История Одной Оптимистки

Глава 22 Здравствуйте, я ваш нянь!

Ключ проворачивался в замке со скрипом. Медленно. Чтобы противным шумом не привлекать лишнего внимания. Немного стараний, и дверь открылась, пуская в квартиру рыжую тень. По крайней мере, таковой притворилась Джулия, услышав, как журчит кран в ванной. Сие значило, что модель принимает утренний душ — а соответственно, можно попробовать избежать расспросов. Соседка по квартире не была готова отвечать единственной подруге, где и с кем провела эту ночь. Девушка промчалась в свою комнату, быстро сбросила вещи, укуталась в халат и вышла в кухню, изображая сонное зевание. Манекенщица как раз закончила водные процедуры.

— О! Больная! Как себя чувствуешь? — узрев подругу, поинтересовалась блондинка, остановилась, наклонилась и, сняв полотенце с головы, тряхнула золотистой шевелюрой.

— Кажется, лучше, — боясь снова сорваться на хрип, проговорила украинка.

— Ты вчера пропустила классную пати! — уселась на табурет девушка, принимая в подставленную ладошку стакан с апельсиновым соком.

— Зато благодаря мне ее никто не испортил! Поверь, девушки с серо-зеленым цветом лица только портят всем настроение! — саркастично прокомментировала Джулия.

— А с таким характером еще и всех отпугивают! — ляпнула Сара.

— С таким, как у тебя? — искоса поглядела на нее подруга. — Да! Точно, отпугивают!

Модель чуть не подавилась от злости, когда украинка снова перевернула все с ног на голову.

«Вот так всегда, хочется уколоть, а она обращает твои же слова против тебя! — думала блондинка. — Надо бы этому научиться!»

— Ты вот на меня тоже очень отталкивающе подействовала, но, видишь ли… — рыжая нахалка обернулась и подмигнула. — Не все именно такое, каким кажется на первый взгляд!

Джулия снова вернулась к своему занятию, а именно — приготовлению крепкого чая. Она, конечно, хорошо выспалась, согретая в объятиях Блайда, но хотела насладиться крепким напитком с лимоном для поднятия настроения. Сара же молчала, обдумывая слова девчонки.

«Откуда столько мудрости?» — рассматривая квартирантку в старом, потрепанном, выцветшем халате, задалась вопросом Сара. Но умные мысли отошли на второй план, когда взгляд зацепился за одежду подруги.

— Что на тебе за дрянь? — практически прошипела блондинка.

— Где? Какая? — завертелась вокруг оси Джулия, силясь разглядеть прилипшую к ней гадость.

— Да я об этом! — дернула ее за край халата Сара. — Ты пошила себе Это из половой тряпки? Или бомжей обокрала?

— Чего ты прицепилась с утра пораньше? — насупилась оскорбленная подруга.

— Одевайся! Немедленно! Мы идем в магазин покупать тебе пижаму и халат! — скомандовала блондинка и, не слушая возмущений за свой спиной, отправилась собираться.

— Но у меня встреча в… — попыталась избежать страшной участи жертва шоппинга.

— Я ничего не слышу! — донеслось до нее ядовитое высказывание.

— Только и думает, что о шмотках! — топнула ногой украинка и, сдавшись на милость судьбы, побрела к себе, переодеваться третий раз за утро.

В магазине ей посчастливилось примерить всего 4–5 ночных рубашек, всего 10 пижам (Сара настаивала еще на шести, но когда увидела покрывающуюся пятнами от злости физиономию подруги, благоразумно отказалась от этой идеи) и 8 халатов. На примерке последнего украинку спас телефонный звонок от Хармана, изъявившего желание лицезреть Джулию перед началом ее занятий по вокалу. Так что, растягивая разговор с Дином, девушка просто ткнула пальцем в зеленый халат и красную пижаму. Продавец-консультант мигом все упаковала.

— Раньше по квартире бродил истрепанный призрак прошлого, — бурчала Сара. — А теперь будет мухомор шастать! Тьфу! Нет у тебя вкуса!

— Смирись с этим! — злорадно заявила Джулия.

— Ни за что! — схватила пакеты и сунула их в руки подруги модель. — Я из тебя еще сделаю приличного человека!

— А может, как-нибудь позже? — взмолилась девушка. — После того, как надо мной поиздевается Немка Ди, тебе просто ничего не останется…

— Кто такая Немка Ди?

Подруги вышли на улицу ловить такси, которое отвезет их в офис. Джулия прижимала пакет с обновками к груди, будто сокровище или амулет от козней ведьмы-учительницы.

— Мой репетитор по вокалу, — пробубнила себе под ном украинка.

— Она такая строгая?

— Еще какая! Вчера у меня возникло желание отказаться от затеи стать певицей… — говорила рыжая, глядя в спину стоящей впереди блондинки.

— Ты не откажешься! — уверенно прозвучал голос Сары, уже усаживающейся в подъехавшее такси. — Ты никогда не сдаешься!

Джулия почувствовала, как челюсть ударяется о коленки. Она не верила своим ушам: стервозная модель верит в нее и даже мысли не допускает о возможной капитуляции с публичного поприща.

— Чего ты ворон считаешь? Или собираешься на другом такси ехать? — выглянула из авто модель.

— И правда! — согласилась Джулия и с тем, что хватит притворяться статуей, и с тем, что пора бы уже начинать верить в людей, которые рядом.

В холле пришлось попрощаться с подругой. Причем Джулия напоследок шокировала Сару своим поведением, неожиданно бросившись обниматься. Повиснув на шее высокой красотки, рыжая заноза, игнорируя отталкивающие ее руки и злое шипение, проговорила: «Я тебя жутко люблю!».

— Ты чего на людях?.. — захлебывалась от возмущения и покрывалась краснотой модель. — Это неприлично!

— А мне все равно, что подумают другие! — по-детски пропела ей в самое ухо девчонка, и для пущей убедительности отступила назад, раскрыла рот, чтобы собравшись с силами проорать на весь холл: «Я обожаю свою подругу!» или того круче — «Я люблю Сару Рейзвелл!». Предугадав желание ненормальной, манекенщица вовремя успела оказаться рядом и заглушить вырывающийся звук «Я лю..» собственной ладонью. Зеленые глаза с веселыми ехидными искорками уставились на модель. Сощурились, и по ладони блондинки медленно потекли слюни.

— Фу! — отпрянула Сара, недовольно махая рукой.

— Будешь знать, как «душить глас народа!» — хихикнула рыжая, протянув подруге в качестве извинения салфетку.

— Ты чокнутая на всю голову! — уверенно заявила та, страшась сожительства с неадекватной личностью.

В ответ на это высказывание Джулия только ухмыльнулась, еще раз подтверждая правоту сделанных блондинкой выводов.

— Я буду делать вид, что тебя не знаю! — гордо задрав подбородок, модель зашагала к лифту и услышала позади:

— Делай! Но я-то тебя зна-а-аю!

Сара только тяжело вздохнула, покачала головой и прибавила шаг. Джулия же воспользовалась ступеньками, но благополучно добраться до кабинета бывшего начальника ей не судилось. На этаже ее остановил крупный мужчина, скорее накачанный, чем полный. Темноволосый и сердитый обладатель суровых глазенок-щелок внушал опасения за собственную жизнь и напоминал бандита.

— Джулия? — поинтересовался он так, что рука девушки уже потянулась к сумке, чтобы изъять и добровольно отдать кошелек. Но она вовремя опомнилась.

— Иногда я на это имя откликаюсь. А вы кто такой? — мгновенно насупившись и приняв по возможности нарочито грозный вид, ответила девушка.

— Меня зовут Честер Норфолт. Я буду сопровождать вас везде! Я…

— Маньяк? — перебила его девчонка. — Тогда вам не ко мне, а в полицию.

— Нет! Я твой менеджер! — сердито прорычал мужчина.

— У меня нет никакого менеджера! — замотала головой украинка.

— Уже есть! Меня прислал Генри! — теряя невозмутимость ответил он.

— Мне он ничего не говорил! А значит, нет никакого менеджера! — девица развернулась и вознамерилась исчезнуть. Несостоявшийся помощник только рот раскрыл от шока.

Очередной день на удивление начался приятно. Сначала вкусный завтрак и кофе, потом душ… Но затем явился Роберт и попытался испортить настроение идиотскими расспросами о Джулии, а не добившись ответа, переключился на оглашение списка стандартных для каждого жителя «звездного мира» истязаний, вроде перечисления интервью и съемок. Блайд кривлялся, но соглашался со всем — деваться-то некуда. Хотя больше его интересовала предстоящая запись новой совместно с Джулией песни. После тех правок, которые вносились на протяжении нескольких дней, общее творение обещало превратиться в настоящий шедевр, претендующий на звание хита! Так что первым делом Эрик поехал в студию.

— Слушай, — только переступив порог холла, Роберт вновь вернулся к начатому еще утром разговору. — Как там наша… эээ… больная?

— Не знаю, — музыкант шел, поглощенный поиском в памяти телефона одного номера. — С утра я ее еще не видел.

Эрик подумал о том, что было бы неплохо поставить в быстрый набор номер девчонки, и вовремя заметил, как округляются глаза друга. Так что прервал его пошлый вопрос еще в зачатке вдоха:

— И нет! — оборвал попытку любопытства Блайд, поворачиваясь к лифту. — Не стоит придираться к словам «видел» и «с утра»! Это ничего не значит!

Он прошел в кабинку, наблюдая, как нервничает от невысказанности друг. А уже на пятом этаже увидел интересную картину: рыжая девчонка буквально отбивалась от высокого крупного мужчины, напоминающего здоровенную гору или валун.

