Истинная пара: а вампиры здесь тихие?

Глава 16

Ночь. Еле заметные вспышки перед глазами и головокружение. Свежий поток холодного воздуха медленно проникал через слегка приоткрытое окно. Я видела, как колышутся легкие шторы, словно от чужого прикосновения они слегка приподнимались над полом, но затем возвращались на место.

Сквозь небольшую щель проникал и лунный свет. Ледяные лучи врезались в пол, покрытый ламинатом, что никак не сочеталось с замком Агнесс. Так мы действительно сбежали?

Все тело сильно ныло, будто после нескольких переломов. Хотелось пошевелиться, но первое же движение отдалось сильной болью в животе. Поборов соблазн закричать, я все же постаралась собраться с мыслями, взять себя в руки и встать с кровати.

Незнакомая комната, чужие запахи, странная обстановка, пропитанная напряжением.

Я помнила историю Марии Розенкранц, от многочисленных видений смерти ее семьи стало дурно и тошнота незамедлительно подступила к горлу.

Если в то время Розенкранц, объединенные с Хольц пали, то разве мы сможем выстоять? Я в тысячи раз слабее, не управляю своей силой и понятия не имею, что ждет нас впереди…

Увидев рядом с кроватью выбившееся из подушки перо, я мгновенно вспомнила о Василине. Мысли о подруге придали сил, я тут же встала с кровати, пытаясь удержать равновесие, но к моему ужасу ноги подкосились, я запнулась и почти что упала.

Комната, в которой я проснулась была совершенно обычной и современной — никаких замков, решеток, красных штор и стиля дракулы. Простая кровать с множеством подушек, пустой стол, пара стульев и старый шкаф. Обычная квартира, в которой судя по всему уже давно не живут.

Открыв дверь я вышла в коридор и осознала, что немного ошиблась в расчетах. Я находилась не в квартире, а в небольшом доме.

— Кто-нибудь есть? — недоуменно прошептала я, сделав несколько неуверенных шагов в сторону лестницы.

Ступени оказались скрипучими от старости, широкими, покрытыми выцветшим ковром темно-бордового цвета. Пыли не было — ее явно недавно протерли и мне показалось, что я находилась в этом доме не совсем законно.

Внезапно я заметила проблеск света чуть вдалеке. Аккуратно подойдя на цыпочках, я медленно открыла заветную дверь, и тут же замерла на месте.

Василина стояла возле зеркала — бледная, измученная. Она смотрела на свои изувеченные крылья, кусала губы, с силой сжимая кулаки и плакала. На них не было перьев, валькирии ничего не оставили, лишь изломанный изодранный костяк, который, судя по всему, уже не возможно восстановить…

С ее отражением было что-то не то… Девушка выглядела… взрослее… она медленно повернулась ко мне:

— Я рада, что с тобой все хорошо, — ее губы потрескались, голос казался сиплым, — давно очнулась?

— Только что… — Василина опустила руки, которые выглядели до ужаса худыми. Я не понимала, что еще с ней сделали и не представляла, что она сейчас чувствует, — что… что с твоим телом?

— Жизнь валькирии заключена в крыльях, — еле слышно прошептала девушка, — нет крыльев, нет долгой жизни. А я свой человеческий срок давно прожила, так что время в скором времени возьмет свое.

Меня словно скинули со скалы. Толкнули в самую пропасть. Я смотрела на нее и не могла понять, как поступить дальше и что делать.

Медленно пройдя в комнату, я аккуратно взяла подругу за руку и мы вместе сели на край кровати.

— Прости меня, Марианна, — она плакала, — я втянула тебя в мир магии и вскоре не смогу быть рядом. Я не проживу долго. Я так хотела с тобой попрощаться…

Слова застряли в горле, глаза мгновенно наполнились слезами и меня затрясло. Обняв валькирию, я пыталась не показывать своих слез, не хотела, чтобы ей стало еще хуже, но никак не могла справиться с эмоциями.

— Что произошло?

— Воэр появился в самый последний момент. Ньяла занесла руку для того, чтобы отрубить крылья, но не успела, он помешал ей. Они сражались очень долгое время, он защищал меня, пытался при этом залечивать раны. — Василина сделала глубокий вдох, затем продолжила говорить, — колдун не знал, где находится логово валькирий… никто не знает, даже ведьмы. Он проследил за Риммой, понимал, что не успеет к началу ритуала, но надеялся, что жизнь мне спасет. И он спас то, что от меня осталось, дав возможность проститься с теми, кто мне дорог. Он сумел выкрасть меня, утянул за собой, почти сам попал под удар и не переставал лечить, но крылья уже не восстановить, а без них я лишена источника жизни.

— Михаил… — тихо произнеся его имя, я поняла, что сделала это зря… Василина дернулась, но все же ответила:

— Ищет варианты, думает, как меня спасти, но я знаю, что все впустую.

Больше мы не разговаривали, просто молчали, сидели рядом. Василина легла ко мне на колени, я осторожно гладила ее по голове, перебирая выцветшие, потерявшие блеск волосы. Она старела на глазах, словно высыхала и Михаила не было рядом… Так нельзя…

Слезы продолжали литься из глаз, справиться с ними было не возможно.

— Это только начало, — Мария никогда не станет утешать, не при ее жизненном опыте, — Василина будет не единственной, кого ты потеряешь.

Я ничего не ответила, так как знала, что подруга услышит мой голос, а пугать ее присутствием Розенкранц в такой период мне не хотелось.

