История Одной Оптимистки

Глава 24 Когда силы иссякают

Неделю яркая звезда музыкального поприща не имела чести видеть начинающую певичку. Возможно, оттого парня и охватывало дурное настроение, желание поскандалить хоть с кем-нибудь. Вдохновение тоже исчезло и не появлялось с того самого дня, когда он в последний раз мог позволить себе легкий флирт с одной рыжей девчонкой. Менеджер постоянно подшучивал по этому поводу, и в результате Эрик сбежал от назойливого друга. Взял сигареты и пошел на лестницу, туда, где раньше прятался вместе с украинкой, чтобы вытребовать у нее поцелуй. Но место уже было занято! На верхней ступени сидела печальная рыжая муза. Она обнимала собственные колени, пряча лицо на согнутых руках. Блайд прокашлялся. Девушка приподняла голову. Помутненные зеленые глаза мельком скользнули по музыканту и снова спрятались под рыжей челкой. Девушка протянула руку ладошкой вверх и потребовала:

— Давай сюда!

— Что? — не понял Эрик.

— Сигареты! Давай!

Музыкант рассмеялся, посмотрел на пачку, зажатую в руке, и передал ее девушке. Но она не собралась курить, скомкала коробок и заявила:

— Еще раз увижу — укушу! — пообещала грозная леди.

— Тебя совсем загоняли? — догадался Блайд, уселся рядом.

— Я и раньше не лентяйничала. Но после такого! Я даже пошевелиться не могу! А у меня еще вокал… — простонала она.

Парень ухмыльнулся, передвинулся, сел на ступеньку выше, позади девушки, прижав ее коленями с двух сторон так, что Джулия оказалась, словно в кресле. Теплые руки коснулись шеи и плеч, медленно, нежно, но сильно массируя ноющие мышцы. И она снова застонала, на этот раз от удовольствия.

— Я сейчас превращусь в лужицу… — промямлила расслабившаяся певица.

— Тогда мне придется идти за тряпкой, — рассмеялся Блайд и через секунду спросил уже вкрадчиво. — Все так тяжело? Не жалеешь?

— Нет! — отклоняясь к нему, назад, почти примостив голову на его плече, ответила она. — Если уж ступила на эту скользкую дорожку, то сворачивать поздно!

— Так хочешь отомстить бывшему парню? — вопрос прозвучал с холодным сарказмом.

— Это, конечно, входит в мои планы… — ощущая его дыхание на своей шее, отрешенно говорила Джулия. Она настолько расслабилась, что, когда его губы впились в кожу, оставляя синяк, даже не смогла сопротивляться.

— Ты рехнулся? — повернулась к парню девушка, завопив как ужаленная. — Если Сыр или Генри увидят — мне конец!

Как бы она не злилась, Эрик все равно ехидно ухмылялся. Джули вскочила на ноги и сбежала вниз по ступенькам, чтобы музыканту больше не захотелось оставить на ее теле еще какой-нибудь дурацкий знак отличия.

— Знаешь? — блестящие глаза, колючие, но теплые, смотрели на него с вызовом. — Приоритеты немного изменились! Я хочу оказаться с тобой на одной сцене, мистер Блайд!

В его взгляде и улыбке проявились совершенно далекие от холодной надменности эмоции. Он был доволен. Смотрел на рыжую девчонку, на синяк-отпечаток своих губ, который она так старательно пыталась прикрыть тканью кофты. А Джулия побежала вниз более живенько, выкинула в мусорное ведро его сигареты и отправилась на следующий круг ада, призванный сделать из нее настоящую певицу. Но в зале она только и могла думать о том, как ей больно и хочется присесть. Что поделать — с природой не поспоришь, а она именно сегодня решила наградить свою дочь «праздничными днями». Утреннюю тренировку и танцы Джулии удалось выдержать. Даже справилась с желанием упасть на пол, свернуться калачиком, прижать руки к животу и рассказывать всем, как яро она ненавидит своих мучителей! Честер заметил болезненную бледность девушки, но не спешил уменьшать нагрузку. А тут, как на зло, еще и Генри пожаловал на репетицию, — лично посмотреть на успехи подопечной. Немка Ди с опаской поглядывала на признаки болезни, поэтому поблажливо относилась к украинке. И только продюсер с недовольной миной восседал на стуле, требуя полной отдачи. Джулия, стиснув зубы, втягивала воздух, собираясь с силами, и пела. Посреди занятия у нее внезапно пошла кровь из носа. Почувствовав головокружение, девушка села на пол. Ди и Чес бросились к ней, готовые посильную помощь.