— Кажется, ей лучше… — прокомментировал Роб. — Если так можно сказать…

Эрик уже не слушал менеджера, уверенно шагая к спорщикам.

— Чес! — обратился он к домогателю Джулии, и девушка резко обернулась на звук его голоса, впрочем как и не ожидавший встречи мужчина. — Давно не виделись!

— Ты его знаешь? — прошипела рыжая.

— Вы знакомы? — следом за ней адресовал свой вопрос музыканту Норфолт.

— Да! — ответил всем сразу парень.

— МММммм… — вырвался многозначительный стон из сомкнутых уст взбешенной девчонки, резко опустившей голову и плечи.

Все трое мужчин уставились на нее, не зная, врача звать или психиатра.

— Похоже, ей все еще плохо! — заключил Роберт.

— Пошли! Нянька! — буркнула девушка, развернулась на каблуках и побрела в направлении офиса бывшего начальника.

— Я не нянька! Я — менеджер! — злился Чес, проклиная Генри за то, что тот уговорил его вернуться к прошлой работе и подсунул это неуравновешенное создание. Оно тем временем все удалялось и удалялось от него, ведомое своими какими-то неизвестными природными инстинктами. Пока сие «чудо» не сбежало, менеджер поспешил догнать свою подопечную. Она же оказавшись в приемной Хармана, мигом скользнула, как уж, в другую комнату. Продюсер поздоровался с девчонкой по-русски, из чего Честер заключил, что они не просто знакомы, но и все в это «чертовой корпорации» между собой повязано и зациклено.

— Привет! А ты какими судьбами здесь? Вернулся на работу к Генри? — заинтересовался Дин появлением Честера.

— Да. Позвольте только узнать, что моя подопечная забыла у вас? — сурово так потребовал ответа никогда не признающий рангов и должностей мужчина.

— У… — злобно провыла рыжая девчонка, прячась за спиной Хармана. — Могу я поговорить с бывшим начальником?

Тут она внезапно и очень артистично изобразила скорбь душевную, припала к груди шефа и начала хныкать. Элизабет давилась смехом, раздосадованная тем, что у нее нет под рукой фотоаппарата или камеры, запечатлеть очередной фарс двух славян.

— Прощаться я пришла! — пустила слезу украинка. — Отдали вы меня, мистер Харман, в чужие руки! Узурпаторам всяким, понимаете ли!..

Чес прокашлялся. Ему этот спектакль не понравился в первом акте, — еще там в коридоре! Девчонка прекратила канючить, резко обернулась к менеджеру и, насупившись, требовательно вопросила:

— Могу я поговорить с человеком, который помог мне в жизни? Или стоит отплатить ему черной неблагодарностью? А?

— Говори! — махнул рукой Норфолт, устало рухнул на стул в приемной, помышляя о звонке Генри и объяснении доступным набором ругательств: насколько ему приглянулась будущая певица, как глубоко в печенках… то есть в сердце она засела, и как далеко бы он ее… отвез, ну до первого попавшегося дурдома… то есть, мьюзик-холла.

Заговорщицки переглянувшись, двое скрылись в апартаментах продюсера и плотно закрыли за собой дверь.

— О чем вы хотели поговорить? — устало спросила Хармана девушка.

Он только жестом попросил подождать, добрался до своего стола, извлек из него какую-то странную дуделку (судя по всему, футбольную) и, встав прямо над ресепшином, на котором горела красная лампочка, выдающая шпионов с навостренными ушками из соседнего помещения.

— Так вот, я хотел сказать тебе кое-что очень важное! — наигранно и драматично заявил мужчина.

— Что же? — подыграла Джулия, закрывая уши ладошками.

— А вот что… — и нажал кнопку, заставляя предмет в его руке дико завопить, соревнуясь в громкости с прибрежными сиренами. Девушка даже зажмурилась. Но через секунду вместе с бывшим начальником выглянула в приоткрытую дверь: как и ожидалось, любопытная секретарша сидела на полу. Вокруг валялись бумаги, у стула отломалось колесико, а сама женщина впервые вслух произнесла все особо запомнившиеся маты русского лексикона (не зря же столько подслушивала).

— Ай-я-яй! — посмеиваясь, качала головой Джулия. — Как же вам не стыдно! Взрослый, серьезный человек!..

Харман закрыл дверь и довольный собой вернулся в кресло, притворяясь, будто и не делал ничего. Мало того, снова воспользовался ресепшном, приторно слащавым голосом попросил оскорбленную им секретаршу:

— Элизабет, принеси-ка нам чаю!

В ответ снова послышались нелестные перечисления сомнительных достоинств начальника, но ровно через три минуты чай был подан. Как только за недовольной секретаршей захлопнулась дверь, Харман пригласил Джулию пересесть к нему ближе, и шепотом, чтоб точно никто не подслушал, заговорил:

— Я хотел тебя кое о чем предупредить! Так как Генри всерьез тобой занялся и даже Чеса прислал… А в этом случае особенно! В общем, ни твой менеджер, ни сам Генри не должны знать о вашем тесном общении с Эриком.

— Но… — хотела возразить ему девчонка.

— Подожди! — прервал ее Дин. — Я знаю, что сам уговаривал тебя присмотреться к нему и так далее. Но, понимаешь, у них очень сложные отношения. Когда-то Генри был продюсером Эрика. Расстались они не очень хорошо…

— Погодите-ка! — отставила кружку с чаем Джулия. — Вы не всегда были продюсером Блайда? А что случилось между Эриком и Генри?

Дин поморщился и отвернулся.

— Спроси у самого Эрика. Но не знаю, захочет ли он тебе рассказывать.

— Неужели такая темная история? — заподозрила девчонка и одним глотком опустошила кружку.

— Но я тебе ничего не рассказывал! — тут же отрекся Харман.

— А я-то думаю, из-под чьего это кабинета слухи разные расползаются! — насмешливо протянула Джулия и секундой спустя стала вдруг грустной. — Дин, все так быстро происходит… Я даже не успела испугаться. Это нормально?

— Плыть по течению? Да! — кивнул мужчина.

— Кстати, я хотела сказать вам «спасибо» за то, что заставили пересмотреть свое мнение об Эрике. — Странное меланхоличное настроение она тут же попыталась чем-то объяснить. — Наверное, сегодня у меня день переосмысления. Потому, что я оглядываюсь и вижу людей совершенно по-другому. Те, кого я терпеть не могла, оказались хорошими друзьями. Дин, неужели я совершенно не разбираюсь в людях?

— Судя по тому, как ведешь себя с Чесом. Не разбираешься! — хихикнул начальник и, сделав глоток чая, мечтательно повернулся к окну, рассматривать пейзаж.

— Да он меня пугает просто. — Поморщилась девушка.

— Ты к нему еще привыкнешь! Он отличный парень!

— По его физиономии можно сказать, что он — замечательный бандит! — уперто продолжала верить глазам, а не сердцу Джулия.

— Не придирайся!

— Ладно. Пойду тогда ближе знакомиться со своей нянькой! — поднялась девушка, одарила бывшего начальника поцелуем в лоб и направилась к двери. Там остановилась, глубоко вдохнула и шагнула за порог.

— Не припомню, чтобы Дин был таким!.. — сопровождал, встретивший Джулию новый менеджер, по пути в классную комнату.

— Это все мое влияние! — похвалила себя девчонка.

«Сомнительная радость!» — оставил при себе комментарий Чес, распахивая перед будущей певицей дверь.

В просторном зале девушку уже поджидала учительница. Вокруг нее буквально вскипал воздух, наэлектризованный пренебрежением и неприязнью. Норфолт подметил мимолетное изменение в настроении рыжей девицы: на долю секунды уголки ее губ поникли и снова вздернулись, но уже изображая несколько натянутую лживо-вежливую улыбку. Она прошла вперед и издевательски склонилась в легком реверансе перед Дианой.

— Добрый день, мадам! Как ваши дела?

— Пока еще не знаю. Сейчас посмотрим! — свысока бросила учительница. — Для начала давай поговорим. Итак, ты выполнила домашнее задание?

Диана незамедлительно приступила к проверке знаний. Так как поблизости наблюдался всего один стул, и на нем уже сидел грузный менеджер, Джулия не долго думая уселась прямо на пол, скрестив ноги в позе лотоса. Диана присела на скамейку у пианино.

— Да. Нора Джонс! У нее приятный и нежный голос. Но из женщин с более низким тембром мне понравилась Джамелиа. Музыка — это отдельный разговор. — С деловитым видом выдала отчет девушка, ожидая реакции немки Ди.

— Что ж, хорошо. Так как Джамелиа ты петь не сможешь, а вот как Нора Джонс… — и она скривилась, размышляя, сможет ли воспитать из непоседливой, абсолютно невоспитанной девицы певицу высокого уровня.

— Вы же научите? — подмигнула нахалка, заставив Диану подавиться застрявшими в горле словами.

Честер порадовался, что не ему одному приходится мириться с бессовестной иностранкой. Зная, каким характером обладает Диана Хольц, он искренне надеялся на ее воспитательные навыки. Но пока в неравной схватке двух стерв счет был 1:1. Мало того, дальше стало только хуже. Джулия горланила на распев ноты в разных тональностях, а преподаватель наигрывала на пианино мелодии. И вдруг девчонка ненавязчиво поинтересовалась у Дианы:

— Он вас не раздражает?

Та оглянулась через плечо.

— Не отвлекайся! — прорычала женщина.

— Надеюсь, у него скоро разболится голова! — озвучила мечты певичка, и после этих слов Диана заставила ее перейти на низкую тональность. А та, явно стараясь изо всех сил, пела громче, изрядно фальшивя. Чес не выдержал сам и покинул комнату, жалея, что давно бросил курить.