Василина будет не единственной, кого я потеряю… Я понимаю это, но не могу осознать. Я не видела смерть своими глазами, не ощущала последнего вздоха, не задумывалась над тем, что возможно никто из нас не выживет. Живя в своем волшебном мире, полагаясь на других, я всегда считала, что в мире магии добро побеждает зло. А жертвы… какие жертвы? Это же моя сказка — в ней не бывает жертв…

Как оказалось, жизнь — это всего лишь путь, и у каждого из нас единый финал — смерть. Не важно, человек ты или существо. Даже те, кто, как мы считаем, обладает бессмертием, в конце концов умрет — от чужой руки или от своей собственной, не выдержав скитаний.

— Знаешь, когда я осталась одна в той башне, — голос Василины был спокойным и ровным, и это напугало меня, — я думала о том, что Хартманн придет. Что он спасет меня, но этого не произошло.

— Его и Леонида держали вампиры, обладающие необычными способностями…

— Я знаю, мне Воэр рассказал. Сам Михаил молчит, он винит себя и я это вижу. Знаешь, я все равно его ждала, так хотела увидеть, хоть и осознавала на тот момент, что это невозможно. Я думала о том, что умираю среди врагов, понимаешь? Я — валькирия, которую хотели убить свои же. Я прожила долгую, насыщенную жизнь в полном одиночестве — в ней не было любви, я даже не задумывалась об этом. И когда появился Хартманн, я восприняла это все в штыки.

— Ты хочешь быть с ним сейчас?

— Очень…

— Где он?

— Он пытается осознать. Оборотень приходит, смотрит на меня, но не может войти. Я слышу его дыхание, например сейчас…

Василина не ошиблась — Михаил застыл в дверях уже довольно долгое время — я видела его, но вот девушка смотрела в другую сторону. Мужчина казался очень уставшим, обескураженным. Он не понимал, что можно сделать, не видел выхода, мучился из-за этого и не спал сутками, вновь и вновь пытаясь найти способ продлить Василине жизнь. Его глаза были красными, воспаленными, на лице застыла глубокая печаль, которую он всеми силами пытался спрятать, чтобы валькирия этого не видела.

Он молча зашел в комнату, я уступила свое место и тихо вышла, прикрыв за собой дверь.

Сделав глубокий вдох, я медленно опустилась на пол, облокотившись о стену и беззвучно рыдала.

— Ее не спасти, — спокойно заметила Мария, — приготовься потерять валькирию.

— Разве к такому можно быть готовым?

— Можно. Когда целиком и полностью запечатываешь свое сердце, зарываешь чувства и отбрасываешь свою душу в сторону. Для тебя сейчас идет война, в которую втянуты многие. Твоя задача выжить, чтобы их жертва не оказалась напрасной. Во всем есть смысл, Марианна. Во всем!

Он возник перед глазами внезапно, словно по волшебству. Леонид медленно опустился рядом со мной, крепко обнял за плечи и не сказал ни единого слова.

— Ты сможешь сделать ее вампиром? — эта ниточка казалась мне вполне логичной в данной ситуации, — она умирает, если добавить твой яд…

— Я понятия не имею, как наш яд подействует на Василину, — эта идея Вернеру не понравилась, — она не человек, она валькирия, и может окончательно сойти с ума. А теперь представь, если вместо подруги ты получишь монстра, который только и может хотеть убивать людей, пить их кровь и обладает духовным оружием? Захочется тебе преследовать то, что осталось от Василины и убивать подругу собственными руками? Такой вариант более чем вероятен.

— Но что, если она останется собой? Что, если не сойдет с ума от жажды крови? У нас есть один единственный шанс ее спасти!

— А кто совершит правосудие, если от Василины останется лишь тело? Кто убьет созданную мною же тварь? Михаил? Ты готова подвергнуть его такому испытанию? Ты? А ты сможешь? Или мне придется на глазах у лучшего друга сносить голову его истинной паре?

— Или никому ничего не придется делать, с девушкой все будет хорошо и все мы поможем ей усмирить вампирскую жажду!

— Нет, я отказываюсь брать на себя такую ответственность. Не смотри на меня так, Марианна, ты предлагаешь рискованный, обреченный на провал вариант.

— А может мы все же у нее спросим?

— Глупая, что я тебе говорила по поводу жертвы? — Розенкранц пребывала в истинном шоке. Мария стояла возле нас с Вернером, развела при этом руки и выглядела весьма обескураженно, — не создавай лишних проблем и не давай ложную надежду! Это хуже смерти!

— Но это же возможно наше единственное спасение! — рыкнула я, вставая с пола, — ты боялась совершать подобные шаги, так почему решила, что я должна идти твоим путем?

— Тут Мария? — Леонид дернулся, уставился на Розенкранц, но видел лишь пустоту на ее месте.

— С чего ты решила, что я не была столь наивной, как и ты? — ведьма негодовала, она явно испытывала ужас, — неужели ты думаешь, я не пробовала менять ход времени ради собственной выгоды? Да с каждым разом становилось все хуже!

— Но я не могу сидеть сложа руки, когда Василина умирает! Вернер, тебя сделала вампиром Хольц! Почему? Ведь ты умирал! С чего вдруг ведьме вмешиваться, да еще и намекать на то, что она что-то там о тебе знает? Подумай сам — это ведь тоже был тот еще риск!

— Я был человеком! — возразил вампир.

— Вообще-то нет, — на этот раз Мария все же показала себя. Женщина тяжело вздохнула, покачала головой и стала видимой для Леонида. — ты был колдуном, и тоже относился к миру магии. Но в отличие от валькирии — не бороздил небесные просторы и не обладал ее даром! Марианна, ты предлагаешь невозможное!