— Все нормально… — не позволив к себе прикасаться, она вытирала платком красную жижу, льющуюся из носа. Менеджер принес салфетки и отвел больную к окну. Прохладный воздух не вернул чувства, и мир все еще кружился в бешеном танце.

— Если не можешь выдержать такую нагрузку, что будет дальше? — внезапно отчеканил со своего места продюсер, извлек из внутреннего кармана флакончик с виски и отпил.

Все трое его работников резко повернулись в мужчине, надеясь, что им всего лишь послышалось.

— Может, на сегодня достаточно? — испуганно спросила репетитор по вокалу.

— У нас нет времени останавливаться! — отрезал Генри. — Если она не встанет сейчас же и не продолжит, значит, я зря потратил на нее свое время.

Только размазав кровь, Джулия поднялась, вернулась на исходную точку — перед зеркалом, рядом с пианино, и подала знак Диане, что готова продолжать.

— Но, — робко попыталась остановить ее женщина.

— Что нас не убивает, делает сильнее! — проговорила решительная украинка, и не дожидаясь проигрыша, запела. Урок продолжился. Сдерживая боль, головокружение, не обращая внимания на испуганные взгляды менеджера и преподавателя, девушка отчаянно следовала инструкциям педагога. Чтобы помочь самой себе, она закрыла глаза, слушая только два голоса: собственный и репетитора. Чистый, красивый звук, исходящий из самой середины, поразил преподавателя. Глядя на измученную девушку, женщина боялась услышать хрип и тишину, но Джулия держалась молодцом, хоть и было видно, как ей тяжело дается просто ровно стоять. Генри совершенно спокойно наблюдал за всем.

— Достаточно! — остановила девушку репетитор, но Джули уже не слышала никого. Она пела и пела, а потом упала в обморок.

Пришла в себя спустя полчаса от отвратительного запаха нашатыря под самым носом. А над ней стоял уже знакомый доктор, которого она вызывала однажды для Эрика. Мужчина улыбнулся.

— Вот, уже хорошо! — заговорил он. — Вы — музыканты, странные люди. Я бы сказал мазохисты!

— Привет! — хрипло прогундосила пациентка.

Она села, прислушиваясь к ощущениям.

— Слишком слабая, чтобы стать звездой! Поднимайся и иди собирать вещи! — Сказал Генри, снова обращая все негодующее внимание на себя. — Если ты не можешь работать, то даже говорить не о чем! Возвращайся в свою страну! Зачем Харман только навязал мне тебя?

Присутствующие были поражены. Диана усиленно пыталась понять причину, по которой он говорит эти глупости. Ведь буквально месяц назад примчался и умолял ее заняться новым юным дарованием, нахваливал девчонку, которую сейчас сам и унижает.

— Тебе нужно отдохнуть! — вынес диагноз доктор, оглядываясь на разбушевавшегося продюсера.

— Нет! — Процедила девушка, сжала плечо Уильяма, силясь подняться и, пошатнувшись, устояла. — Я могу работать! Прямо сейчас! Учитель?