— Представление окончено. Теперь давай нормально! Старайся! — сопроводив мужчину взглядом, сделала замечание Ди.

Джулия ухмыльнулась и дальше исполняла все требования учителя в точности. Правда, когда дошло до хитрый штучек — упражнений перед зеркалом — тут просто забыла, что она взрослая и хохотала как дурочка.

— Открой рот! Шире! — командовала немка, постоянно дергая за подбородок девушку. — Давай! Зевни! А теперь попробуй зевнуть и пропеть «А-а-а»!

— И что это такое?

— Мы с тобой назовем это «певческим зевком»! — отвлеклась на секунду Ди. — Теперь слушай. Тебе нужно разминать мышцы лица… Вот так.

Она подошла к зеркалу, сложила губы в трубочку, выпятила их вперед и, став похожей на рыбу, повернулась к Джулии. Девушка честно пыталась не смеяться, но когда «рыбка» еще и заговорила, просто сползла на пол и забилась в истерике.

— Относись к этому серьезно! Тебе необходимо делать упражнения каждый день и желательно по несколько раз!

— Хи… хрю… — дала понять, что все слышала и приняла к сведению та, не в силах посмотреть в лицо преподавательнице.

Ди терпеливо ждала, когда ученица успокоится. Хотя ее одолевало желание пнуть девчонку. Она скрестила руки на груди и долго рассматривала маникюр, ожидая прекращения хрюканья «свинки» ползающей по полу.

— Если будешь так себя вести, я найду способы, как довести тебя до слез! — уныло проговорила немка.

— Смех ведь подливает жизнь! — попыталась оправдаться внезапно притихшая девчонка.

— Зато твое поведение укорачивает мое терпение! Если не хочешь, чтобы мы были врагами, поднимайся!

— А друзьями мы с вами можем стать? — озорно улыбнулась рыжая девушка, протягивая руку немке. Та скосила глаза на раскрытую ладонь. Ее губы от усильного размышления на тему возможно ли такое вытянулись в невыразительную полоску, а лоб покрылся морщинами.

— Всякое ведь может быть, — облегчила ее труд Джулия.

— Да, — согласилась женщина, помогая ученице подняться. — Но только в том случае, если ты наконец станешь певицей и мне не будет стыдно за твое воспитание.

Девушка подмигнула, пообещав бороться и петь, добраться до сцены и всех затмить… если, конечно, не рухнет от усталости. Теперь выматывающие занятия проходили более миролюбиво. Единственный, кто страдал — Честер. Но он почувствовал сладость мести, когда перечислил девчонке весь список трудового дня. В план входили не только уроки вокала, но и тренировки в спортзале, занятия танцами, походы к косметологу, имиджмейкеру, стилисту. Услышав все это, девушка прикусила губу. Чес подумал: «То-то же!», но через секунду услышал свое новое прозвище: «Мистер сыр!», с явным намеком на его полноту, которая на самом деле просто мускулатура. Сейчас, стоя в кабинете Генри (а продюсер вернулся в брошенные на долгие несколько лет апартаменты в здании компании «Стоунхерст»), следил за девчонкой и мысленно придумывал ей кличку, такую, чтоб пообидней было.

— Как только подпишем с тобой контракт, приступим к записи твоей дебютной песни! — сказал Генри, откинувшись на спинку мягкого кожаного кресла, больше напоминавшего трон. — Кстати, я послушал то, что ты подготовила. Пока это не то, что нужно публике.

Чес с ужасом заметил, как челюсть девчонки сползает к полу, а глаза злобно выкатываются, явно для устрашения продюсера. Она как раз собиралась вступиться за собственный труд, уже зашипела…

Распахнув дверь, в кабинет прошел разодетый в светло-серый деловой костюм мужчина. В руках он держал чемоданчик. Поздоровавшись с присутствующими, достал и поднес продюсеру прошитые листы текста.

— Уинстон Велс, мой адвокат. Он подготовил контракт. Ознакомься и подпиши! — скороговоркой выдал Генри и сунул стопку бумаг девушке.

Желание накричать на него по поводу отношения к песням сменилось страхом перед неизвестностью. Джули заскользила взглядом по строчкам и поняла только одно: во всем нужно разобраться не спеша, и желательно не одной!

— Надеюсь, вы не против, если я дам ответ завтра.

От такой наглости Генри даже выровнялся и подался вперед. Он-то все это время считал, что девчонка в нем нуждается. А судя по ее словам — сам напрашивается ей в продюсеры.

— Просто хочу четко понять за сколько, кому и насколько себя продаю! — выпалила наглая девица, удерживая на курносой мордашке милую, наивную детскую улыбку. Только зеленые, горящий хищным пламенем глаза выдавали ее истинную сущность.

— Вы имеете на это полное право! — констатировал господин Уинстон Велс.

Рыжая сунула бумажки в свою огромную сумку и поднялась.

— Я свободна на сегодня? — этого обращения удостоился Чес, и в недоумении бросил взгляд на Генри. Тот кивнул, прикрывая глаза рукой — устал от пятиминутного разговора с подопечной. Джули выскользнула в дверь и отправилась в единственное место, где ее все еще с радостью принимали и не нужно было опасаться предательства — к Дину Харману.

«Она была права!» — думал Блайд, слушая почти готовую версию песни. Саксофон, басы — вписалось все! Оставалось дело за малым, наложить голоса бэк-вокалисток.

Музыкант сидел на диване в студии и разглядывал истрепанный листок, исчерченный двумя почерками. Роберт тоже оглядел жуткий кусок бумаги, сначала посчитав его грязным куском ткани. Но приглядевшись, рассмотрел таки «новорожденное творение».

— Вижу, тебя посещала муза! — произнес Роберт.

Блайд ограничился кивком, растянув на физиономии ухмылку. Менеджер не смог себе отказать в издевке:

— Одна такая рыжая муза…

— Тебе не чем заняться? — мигом изменился в лице Эрик, заметив, что к разговору стал прислушиваться Шон — он даже слегка сдвинул наушники.

— Почему ты сразу так реагируешь? — на всякий случай отступил назад Роберт, если друг уж совсем выйдет из себя — ему ведь понадобиться место для буйства.

— Как? — поинтересовался музыкант, но ответ не услышал, переключив внимание на вибрирующий в кармане пиджака сотовый.

«Если можешь, давай встретимся через десять минут на нашем месте!» — гласило полученное сообщение. Загадочная улыбка, просиявшая на лице Эрика, пробудила в менеджере и звукорежиссере не малый интерес. Хотя они и так догадывались, чем вызвана «счастливая гримаса».

— На каком это? — уточнил Блайд, перезвонив девчонке.

В трубке послышались неуверенные интонации.

— Ну… на лестнице…

Блайд подавил смешок, представляя физиономию смущенной девчонки, вспомнившей все связанное с их «общением» на лестничном пролете. Парень искоса глядя на менеджера, заметил, как рот друга раскрывается для озвучивания вопроса. Эрик и от него отвернулся, избежав взгляда и вообще решил выйти в коридор, зная, что Роб преследует его, как тень.

— Так на какой? — повторно спросил он у девушки на другом конце провода.

— Ну, там, где ты… я… мы… ну и поцелуи… все-такое. Зачем ты спрашиваешь?

— А с каких пор это «наше место»? — продолжал издеваться парень.

— Ну и не надо! — буркнула сердитая девушка, устав объяснять, и положила трубку. А уже через пять секунд снова откликнулась на его звонок. — Чего тебе?

— Через двадцать! — ответил ей голос музыканта, и снова послышались гудки.

По истечении оговоренного времени, рыжая девчонка стояла на лестничном пролете, сжимая в руках голубенькую папку. Она думала о том, как бы так сказать Блайду, что Генри «забраковал» их общую песню. Джули ведь верила в ее успех. И Эрик приложил столько усилий. Жаль потраченного времени.

— Хочешь повторить прошлый опыт? — раздался вопрос у самого уха.

Девушка дернулась, отскочила в сторону от неожиданно материализовавшегося парня. Преисполненный иронии, уверенный в своей неотразимости, он стоял прислонившись плечом к стене. Очень сексуально и притягательно выглядел, вот только Джулия отметила для себя эту его склонность облокачиваться обо все подряд, словно ему нужна поддержка.

«Трость, что ли, подарить?» — задумалась она.

— Нет! — замотала головой девушка, переводя дыхание.

— Тогда зачем звала?

— Блайд, сделай мне одолжение! — промычала девушка, нервно теребя в руках папку.

— Я не ослышался? Ты о чем-то меня просишь? Надо пойти и посмотреть, не рухнуло ли небо на землю! — не удержался от издевки музыкант.

— Не начинай! — впилась в него колючим взглядом она. — Мне больше не к кому обратиться! Ты же все это уже прошел, должен знать о маленьких хитростях, подводных камнях, уловках… Просмотри вместе со мной контракт!

— Генри уже готов подписать его? — удивился охладевший парень.

— Да. Но я пока его не подписала, — сказала девушка, и Эрик почему-то более спокойно вздохнул. — Хочу знать, на что именно соглашаюсь.

— Хорошо, — согласился парень, шагнув ближе к Джулии. — А что получу взамен?

Лицо музыканта оказалось в пределах вдоха, и девушка попятилась назад, пока не уперлась в угол.

— А чего ты хочешь? — опрометчиво сболтнула она.

— Ужин! Готовишь ты!

— Согласна! — с облегчением выдохнула Джулия, в миг повеселев, пока не услышала:

— Готовишь голой!

Внешне Блайд был сама серьезность, но под суровой маской веселился, как малое дитя, наслаждаясь путанными эмоциями смущенной, оскорбленной и в то же время нуждающейся в нем девчонки. Она проскользнула мимо, гордо зашагав к лестнице.