— Твою ж мать, — Вернера трясло при виде ведьмы, — я словно в прошлое попал, когда вы меня отчитывали… Такой же голос… Я думал вы старше…

— Меньше думай! — рыкнув, ведьма встала в позу, — я предупредила вас, идиоты!

И на этом ее тело вновь растворилось в воздухе.

— Это сейчас… это сейчас… — в дверях застыл Хартманн. Он с ужасом смотрел на то место, где секунду назад стояла Мария.

— Да, это была Мария Розенкранц! — выпалила я, — и ты наверняка слышал мое предложение!

— Я его тоже слышала, — Василина стояла за спиной Михаила, и точно так же, как и оборотень, пыталась осознать и увиденное, и услышанное, — может… может все же рискнем?

— НЕТ! — Вернер отпрянул в сторону, — я не могу подвергнуть тебя подобному аду! Василина, это пытка! Пытка длинною в бесконечность без человеческой крови!

— Так у меня же Хартманн есть… Он ведь моя пара, его кровь можно пить…

Все мгновенно замолчали, Михаил как-то странно побледнел, а вот Леонид подвис, явно просчитывая в голове варианты.

— Вот об этом я как-то не подумал… кровь пары пить-то можно… Дайте мне принять решение… Я так не соображаю ничего…

— О чем опять спорите? — в коридоре возник Воэр. Сонный, уставший и измученный долгим колдовством, мужчина был больше похож на призрака, чем Мария Розенкранц. Стоило нам рассказать ему идею, как реакция последовала незамедлительно, — рехнулись? Вы вообще в своем уме? Валькирия-упырь! Да такое в страшном сне даже не увидишь! Вы хоть представляете, что будет при объединении этих сил? Да если у нее мозги поедут, ее ни одна цепь не удержит! Хотя… Хотя тогда мы быстренько сможем сбежать и пусть с ней формирующийся альянс разбирается. Про Розенкранц может и забудут тогда… А не плохая идея, кстати, создать монстра еще хуже, чем наша ведьма…

— Ты мастер утешать, — удивленно проговорила Василина, — но в чем-то ты прав. Помирать, так с честью. Если не выживу, то хоть внимание отвлеку, а вы сбежите.

— И тебе опять придется испытывать боль! — Михаила трясло. Он держал девушку за руку и не мог отпустить, но в тоже время видел, как загорелись ее глаза.

— Единственное, от чего придется избавиться, — тихо заметил Воэр, — это от крыльев. Став вампиром, твое тело не изменится внешне, вообще-то. Или ты хочешь рассекать с этими обрубками? Да, ты побледнеешь, да твои губки станут алыми как у какой-нибудь актрисы большого кино, но крылья… Они останутся. И не факт, что вырастут новые, как у нашего Вернера. Этому гаденышу вообще по всем фронтам везет, да?

— Мне их… мне их … отрезать? — валькирию затрясло, крылья для нее — святое.

— Именно, — Воэр всплеснул руками, — именно! Иначе каждый божий день, просыпаясь на протяжении вечности, ты будешь видеть изуродованные крылья и вспоминать, что сделала с тобой Ньяла. Оно тебе надо?

Девушка покачала головой, сделала неуверенный шаг назад, но потом вновь посмотрела на вампира.

— Да вы с ума сошли! — Леонид схватился за голову, — совсем рехнулись!

— Поддерживаю, — Мария от негодования рыкнула, при чем рядом с Воэром, который от неожиданности заголосил просто отборнейшим матом, — хватит орать! Как будто призраков не видел раньше!

— Таких — НЕТ! — маг схватился за сердце. — да я так от приступа помру, а не от лезвия врага. Вы что… вы… ну… Та самая?

— Ага, та самая, до ужаса страшная и вообще злобная, кар-р! — Орион каркал, рассекая воздух, насмехался над нами и выглядел довольным, — ну чего вы все с ума сходите? Ну не получится у валькирии разум сохранить, так Марианна сможет отмотать время назад… Делала же она это уже черт знает сколько раз в той самой подворотне…

— И в итоге не смогла ничего им сказать! — заметила я, — какой в этом толк?

— Толк есть! Тогда не получилось, так сейчас получится, — Василина приняла решение, это было слышно по ее голосу, — ты мне не рассказала, кстати, что произошло с тобой… Мы же не знаем, почему ты сбежала в итоге…

Пришлось рассказывать. Долго, с расстановкой и отвечать параллельно на вопросы. Вся моя команда слушала разинув рты, Воэр меня чуть ли не перекрестил, а потом сказал:

— Я думал, ты просто будущее видишь… А ты у нас время меняешь… Потрясающая сила!

— Ну хоть кто-то это признал! — Мария посмотрела на мага с куда большим интересом, что последнему не понравилось. Он сильно боялся ведьмы и даже не пытался этого скрывать. — я не кусаюсь…

— А вдруг… — маг поежился, хмыкнул себе под нос, а потом задал свой вопрос, который интересовал почти всех собравшихся, — я слышал от Томаса, что произошло в зале на вампирском аукционе, так же Леонид все подтвердил… Так ты что, обладаешь оружием духа? Как у Дерека Розенкранц? Но как? Это не возможно!

— Я не обладаю этими мечами, — осторожно заметила я, — это мечи Дерека…

— Но тогда как… — удивился Воэр, но его перебил Орион.

— А вот так! — черный ворон хмыкнул, об пол ударился и предстал перед нами в своей человеческой форме. — правда я таким могу лишь на пару минут стать…

Все замерли, одномоментно сделали шаг назад, руки к себе прижали и молча уставились на меня, требуя пояснений.

