Измена. Наследник мэра (СИ)

Глава 45. Дальше посмотрим

Стас

— Никита, какого хрена?

— Это произвол, Станислав Иваныч!!! — ревет парень. — Я их всех тут размотаю!

— То есть ты не в курсе? — внимательно смотрю на него.

— Я что, похож на смертника? — спрашивает Никита искренне. — У нас был четкий план по информированию прессы и избирателей. А это чистой воды саботаж! Развели желтуху на федеральном канале.

Срываю с себя микрофон и провода, которыми был обвешан, и кидаю всю эту аппаратуру на столик. Как не вовремя это все. С Аленой тоже нужно поговорить, предупредить ее о том, что тут только что было. А была — полная хрень! Натянули жопу на уши и сидят довольные.

Трахнулись мы с Ксенией пару раз, было дело. Но дальше того не зашло, отношения не нужны были ни мне, ни ей — так, чисто для здоровья развлеклись и разбежались в разные стороны.

Так нет же, эти писаки достали откуда-то фотографии столетней давности и ткнули мне их в морду. Еще и в прямом эфире.

— Никита, разберись, какого хрена телевизионщики меняют планы и не ставят нас в известность. И произволом занимаются, вопросы на ходу меняют. Поставь перед фактом: больше с их каналом мы не работаем. Хотят свежих новостей — пусть по помойкам лазят, наша пресс-служба с ними больше не сотрудничает. Охренели в край.

— Будет сделано, Станислав Иванович, — кивает Никита и утыкается в планшет. — Босс, мне статистику прислали. Интерес к твоей персоне вырос на десять процентов.

— Да блядь, я им про новый спорткомплекс рассказываю — ноль эмоций. Зато как горяченького захотелось, как в постель ко мне полезли, так сразу рейтинг взлетел.

— Что ты хочешь, — Никитос разводит руки. — Это всего лишь люди, которые желают посплетничать.

В сопровождении охраны выхожу из здания и сажусь в автомобиль. Достаю телефон, читаю отчет — сообщение от Игната. Он отписывается, что Алена заезжала сегодня в аптеку, а сейчас он привез ее на набережную. Значит, видела. И сделала неправильные выводы.

— Егор, вези на набережную, — командую водителю, и тот кивает.

Алена стоит, прислонившись к перилам, смотрит вниз, на быструю реку. В метре от нее замер Игнат и шарит взглядом по сторонам. Уже стемнело, к тому же погода сегодня премерзкая — накрапывает мелкий дождь, разводя грязь под ногами, поэтому на набережной кроме нас и парочки собачников, которым до нас никакого дела, больше никого нет.

Киваю Игнату, и тот, понимая все без слов, отходит к машине, а я приближаюсь со спины к Алене и обнимаю. Она дергается, испугавшись. Но после, понимая, кто рядом с ней, разворачивается и смотрит на меня печальным взглядом.

— Что, уже сделала выводы? — спрашиваю невесело.

Аленка облизывает губы и молчит, а я притягиваю ее к себе и утыкаюсь носом в ледяную щеку, тяну сладкий запах винограда, наполняя им легкие.

— Пойдем в машину, ты замерзла.

— Давай постоим еще минутку, — просит тихо.

Замираем на секунду, но я решаюсь прервать молчание:

— То, что ты видела, — ничего не значит. Откопали старые фотки и попытались вывернуть правду.

— Значит, между вами ничего не было? — спрашивает с надеждой.

Не буду ей врать. Можно завуалировать правду и выдать в ответ красивую картинку, но не хочу начинать нашу новую жизнь со лжи.

— Когда-то давно — было. Пара встреч, не более. Алена, как только ты ушла из моей жизни, я понял, что больше ни с кем и никогда не смогу быть вместе. Ты незаменима. Всегда была, есть и будешь. Понимаешь?

— Понимаю, — отвечает севшим голосом. — Просто знаешь, видеть эти фотографии было неприятно, если честно.

— Они ничто. Ты, моя семья — вот что главное в моей жизни. А эти фото лишь старая картинка, которая не имеет никакого значения. Веришь?

— Я же сказала, — улыбается грустно. — Верю, Стас. Конечно верю.

— Тогда поехали домой, к сыну? — спрашиваю, а у самого сердце рвется пополам оттого, что не могу видеть ее такой.

— Давай еще пару минуточек постоим, и поедем? — льнет ко мне, и я прижимаю Алену к себе.

Стоим обнявшись совсем недолго. Дождь уже не кажется таким неприятным. Лишь бы она была рядом.

— Ален, зачем в аптеку ездила?

— У твоего конвоя просто-напросто язык без костей! — фыркает она.

— Я переживаю за тебя, красивая. Не буду оправдываться, даже не пытайся. Так что случилось?

— Ничего смертельного, — отвечает бесцветно. — Просто месячные.

— М-м, это же хорошо, так? — спрашиваю неуверенно, чувствуя себя дебилом.

— Да, наверное, — тот же бесцветный голос.

Беру лицо Аленки в свои руки и разглядываю его. Она расстроена, буквально сникла.

— Алена, ты хочешь ребенка? — доходит до меня.

Мы не обсуждали детей. Она сказала: безопасные дни, и я накачивал ее без задней мысли. И да, я безумно хотел бы от нее детей, но всерьез у нас тема не поднималась: мне показалось, что Алена не особо в восторге от этого.

Она молчит, не спешит отвечать, поэтому я беру инициативу в свои руки:

— Ален, я бы очень хотел от тебя детей.

— Детей? — переспрашивает она, ее глаза начинают блестеть.

— Да. Много. Еще девчонку и пацана. А там дальше посмотрим.

Аленка начинает тихонько смеяться и говорит с тенью печали:

— Стас, у моей лучшей подруги и ее мужа не получалось зачать ребенка больше семи лет.

— А какое отношение мы имеем к ним?

— Вдруг и у нас вот так же — не получится зачать? — спрашивает тревожно.

— У нас уже получилось, Ален, что изменилось?

— Ничего, — отвечает она, а я оставляю на ее губах поцелуй.

— Вот именно. У нас обязательно все получится, потому что я не выпущу тебя больше из своей постели, красивая. Так что берегись.

— Сумасшедший, — выдыхает она с улыбкой.