— Придурок! — фыркнула рыжая.

— Я пошутил! — все же рассмеялся Эрик, и Джулия остановилась. — Не совсем голой, можешь фартук надеть!

Раздался противный скрип. Судя по всему, издала его девчонка, зубами, в порыве ярости. Она снова бросилась наутек, сжав кулаки и чуть не смяв голубую папку в комок из пластмассы и бумаги.

— Джул! — окликнул ее Блайд, давясь смехом. — Я пошутил! В девять! У меня! Просто ужин и все!

Она ничего не ответила, и Эрик не знал, услышала ли. Уверенные шаги доносились уже где-то снизу. Потом хлопнула дверь. Блайд остался один и позволил себе полностью отдаться волне охватившего веселья.

До того, как отправиться в гости к музыканту, она сама попробовала разобраться в хитросплетениях адвокатской мудрости, изложенной в трактате «Как довести певицу до белого коления», в простонародье он носил более упрощенное название — контракт. Все возникающие по ходу прочтения вопросы она записывала в блокнот.

Сара сидела в кресле. Своими большими круглыми глазами напоминала сейчас филина. Ее трижды прозвучавшее «Что делаешь?», поглотили тишина и шелест бумаги. Другие предложения, вроде: «Хочешь есть?», «Пошли в клуб!» и даже «Смотри, я сделала себе тату на всю спину!» — остались без внимания.

Подруга зачахала над разбросанными бумажками, бледнела и даже покрывалась красными пятнами, иногда издавала странные звуки, напоминающие рычание дикого голодного зверя, после чего билась лбом об стол. С каждой минутой Саре становилось все страшнее… Не столько за душевное и физическое здоровье подруги, сколько за свое собственное, ведь жить с полоумной в одной квартире, конечно, не скучно, но жутко!

В результате каких-то невидимых внутренних конфликтов девчонка вскочила на ноги и начала собирать бумаги заново. Видимо, бой разума с желанием послать все к черту был проигран.

— Ты куда? — следила за метаниями подруги Сара.

— Ты можешь меня возненавидеть, но у меня просто нет другого выхода. Я пойду к Блайду. — Замерла на месте Джулия, уставившись на блондинку глазами побитой собачонки. — Только он сможет объяснить мне написанные здесь вещи!

Глаза модели на мгновение выкатились, едва не повываливались и снова вернулись на место. Она нервно прикусила губу и опустила голову, чтобы не смотреть на соседку. А та, испугавшись потерять единственную подругу, присела рядом.

— Я новичок во всем этом, — говорила она, оправдываясь, — а он хорошо во всем ориентируется. Он сможет подсказать мне, где ловушка. Понимаешь? Я не хочу быть проданной Генри с потрохами. Мне нужно знать, что после подписания контракта останется мне! Ты разрешишь?..

— Почему ты спрашиваешь у меня? — отстранилась Сара.

— Вы же были вместе. И ты болезненно относишься к тому, с кем он. — Она вдруг схватила блондинку за руки и заговорила, как сумасшедшая. — Я очень рада тому, что ты в меня веришь! Без тебя у меня ничего не получилось бы!

Блондинка смотрела на восторженную подругу, проникаясь ее оптимизмом, будто через пальцы украинки проступало светлое электричество, впитываясь будоражащими искрами в тело манекенщицы.

— Иди к нему. Я как-нибудь переживу. — Уступила модель. Подруга сорвалась с места, подхватила папку, забросила туда многострадальный контракт, все это — в сумку, и блокнот туда же.

— Только никакого интима! — спохватилась Сара.

— Интим будет! А как же без него? — повернулась, насладилась перекошенной физиономией взбешенной подруги и внесла поправку. — Но только… с контрактом! Обещаю! — улыбнулась Джулия и убежала делать покупки.

Она обошла несколько продуктовых магазинов и покинула их с двумя здоровенными пакетами, которые с трудом доволокла до жилища музыканта. Увидев груженую продуктовыми сумками рыжую девчонку, консьерж Руперт выскочил ей на помощь, подхватывая из рук тяжести.

— Привет, Джули! Давай помогу! — предложил свои услуги расторопный паренек.

— Ничего, я и сама могу! — пропыхтела девушка.

— Ты к Эрику?

— Ну, больше, кроме тебя и его, я здесь никого и не знаю. — Хмыкнула Джулия.

— Решила устроить романтический ужин? — избавив ее от одного пакета, парень зашагал к лифту. — Как ты несла это сюда?

— Просто. — Пожала плечами она. — И нет. Просто ужин! Кстати, Руперт, я могу тебя о чем-то попросить?

— Да! Конечно! — обрадовался консьерж.

— Никто не должен знать, что я здесь бываю. Хорошо?

Руперт даже остановился. Подозрение в совершенной необычайности ужина, явно романтичной направленности, его снова расстроило.

— Хорошо, — все же согласился парень.

Они уже вошли в лифт, и консьерж нажал кнопку пятого этажа. А потом помог донести сумки до квартиры музыканта. Девушка постучала, не обратив внимания на все еще мнущегося поблизости парня. Он явно хотел о чем-то спросить, но не успел — двери распахнулись, явив Блайда во всей красе: в одних только спортивных штанах, с голым мускулистым торсом и полотенцем на плечах. Он не слишком доброжелательно покосился на консьержа, заставив того попятиться назад.

— Да, я смотрю ты меня ждешь! — оценила внешние данные музыканта Джулия.

— Ты ко мне переезжаешь? — его взгляд скользнул по здоровенным пакетам.

— Да, Сара выгнала, как только узнала, куда я иду! — вручила ему свою ношу девушка.

— Ты серьезно?

— Шучу! Это продукты! Должна же я из чего-то приготовить тебе ужин! Или ты обойдешься холодцом из дохлой мыши, повесившейся в твоем холодильнике?

Он скривился. Мысли о мохнатом зверьке в качестве главного блюда ему совершенно не нравились. Парень впустил девушку в квартиру и только сейчас вспомнил о консьерже.

— Спасибо, Руперт! — поблагодарил за помощь музыкант и закрыл дверь перед носом любопытного провожатого. Причем обвинить Блайда в невежливости было сложно, поэтому Джулия только адресовала ему ехидный взгляд.

На кухне закипела работа. Блайд сначала утолял любопытство, заглядывая в каждый пакет, чтобы иметь хоть какое-то представление о том, чем его сегодня попробует отравить… то есть накормить сумасшедшая. Она отваривала овощи, потом тушила, затем нарезала и готовила мясо. Ароматы, окутавшие комнату, пробуждали в парне аппетит и настроение озорничать.

— Лук порежешь? — нашла занятие лениво изучающему ее музыканту Джулия, подсунув головку овоща и нож.

Блайд скосил на все это глаза. Признаваться в том, что список его кулинарных шедевров состоит из одного пункта — яичницы, он не стал. Гордо попытался нарезать луковицу, пока его весьма сомнительное сражение с овощем не увидела девушка.

— И что ты делаешь? — отложив натертую морковку и поставив на плиту вермишель, поинтересовалась она, злорадно посмеиваясь. — Смотри.

Эрик пропустил ее под руку, позволяя встать перед собой и предоставить мастер-класс по нарезанию лука. Положив свои руки поверх его, она направляла движение ножа. Но Блайду было все равно, что она делает. Только он прижался щекой к ее голове, как позабыл обо всем и вдыхал запах рыжих волос.

— Ты сменила шампунь! — выдал он.

— Эм… — замялась Джули. — Да. Мой закончился, я воспользовалась Сариным. А откуда ты знаешь?

— У меня чувствительный нос! — усмехнулся он. — И кстати, тебе этот запах не идет!

Джули замолчала. Она смотрела на свои руки поверх его — крепких и широких, ощущала тепло, исходящее от музыканта, слушала ровное тихое дыхание. Понимала, что они одни в большой квартире, и если стоять так и дальше, то… Эрик склонился, коснулся губами ее шеи, оставляя легкий поцелуй, а потом медленно и осторожно, словно ожидая протеста, его поцелуи опускались ниже и ниже, к плечу. Девушка сначала не шевелилась. Потом непроизвольно откинула голову назад, примостив ее на плече парня. Мурашки промчались по коже. Сердце забилось сильнее. Руки и ноги задрожали, выдавая ответный порыв. Блайд наоборот, чувствовал прилив сил и развернул девушку, сладко, нежно, жадно целуя, прижимая ее всем телом к себе. Не останавливаясь и не отвлекаясь, он отодвинул в сторону лишнее со стола, чтобы усадить главное блюдо этого вечера — Джулию — на него. Она прильнула к парню, сжав коленями его бедра, а руками обхватила за плечи, жадно притягивая.

— Подожди! — сбиваясь проронила она, вспомнив нечто очень важное. — Остановись! Блайд! Пожалуйста!

— Зачем? — не открывая глаз, он продолжал целовать ее, только крепче сжимая в объятиях.

— Не надо! Остановись! — Джулия уперлась руками ему в плечи, чтобы заставить отодвинуться.

— Прошу тебя! — во взгляде девушки читались горечь и растерянность. — Я не могу! Я пообещала Саре…

Он смотрел на нее серыми злыми глазами, затуманенными внезапной страстью. С минуту они оба просто слушали тихое шипение бурлящей на плите воды в кастрюле. Потом Блайд, наплевав на все, снова приблизился к девушке, лишая ее возможности дышать. Она отвечала ему так же жадно, как он требовал поцелуя.

— А если бы ты никому ничего не обещала? — предположил музыкант и сорвал еще один поцелуй с ее губ.

Джули ответила его зову, поцеловала, но потом, оттолкнув, резко спрыгнула со стола, и отошла в сторону.