— Я сама не знаю, что тогда произошло, — тихонько пояснила я, — так что все вопросы к Дереку…

Тем временем Дерек вновь стал птицей, было видно, что форма человека дается ему с большим трудом и он показал ее чисто ради собственного удовольствия. Чтобы напугать всех… Марии это не очень понравилась, но ведьма никак комментировать это действие не стала.

— Мы должны принять решение, — напомнив об этом, я тут же посмотрела на Василину. Девушка находилась в смятении, но было видно, что она очень сильно хочет воспользоваться шансом. Михаил ее поддерживал — ему было плевать, что будет, лишь бы его любовь была жива, а вот Леонид… Леонид единственный среди нас, кто еще как-то мог сохранить холодность разума. Он просчитывал в своей голове варианты, хмурился, был крайне недоволен, и явно не хотел давать валькирии второй шанс из-за возможных ужасных последствий. Да, она умирала, да, его другу будет очень плохо, но стоит ли рисковать, когда результат может все усугубить?

— Если Василина станет очередной тварью, я снимаю с себя ответственность, — Вернер осознал, что мы не отступим, — я помогу побороть жажду, если ты этого хочешь, помогу осознать себя в новом образе, но если Василина сойдет с ума, ловите ее сами. Я предупредил! И по поводу крыльев Воэр прав — от них нужно избавиться. И это больно… Это адски больно… И смею заметить, яд вампира может вообще не подействовать на валькирию, вы об этом не подумали? Что, если она останется собой в итоге?

— Я готова рискнуть, — Василина выпрямилась, словно получила второй шанс, — заприте меня в подвале, привяжите, что хотите делайте, но я должна забрать свое… Я должна вернуть свои крылья у той, что отняла их у меня.

— Ненависть не самый лучший катализатор, — заметил Леонид, — твои эмоции будут влиять на жажду, так что держи себя в руках. Что я делаю… Что я делаю? Это все ты виновата… Марианна, это все из-за тебя… Ты просто не понимаешь, никто из вас не понимает, как это — быть кем-то другим.

— Вот и узнаем, — Василина рыкнула, — будет с кем обсудить, вампир, так что давайте действовать. Вообще-то мне жить не долго осталось…

Решение приняли быстро — подвал в доме был, стены в нем толстые, крепкие. Цепи Михаил достал довольно скоро, Вернер продумал возможные ходы и действия, я же находилась рядом с Василиной.

— Простым ножом их не отпились, — шептала она. — нужно острое оружие… такое, чтоб наверняка… сразу… Чтобы не было так больно…

Девушку вновь трясло, но на этот раз не от страха смерти, а от предвкушения боли. Совсем недавно она пережила то, что многие валькирии не выдерживали, теперь же самостоятельно готовит себя к пытке.

— Марианна, а что за мечи у Дерека? — я описала оружие колдуна как умела, — они подходят как нельзя кстати. Но как дух птицы сможет сделать то, что мне нужно?

— Ну уж нет. Я не намерен в этом участвовать! — Орион летал вокруг нас, следил за подготовкой и судя по тому, что молчал, вообще не мог поверить в то, что мы задумали. — вы правда сошли с ума…

— Да ты тоже не самый добрый персонаж! — Василина выходила из себя и становилась раздражительной, — просто возьми и отруби их!

— Легко сказать… Это же крылья валькирии, я не уверен, что мои мечи перерубят твой костяк…

— Твои мечи перережут что угодно и кого угодно, судя по историческим записям, тебе не было равных, — тихо заметил Воэр, — и я не прочь поглядеть на синий огонь… Интересно же…

Услышав его слова, Леонид уставился на своего бывшего учителя, хотел было что-то сказать, но передумал. Понял, что бесполезно.

Вскоре настал момент… Переломный момент, который мог повлиять на ход событий намного сильнее, чем мы могли себе вообразить…

— Боязно мне как-то, — Воэр топтался на месте, — чувствую, как мы Франкенштейна создаем… А там в истории не все так радужно вышло, смею заметить.

— Лучше молчи, пока я не передумал, — Леонид сильно нервничал, не находил себе места и на всякий случай готовил арбалетные болты, — прости, Василин, но без этого никак…

Девушка промолчала, тяжело вздохнула и резко дернулась, когда я встала со своего места и направилась к выходу из комнаты.

Орион был не против помочь, но при условии — никто не должен видеть, что будет происходить со мной в момент появления мечей. Естественно Воэру и остальным было дико любопытно, но все они сдержали слово и подсматривать не решились. Видимо думали, что за ними подсматривает Мария… Кстати, верно думали…

Ведьма смотрела на все происходящее широко открытыми глазами, несколько раз упрекнула Дерека в безрассудстве, но повлиять на нас не могла.

Стоило мне скрыться за дверью, как амулет тут же засиял синим светом, нагрелся и спустя мгновение я вновь ощутила чужое присутствие в своем теле.

— Готова к приключениям? — послышался в голове мужской голос. Дерек был сильно взбудоражен, ему не терпелось начать и судя по всему было плевать на результат. Этот дух просто хотел увидеть, чем все закончится и как история повернет дальше.

— Готова, — спокойно ответила я понимая, что именно будет совершено моими руками.

Когда я вошла в комнату, все замерли. Синее пламя, окружающее лезвия мечей наводило страх и ужас. Воэр хоть и испытывал любопытство, но от греха подальше отошел в сторону.

— Красиво, — заметил колдун, когда Дерек, используя мое тело, с легкостью маневрировал мечами, — но опасно.

— Главное, что сработает, — ответила я, наблюдая за тем, как Василина бледнеет на глазах. Девушка нервничала, кусала нижнюю губу до крови, держала оборотня за руку и сильно сжимала его ладони. Костяшки пальцев у Михаила побелели, но он будто не чувствовал боли, переживая за Василину, — ты уже на грани жизни и смерти, как только я завершу необходимое, Вернеру придется уступить своим принципам. Да, вампиреныш?