Ошарашенный преподаватель переводила испуганный взгляд с продюсера на подопечную и обратно, потом на доктора. Она не знала, что делать и как работать с певицей, в данный момент больше напоминающей оживший труп. Но пока решала, Джули снова запела, и Диане пришлось вносить коррективы по ходу. Генри сложил руки на груди, уселся в обратно на стул, вслушиваясь в переливы девичьего голоса. Репетиция продолжалась еще несколько часов, и Уильям не покидал помещения, ожидая, когда упертая рыжая девица рухнет на пол второй раз. Он засекал время. По его подсчетам, даже слишком смелым, не на долго должно было хватить ее боевого настроя.

— Хорошо, — одобрительно кивнул Генри в самом конце. — Ты меня убедила! У тебя есть время прийти в себя до завтра. После обеда продолжите по старому расписанию.

Как только он вышел, Джули распласталась на полу в обмороке и снова была приведена в чувства доктором. Она тяжело села на колени, согнулась пополам, прислонив лоб к холодному полу.

— Зачем ты так себя изматываешь? — неодобрительно отнесся к ее труду док.

— Так надо! — прошептала чуть живая девушка и про себя добавила: — Я должна!

Уил посоветовал Честеру немедленно везти ее домой. У менеджера возражений не было. Он поднял вялую девчонку на руки и понес к черному ходу. Но абсолютно незамеченным выйти не смог. В коридоре его видели. Блайд и Роберт так и застыли на месте, с ужасом рассматривая, как безвольно болтаются бледные, будто кукольные руки, свисающие с плеч крупного мужчины, несущего девушку.

— Привет! Я вот всегда говорил, что музыканты — сумасшедшие! Я помню, как вел себя ты несколько лет назад. В принципе, и сейчас таким остался! А она точная твоя копия! Только в два раза упертее! — раздался рядом с Эриком знакомый голос, заставив парня дрогнуть.

— Привет! — повернулся к нему Блайд. — Что случилось?

— Истощение. Нервное перенапряжение! — пожал плечами док.

— Тебе, когда ты болел, повезло, что она рядом была и смогла уложить тебя в постель. А ее только ампутация ног заставит лежать и не дергаться! Хотя… — мрачно хмыкнул Уил.

Роберт, раскрыв рот, переводил до безобразия круглые глаза с одного говорившего на другого. И замечал, как меняется в лице его друг. Он уже догадывался, с какой просьбой парень обратится к нему.

— Роб отме… — начал было Эрик, быстро шагая к стоянке, после прощания с доком.

— Сейчас сделаю! — перебил его менеджер и, усаживаясь на переднее сидение, раскрыл блокнот, достал телефон, чтобы отменить все встречи на остаток дня.

— Ты выглядишь, как труп из твоего любимого фильма! — кружила над лежащей на диване жертвой шоу-бизнесса модель.

— У тебя, кажется, показ? Вот и иди, показывай! — фыркнула девушка, и на голову больно хлюпнулся пакет с сухим льдом. Джули взвыла. Открыть глаза оказалось сложнейшей задачей. Зато слух болезненно реагировал на все, в первую очередь, на слишком громкие шаги модели, специально продефилировавшей по паркету на шпильках до прихожей. Сара потянулась к ручке, и тут раздался стук. На пороге стояли двое парней, видеть которых она не хотела. А еще больше ее раздражал факт, что пришли они даже не к ней!

— Привет! — проговорил Блайд, норовя рассмотреть квартиру позади хозяйки.

— Чего тебе? — она не испытывала особой радости встретить прошлое у своей двери. Прошлое тоже не слишком радовалось, но почему-то никуда не уходило, а только мялось на пороге.

— Мы хотели поговорить с Джули, — вмешался Роберт, пытаясь облегчить другу задачу.

— Джули? — окликнула Сара подругу, слегка повернув голову назад, но при этом не сводя глаз с визитеров. — Ты хочешь кого-нибудь видеть?

— Нет, — прохрипели из гостиной.

Блайд рассердился не на шутку. Он просто подвинул хозяйку квартиры, буквально просочившись в помещение. Уверенно прошагал в гостиную, чтобы лично посмотреть в глаза девчонке.