— Я не стану отвечать на компрометирующие вопросы! — фыркнула она и скрылась в ванной, оставив Блайда наедине с пекущимся в печке мясом и уже почти готовой вермишелью.

Руки и ноги предательски дрожали. Джулия несколько минут просидела на полу под дверью, борясь с желаниями разреветься или вернуться в кухню и больше не останавливать Блайда. Вспомнила разговор с Сарой, то, как болезненно она воспринимает слухи о нем. Представила, каково ей самой было бы на месте подруги, услышь она о том, что у Ромы появилась другая. Хотя зачем представлять? Она ведь именно из-за этого сбежала. Не только от лжи, но и измена тоже сделала больно. Джули поднялась, подошла к рукомойнику, умылась холодной водой, но унять эмоции так и не смогла.

— Приготовила, блин! — раздосадовано и зло заявила она своему отражению в зеркале.

— А ты, бедная овечка, не знала, куда идешь? — ехидно ответил ей близнец из зазеркалья.

— Знала, но надеялась, что…

— На что? Что он не такой? Еще и какой! Очень даже такой! — продолжало насмехаться отражение.

Джулия не слушала плод собственной фантазии, прикоснулась пальцами к губам, по-прежнему сохранявшим вкус и нежную страсть его поцелуев. Почему-то подумала о Роме и о том, что он никогда не вызывал в ней таких поглощающих чувств, какие вырвались на свободу там, на кухне…

Она еще несколько раз умылась и, уняв дрожь в теле, осмелилась выйти из ванной, очень надеясь, что после случившегося (откровенной страсти и ее отказа) их отношения не изменятся.

Эрик сидел за столом, согнувшись над ее контрактом. Просматривал страницу за страницей. Казалось бы, вел себя привычно и немного отстранено. Но на самом деле, просто пытался отвлечься, выбросить кое-что из головы. А для этой цели прекрасно подошел мудреный текст контракта. Джулия робко замерла на пороге кухни, подумала и снова постаралась вернуть общение в привычное русло. Прошла мимо склоненного над бумагой парня, быстро доготовила и накрыла журнальный столик в гостиной.

— Пойдем! — заглянув ему в глаза, позвала девушка и взяла за руку.

Он подхватил контракт, не выпуская теплой маленькой ладошки, последовал за украинкой. Они оба уселись на полу, перед маленьким, низким столом. Ели молча, пока Джулии не пришло в голову спросить:

— Почему вы с Генри разорвали контракт?

Парень чуть не поперхнулся, отставил тарелку и уставился на девушку, как разъяренный бык на красную тряпку в руках тореадора.

— Ты решила меня сегодня просто добить? Сначала отказ, теперь этот вопрос! — он хотел подняться и, если не уйти, то нервно побродить туда-сюда по комнате, но тонкая ручка ухватила его за запястье. Зеленые глаза виновато просили прощения.

— Извини, — проронила она. — Не хочешь, не рассказывай!

Блайд остался сидеть на месте. Пыл потух, но остался неприятный осадок, пеплом осевший на сердце. Джулия подсела ближе, подвинула к парню тарелку, зачерпнула лакомство и поднесла ему, как капризному малышу, который отказывается кушать сам. Эрик посмотрел на девушку и рассмеялся.

— Я сам справлюсь! — отобрал у нее вилку музыкант, с удовольствием возвращаясь к поеданию позднего ужина.

А пару минут спустя, когда включился телевизор, и на экране в программе музыкального канала показывали клип Ромео, настроение испортилось у Джулии. Блайд же решил не упускать момент и отомстить вопросом:

— Я целуюсь лучше него?

Лицо девушки вытянулось. Она воздела глаза к потолку, вопрошая: «Что ж за день такой?!».

— Вот не думала, что ты из тех неуверенных парней, которые будут сравнивать себя с кем-то еще! Ты почему-то казался мне более уверенным в своих… э… способностях!

Избегая взгляда Эрика и физиономии на мониторе, Джулия усердно составляла художественную картину из остатков ужина в своей тарелке.

— Я уверен! — заявил Блайд. — Твои стоны тому доказательство!

Девушка порадовалась, что не успела ничего съесть, иначе подавилась бы. А вот прилива краски к щекам избежать не удалось.

— Люблю, когда ты так реагируешь! — ухмыльнулся музыкант.

— Я не стонала! — отрицала Джулия.

— Можем провести эксперимент, все повторить, и я больше чем уверен, что ты будешь стонать! — он придвинулся, намеренно смущая ее, убрал золотистые локоны за ухо.

— Блайд! — вскочила на ноги нервная девчонка, подхватывая тарелки со стола то ли грозясь ими треснуть, то ли просто для уверенности. — Все! Я иду мыть посуду!

— Я могу помочь! — тихо хихикая и не двигаясь с места, прокричал ей вдогонку он. Девушка с перепугу едва ли не обронила посуду, споткнувшись о невидимую складку на полу.

— Я сама! — как змея прошипела Джулия, прячась на кухне.

Она наводила порядок, довольствуясь отсутствием вблизи парня. Пространство и свобода со всех сторон внушали больше покоя, возвращая равновесие. Но, разобравшись с посудой, готовыми блюдами, которые спрятала в холодильник, девушка снова вернулась к певцу. Он молчал. Стер с лица нахальную ухмылку, с полной серьезностью перечитывал текст контракта. На его носу появились тонкие очки.

— Слушай меня внимательно! — от насмешника Блайда не осталось и следа. Он посмотрел на Джулию, как строгий учитель физики, собирающийся рассказать неучу о законе гравитации. Та приготовилась слушать и впитывать информацию, даже если ничего не поймет.

— Ты носишь очки! — удивленно, проронила она.

— Скажешь хоть кому-то, и тебе конец! — пригрозил он.

— Никому! — улыбнулась девушка, разглядывая его лицо. — Тебе очень идет!

Эрик отвернулся, — ее взгляд слишком откровенно притягивал. Так, что лучше было вернуться к работе и не отвлекаться. Он объяснял ей каждый пункт, объясняя на примере, чем грозит тот или иной абзац контракта. Как ни странно, но парень оказался очень хорошим преподавателем.

— Согласно этому контракту и первым трем пунктам, твой имидж, псевдоним, как будущий торговый знак, принадлежат продюсеру. Ты имеешь право выбирать себе песни и музыку, но утверждать их будет тоже только Генри. Другими словами, он сам найдет автора и композитора, тебе останется — петь. Где, когда, в каком виде — вопросы, которыми будет заниматься он.

— Другими словами, я превращусь в обычную куклу, и Генри будет дергать меня за ниточки? — оскорблено буркнула она, подсев ближе. Пробежала глазами по тексту, чтобы удостовериться, и рассердилась. — Очаровательно! Просто рабство какое-то!

— Причем, ты не имеешь права на личную жизнь, а наличие факта хоть одного, хоть мимолетного романа послужит штрафом и поводом для расторжения контракта!

— Надеюсь, он хотя бы не заставит меня в неглиже выступать? — в шутку ляпнула девушка, и по возникшей паузе перед ответом поняла, что даже самые жуткие предположения уже расписаны на страницах документа.

— Очуметь! — выдохнула она.

— Это еще не все! Получать ты будешь от продаж твоих песен в отдельности и альбомов, а также фотосессий и так далее, вот эту сумму! — и ткнул пальцем в цифру, которая Джулии показалась вполне приличной и она не понимала, что так смутило музыканта.

— Ну и что в ней такого? — уточнила она.

— Это в два раза меньше того, что я получал у Генри несколько лет назад, когда еще не был «раскрученным» певцом!

— Ну, так ты — это ТЫ! — все равно не признавала странности в будущей зарплате девушка. — Ты у нас человек особенный.

— Конечно, спасибо за комплимент, но должно быть вот так! — и расписал ей примерный рост финансового вознаграждения.

— А не слишком ли это… жадно? — рассмотрев бумагу с математическими алгоритмами, задумалась Джулия. Блайд тяжело вздохнул, и девушка пообещала больше не возмущаться. Дальнейшие рассуждения на тему несправедливости контракта затянулись на несколько часов. Где-то к середине списка прав и обязанностей парень обнаружил гостью мирно дремлющей на краешке дивана. Разглядывая ее, чуть сам не поддался желанию уснуть рядом. От порыва отговорил единственный не прочтенный лист текста. Расправиться с ним Блайд решил с помощью кофе.

— Почему ты меня не разбудил? — донесся из гостиной обиженный голосок, и Эрик приготовил вторую чашку бодрящего напитка.

— Ты ничего не потеряла от этого! — заверил ее он и поставил перед ней кружку. — Я расписал тебе все, на чем ты должна настоять, если не хочешь превратиться в пустоголовую куклу.

Пока Блайд дочитывал последние строки, Джулия изучала его заметки, радуясь и хваля себя — любимую, за смелость в просьбе о помощи. Когда зазвонил сотовый, она обратила внимание на время — почти час ночи!

— Да, — треснула себя по лбу ладошкой, отвечая на приветствие Сары.

— Что ты там делаешь? Ты все-таки с ним…

— Тормози! — остановила ее порыв Джулия, покосившись на подслушивающего Блайда, и на карачках переползла за диван.

— Ты все еще у него? — злилась подруга, раздражая высокими нотками барабанные перепонки уха.

— Да. Мне ему трубку передать? — зная, чем сможет приструнить бушующую модель, предложила украинка.

— Нет! — мигом отказалась Сара.

— Тогда что? — потребовала истинной причины столь позднего звонка девушка.

— Ты скоро домой собираешься? Мне тут страшно без тебя, между прочим! — неожиданное заявление вызвало у Джулии улыбку.

— Скоро. Честно. Уже почти разобрались! — заверила она.

