прогулке к этим внушительным зданиям, когда мимо меня проезжают элитные дети Лондона на своих Aston Martins и Maseratis…

Да, или я могла бы просто использовать ее в течение нескольких недель. Воспользоваться своими связями и облегчить себе жизнь. Что-то мне подсказывает, что в ближайшие дни Нико будет у меня в долгу.

Даже больше, чем то, что я уже потратила по его кредитной карте…

— К черту, — говорю я себе, прижимая палец к кнопке пуска. Всего через несколько минут я синхронизирую свой телефон, включаю музыку и выезжаю из помещения. Остается только надеяться, что мой день окажется лучше, чем я предполагала.

Поездка до Найтс-Ридж проходит гладко, почти без пробок, и не успеваю я оглянуться, как оказываюсь на безумной подъездной дорожке, ведущей к зловещим зданиям, в которых заложена судьба моей будущей преподавательской карьеры.

Парковка практически пуста, вокруг разбросаны машины других сотрудников. Это означает, что мне, к счастью, не придется парковаться рядом с машиной, которая стоит больше, чем я смогу заработать за всю свою жизнь, и беспокоиться о том, как открыть дверь.

Я глушу двигатель, погружаясь в тишину, а затем снова беру телефон и открываю наш предыдущий разговор.

Брианна: Спасибо. Ты даже не представляешь, насколько ты облегчил мне жизнь. Если Джоди не встанет на колени, чтобы поблагодарить тебя, то это сделаю я.

Я без раздумий нажимаю кнопку «Отправить», и в тот момент, когда сообщение показывает, что оно прочитано, я паникую, что, возможно, это было слишком.

Тоби: Прибереги свои навыки для моего мальчика.

— Да, было дело, — бормочу я про себя, когда нахожу разговор с Джоди.

Брианна: К твоему сведению, ты задолжала своему парню миллион минетов. Возможно, тебе стоит запастись бальзамом для губ.

Лучшая сучка: Так я слышала. Не могу сказать, что я жалуюсь. Он всегда отвечает взаимностью.

Брианна: Счастливая сучка.

Лучшая сучка: Как я понимаю, полуночных гостей вчера не было?

Брианна: К счастью, нет. Моей вагине нужен был отдых.

Лучшая сучка: Как будто тебя это раньше останавливало.

Лучшая сучка: Удачи тебе сегодня. Не то чтобы она тебе была нужна.

Я выдохнула, закрывая сообщения. Хотела бы я иметь ее оптимизм.

Выпрямив позвоночник, я открываю дверь машины, беру свои вещи и направляюсь в сторону офиса миссис Хендрикс почти за час до того, как должна была приехать.

Начало дня было замечательным. Я познакомилась с группой репетиторов миссис Хендрикс из десятого класса, в которую, конечно же, входила Рея, на удивление вежливая и хорошо себя ведущая. Мелисса пыталась сказать мне, что они — трудные ребята, что ей дали в наставники более сложных учеников, но все они были маленькими плюшевыми медвежатами по сравнению с учениками из моего прошлого.

Затем я провела два часа с разными сотрудниками кафедры английского языка в классе седьмого, а затем десятого года обучения. Поведение учеников в обоих классах было образцовым, а преподавание — фантастическим и вдохновляющим. В обоих случаях я не раз оказывалась втянутой в уроки.

Отсутствие необходимости беспокоиться о том, что делают ученики каждые пять секунд, освобождает время для более глубокого изучения предметов, чем мне удавалось раньше.

Я так увлеклась, помогая десятиклассникам писать сонеты, что звонок, прозвучавший в древних коридорах за пределами аудитории, застал меня врасплох.

Девочка, с которой я сижу рядом, смеется, прежде чем начать убирать свои книги, а учительница заканчивает урок.

— Вы готовы выпить кофе, мисс Эндрюс? — спрашивает он, когда ученики начинают выходить из аудитории, а сам в это время выключает компьютер на перерыв.

