Измена. Наследник мэра (СИ)

Глава 18. Сын

Алена

Пропускаю мимо ушей его фразу. Все эти слова — ничто. А вот поступки говорят сами за себя. Я хорошо помню ту сцену в его доме.

Даже слишком хорошо.

Вот они — действия, которые сильнее слов, важнее их. То, что я видела своими глазами, перечеркнет любые слова Стаса. То, что я испытала тогда, врагу не пожелаю. Я же ведь любила его, всем своим сердцем.

Да, он не обещал мне звезд с неба. Положа руку на сердце, он не обещал мне ровным счетом ничего. Все я надумала себе сама, а потом сама же и поплатилась. Но это не отменяет того факта, что меня предали. Растоптали и унизили.

Сомневаюсь, что Север не понимал, что я влюбилась в него по уши.

— Можешь начинать, — холодно говорю я, не двигаясь ни на сантиметр.

Стас поднимает на меня суровый взгляд и задерживает его. Рассматривает меня, пока я наверняка покрываюсь красными пятнами под этим самым взглядом.

— Ты изменилась, Алена, — говорит Север отстраненно, погружаясь в свои мысли.

— А вот ты нет, — парирую я и придвигаюсь ближе. — Все такой же самоуверенный подонок, который считает, что мир лежит у его ног.

Стас вскидывает удивленно бровь и растягивает губы в улыбке, больше напоминающей оскал:

— Малышка, ты слишком высокого мнения о моей скромной персоне, — делает паузу. — Я всего лишь простой мэр, который честно выполняет свой долг, доказывая избирателям правильность их выбора.

— Хватит мне заливать, Север, — произношу со злостью, а мужчина дергается при упоминании его клички, ведь раньше я всегда называла его по имени. Клички — это то, что доставалось его людям. — Все знают, кто ты и что делаешь. Одного понять не могу: какого черта ты сидишь сейчас тут и пускаешь мне пыль в глаза? Поверь, я прекрасно помню, кем ты был и чем занимался.

Стас спокойно вытирает рот салфеткой, откладывает ее в сторону. Машет рукой в воздухе, и Артем подбегает к столику, быстро убирает все тарелки, оставляя только мою с нетронутой рыбой. Недовольно смотрит не меня, будто я нашкодивший несознательный малыш.

— Раз ты все прекрасно помнишь, то должна понимать, зачем я тут.

— Понятия не имею, зачем ты тут, — говорю как ни в чем не бывало, хотя меня трясет от напряжения.

Руки ледяные, ноги отнялись, сердце стучит в висках, ушах, повсюду где только можно. От страха тошнота подкатывает к горлу.

Стас смотрит на меня немигающим взглядом, кладет руки на стол и опирается на него локтями:

— Мой ребенок не может расти без отца, — произносит спокойно мужчина.

Решаюсь сыграть дурочку.

— О каком ребенке речь? О твоей дочери? Я слышала, она воспитывалась в другой стране, и ничего, выросла без отца. Смотри, в какую красавицу и умницу превратилась, — перевожу тему как могу.

Знаю, глупо и бесполезно, но сдаваться я не намерена.

Стас улыбается уголками губ, и я вижу, как в его темных глазах плещутся теплые искорки при упоминании о дочери.

— Ольга выросла прекрасной девушкой. И да, она жила в другой стране, но я всегда знал о том, что у меня есть дочь, и проводил с ней столько времени, сколько было возможно, — кивает он и продолжает: — Но мне отрадно, что ты, Алена, интересуешься моей жизнью.

Черт.

— Хрена с два, Станислав Иваныч, — практически плююсь ядом, упираю руки в стол и резко встаю на ноги, так, что мой стул со скрипом двигается по полу и валится на спинку. — Твоя рожа каждый день мелькает в новостях! «Северов планирует строительство новой краевой больницы», «Северов выделил средства на строительство домов для сирот», «Северов заложил первый кирпич в новую парковую зону». Северов то, Северов это. Куда ни ткни — в морду твою самодовольную попадешь.

Я веду себя отвратительно. Где моя выдержка? Я же всегда держусь сдержанно и спокойно, так какого хрена меня понесло невесть куда? Я рискую захлебнуться собственным ядом.

Один из охранников поднимается, шокированно глядя то на меня, то на своего Босса, и тянет руку под пиджак. Это что за выпад?

Я поворачиваю голову и смотрю на Стаса, брови которого достигают середины лба. Ожидаю, что он размажет меня по стенке, жду, что скажет «фас» своему псу, но он лишь машет рукой охраннику, а сам начинает смеяться.

— Ты просто потрясающая, Алена, — сквозь неискренний смех произносит он и, отсмеявшись, продолжает: — Но вернемся к сути. Тимофей — мой сын. Наш сын. Мне нужен наш сын.

Это даже не выстрелы, это разрывы снарядов над головой. Постановка вопроса, конечно, потрясающая. Будто я взяла у Стаса какую-то вещь и не отдаю уже несколько лет, а теперь он хочет вернуть ее обратно.

— С чего ты взял, что Тимофей твой? — я блефую, наверняка это видно по тому, как дрожат мои губы.

— Не надо, Ален, — говорит он неожиданно серьезно, и мне становится совестно. — Я знаю, что он мой.

— Откуда такая уверенность? Я красивая девушка, у меня всегда было много ухажеров. Ты не единственный мужчина в моей жизни.

Я, конечно, сильно преувеличиваю. На самом деле Стас был у меня только вторым мужчиной, а после него не было никого. Даже мыслей не было, чтобы с другим.

— Все просто: ДНК-тест, — говорит спокойно Стас и смотрит на меня с ожиданием.

— Когда ты успел?! — кричу я. — Я не давала согласия ни на какие тесты!

— Не давала, — кивает Север, — для этого анализа не нужна кровь. У Тимофея взяли образец слюны сегодня утром, когда вы были в центре.

Опускаю глаза в стол. Не знаю, что ранит больнее — то, что все это провернули за моей спиной, или то, что Стас не доверяет мне.

— Не надо, красивая, — кладет руку поверх моей, и я тут же отдергиваю ее и поднимаю глаза на Стаса. — Я был уверен в том, что он мой. Это делалось скорее для тебя, чтобы ты не нагородила мне чуши.

— Стас, зачем тебе ребенок? Он прекрасно растет без тебя почти пять лет. Ничего не случится, если все продолжится так же, как есть сейчас.

Я отвратительна. Ведь видела же, как он смотрит на Тимоху. Если это не любовь, тогда что?

— Нет, Алена, — сурово рубит он и откидывается в кресле. — Мне нужен мой сын. Ну а ты выбирай сама — пойдешь дальше с ним или сама по себе.