— Ладно. Жду. — Сара положила трубку.

По спинке дивана громко постучали ладонью. Девушка подняла голову, рассматривая насмешливую физиономию Блайда.

— Вылезай из укрытия. Иди сюда. Я закончил.

Он предоставил ей еще один листок с правками, объяснил, зачем они нужны, а потом поинтересовался:

— Ты так мне доверяешь?

Глядя ему в глаза, Джулия не смогла соврать.

— Да. А кому еще я могу довериться?

— Если я тебя обманул, и завтра Генри откажется от контракта? Что тогда?

— Тогда буду являться тебе каждую ночь и мучить! — подмигнула девчонка, собирая вещи и направляясь к выходу.

Он шел следом за ней, провожая до двери. Но когда гостья повернулась, чтобы попрощаться, сократил расстояние, чтобы стоять ближе.

— М… — нервно сглотнула девушка, краснея и отводя взгляд. — Спасибо! За все!

— Пока ты еще не стала игрушкой Генри, может останешься этой ночью у меня?! — словно змей искуситель, Блайд шептал ей на ухо, ощущая, как сбивается ее дыхание. Однако тонкие намеки, теплые серые глаза и желание поддаться притяжению потерпели поражение в битве с недооцененным трезвым разумом.

— Нет. Эрик! — приняла волевое решение девушка. — И о том, что было на кухне, забудем! Мы с тобой друзья?

— Друзья, — раздраженно согласился Блайд, отступив назад.

— Тогда спокойной ночи! — собралась уходить Джулия.

— А как же плата за помощь? — остановил ее музыкант.

— Ужин — твоя оплата! — фыркнула девушка, неосторожно расслабившись в его присутствии. Парень нахмурился. Видя его таким, она занервничала. — Чего ты хочешь?

— Могла и поцеловать «друга» на прощание! — усмехнулся он, смакуя ее быструю капитуляцию.

Гостья сделала шаг к нему, не обратив внимание на загоревшиеся искорки в глазах парня. Когда она прикоснулась к уголку его губ, Блайд внезапно поймал ее поцелуй, придав ему вовсе не дружеский оттенок. Рыжая девчонка, захваченная врасплох, просто обмякла, отпуская накатившие эмоции на свободу. Но Эрик не собирался доводить все до логического завершения. Он задел ее чувства и отпустил, улыбаясь произведенному эффекту: Джулия стояла перед ним с затуманенным взором, держа руки на его груди и явно позабыв и о дружбе, и о данном Саре обещании, и о том, что собиралась уйти.

— Тебе пора! — тихо напомнил он, подталкивая ее к выходу.

Мгновенно «протрезвев», украинка постаралась скрыть досаду, улыбнулась и, чмокнув парня в щеку, выскочила за дверь. Блайд облокотился о стену и несколько минут смотрел на место, где только что стояла девушка. Он улыбался сам себе и всему случившемуся, задаваясь вопросом: с какого момента так неожиданно его будни стали напоминать бурю? Но ведь это же и не плохо? Не скучно. Никакой рутины — каждая встреча приносит нечто новое.

Остаток той ночи принес обоим одинаковые сны. И не стоит уточнять какие именно, что в них происходило и где разворачивались события…

Следующий день стал удивительным для Генри. «Новости», вломившиеся в его кабинет после рассвета, совершенно не радовали продюсера. Наивная иностранка оказалась не такой простой, при ближайшем рассмотрении. К прочтению контракта она подошла чересчур серьезно, и нагло потребовала все переписать! Причем выставила такой список исправлений, что мужчина занервничал. А избегал стрессов он в последние несколько лет одним проверенным способом — пил. Виски, коньяк, русскую водку — все, подходило. Но сегодня в ящике стола пряталась только спасительная бутылка скотча. По-хозяйски откинувшись в кресле, уверенной рукой достал спиртное, налил себе в стакан, игнорируя недовольного Честера.

— Почему я должен принять твои условия? — задавался вопросом продюсер.

Девушка подалась вперед, пересев на краешек кресла и сложив руки на краю стола, полными азартного блеска глазами уставилась на мужчину.

— Все просто! — нахально улыбнулась она. — Я нужна вам, а вы мне! И только если наши «отношения» будут равноправными, мы сможем сотрудничать без лишних проблем!

— С чего ты взяла, что нужна мне? — сохраняя хладнокровность спросил Генри.

— Иначе, вы бы сразу послали куда-подальше мистера Хармана с его просьбами и меня прямо на первом прослушивании! — отчеканила девчонка. — Я права?

— Возможно, — согласился мужчина. — Но одно условие останется неизменным! Я создаю твой имидж. И еще одно — никаких мужчин, пока контракт в силе! Ты не должна отвлекаться на посторонние эмоции!

— Нет проблем! — снова откинулась на спинку кресла девушка, удержалась, чтобы не потереть ладошки, ощутившие удачу, и просто сложила их вместе.

— Так легко? — удивился Генри и подсел ближе, удивляясь ее согласию.

— А почему нет?

— Это ты сейчас так говоришь, а когда попадется какой-нибудь… — вмешался в разговор менеджер.

Девушка только усмехнулась, раскланялась с мужчинами и выскользнула за двери, чтобы через секунду снова заглянуть и напомнить менеджеру о начавшемся рабочем дне. Норфолт спохватился и оставил Генри одного. Продюсер предавался успокоению с полным стаканом скотча, а его подопечные тем временем шагали по коридору, обсуждая расписание.

— Ну, вещай! — вздохнула девушка, заметив, что мужчина извлек из кармана портативный ежедневник.

— У нас плотный график. Ты теперь будешь начинать день со спортзала, затем отправишься в салон, потом на уроки танцев и уроки пения… — Честер мудро рассудил, что нянчиться с обессиленной от тренировок девицей будет гораздо проще. Однако он плохо знал Джулию, которая от усталости становилось только злобнее и ехиднее, острее на язык. Вскоре, Норфолт убедил тренера по фитнесу, что маленькая рыжая девушка спортсменка каких мало и привыкла к большим нагрузкам. После чего отошел в сторонку и наслаждался зрелищем. Полчаса спустя на беговой дорожке, все ускоряя шаг, Джулия догадалась о подвохе. Она мысленно посылала зубоскалу-менеджеру… точнее посылала его далеко-далеко, пешком и без провизии… Несмотря ни на что украинка выдержала испытание, а в раздевалке позвонила Саре:

— Я тебя люблю! — призналась она подруге. — Тебя и твою утреннюю зарядку!

— Ты чего? — опешила модель.

— Дома расскажу, — смогла выдавить из себя девушка и, отключив сотовый, отправилась в душ.

Дальнейшие процедуры перевоплощения в звездную дебютантку проходили в здании компании «Стоунхерст», чтобы девушка не засветилась раньше времени, где не следует. Честер приволок ее в большой просторный зал, где уже поджидала свою новую высокооплачиваемую жертву вполне молодая, но хмурая преподавательница. По выпрямленной спине, отчеканенному шагу и просторному костюму, Джулия поняла, что в данном помещении ее ожидают экзекуции физического рода, именуемые танцами!

— Меня зовут Габриэла, я буду воспитывать в тебе грацию дикой кошки! — представилась, заодно поделившись планами на будущее дама, и добавила уже знакомую фразу: «Не жди от меня поблажек!»

Джули внимательно присмотрелась к женщине и, отыскав в ее внешности строгие черты тренера по вокалу, поинтересовалась:

— Скажите, а у вас, случайно, сестры нет?

— Есть, — ответила танцовщица. — А что?

— Да так! — отмахнулась, решив не объясняться Джулия, бросила сумку и вышла в центр паркета, встав перед зеркалом.

Честер и Габриэла продолжали стоять у порога и смотреть на нее.

— Ну, госпожа учительница, приступайте! — предоставила себя во власть незнакомки Джулия, поддавшись желанию просто плыть по течению и не особо задумываться о правильности сделанного выбора.

Габриэла попросила ее изобразить несколько фигур и поняла, что дело не просто плохо, а «отстой» — такое слово применила с виду благовоспитанная английская леди, когда увидела, как рыжая девчонка скачет вокруг нее, словно косолапый медведь после бражки. Пришлось начинать с азов, обучать ластоногое существо с врожденным отсутствием гибкости банальным вещам, вроде постановки пальцев, а еще шагу с носка на пятку и прочему. Больше всего умудренную опытом танцовщицу бесила согбенная спина девчонки. Габриэла называла сие создание Квазимодо и обещала превратить в Эсмеральду. Чес просто хохотал — он-то долго не мог придумать прозвище украинке, а женщина так быстро подыскала весьма меткое!

После менеджер отвел едва переставляющую ноги девчонку к следующему палачу — немке. Впихнул ее в дверь зала и сбежал к Генри. Уставшая до потери сознания Джулия покорно приняла все муки, без возражений, едких замечаний и прочего словесного творчества, исполняя требования репетитора по вокалу — чем до чертиков напугала Диану Хольц.

— Ты заболела? — расспрашивала ее после занятия женщина.

— Нет. Я бодра, жива, готова ко всему! — замотала головой девушка, отчего-то говорившая тише обычного.

Диана только покачала головой, попрощалась и, выдав очередное домашнее задание, ушла. За Джулией примчался Честер. Наслаждаясь тишиной, окружающей девушку, он шел позади нее, рассматривая ее ковыляние, как свою личную победу над нахалкой.

— Направо, — указал путь он, заметив, что девчонка уже перестала ориентироваться в пространстве. А потом тихо и ехидно добавил: — Квазимодо.

— Пойдем, пойдем, моя Эсмеральда! — пробубнила Джулия. — Тебе ведь завтра на костер… точнее на работу!