— Готова.

— В понедельник будет день шоколадного печенья, если мы будем достаточно быстрыми.

С улыбкой, играющей на губах, я выхожу вслед за мистером Этвортом из кабинета, а затем из здания английского языка.

Как только я выхожу на палящее солнце, здание шестого класса заполняет все мое видение.

Повсюду снуют студенты и преподаватели. В море тел невозможно разобрать ни одного человека.

Но это не так.

Мои шаги замедляются, как только мой взгляд останавливается на нем.

Он застыл посреди главного входа в здание, заставляя остальных шестиклассников двигаться вокруг него.

У него суровое лицо, сжатая челюсть и темные глаза. Его форма Найтс-Ридж сидит на нем как вторая кожа. Ни одна школьная форма не должна так хорошо смотреться на ком-либо. Это должно быть чертовски незаконно.

Глубокий, звенящий голос мистера Этворта доносится до моих ушей, но я не замечаю его слов и не знаю, обращается ли он вообще ко мне, поскольку мое внимание поглощено стоящим передо мной человека-загадки. Даже если бы я не знала, кто он, что его ждет в будущем, невозможно было бы не заметить опасность, силу, исходящую от него. Страшнее было бы только одно — если бы Тео оказался рядом с ним.

Дрожь пробегает по позвоночнику, когда секунду спустя происходит именно это. И речь идет не только о Тео, но и обо всех остальных.

Клянусь, когда они впятером стоят там и вершат суд над школой, волна беспокойства, волна страха проходит через всех остальных людей, находящихся здесь.

Это странно. Это… серьезное открытие.

Конечно, я знала, что они обладают властью, что их уважают, но я не уверена, что могла подготовиться к тому, что это действительно так.

Даже персонал, кажется, слегка напуган мальчиками, смотрящими на их территорию.

Его глаза продолжают держать меня в плену, на его губах появляется усмешка, от которой ужас стынет в моих жилах.

Ты не боишься его, Брианна. Он просто пытается запудрить тебе мозги.

В отличие от остальных, я не трушу, не избегаю их взглядов, не убегаю. Вместо этого я отвожу взгляд от Нико и смотрю каждому из них прямо в глаза. Алекс и Себ — единственные, кто выглядят шокированными, увидев меня.

— Брианна? — раздается нерешительный голос в нескольких футах от меня, и когда я наконец отвожу взгляд от стоящей передо мной детской мафии, я вижу, что мистер Этворт смотрит между мной и ними с беспокойством в глазах. — Вы идете?

— Да, конечно, — уверенно отвечаю я, улыбаясь ему уверенной улыбкой. Мои действия полностью противоречат тому, что я чувствую на самом деле, но я не могу начать свою первую неделю в Найтс-Ридж, показывая всем, кто только взглянет в мою сторону, что я провела ночи четверга и пятницы с одним из их самых высокопоставленных студентов между моих бедер.

Господи. Я в полной заднице.

Когда он снова начинает двигаться, я следую за ним, пока взгляд Нико продолжает прожигать мою спину.

— Я полагаю, ты знаешь, кто они? — спрашивает мистер Этворт, как только мы оказываемся в безопасном месте здания, где находится не только комната персонала, но и все административные помещения.

— Да, я в курсе.

— Хорошо, значит, вам не нужно говорить, что лучше избегать их любой ценой?

— Не совсем, нет. — Но что-то подсказывает мне, что такой возможности не будет.

— К счастью, они скоро уйдут.

— Но должны же быть и другие? — спрашиваю я. Возможно, я знаю больше, чем нужно учителю, об этих пяти мальчиках и девочках, которые находятся рядом с ними, но я никогда не была свидетелем разговоров о младших членах Семьи. Рея, конечно, исключение.

— Конечно, члены Семьи есть в большинстве классов. Но я думаю, что пройдет еще несколько лет, прежде чем у нас появится группа, которая будет столь же грозной, как эти пятеро.