— Черта с два, — рыкнул вампир, демонстрируя всем сцеженный в колбу яд, — начинайте уже, я не могу на все это смотреть — дурно становится.

Василина сжалась еще сильнее, она была не в силах отвести взгляда от синего пламени, но потом резко успокоилась. Девушка выпрямила спину, уставилась Хартманну в глаза и была готова к боли.

Подвал мы оборудовали быстро, цепи должны были держать ее крепко, так что Дерек резко замахнулся и уже спустя мгновение мы услышали дикий вопль, наполненный боли.

Василина не сразу ощутила прикосновение огня, но когда импульсы дошли до мозга, больше не могла сдерживать свой голос. Крови не было благодаря огню, два огромных костяных обрубка с шумом упали на пол, но Михаил не позволил девушке обернуться. Он не дал ей смотреть на то, что осталось от крыльев.

Вернер выполнил свою задачу — он вколол яд вампира ей в плечо, используя медицинский шприц и тут же отошел в сторону.

Руки Василины были прикованы, как и ее тело — она не могла выбраться из подвала, не могла разрушить стены, но никто не подумал о том, что она сможет дико орать от неимоверной боли.

Ее словно выворачивало на изнанку. Тело ломалось, движения резкие, она не могла сделать вдох, бледнела на глазах, и продолжала кричать, привлекая соседей. Такой вой кого угодно заставит обратить внимание. Воэр тут же поставил магический барьер вокруг нас, наблюдал за тем, как Василина медленно успокаивается, оседает на пол и… теряет сознание?

— Она… Она отключилась? — прошептала я, боясь говорить громче. От вопля Василины заложило уши, я не слышала своего голоса и не хотела при этом орать.

— Нет, — нервно заметил Вернер, — она умерла… Готовьтесь.

Умерла? УМЕРЛА? Но ведь…

Я осознала, что ничего не знаю о мире вампиров, и что именно сейчас есть возможность наблюдать, смотреть, получать информацию и пытаться спасти подругу.

Василина не дышала, ее тело просто лежало на мягкой перине, мы же ждали хоть каких-либо изменений.

— Я говорил, что она может не выжить, — Леонид переживал, Михаил не мог найти себе места и грыз ногти на руках, ходил при этом из стороны в сторону и не мог заставить себя успокоиться.

— Она и так умирала, — заметил Хартманн, — ждем. Просто ждем,

Мы не знали, кто очнется в ее теле — вампир, сошедший с ума от жажды, или валькирия, получившая дополнительный источник силы.

— Сколько ты находился без сознания? — спросила я, сильно нервничая.

— Несколько минут, но я не был валькирией, прошу заметить…

Мы так и стояли на своих местах, наблюдали за Василиной, за тем, как бледнеет ее кожа, как тело становится… мертвым… просто не понимаю, как еще можно объяснить все происходящее.

Никто не разговаривал, все молчали и лишь изредка посматривали друг на друга. Дерек уже давно покинул мое тело, приняв облик черного ворона он с интересом кружил рядом с валькирией, затем возвращался к Марии. Ведьма была не довольна, она перестала возмущаться, но явно ожидала увидеть монстра в лице Василины.

Внезапно рука девушки дернулась. Еле заметно, словно рефлекс. Затем вновь шевеление — уже более сильное. Михаил оживился, хотел было подбежать к своей женщине, но вовремя одумался.

Губы Василины налились алым, внезапно девушка сделала резкий вдох, но глаз так и не открыла.

— Живая, — оборотень был счастлив, — получилось…

— Рано выводы делаешь, — вампир раскрыл крылья, готовый к внезапной атаке, но ее так и не последовало. Василина спала, она так и не очнулась после всего произошедшего и при этом продолжала меняться. Яд вампира возвращал ее прежний облик — волосы наполнились жизнью, появился еле заметный в подобном помещении блеск, кожа разгладилась, уже не выглядела пересушенной, полностью исчезли морщинки и царапины на теле, но она так и не открыла глаза.

— Я думаю, ее не стоит трогать, — тяжело вздохнул Воэр. — как-то мне боязно, братцы.

— И не говори, — заметила я, надеясь на то, что нам благоволит удача.

Как же я ошибалась… Как же я ошибалась!

Я просто начала движение в сторону, просто захотела повернуться к выходу, подняться наверх и сделать всем крепкого чая, как…

Цепи ее не сдержали… Одно звено лопнуло от резкого движения, но Василину отбросило от моего горла в сторону. Она почти что добралась до моей крови… Почти что дотянулась своими отросшими когтями, но единственная оставшаяся цепь не позволила ей проткнуть меня насквозь.

— Твою ж… — рыкнул Воэр тут же воздвигая магический барьер куда более мощный, чем до этого, — ну привет, Франки…

Никто не ожидал такой силы… Я видела, в каком ужасе отходил от новорожденной Вернер. Василина нападала на него с умопомрачительной скоростью, била с размаха ногами, тут же изворачивалась в воздухе отбрасывала его тело в сторону барьера и вновь молотила со всей силы. Леонид не успевал отражать атаки. Пропустил несколько ударов, но смог уйти лишь благодаря Хартманну. Оборотень набросился на Василину сзади, схватил за горло, стараясь не перегнуть палку и перекрыть кислород. Но все напрасно. Она не просто перекинула его через плечо, она с такой силой сжала его руки, что все, кто находился в зале, отчетливо расслышали хруст костей.

Михаил заорал от резкой боли, а затем его с силой отбросило в противоположную Леониду сторону.