Чеса перекосило. У рыжего создания, как выяснилось, отличный слух. А новое прозвище грозило прицепиться к нему как минимум на ближайшую неделю. Откликаться на женское имя и плясать под дудку девчонки ему не улыбалось. Как можно скорее постарался от нее избавиться: привез домой и, только дверь за ней закрылась, умчался прочь от проклятого места.

Оказавшись в квартире, Джулия стащила обувь и поплелась к дивану. Она плюхнулась на мягкое, устало вытянув руки и ноги. Рядом в таком же положении сидела модель. Девушки синхронно шумно выдохнули, запрокинув голову на спинку.

— Твой день такой же отвратительный, как мой? — поинтересовалась украинка.

— Не знаю, — пожала плечами блондинка. — А ты стояла шесть часов на высоченных шпильках в костюме без движения, потому что ходить, есть, пить или сидеть нельзя, чтобы не навредить костюму и макияжу?

— Нет. 1:0 в твою пользу. — Согласно кивнула Джулия. — Но мне есть чем крыть! Из меня явно пытаясь сделать олимпийскую чемпионку, потом терзали в танцклассе и еще два часа заставляли петь и кривляться перед зеркалом. Считается?

— Ладно. 1:1. — Признала Сара. — Но я плюс ко всему сижу на диете!

— Хорошо, 2:1. Хотя сейчас будет 2:2, потому что мне нужно собрать свое тело по кусочкам и ехать в Центр на занятие с детьми.

— Не пойму, зачем тебе тратить свое время на это, когда ты полностью выкладываешься ради того, чтобы стать певицей! — договорить блондинке помешал злобный взгляд. Джулия мигом поднялась, словно и не было никакой усталости. Раздражение придало ей сил двигаться дальше.

В Центр Джулия вползла походкой Франкенштейна, при этом подвывая и кривляясь от боли. Меган внимательно оглядела ее с но до головы.

— Ты изображаешь старую лошадь или это новое веяние моды? — не удержалась от сарказма женщина, шагая следом за девушкой.

— Я чувствую себя ездовой лошадью, которая проскакала столько миль, что можно ложиться и подыхать! Пристрели меня, Мег! — пробормотала и вцепилась в воротник платья воспитательницы.

— Сама хотела, теперь терпи! — безжалостно отчеканила Меган и подтолкнула несчастную к лестнице. Там наверху ее уже дожидался хаос. Он кричал многоголосием за дверью классной комнаты. Взявшись за ручку, Джулия почувствовала себя Алисой в Стране Чудес, собирающейся прыгнуть в бездонную яму за белым кроликом. Набрав воздуха в легкие и затаив дыхание, она шагнул в царивший беспорядок. Дети так и не прекратили бесчинствовать, продолжая носиться по классу. Причем старшая группа и младшая снова столкнулись и бурно выясняли отношения. Учительница, не привлекая к себе внимания, прошла и села, устало уперлась локтями в стол, положила подбородок на скрещенные кисти и флегматичным взглядом созерцала войну.

Прошло пять минут, а шумиха не утихла. Сложив пальцы у губ, Джулия свистнула, что есть мочи. Ученики замерли, уставившись на источник пронзительного звука.

«Аки Соловей-разбойник!» — похвалила себя сравнением со сказочным персонажем девушка.

— Сели! — приказала она таким тоном, что ослушаться никто не осмелился. А те, кто собирался возмутиться, все же повиновались — если не учительнице, то повелению старшего. С Дорианом ссориться не желал никто.

— Так, милые мои! — протянула девушка, окинув взглядом толпу. — Я сегодня слишком устала, чтобы с вами спорить. Поэтому перейдем сразу к делу, и мы раз и навсегда решим один вопрос.

— Какой же? — нагло сложив ноги на стуле впереди себя, поинтересовалась девчонка из банды.

— Кому в Англии жить хорошо! — гаденько усмехнулась учительница. — Или, говоря словами великого Уильяма Шекспира: «Быть или не быть!»

— В смысле? — уже заинтересовался Дениэл, высказав общее недоумение.

— Все просто. Раз уж вы записались в хор, то хотите этого или нет, нравлюсь я вам или терпеть вы меня не можете, но придется вам показать, на что способны! Другими словами — устраиваем смотровой концерт. Если вы не ударите лицом в грязь, то избавитесь от меня…

Младшая половина класса обиженно выпятила губы.

— Это касается старших! — уточнила девушка, и те воспряли духом. — С остальными я продолжу занятия.

— А если некоторые захотят остаться? — заинтересовался Дориан.

— Для тебя и некоторых, вроде Тори и Кэри, показавших себя на уровне, я сделаю исключение. — Подмигнула ему учительница. — Так что пора делать выбор! У вас на это есть ровно десять минут! Затем я иду к директору!

Дети оживились, разбились на два клана и стали обсуждать новость. Ну, малыши, конечно, выбирали репертуар. Старшая группа ссорилась. Только Джош и Дориан находились в стороне, как два сокола наблюдая за мечущимися обезьянками. У одного из них глаза наполнились печалью, когда он наблюдал за слаженностью мозгового штурма младшей группы. Когда-то он был их частью, а теперь…

Учительница подозвала его к себе. Мальчишка подошел, и девушка приобняв его за плечи, тихо шепнула:

— Зато ты мой любимчик!

— Угу, — буркнул он.

— Зачем ты все это затеяла? — заинтересовался ее мотивами Дориан.

— Ты должен лучше меня знать, что эти балбесы записались на занятия только, чтобы вытрепать нервы одной наглой рыжей воспитательнице… То есть мне! — улыбнулась ему девушка. — Они продемонстрировали это очень даже наглядно.

Дориан усмехнулся прозорливости учительницы. Общение прервал звонок сотового. Увидев знакомый номер, Джули поручила старостам присматривать за толпой и выскочила в коридор.

— Привет! — расплылась в теплой улыбке она, услышав такой же приятный отзыв в трубке.

— Привет! Как прошло с Генри?

— Нормально. Он согласился на все. Конечно, не без своих приколов… Но… — ответила она, поглядывая на прекративших шушукаться ребят. Старшие внезапно, так и не придя к общему знаменателю, стали перекрикиваться очень яростно с младшими. За долю секунды ситуация вышла из-под контроля и Дориан с Джошем бросились в гущу, пытаясь разнять драчунов.

— Эрик. Поговорим позже, а то эти балбесы сейчас… — не договорила девушка, уже вливаясь в толпу, и хватая свободной рукой кого-то за ухо.

Блайд услышал только крики и вопли, а потом телефон Джулии отключился. Из всего услышанного он заключил, что девушка в Центре и проводит «закрытый урок»!

— Ну почему обязательно вытворять такое! — орала, срывая голос учительница, на проштрафившихся детей. Те сидели виновато опустив головы. — Зачем руки распускать? А? Запереть бы вас в душе и всех под холодную воду поставить! Чтоб остудились!

Потом сделала небольшую паузу и не удержалась от парочки непечатных словечек, слава богу сказанных на русском, так что дети ничего не поняли, но заподозрили воспитательницу в сквернословии и уставились на нее, гаденько усмехаясь.

— Даже не смейте повторять! — уловила ход их мыслей девушка. — Быстро отвечайте, к какому выводу вы пришли!

Из компании подростков поднялась Клара.

— Мы согласны. Мы будем петь.

— Но! — оборвала ее речь Джулия. — Ту песню, которую вам выберу я.

Она отвернулась, скрестила руки на груди, прошлась туда-обратно и заявила:

— А уж поверьте, песня будет не из легких!

Последовал ропот, однако, таким украинку не напугаешь.

— Чего вы хотели? Думали, все будет просто? Нет! Бесплатный сыр только в мышеловке! Так что придется немного потрудиться, если хотите избавиться от меня.

— Не все этого хотят! — открыто выступила вперед Кэри, девушка с рыжими вьющимися волосами и веснушчатым личиком.

— Я уже сказала, желающие вполне могут остаться! — ласково улыбнулась ей учительница. — Если чего-то хочешь, всего добьешься. Главное правильно расставить приоритеты!

Последние слова, сказанные детям, стали откровением для самой Джулии. Она вдруг поняла, что нужно иначе смотреть на вещи. Бороться не ради того, чтобы доказать Роме или другим свою силу, а просто сражаться за свои мечты. Они ведь так давно были похоронены где-то в глубине подсознания.

— Итак, споем?

После репетиции старого материала, учительница потребовала от детей представить список песен, которые они хотят исполнить на выступлении. И пока они решали, составляя перечень, Джулия уснула, облокотившись о стол. Ученики ехидно прыгали вокруг нее, но Джош и Дориан не позволили никому приблизиться к дремлющей девушке. Даже разогнав всех по комнатам, они остались сторожить. Звонок сотового мог бы разбудить ее. Однако даже его тревожный зов не прогнал усталость скопившуюся за несколько дней. Джош аккуратно изъял из кармана ее джинсов телефон, прочитал имя звонившего и поднял трубку, посчитав себя вправе это сделать.

— Привет! Любовничек! — гаденько поприветствовал мальчишка.

— Джош? — удивился Блайд. — Ну, здравствуй! А где Джулия?

— Притворяется спящей красавицей, — мигом ответил тот.

— Так значит ты — один из семи гномов? — съехидничал музыкант.

— А ты собираешься примчаться, как принц в сказке? — сообразил, чем ответить на колкость мальчишка.

— Возможно. — Попытался представить себе эту картину Эрик. — Во всяком случае, я не далеко. Скажешь Меган, чтобы встретила меня?

— Ладно, — буркнул сорванец и отключил телефон.

— Это опять тот мужик, который приходил с ней? — осведомился о личности звонившего Дориан.