Шестеро, думаю я, мысленно возвращаясь к Деймону, который все еще заперт в своей квартире как пленник, пока остальные пытаются придумать, как справиться с итальянцами.

— Хватит о них, — говорит он, протискиваясь в дверь и позволяя крепкому аромату приличного кофе заполнить мои чувства.

Но как бы мне ни хотелось подкрепиться, это мало помогает забыть о тех, кого мы только что оставили позади. Ужас, засевший в желудке из-за приближающихся уроков, становится все тяжелее с каждой секундой.

Я едва чувствую вкус шоколадного печенья, которое мне удалось урвать, и к тому времени, когда люди начинают уходить на свои занятия, я уже как мешок с нервами.

— Спасибо за сегодняшнее утро. Мне очень понравился ваш урок, — честно говорю я мистеру Этворту.

— Всегда пожалуйста, Брианна.

Улыбнувшись, я отношу свою пустую кружку женщинам, работающим на маленькой кухне, а затем отправляюсь на поиски Мелиссы.

— Привет, — говорю я, обнаружив ее сидящей в своем кабинете и достающей из папки несколько листов для ревизии.

— Как прошло утро? — спрашивает она.

— Замечательно.

— Рада это слышать. Готова к тому, что будет дальше?

Мой желудок опускается вниз.

Нет. Я действительно не готова.

— Да. Вперед. — Я натягиваю на лицо улыбку.

— Ладно, тогда поехали. У них осталось всего восемь уроков до первого экзамена, так что каждая секунда на счету.

Восемь уроков.

Восемь часов.

Конечно, мы сможем продержаться восемь часов, и при этом не облажаться… верно?

Мы проскальзываем в здание шестого класса, ни с кем не сталкиваясь, и уже через несколько минут Мелисса готовит свой урок.

— Как раз вовремя, — говорит она, когда звенит звонок. — Ты не против того, чтобы зарегистрировать класс? — спрашивает она, кивая на свой ноутбук.

— Конечно.

Я открываю его и смотрю на посещаемость учеников в этом классе. Я уже знаю, что Нико здесь — я видела это своими глазами. Но все равно эта маленькая галочка за его предыдущие уроки дразнит меня с экрана, заставляя мой желудок переворачиваться, а желчь подкатывать к горлу.

Первая пара студентов, вошедших в комнату, не удостаивает меня и второго взгляда, как и те, кто идет за ними. Как и в пятницу, все они — образцы идеального студента.

Я не свожу глаз с двери, ненавидя то, что не могу казаться невозмутимой от того, что сейчас произойдет, но и не в силах отвести взгляд.

Мне нужно, чтобы он увидел, что я владею ситуацией, что я не стану поддаваться ему и его глупым угрозам, и грубым прикосновениям. Черт, мы оба знаем, что я жажду их.

Этому действительно нужно положить конец.

Проходит несколько минут, а он все не появляется.

— Хорошо, тогда начнем, — говорит Мелисса и переходит к теме контрольной работы для этого занятия, в то время как я погружаюсь в свои мысли и смотрю в окно, когда дрожь осознания пробегает по моему позвоночнику.

У меня перехватывает дыхание, когда я замечаю темную фигуру, прислонившуюся к толстому стволу старого дуба.

Его глаза прикованы к моим, в них плавает темное предостережение.

Тебе следовало бы поговорить с ним об этом как следует, — произносит маленький нерадивый голос.

Я не замечаю его движения, пока он не вытягивает перед собой телефон, демонстрируя, что что-то пишет.

Не прошло и секунды, как до моих ушей доносится звук вибрирования моего собственного телефона в сумке, и сердце подпрыгивает в горле.

Черт.

Нико смотрит на меня, подняв брови, молча требуя, чтобы я посмотрела.

Оторвав взгляд от его глаз, я смотрю на происходящее вокруг, понимая, что доставать телефон в классе — это не то, что я должна сейчас делать, но желание узнать, во что он играет, слишком велико, чтобы его отрицать.