— ВАСИЛИНА! — проорала я понимая, что новорожденная себя не контролирует. Еще немного и она убьет Михаила. Девушка в мгновение ока оказалась возле оборотня, грациозно припала к полу, придавив мужчину своим телом и оголила длинные, острые клыки.

Мой голос отвлек… Она замешкалась буквально на секунду и это позволило вмешаться Воэру. Колдун перехватил бывшую валькирию на себя, не позволив выпотрошить мое тело острыми когтями. Он отражал удары, уворачивался, использовал свой барьер как опору, отталкивался от него и совершал резкие перевороты в воздухе.

Они мелькали перед глазами словно тени, я не всегда могла уловить их движения, и все больше понимала, что… Это больше не Василина…

— Ей нужна кровь! — прошептала я, садясь рядом с Михаилом. Кости оборотня срастались на глазах благодаря повышенной регенерации и я ощущала, как много злости при этом он испытывает.

— Нельзя подпускать ее к Михаилу в таком состоянии, — рычал Леонид, — она его убьет и мы не сможем отодрать ее от его тела вовремя. Она сильнее меня в несколько раз!

Василина продолжала борьбу с Воэром, невидимость ему не помогла, новорожденная чуяла его словно никакой магией мужчина и не пользовался. Вернер почти успел прийти на помощь, он почти что отвлек ее на себя, как…

— НЕТ! — я видела, как сильные руки Василины сдавили горло колдуна…

Леонид не успел… По рукам девушки текла алая пульсирующая кровь, и тело Воэра обвисло с переломанной шеей…

Я видела, как она впилась клыками в его тело… Видела, как от подруги не осталось ровным счетом ничего — лишь монстр… Нет… НЕТ!

Время назад… НАЗАД!

Все замедлилось, состояние такое же… ощущение ни с чем не перепутаешь… Словно фильм на стоп-кадр поставили, все вокруг замерло, дыхание замедлилось, резкий выдох, будто от души кусок откололся, а затем…

Вновь бой… Воэр жив… Оттолкнулся от барьера… Еще дальше… ДАЛЬШЕ! Она сражается с Вернером… Михаил кричит, отлетает в сторону… Все возвращаются на свои места… Лопнуло звено цепи… Еще дальше… Ну давай же!

Но время не подчинилось. Я знала, что сейчас за моей спиной стоит Василина, что именно сейчас она рванет в мою сторону. Успев отскочить, я повернулась к девушке, заорав во все горло “стой”, но сама история при этом не поменялась. Я не могла вмешаться, как и в тот раз с тайником Марии, не могла вымолвить лишнего слова и в конечном итоге история повторилась лишь с некоторыми отклонениями.

Вновь назад. Еще дальше…

Ну давай же… Еще немного…

— Который раз меняешь? — проорал Воэр отпрыгивая от барьера. Он, как и все остальные, видел по моим движениям, что со мной что-то не то.

— Второй! — но все опять закончилось плохо… Только на этот раз умирает Михаил…

И вот я вновь стою спиной к Василине, озлобленная на саму себя за идею, за то, что не послушала Леонида, когда тот предупреждал о возможном исходе! Ну давай же… Еще немного, нужно еще чуть-чуть!

Время не подчинялось, оно словно соскальзывало, менялось урывками, но все же менялось. В пятый раз, когда я вновь отскочила от Василины, я не стала ожидать финала в надежде на то, что что-либо изменится и стала вновь использовать магию.

На этот раз время не ожидало такого подвоха и все же поддалось влиянию. Мне удалось вернуть события как раз в тот момент, когда я лишь собиралась пойти в сторону выхода из подвала. Буквально на несколько секунд назад, но это уже прогресс.

Сбоку стоял старенький, но очень важный для меня стул. Михаил принес его сюда в надежде на долгие беседы с Василиной, но чую придется использовать его по совсем иному назначению.

Не понимаю, почему, но стоило мне отпустить поток, как я стала сама собой — в том плане, что тело полностью подчинилось. Нашла нужный момент? Но как? Как отличить то, что нужно, от того, что пока что еще не вовремя?

— ОРИОН! — эти слова подействовали именно так, как я и хотела. Дерек понял все сразу. Более того, он ждал этого… Амутел засверкал синим пламенем, все, кто присутствовал в подвале ничего не поняли — Василина все еще лежала и никого не трогала, как…

Новорожденная метнулась в мою сторону, но Дерек уже полностью взял надо мной контроль…

— У нас минут пять на сегодня осталось, — послышался голос в голове, — так что готовься, ведьма.

— Ну почему у вас всегда все через одно место? — провыла Мария, стоя в стороне. — Ну почему нельзя было просто взять и послушать меня?

Первым в Василину полетел многострадальный стул. Девушка не успела дернуть цепи так сильно, что несколько звеньев лопнули. Учитывая мою реакцию, а так же явную осведомленность о событиях, все поняли, что дело пахнет дрянью.

— Сколько раз меняешь? — ошарашенно спросил колдун.

— Пятый, — рыкнул Дерек моим голосом, отбивая от себя Василину, — и если я воспользуюсь синим пламенем той же силы, что и у вампиров, Марианне не поздоровится… Осторожно!

Новорожденная запуталась. Цепи ее сдерживали, она рвалась в нашу сторону, рычала, глаза девушки налились алым, длинные клыки сверкали в свете синего огня, слегка поблескивающего вокруг амулета.

— Цепь с дефектом! — указала я на почти что сломанные звенья и Воэр мгновенно воспользовался магией. Он смог укрепить металл на расстоянии, избежав тем самым нападения девушки.