— Ага! — брезгливо поморщился товарищ.

— Он тебе не нравится, — догадался старший. — А ей, наоборот, и даже очень!

— Меня просто бесит, когда они держатся за руки или смотрят друг на друга, или улыбаются, как идиоты! — фыркнул мальчишка, вернув сотовый откуда взял.

— Мне показалось, что этот, как его…

— Эрик, — напомнил имя обсуждаемой персоны Джош.

— Да! Он, вроде, не плохой парень!

— Никто не говорит, что он плохой. Просто… — мальчик отвернулся, сел на край стола, с тоскливой нежностью рассматривая рыжую макушку. — Просто она с каждым днем все дальше. До того, как она стала работать там и видеться с ним, все было хорошо. Может быть, и Люси никуда не уехала, если бы она оставалась здесь, а не ходила всюду за ним!

— Люси так или иначе удочерили бы. Дело ведь не в этом. — Дориан оглядел мальчишку, сидящего на столе. — Просто тебе без нее одиноко! Думаешь, никто не замечает, как ты в свободное время крадешься сюда, чтобы подержать гитару, на которой она играет?

— Кхе, — прокашлялся мальчишка, сполз на пол и вспомнил о важном деле. — Надо пойти предупредить Меган!

Мисс Литтлс встретила позднего гостя на пороге. Дети еще бродили по коридорам, и любопытные девчонки старшего крыла, углядев вошедшего в двери мужчину, решили далеко не уходить, а проследить за ним. Воспитательница любезничая со знакомым учительницы пения, позволила ему самому пройти в классную комнату. Статный парень уверенным шагом направился наверх, и, распахнул двери кабинета.

— Привет! — вяло отозвались на его приветствие мальчишки, окружившие спящую учительницу.

Блайд взял стул, развернул его спинкой к столу и уселся, оседлав предмет мебели.

— Как дела? — не сводя глаз с девушки, поинтересовался у ребят музыкант.

— Нормально, — пожал плечами Джош.

— Не совсем! — поправил его Дориан. — Она придумала устроить концерт. Я вот все думаю, зачем ей это надо, если она так устает?

— Ну то, что она мазохистка, видно невооруженным взглядом! — прокомментировал Эрик, и его поддержали сдавленными смешками. — Долго она так спит?

— Уже полчаса! Нет. Больше! — так и не смог подсчитать Джош.

Парень подсел ближе, протянул руку и погладил рыжую макушку.

— Джули, проснись! — ласково проговорил он.

Девушка подняла голову, расплющила веки и с сонной ухмылкой пробубнила:

— Блайд! Ты мне опять снишься? Да?

Эрик чуть не подавился смехом, уловив недовольные взгляды окружающих ее мальчишек. Ясное дело, их заинтересовала его реакция.

— Да! Снюсь! — подтвердил музыкант. — Давай мы переместим твой сон куда-нибудь в другое место?

— Знаю я твое «другое место»! — фыркнул девушка и снова спрятала лицо на руках, уткнувшись носом в запястья. — Кухня и все такое…

Парень встал, понимая, что еще одно ее слово, и придется долго и нудно отмахиваться от ревнивца Джоша. Обошел стол, поднял украинку на руки, а она обвила его шею руками, уютно прислонив голову на плечо.

Тут-то до нее дошло…

— Блайд! — интонация резко изменила эмоциональность — с радостной на возмущенную. — Ты… ты…

— Я отвезу тебя домой! — убедительно глядя ей прямо в глаза, сказал он, и девушка, к удивлению, промолчала. — Поехали?

Джулия кивнула. Но только он донес ее до двери, как потребовала поставить на пол, намекнув на подглядывающих девчонок, притаившихся в коридоре.

— Я лучше сама пойду! — промычала она.

— Да-да! Ковыляй, Квазимодо! — подстегнул голос Джоша позади.

— Ты сейчас получишь таких… — прошипела девчонка, развернулась к нему лицом и пригрозила не особо впечатляющим размерами кулачком. Блайд прервал их «идиллию», грозным взглядом усмирив в сорванце желание ехидничать.

— Может, я все-таки тебя донесу до машины? — сомневаясь в ее силах держаться на ногах, предложил Эрик.

— А завтра у меня будут проблемы!

Блайд согласно кивнул, предложил свою руку в качестве опоры и повел девушку на выход. Джулия уже ничего не соображала, брела, крепко сжимая ладонь музыканта. В ее голове царил туман сна, застилая обзор окружающего мира. Джош и Дориан шли следом, как две тени, сопровождая взрослых. На ступеньках парень обхватил девушку за талию, боясь, что она рухнет, споткнувшись о носки собственных туфель.

— Ты просто зомби! — заявил Блайд.

— А я и есть зомби! Вот подожди чуть-чуть, и я попробую тебя укусить! — пригрозила она, рассмешив парня угрозой. Встретившись взглядом с поджидавшей их у выхода Меган, он кивком попрощался с женщиной и подхватил медлительную красотку на руки. Мальчишки любезно распахнули перед ними дверь, выпуская на улицу. Эрик благодарно подмигнул обоим, выходя навстречу прохладному, ночному ветру. А около машины ношу пришлось поставить на ноги. Девичьи губы ласково и нежно коснулись его шеи. Но если он ожидал мягкого поцелуя, то разочаровался, получив укус.

«Садись, вампирша!» — хмыкнул парень, усадив девушку в салон. В дороге она опять погрузилась в дрему. Эрику удалось разбудить ее лишь у дома Сары. На его предложение доставить дремлющий «груз» до самой квартиры (хоть и не слишком хотелось встречаться лицом к лицу с бывшей девушкой), девчонка гордо отказалась. Едва ли не выпала из машины и побрела ко входу.

Джулия миновала холл, дошла до поворота к лифту и… присела под стенкой на корточки, намереваясь досмотреть сны прямо в коридоре. Но чьи-то загребущие руки подняли ее в воздух, и уже знакомый аромат мужских духов завладел обонянием.

— Так и думал! — раздался голос над ухом девушки.

Она сдалась на милость судьбе, приняла помощь и просто обняла парня. Блайд принес ее на этаж, но как только вышел из лифта, девчонка опять потребовала ее отпустить.

— Дальше я сама! Спасибо! Поставь меня!

— Успокойся! — вялое сопротивление не заставило его разжать руки.

— Блайд! Ну тебе же не хочется говорить с Сарой!.. — умная мысль, высказанная девушкой, убедительно подействовала на парня.

— Спокойной ночи! — автоматически дотянувшись до его губ, поцеловала музыканта Джулия и, шатаясь, поплелась к квартире. У двери остановилась, раскрыла свою бездонную сумку в поисках ключей. Не отыскав их с первой попытки, уселась прямо на полу, роясь в «мешке», который таскала всюду с собой. Пока она мучилась, Эрик нервничал, наблюдая за этой картиной у лифта. Сара, будто почувствовала присутствие подруги, и распахнула двери.

— О! Домой! — с такими словами, Джулия ползком проникла в квартиру, волоча сумку за собой по паркету.

Модель с недоумением посмотрела на сие аномальное явление, выругалась и опять захлопнула дверь.

— Я не позволю тебе спать на половичке! — доносились вопли из квартиры.

Оставшийся так и незамеченным Эрик рассмеялся, представив, как рыжая девчонка доползла до коврика на полу и свернулась клубочком, не в силах добраться до собственной кровати.

— Сумасшедшая! — вслух высказал давно назревшую мысль парень…

В гримерке за кулисами собирались музыканты. Обычные шутки, привычные колкости и столь же банальные перепалки между старыми друзьями. Однако, все это раздражало солиста. Светловолосый парень мрачно разглядывал собственное отражение в зеркале. Под глазами стали проявляться признаки усталости и стресса — серые круги, которые даже гримом оказалось сложно скрыть. Его хвалили, обожали, говорили, что он одаренный музыкант. Но Ромео давно не писал новых песен. Муза давно не заглядывала в гости. Все валилось из рук.

— Пошли! — хлопнул его по плечу ударник, и парень чуть не пустил кулаки в ход от этого раздражающего жеста.

Опомнился, обернулся, вперил уничтожающий взгляд в друга и буркнул нечто невразумительное, что товарищ воспринял как: «Дай мне несколько минут!». Парни, за исключением солиста, покинули небольшую комнату, оставив певца одного. Ромео еще несколько минут смотрел на свою мрачную копию. Сейчас он ненавидел всех, в том числе себя. Не хотел идти на сцену. Оглянулся по сторонам, убедившись, что никого не осталось рядом, и достал небольшой пакетик с «лекарством от плохого настроения». С недавних пор Ромео перестал ждать поблажек от своей милой продюсера и покупал волшебный порошок сам. Аккуратно разложив его на столе, склонился и вдохнул носом «дорожку». Он даже не заметил, как дверь приоткрылась и Костя, заглянувший, чтобы снова его позвать, увидев происходящее, не рискнул ни входить, ни окликать друга, ни устроить «товарищескую промывку мозгов» на тему: «За такое по рукам бьют!». Нет. Парень просто прикрыл дверь и ушел. А Рома откинулся в кресле, ожидая, когда наступит сладкое чувство невесомости.

Из гримерки вышел не Ромка, — сам Ромео, довольный своим звездным статусом, готовый расписаться на протянутом листке блокнота, принимать любовь фанатов и совсем чуточку делиться своей с ними. Он поднялся на сцену, в луч света, поприветствовал публику, затянул один из хитов… Только в финале концерта, на последних нотах его голос стих, обрываясь на хрип. Певец смотрел в зал и четко видел там, в толпе, ту, которой на самом деле не существует. Но парень мог поклясться, что она там, смотрит на него такими грустными обиженными глазами.