— Значит, никого?! — процедил сквозь зубы он, представ перед лежащей на диване больной. — Когда я тебе то же самое сказал, что ты сделала?

— Эрик? — она все же расплющила опухшие глаза. Но при виде злого музыканта, мечтала накрыться чем-то и притворяться пустым местом.

— Хочешь, я его выгоню? — вмешалась подруга, потирая руки. Она искренне считала, что иностранка поддержит ее намерения.

— Не надо, — прохрипела девушка, неприятно удивив модель, и откинулась на подушку, не сводя уставших глаз с парня, тоже внимательно рассматривающего ее бледную физиономию.

— Тогда я ушла! — вильнув бедрами, объявила о своем уходе Сара.

Гости и соседка просто проигнорировали ее. Что задело самолюбие манекенщицы.

— Зачем ты пришел? — спросила Джулия, приглашая парня сесть на край дивана.

Роб стоял в стороне и, наслаждался зрелищем, названным «капитуляция сердцееда».

— Услышал от дока, что с тобой приключилось. — Снимая пальто, признался Эрик.

— Так ты проведать пришел? — слабо улыбнулась девушка.

— Вообще-то, я собирался сделать с тобой то же, что ты со мной. — Угрожающе заявил гость. — Так сказать, отплатить той же монетой!

Джули напряглась. Но, судя по тому, как парень оглядел кухню — Блайд совершенно серьезно вознамерился мстить! Главное, чтобы не додумался приготовить «адский напиток», как сам же его и обозвал, — мелькнуло в ее голове.

— Так, начнем с бульона… — засучив рукава, гость таки пошел на кухню.

— Ты что, лечить меня собрался? — в испуге сообразила она, поднимаясь с дивана. — Ты же готовить не умеешь! Роб, скажи ему что-нибудь!

А говорить было уже поздно. Блайд полез сначала доставать миски и продукты, а когда все же вспомнил, что действительно в кулинарии полный профан, обратился за рецептом к девушке. Она огласила не только список действий, но и количество времени, которое отнимет готовка, и предложила более простой вариант: натереть на терке яблоки и морковку. С таким заданием музыкант справился. Джулия обозвала это «детским салатом» и даже заставила парней присоединиться к своей трапезе.

— Чем ты там меня еще поила? — задумался Блайд. — Надо приготовить тебе такой напиток!

Ложка резко выпала из ее рук. Роб расхохотался, хоть и понял, что у парочки появилась своя собственная история, о которой мало кто знает. И его вряд ли посвятят в подробности.

— Не получится! — злорадствовала Джули. — У нас в холодильнике и половины ингредиентов нет.

Блайд прикусил губу, надеясь еще когда-нибудь выманить рецепт Адского сока, усовершенствовать его до безобразия и скормить гадость девушке. Но обошлось распитием теплого красного вина. Эрик лично приготовил ей алкогольное лекарство. Стоило больной выпить его, как сознание провалилось в сон тяжелый и мучительный: Джули металась в тумане, в поисках кого-то. Но никак не могла встретиться с этим человеком. Поиски выматывали и терзали душу.

Девушка резко поднялась с постели, нашарив тапки, обулась и целенаправленно двинулась к двери. Но уверенные, теплые, руки поймали ее, ухватив за талию. Эрик, все это время находившийся рядом, подхватил больную.

— Куда собралась?

Она слышала его голос, обернулась, пытаясь сосредоточить рассеянный взгляд на мужских губах.

— Сара!.. Где Сара?! — в бреду зашептала она. Блайд прикоснулся к ее лбу, убедившись, что температура поднялась. Поднял девушку на руки, чтобы уложить обратно в постель. И сам задумался: куда это подевалась манекенщица?

— Хорошо! Я привезу ее! Но ты сейчас же ляжешь спать! Договорились? — сдался парень.

