Измена. Наследник мэра (СИ)

Глава 21. Не просто так

Алена

Только в электричке тревога понемногу отступает. Понимаю, что на даче Стас нас не достанет. Просто не посмеет сунуться.

Под размеренный шум стук колес добираюсь до своей станции. Встаю, разминаю затекшую спину и выхожу на улицу.

Быстро кучкуемся с остальными путниками и бредем через пролесок по домам. Поселок небольшой, но очень уютный, почти все друг друга знают, поэтому сразу складывается ощущение, что я вернулась домой.

Вдыхаю морозный воздух, наслаждаясь запахом леса. Застегиваю теплый пуховик и натягиваю посильнее шапку, прикрывая уши. Я обычно именно в таком виде и езжу на дачу — а что, удобно. Джинсы, под которыми теплые колготки, шерстяной свитер. Пуховик и вязаная шапка идеально дополняют образ. Несексуально конечно, но комфортно, и не мерзнет ничего.

Весна уже вот-вот должна настать. Как только она придет, так сразу и буду одеваться более привлекательно.

Настроение уверенно поднимается, я в предвкушении отличных выходных в кругу родных подхожу к дому и берусь за ручку калитки.

Замираю, буквально замораживаюсь изнутри в одночасье.

Медленно оборачиваюсь и смотрю на огромный черный внедорожник, стоящий на улице в нескольких метрах от дома.

Приехал.

И как посмел сунуться сюда? Неважно, кто он для моего сына, неважно кто он для меня, — это моя территория! Единственное спокойное место, где я могу расслабиться, завернуться в плед с чашкой чая и просто смотреть на снег за окном. Неужели он не понимает того, что я буду не рада видеть его в своем доме?

Он забрал у меня и это.

С грохотом опускаю ручку калитки и толкаю ее. Внутри все грохочет от злости. С силой сжимаю зубы, представляя, как вылью на Стаса ушат мата и даже не постесняюсь этого.

Решительно шагаю по участку, из-под пяток разве что искры не летят, но останавливаюсь как вкопанная и замираю.

Север в черном свитере, обтягивающем его мощную, рельефную спину, и джинсах, идеально сидящих на крепких бедрах, колет дрова. Завораживающая картина. Четкие удары одним за другим рассекают поленья, а я так и зависаю с открытым ртом, разглядывая мужчину.

Стас не видит меня, увлеченно разбивая деревяшки одну за другой.

Вообще в поселке есть газ, дрова мы обычно используем для камина, когда хочется максимального уюта. Видимо, мама отправила Стаса сюда, чтобы он наколол дров именно для таких посиделок. Об этом я поговорю с ней позже.

Ему настолько все подходит. И эта одежда, вроде такая простая, но совершенно непривычная, и топор в руках, которым он умело орудует. Все это так идет педантичному Стасу, что в голове у меня наступает полнейший диссонанс. Неожиданно я осознаю, что стук топора прекратился, и поднимаю глаза, встречаясь с темным взглядом Севера.

Стряхнув с себя морок, быстрым шагом направляюсь в его сторону:

— Какого черта ты тут делаешь? — вместо приветствия говорю я.

— Дрова колю, разве не видно? — Стас удивляется так искренне, что сразу же хочется заехать ему этим самым поленом по лицу.

Я подхожу вплотную, воинственно поднимаю голову и произношу сурово:

— Прекрати меня преследовать!

Все это наверняка смотрится со стороны смехотворно.

Я запугиваю его, хотя не дотягиваю даже до его плеча.

— А ты прекрати от меня убегать, Алена, — говорит он и ухмыляется. — Неужели еще не поняла, что это бессмысленно?

— Мне что же, теперь и шагу без тебя ступить нельзя? К матери своей приехать нельзя? В родной дом? — я готова придушить его голыми руками, жаль, что у меня не хватит сил обхватить его широкую шею.

— Можешь, конечно, — как ни в чем не бывало отвечает он, — только будь готова к тому, что я буду идти за тобой по пятам.

Меня обдает волной терпкого аромата Севера, и кожа под теплым пуховиком моментально покрывается мурашками.

— Не надо так со мной, Стас, — мой голос вдруг начинает дрожать, хотя я хочу казаться решительной.

Север склоняет голову набок и улыбается уголками губ. Сейчас он кажется совершенно другим, не таким, каким я его помнила когда-то. В нем появилась какая-то не присущая ему ранее мягкость. Нет, когда мы были вместе… то короткое время он был мягок, нежен, ласков, но эта теплота никогда не доходила до его глаз. Сейчас же все иначе, и оттого я теряюсь.