Убедившись, что Мелисса и все остальные отвлеклись, я придвигаю сумку поближе и достаю телефон.

Приходит несколько уведомлений и электронных писем, но я игнорирую их, предпочитая сообщение Нико.

Хотя я быстро обнаруживаю, что это не просто сообщение. Это гребаное видео. И мне не нужно воспроизводить его, чтобы понять, что это такое — неподвижное изображение, смотрящее на меня, говорит само за себя.

— Долбаный мудак, — бормочу я про себя.

Внезапно точки начинают прыгать, движение экрана пугает меня, когда он набирает текст.

Нико: Интересно, что миссис Хендрикс подумает о том, что вы занимаетесь сексом с одним из своих учеников в лифте, мисс Эндрюс?

От его слов мой желудок плюхается на ноги.

Это неправильно, чертовски неправильно, но, убедившись, что мой телефон находится на беззвучном режиме, я нажимаю кнопку воспроизведения.

— О Боже, — тихо задыхаюсь я, наблюдая, как Нико прижимает меня к задней стенке лифта, а затем почти поглощает мое маленькое тело своим, играя со мной, пока я не уступлю ему и не попаду под его чары так глубоко, что забуду о существовании остального мира.

Это завораживающее зрелище — настолько, что я не замечаю, как Мелисса просит меня поставить ее презентацию.

— Мисс Эндрюс? — спрашивает она… наверное, не в первый раз.

Мои щеки пылают от того, что меня засекли, хотя, к счастью, с другой стороны класса.

— Конечно, извините.

Быстрым движением мыши я оживляю компьютер, за ним — проектор, и выставляю первый слайд для обсуждения.

Как только я закончил, мой взгляд снова переместился на окно. Но, к моему удивлению, он исчез.

Облегчение захлестнуло меня. Я не уверена, что выдержала бы следующие два часа, если бы он продолжал стоять и наблюдать за мной, как настоящий сталкер.

Почувствовав себя немного легче, я поворачиваюсь, намереваясь переключить внимание на урок Мелиссы, но как только я вижу дверной проем, мой мир снова переворачивается вокруг своей оси, когда я вижу внушительное тело Нико, заполняющее собой все пространство.

— Ах, мистер Чирилло, как мило, что вы осчастливили нас своим присутствием, — говорит Мелисса, явно не обращая внимания на то, кто такой Нико.

Я знала, что она мне нравится.

Когда он смотрит на нее, выражение его лица смягчается.

— Простите, что опоздал. Ситуация была немного…

— Я знаю, — заверила она его. — Проходи и присаживайся. Ты справился с заданиями по контрольной работе, которые я отправила тебе по электронной почте?

Я чуть не рассмеялась вслух от этого вопроса, но каким-то образом мне удалось не выдать своей реакции. Или, по крайней мере, мне так кажется. Сузившиеся глаза Нико, когда он снова обращает их на меня, заставляют меня усомниться в себе.

Но затем он шокирует меня до глубины души, сказав: «Конечно, миссис Хендрикс. Это здесь.». И он достает из своего рюкзака целую стопку бумаг и высыпает их на стол.

Ну, что ж…

— О, — пискнула Мелисса, явно потрясенная не меньше меня. — Ну, это просто фантастика. Я рада, что тебе удалось сосредоточиться.

Он улыбается ей. Это настолько чертовски невинный взгляд — я бы никогда не сказала, что он способен на такое, если бы не видела его своими глазами, — невольно возникает сомнение, что передо мной действительно жестокий, продажный человек, которого я так хорошо знаю и ненавижу.

Подойдя, Мелисса берет в руки стопку бумаги, готовую к пролистыванию, а все присутствующие в комнате ждут, когда она продолжит урок.

— Мисс Эндрюс, может быть, вы могли бы напомнить Нико о том, что он пропустил, — предлагает она, оглядываясь на меня через плечо.