Джули кивнула, послушно вернулась в кровать. Музыкант какое-то время смотрел на нее, сомневаясь, хорошая ли идея оставить больную одну. Девушка снова начала повторять имя подруги и грозилась идти, искать ее сама. Блайд позвонил Саре, выяснил место нахождения и поехал за ней. Он успел очень даже вовремя. Модель не могла поймать такси после вечеринки, увенчавшей показ. Блондинка стояла у дороги, рядом с ночным клубом. Какие-то парни пытались добиться от нее внимания. Эрик вышел из машины и, схватив Сару за руку, потащил за собой, уводя прочь от навязчивых ухажеров. Она тайно радовалась его появлению, что тут же вылилось в очень неординарное признание:

— Ты мне чуть руку не вывихнул! У меня теперь синяк будет! — вопила блондинка, упав на пассажирское сидение.

— Какого черта ты здесь делаешь в такое время и заставляешь других волноваться? — Эрик был настолько зол, что не заметил, как лично вложил надежду в сердце бывшей девушки на возвращение былых отношений своей короткой фразой. Сара разглядывала его профиль, молчаливо выслушивая претензии, а потом, тихо улыбаясь самой себе, шла за ним следом, когда он вел ее домой и думала, что бывший парень вполне может снова стать нынешним. Однако Сара переступила порог квартиры и подавилась гневом. На ступеньке прихожей сидела Джулия. Увидев модель, она расплылась в глупейшей улыбке и потянулась к подруге, говоря что-то на непонятном языке:

— Ты вернулась! — произнесла по-русском девушка, едва различая танцующие фигуры пришедших.

— Ты оставил ее одну? — завопила Сара.

Эрик не собирался выслушивать ее вопли, уверенным шагом направился к Джулии. Он подхватил успевшую подняться девушку на руки и понес в ее комнату, ногой захлопнув за собой дверь.

— Зачем ты опять встала? — тихо, чтобы не сорваться на больную, спросил парень.

— Мне было страшно одной… в темноте… — мешая русские слова с английскими проговорила она, упираясь носом в его шею, когда он укладывал ее в постель. Он мало что разобрал из сказанного, но зато ощутил каждое слово. Заботливо укрыв девушку одеялом, парень занял место в неудобном, жестком кресле, приставленном к кровати больной. Джули перестала бороться с жаром и провалилась в бред. Эрика тоже одолевал сон, и он на секунду прикрыл глаза, чтобы через несколько минут проснуться, услышав странное произношение собственного имени — девушка говорила на родном языке и обращалась к Блайду.

Парень придвинулся ближе, накрыл ладонью ее горячую руку, и ее тревога пропала — Джули успокоилась. Она перестала метаться, тяжело и шумно вздохнула, и успокоилась до самого утра. Правда, Эрик так и не решился отнять руку — девушка слишком чутко спала и реагировала на каждое его движение, когда он пытался примоститься удобнее в кресле.

Сара с ненавистью смотрела в спину уносившего ее подругу на руках парня и была готова просто взорваться, когда он беспардонно предпочел уединиться с украинкой, хлопнув дверью ее спальни! Модель ураганом промчалась к себе, чтобы крушить и швырять предметы, пока уютная комната не превратиться в свалку. А потом ненадолго обуздала чувства. Свернулась калачиком на кровати, пообещав себе, что отомстит бывшему парню за его наглость!

В спальне было еще темно, но предрассветные сумерки уже пробрались в помещение. Ночные кошмары ушли прочь. Джули смотрела в потолок, выбрасывая из своей памяти последние наиболее яркие клочки мучивших снов: Рома, такой красивый, с холодным блеском в глазах, целующий ее в губы, а потом вонзающий здоровенный нож под ребра. Потом он, конечно, сбежал… Там, где он растворился, стоял другой человек. Его серые глаза были полны загадочного, манящего тепла. Он смотрел, как Джулия истекает кровью. И не шевелился. Как же это все-таки не справедливо! Ведь столько сделала для обоих этих парней, и что получила взамен? Нож в теле и абсолютно флегматичный взгляд? Ей было так больно! Она просила помощи, звала кого-то. И кто-то пришел, кто-то был рядом… Но кто?