Василина не выбралась из оков… Да, она была сильной, до ужаса сильной, но все же не выбралась…

— И кто умирал? — Леонид был зол, словно тысяча чертей и эти эмоции были совершенно обоснованы.

— Вначале Воэр… Два раза, причем. Потом оборотень… Потом твоя очередь должна была наступить, но наша ведьма отматывала время назад. Так что…

Закончив эту фразу, Дерек Розенкранц вернул мне контроль над телом и сразу после этого амулет на моей шее погас.

— Все же мы полнейшие идиоты, — колдун обреченно сел на пол, наблюдая за тем, как мечется из стороны в сторону Василина. — ну хватит уже смотреть на нее, как на монстра, Хартманн. Что хотел, то и получил. Кровь свою давай… блохастый ты наш… Да побольше! Такой, как она, понадобится много, много крови!

Оборотень нервно сглотнул, уставился на Василину, которая целиком и полностью себя не контролировала, извивалась в судорогах и хватала руками горло, словно изнутри его что-то сдавливало — жажда. Вампирская жажда.

Мы видели перед глазами пример Вернера. Видели уже результат его долгого пути становления себя, но никто из нас не предполагал, через что пришлось пройти этому вампиру. Даже не так — я не предполагала, что происходило с Леонидом в то время. Одно дело просто знать и не вдумываться, совсем другое — видеть собственными глазами и чувствовать все на своей собственной шкуре.

Вскоре начался очень длительный процесс кормления новорожденной… Василина слизывала каждую каплю из специального мешка. Воэр с Леонидом привезли несколько пустых пакетов, подключили Хартманна к аппарату, продумав все заранее и наблюдали за тем, что происходит с валькирией.

Василина жадно пила кровь, но при этом ее глаза постепенно бледнели. Она успокаивалась, ее дыхание выравнивалось, но даже спустя пару часов девушка так и не стала собой. Оборотень был очень слаб, несмотря на свою нечеловеческую сущность, объем крови его тело не может вырабатывать в тех количествах, которые требовались девушке, поэтому приходилось делать перерывы, в которые Василина неистово рычала, пыталась найти место, билась головой о стену и царапала свою шею когтями, сдирая кожу.

— Она не чувствует боли, — тихо заметил Леонид, присаживаясь со мной рядом, — сейчас она может думать лишь о крови. У меня к тебе есть вопрос…

— Задавай, — положив голову на плечо вампиру, я почувствовала, с каким облегчением он стал гладить мои волосы.

— Как далеко ты можешь вернуться во времени?

— Не знаю, я боюсь в нем потеряться без должной подготовки, поэтому сейчас не хочу рисковать.

— Ты всегда можешь изменить событие?

— Нет. Если честно, сейчас был первый полноценный случай, когда я полностью стала собой и смогла повлиять на историю.

— Понятно…

Вернер прижал меня к себе, тяжело вздохнул и был до ужаса печальным. Он смотрел на своего друга, видел боль в его глазах и ничего не мог сделать. И самое страшное во всем этом то, что я словно больше не испытывала эмоций. Василина… она будто действительно умерла… Я наблюдала за тем, как моя подруга из человека превратилась в валькирию у меня на глазах, и как из валькирии стала вампиром. Это словно три разных существа, которые имеют одну оболочку и сколько в этой самой оболочке осталось от самой Василины — неизвестно.

— То есть Томас вас вывел из зала? — мы лежали с Леонидом в кровати в тот момент, пока где-то в подвале дежурил Воэр со своим учеником.

— Да, он обладает очень необычным даром — меняет пространство под себя, создавая до ужаса реальную иллюзию. К сожалению, на подготовку к таким проектам уходит много времени и сил, так что я надеюсь он создаст для Василины лучшие условия.

— Я не понимаю, почему Воэр продал вас? Зачем отправил своего ученика к вампирам? Как он мог позволить ставить на Томасе эксперименты?

Леонид задумался на мгновение, но потом все же произнес:

— Я думаю, Томас умирал. Не знаю, в чем была причина, но колдун поступил со своим учеником так же, как и мы с Василиной. Под предлогом эксперимента, он просто хотел, чтобы этот мальчик остался жив. К тому же из него получился хороший двойной агент. А продал нас Воэр по очень простой причине. Ведьмы общаются с валькириями, места жительства которых никто не знает. Ему надо было проникнуть к ним, узнать о Василине. Те, естественно, прекрасно знали, как я важен вампирам и как глава клана жаждет расправы надо мной, поэтому и пустили в игру Агнесс, не рассказав ей об истинной причине сотрудничества. Узнав о том, что у вампиров есть моя истинная пара, за торгами следили и валькирии и ведьмы. Дело в том, что их не интересовала победа, им важно было знать, кто же тебя купит, чтобы в тихую скрутить шею и замести следы, перекинув вину на меня. Никто из вновь формирующегося альянса не хотел сообщать вампирам о том, что происходит на самом деле, поэтому было важно оставаться в тени. Понимаешь? Они хотели убить тебя уже у хозяина, так намного проще.

— Наша жизнь уже так много раз висела на волоске… — меня передернуло от осознания и я лишь сильнее закуталась в одеяло. Мы лежали на кровати, тихо разговаривали и пытались успокоиться после всего произошедшего в подвале. Вернер выглядел очень обеспокоенным, я не находила себе места и думала, что на самом деле от Василины ничего уже не осталось — лишь тело, и сознание целиком и полностью забито жаждой крови. — Леонид… Я ведь не успела рассказать тебе о Марии. Знаешь, у ее дочери родился сын…

Вернер внимательно слушал, и с каждым сказанным мною словом его глаза становились шире от удивления.

— Так получается Анна Хольц убила их не из-за вражды?