Натянув на лицо вежливую и профессиональную улыбку, я поднимаюсь со своего места и выхожу из-за учительского стола.

Как только я поднимаюсь, Нико бросает взгляд на мое платье темно-синего цвета, которое обнимает мои изгибы. Не в том сексуальном смысле, к которому, я уверена, он привык от меня, а в том, который, как я надеюсь, является профессиональным, я-владею-ситуацией, — я-преподаю-в-элитной-школе, — дети — дерьмо.

Но вскоре я понимаю, что могла бы идти к нему в чертовом мусорном мешке, и это не имело бы никакого значения. Когда я подхожу к его столу в конце кабинета, его глаза пожирают меня, словно он вспоминает каждую секунду, проведенную нами вместе без одежды, и все мое тело сгорает от ненависти, разочарования и потребности.

— Мисс Эндрюс, — промурлыкал он, откинувшись на спинку стула и заложив пальцы за голову, как претенциозный мудак, которым он и является.

Моя нога дергается от желания пнуть его ножку стула, чтобы он полетел на пол. Но я едва сдерживаюсь. Это чертовски трудно.

Все мое тело дрожит, когда я тянусь к стулу, стоящему без дела за столом рядом с ним, и я молюсь, чтобы кто-нибудь, кто может подслушивать, не увидел этого.

— Итак, — начинаю я, пытаясь подавить свое волнение.

Как только в глазах Нико начинает плясать веселье, я понимаю, что он не собирается облегчать мне задачу.

— Красивое платье, — говорит он, прервав мои объяснения о том, что Мелисса хочет увидеть. — Выглядит дорого.

Мои губы дрогнули, но слов не последовало.

— Наверное, у тебя хороший сладкий папочка, который купил его для тебя. Или…, — быстро добавляет он, — оно краденое? — Мое сердцебиение настолько быстрое, что я не знаю, как я не потеряла сознание прямо сейчас. Единственная причина, по которой я этого не делаю, заключается в том, что я знаю, как сильно он хотел бы узнать, что у меня такая бурная реакция на него.

— Да пошел ты, Нико. Мы не будем делать этого сейчас.

— О, так, когда ты предлагаешь это сделать? В обед? Я знаю одну кладовку, закрывающуюся изнутри, которая идеально подходит для…

— Хватит. Просто остановись, — умоляю я.

Он вздергивает бровь, но молчит долгие, мучительные секунды. Но когда он все-таки говорит, то, как и следовало ожидать, этого оказывается достаточно, чтобы опрокинуть меня на задницу, если я, конечно, не сижу.

— Чертовски нравится, когда ты умоляешь меня, Сирена.

Я скриплю зубами, мои кулаки сжимаются на коленях, пока я продолжаю сдерживать себя, чтобы не причинить ему физическую боль.

— Итак, я пришел сюда, чтобы узнать… — Он садится вперед, опираясь на парту своими покрытыми жилами предплечьями — потому что, в отличие от правил ношения формы, он, конечно же, закатал рукава до локтей — и низко наклоняет голову, глядя на меня из-под ресниц. — Так скажите мне, мисс Эндрюс, когда именно вы украли мою кредитную карту?

Напряжение между нами нарастает, пока я держу рот на замке.

На нас падает тень, и я наконец-то могу оторвать взгляд от его темных глаз в пользу обеспокоенных глаз Мелиссы.

Черт.

— Здесь все в порядке?

— Фантастика, миссис Хендрикс, — говорит Нико очень нехарактерным для него голосом, от которого сливочное масло тает. — Мисс Эндрюс прекрасно справлялась со своими обязанностями, рассказывая мне обо всем, что я, похоже, пропустил.

Мелисса недоверчиво смотрит на нас обоих, но затем улыбается.

— Хорошо, это замечательно. Вы готовы выполнить сегодняшнюю контрольную работу? — спрашивает она, а затем бросает на меня взгляд, говорящий «Ну что, приступим?», и кивает в сторону учительского стола.