— Ушел… — рассматривая слабый свет в окне, грустно вздохнула девушка, чувствуя себя одинокой, брошенной и никому не нужной.

— Кто? — раздался голос поблизости, и Джули вздрогнула, поворачиваясь на звук.

— Прости, я напугал тебя? — обеспокоился усталый парень, протирая глаза.

— Ты? — удивилась она, распознав сидящего в кресле Эрика. — Ты спал все это время здесь?

— Если хочешь, я уйду. — Потянулся он, разминая затекшие плечи. — Но уже очень поздно… думать о твоей чести! Я был здесь всю ночь! И даже Сара это видела!

— Нет, останься. — Слова сорвались с губ раньше, чем она обдумала их. — Иди, лучше сюда!

Джули похлопала ладошкой по одеялу, приглашая разделить постель на двоих. Эрик не успел взвесить решение как следует, и лег рядом. Затекшая спина радостно восприняла знакомство с матрасом, а голова, очутившись на подушке, потребовала продолжения сна! Девушка, абсолютно не смущаясь, прижалась к его боку, примостив голову на плече.

— Почему ты не уехал? — прозвучал глупый вопрос, и Эрик промычал, погружаясь в сон:

— А ты уехала, когда подобное происходило со мной? — он приоткрыл один глаз, чтобы увидеть ее реакцию на следующие слова. — К тому же, уедешь тут, если тебя стальной хваткой держат за руку и, только шевельнешься, начинают причитать, стонать и плакать!

Она отодвинулась, уловив на его лице лукавую усмешку.

— Я не плакала! — убежденно заявила девушка.

— Плакала! Я все видел!

Джулия смотрела на него, окруженного призрачным ореолом света, словно он исходил изнутри, а не спускался на парня из окна. Усталость, небритость, взъерошенные волосы, но теплый взгляд, сладкий запах его одежды — все это показалось девушке родным. Она улыбнулась.

— Спи! Тебе нужно хоть немного отдохнуть! — прошептала она.

Музыкант закрыл глаза, почувствовал, как голова девушки вернулась на его плечо, а тонкие пальчики стали нежно поглаживать рубашку на его груди, выводя на ней странные символы. Эрик накрыл ее руку своей.

— Ты тоже спи! — шепнул он, чмокнув в рыжую макушку.

Сара стояла на кухне с чашкой горячего кофе в руках и злобно сверлила взглядом дырки в двери комнаты подруги, надеясь, что-то рассмотреть. Она совершенно точно знала, что бывший парень до сих пор там, и воображение рисовало такие картинки происходящего в спальне украинки, что просто сама диву давалась, как у нее из ушей пар не валит.

Вселенная словно слышала ее мысли — дверь распахнулась, являя счастливую и бодрую лже-подругу Джулию. Она беззаботно подошла, отпила из кружки Сары глоток и поставила кофеварку на подогрев.

— Доброе утро! — раздражающе улыбалась рыжая.

— Как спалось? Смотрю, ты себя просто замечательно чувствуешь! — язвительно обратилась подруга. — И что же интересно помогло: лекарства или «твоя ночная нянька»?

— Сара… — подавилась девушка, столкнувшись. Джули почувствовала себя неловко и виновато. Она прекрасно понимала, какие чувства испытывает модель. Это больно, видеть бывшего молодого человека, спящим в спальне твоей подруги.

Причина грядущей ссоры появилась сама, накидывая на плечи пиджак. Сара проследила за торжественным выходом музыканта из комнаты ее соседки по квартире, мысленно пожелав ему споткнуться и разбить нос! Но Вселенная больше не прислушивалась к ее размышлениям, и парень спокойно прошел через гостиную к девушкам.