— Нет, эти смерти нельзя было изменить. Предстоял выбор — или все умрут, или Анна выживает вместе с внуком.

— А нам всем рассказывали, что ведьма предала Розенкранц… Что же, в любом случае прямых свидетелей того боя не осталось — почти все погибли. Анна после этого очень долго скрывалась, и как я уже говорил, ее нашли под конец жизни… И эта женщина решила сделать мне подарок в виде своеобразного бессмертия… Тут тоже кроется тайна, иначе в нашей истории просто быть не может, так ведь?

— Однозначно, — тихонько улыбнулась я, обнимая Леонида. В последнее время у меня никак не получалось насытиться его близостью. Хотелось постоянно быть рядом, обнимать его, целовать и гладить, наслаждаться запахом, мимолетными улыбками, эмоциями на лице… Мне хотелось ощутить чувство защищенности, но я понимала, что любой из нас может умереть уже не только от руки врага, но и в результате собственных ошибок.

Спустя некоторое время мы спустились в подвал. Я нервничала, потому что очень боялась увидеть монстра, созданного нами, а не подругу, которую хотели спасти.

— И давно это происходит? — Леонид удивленно поднял брови, обнаружив внутри подвала целый мир, созданный Томасом. Ученик Воэра превзошел все мои ожидания, его дар — это нечто невероятное!

Стоило нам открыть дверь, стоило спуститься вниз, как…

Яркое солнце… его лучи нежно согревали кожу. Легкий ветер нежно проскальзывал сквозь пальцы, обволакивал тело, приносил еле уловимые ароматы полевых цветов.

Внутри все затрепетало, словно где-то совсем рядом был источник сил, это как открыть второе дыхание.

Сочная зелень под ногами казалась до безумия настоящей. Не знай я о том, что это магия, не смогла бы отличить нереальность от реальности. Мягкая теплая земля была укрыта плотным зеленым покровом. Тут же цвел клевер, летали насекомые, перебираясь с цветка на цветок. Рядом порхали бабочки, чьи крылья были раскрашены в яркие сочные цвета и в середине всего этого стояла Василина.

Девушка замерла на месте, она уставилась в небо и слегка раскачивалась в сторону, держа в руках большой пакет, наполненный кровью.

Кто-то смог ее переодеть в большую футболку, которая судя по размерам принадлежала Хартманну. Василина стояла на земле голыми ногами, словно хотела почувствовать тепло, в ее глазах не было эмоций, не было самой Василины, лишь какая-то странная жажда… И это была не жажда крови…

— Она так уже давно смотрит, — тихо заметил Томас, — все время в небо.

— Видимо она помнит, что лишилась крыльев, — Вернер говорил тихо, наблюдая при этом за Воэром и оборотнем. Колдун сильно устал, он сидел рядом с Томасом и поддерживал его своей энергией, чтобы мальчик не упал в беспамятстве. Насколько я поняла, даже если Томас уснет, иллюзия сразу не исчезнет. Будет какой-то период, когда ученик сможет отдохнуть. Михаил выглядел очень плохо — бледный, осунувшийся, из него словно жизнь высосали вместе с кровью…

— Мне нужно будет время чтобы восстановиться, — прошептал оборотень. — иначе я останусь без своей регенерации. Василина уже не набрасывается на все, что движется, но крови ей не хватает…

— У нее глаза потеряли алый цвет, — Леонид смотрел на валькирию, оценивал ее, пытался понять, что будет дальше. Я видела, что он с большим трудом сдерживал свое беспокойство, — это хорошо. Но твоей крови ей мало.

— Я надеюсь ты не предложишь девушке своего лучшего друга испить человека, а? — тихо фыркнул колдун, но в отличие от него, я понимала, что именно имел ввиду Вернер.

Леониду нельзя было пить людей лишь потому, что он хотел сохранить способность колдовать. Что он, собственно, и сделал. Василина не обладала магией, ей не нужно так страдать, она спокойно может иметь несколько сосудов для питания и помимо самого Хартманна, но согласится ли на это девушка, когда придет в себя? Да и придет ли? Леонид не мог сказать это при Воэре, он не хотел, чтобы секрет его магии узнали в клане, поэтому и молчал.

— Что если ей нужна простая человеческая кровь? — Леонид постарался обойти свою тайну и у него пока что это получалось, — Михаил. Ты оборотень. Да, ты истинная пара, но ты волк. Мы же не знаем, что может послужить толчком к ее восстановлению. Надо дать ей человеческой крови и посмотреть, что с ней случится. Михаил… Не смотри на меня так. Я ей не человека подсовываю, а всего лишь его кровь.

— Кровь животного она выплюнула, кстати, — заметил Томас, — я устал, все же пойду отдохну. Разбудите через три часа, как раз иллюзия ослабнет.

Ученик колдуна медленно встал со своего места, потом отошел чуть в сторону на шатающихся ногах и упал на мягкий матрас. Вампир настолько сильно устал, что уснул еще до того, как его голова коснулась подушки.

— Его магия требует невероятных сил, — заметил Воэр, — и подготовки. Жаль, что он не умеет создавать иллюзии в процессе боя. Это бы очень помогло.

— Может лет через десять у него и это будет получаться, — Леониду Томас не нравился как раз из-за дара. Он прекрасно понимал, что ученик Воэра в будущем может стать невероятно сильным противником.

Мы долго обсуждали возможность использования человеческой крови, но потом решили, что терять, по сути дела, нечего.

Когда Василина попробовала пакет с первой отрицательной, она внезапно оскалилась, начала рычать и… вгрызлась в него как во что-то очень вкусное…

Алая густая кровь стекала по ее рукам и приводила всех в ужас.