— Не вопрос, миссис Эйч. — Он подмигивает. На самом деле, блядь, подмигивает Мелиссе.

В животе у меня зашевелилось что-то, что я не хочу признавать. Неважно, что Мелисса уже достаточно взрослая, чтобы быть его матерью, этот жест все равно задевает меня.

— Тридцать минут на то, чтобы придумать аргументы к утверждению на доске, — повторяет она для всего класса, в то время как взгляд Нико продолжает прожигать мою спину, пока я отхожу от него.

— Он был груб с вами? — спрашивает она, как только мы оказываемся за пределами слышимости.

— Э-э…

— Вы знаете, кто он такой? — спросила она, еще больше понизив голос.

— Да, я в курсе.

Мелисса вздыхает, и мое сердце замирает в ожидании того, что будет дальше. — Рея сказала тебе, не так ли?

Я не могу не рассмеяться над этим предположением.

— Нет, вообще-то нет. Я знаю их благодаря связям. Но беспокоиться не о чем, — быстро добавляю я, молясь, чтобы это было правдой.

— Хорошо, хорошо, потому что если эта работа, которую он только что с гордостью вручил мне, о чем-нибудь говорит, то ему понадобится вся помощь, чтобы сдать экзамен.

Черт.

— Чем я могу помочь? — Слова вылетают изо рта еще до того, как я осознаю, что говорю их, и я тут же себя пинаю. Любой другой ученик в этой школе, и я бы не сомневалась в своей внутренней потребности помочь ему добиться успеха. Но Нико… Одного только его утреннего трюка с этим видео должно быть достаточно, чтобы я захотела бросить его на съедение волкам.

Мелисса пристально смотрит на меня, пытаясь понять, серьезно я говорю или нет. Именно в этот момент я должна сказать ей, что это не так. Но тут я бросаю взгляд на Нико и вижу, что его внимание приковано не ко мне, а к лежащей перед ним бумаге, и он глубокомысленно хмурит брови. Он борется. Действительно борется. Конечно, это неудивительно, учитывая то, что произошло в последнее время, но я никак не могу просто стоять в стороне и позволять этому происходить.

— Его курсовая работа хороша. Он способен хорошо учиться, но сейчас его внимание сосредоточено на другом. Полагаю, если вы знаете, кто он такой, то вам известно, что он потерял отца всего несколько недель назад?

Я киваю, но воздерживаюсь от того, чтобы сказать ей, насколько болезненно я это осознаю.

Ему просто нужно найти способ отодвинуть все это на второй план, чтобы выудить все, что он уже знает. Знания есть. Они просто… похоронены.

— Что вы предлагаете?

— Позвольте мне связаться с его репетитором, сравнить ваши расписания, и я предложу ему несколько дополнительных занятий, чтобы помочь ему закрепить все, что он уже знает, и придать ему уверенности, необходимой для того, чтобы сделать то, на что он действительно способен.

— Вы хотите, чтобы я занималась…

— Я думала, именно это ты имела в виду, когда спрашивала, чем ты можешь помочь?

У меня голова идет кругом от осознания того, во что я влипла.

— Ммм… да, наверное.

— Я уже курирую огромную горстку одиннадцати- и тринадцатиклассников, но я уверена, что смогу его пристроить, если ты…

— Нет, нет, — спорю я. — Я разберусь с этим.

Я еще раз оглядываюсь, но он, должно быть, чувствует мое внимание, потому что его глаза поднимаются от того, что он успел написать, и встречаются с моими.

— Может быть, ты сможешь достучаться до него. Черт знает, большинство сотрудников этого заведения уже пытались. Он сам себе закон. Все Чирилло такие. Временами с ними тяжело работать.

Это вы мне говорите.

— Не то чтобы мы могли что-то с этим поделать. В конце концов, это же они платят нам зарплату.