— Доброе утро! — вежливо поздоровался он, заметив по искаженным лицам подружек, что утверждение ложное, и «недоброе» начнется для украинки сразу, как только его нога ступит за порог. — Джулс, проведешь меня?

Она кивнула, разделяя его желание скорее покинуть негостеприимный дом. Джули уже проклинала себя за болезнь и, что вообще встряла между моделью и ее мужчиной, пусть и прошлым. Пошла вслед за гостем, как приговоренный на плаху — опустив голову и глядя себе под ноги. В прихожей остановилась, чтобы попрощаться. Стоило Эрику положить ей руку на плечо и заглянув в глаза, спросить о здоровье, как ненадолго она забыла о будущем скандале с подругой и поддалась его чарам.

— Все хорошо! — немного покраснев, ответила она, опуская глаза.

— Джули, — он стоял напротив, прислонившись плечом к стене. — Что значит: «Эрик, не отпускай менья, пожалуста!».

Произнесенная им ломанная фраза на русском была Джулии понятна, но очень уж смущающий у нее эффект! Девушка покраснела, теплее укуталась в халат и опустила ресницы, раздумывая, стоит ли переводить смысл сказанного парню. Он же заинтересовался ее реакцией еще больше. Боясь поднять на него глаза, она все же пересказал все слово в слово. Блайд несколько минут молчал.

— Повтори еще раз мое имя! — потребовал он.

— Эрик, — с непередаваемой нежностью слетел с ее губ русский вариант его имени. От этого слова вся сущность, казалось, содрогается в парне, тянется к девушке, словно она нашла тайную нить, с помощью которой теперь может подчинить его себе. Музыкант улыбнулся, отодвигаясь от рыжей девчонки на безопасное расстояние.

— Прости, если… Забудь, я не… — смутилась она.

— Наоборот. Но только когда мы наедине. Мне будет приятно услышать еще раз это от тебя! — все же преодолел пространство между ними парень, ради единственного мимолетного поцелуя, угодившего в щеку. — Береги себя и больше не заставляй меня нервничать!

Эрик ушел. А Джули вернулась в квартиру, чтобы встретиться один на один в словесном поединке с подругой. Сара уже ждала ее на «ринге», коим представился в данный момент промежуток от дивана до телевизора. Модель серьезно настроилась на грандиозную войну, уже зачислив подругу в списки предателей.

— Я понимаю, каково тебе видеть его здесь, тем более… — заговорила Джулия, желая раз и навсегда выяснить этот вопрос.

— Когда он спит с тобой и думает только о тебе! — продолжила фразу за нее модель.

— Сара, я не… — устало опустила голову та. — Я знаю, что тебе очень неприятно. Но не думай, что мы с ним… — она замялась, обдумывая, как описать их отношения. — Между нами только взаимопомощь, дружба и не более!

— Скажи, что ты ничего к нему не чувствуешь! — разозлилась Сара, требуя от подруги невозможного.

Джули вспомнила поцелуи в каморке на студии и тот сладкий и странный одновременно момент на ступеньках, танцы под музыку в гостиной и, как несколько минут назад было приятно лежать рядом с ним в обнимку. Она села на диван, приглашая и Сару.

— Возможно, что-то и есть. — Честно выпалила украинка, став мрачной. — Я не готова повторить прошлую ошибку дважды. — Грустно говорила Джули, вспомнив Рому. — Может быть, я — мазохиста, но не совершенно ненормальная, чтобы поддаться мимолетному желанию и потерять все: подругу — тебя, и друга, каким является он. Понимаешь, мне достаточно с ним общаться и все! Поэтому ни о какой любви, или сексе, или еще о чем-нибудь таком между нами и речи быть не может!

Она посмотрела на ошарашенную и совершенно запутавшуюся в дебрях собственных мыслей Сару. Та сидела с широко раскрытыми глазами и не знала, что сказать. Джули встала, понимая, что ближайшие несколько дней модель с ней даже не заговорит.