Стас протягивает руку и отводит в сторону прядь волос, выбившуюся у меня из-под шапки.

— Ты очень красивая в этой шапке. Такая живая, настоящая. И как девчонка совсем.

Я опешиваю от этих слов, не нахожу, что ответить. Кажется, мы переместились в пространстве и времени, вернулись в прошлое, когда я вот так же заглядывала в ему в глаза и видела в них свое отражение и целый мир впридачу.

— О, Аленка приехала! Заходите в дом, чего мерзнуть, — добродушно выкрикивает мама от двери.

Я выпадаю из ступора и оборачиваюсь. Она стоит на пороге дома и машет мне рукой.

— Иди, — подталкивает меня в поясницу Стас.

— А ты? — глупо спрашиваю я.

— Иди-иди, я еще не закончил.

Я не спорю, разворачиваюсь и иду к маме. В коридоре снимаю с себя пуховик, пристраиваю его на вешалку и прохожу вглубь дома, где мама готовит обед.

— Привет, мамуль, — целую ее, уткнувшись холодным носом ей в щеку.

Тут же подбегает Тимошка, крепко обнимает меня за шею и протягивает машинку.

— Смотри, мам! Это Стас привез, — нажимает на пульт, и машина мчится по комнате. — Он еще железную дорогу привез, мы будем ее вместе собирать и потом отправим по ней локомотив!

В его голосе столько радости, что я не хочу расстраивать малыша, хотя злость на Стаса явственно ощущается. Неужели он думает, что я сама не в состоянии купить игрушки сыну?! У нас много игрушек, и сын ни в чем не нуждается, зачем столько? Пол детского магазина скупил.

— Здорово, солнышко! Ну беги, я бабушке кое-что скажу.

Тим счастливо убегает, а я поворачиваюсь к маме:

— Зачем ты его пустила, мам?

Мать разводит в сторону руки:

— Ален, а что мне было делать?! Тимофей бросился к нему, обнимался, как с родным. Да и Станислав показался мне адекватным, вежливым и обходительным. Вызвался дрова для камина нарубить, — и продолжает тихо: — Тем более он отец Тимофея, отчего мне не пускать его в дом? Во-первых, он имеет полное право быть с сыном, а во-вторых, помог тебе найти его, забыла?

Мама знает все о Стасе, я всегда была искренна с ней. Она неоднократно уговаривала меня сообщить мужчине о ребенке, потому как считала мою тайну ошибкой и всегда напоминала мне о том, что расти без отца плохо, неважно, девочка ты или мальчик. Я помнила свое детство без отца. Он умер, когда я была совсем маленькой. Не могу сказать, что мне пришлось как-то сложно. Когда не знаешь другой жизни, и оценить ничего невозможно. Но я помню, как завидовала подругам, у которых были отцы, как мечтала, что однажды и мой папа придет на порог дома и объявит, что его долгое отсутствие — ошибка. Я все это помню, но осознанно лишаю своего сына того, что было недоступно мне. Но теперь чего уж тут. Мои метания бессмысленны — отец Тима преспокойно рубит дровишки на нашем участке.

Мама проверяет борщ на плите, берет большой нож и принимается шинковать капусту:

— Мне понравился Стас. И вовсе не потому, что у него такой статус и денег куча. Нормальный он мужик, понимаешь? И вот тебе мой совет, Аленка: хватит бегать. Подумай лучше, уверена ли ты в том, что он изменил тебе? Не похож он на мужика, который хозяйство в штанах удержать не может.

— Я видела собственными глазами! — возмущаюсь я.

— Что именно ты видела? — не отступает мама.

— Прошу тебя, не заставляй меня рассказывать подробности той мерзости.

Мама откладывает нож в раковину и высыпает в борщ капусту. Задумчиво помешивает, а после разворачивается ко мне и произносит медленно:

— Не похож он на изменника, Аленка. Не похож.

— Ну да, — улыбаюсь криво. — Все они не похожи, прямо-таки ангелы во плоти!

— В общем, мое дело сказать, дочка. Присмотрись к мужику, видно же, что не просто так приехал.

— Да он к сыну, мам.

Мама поджимает губы и недовольно качает головой:

— Ну и дурында ты у меня. А то я не видела, как вы смотрели друг на друга.

— Тебе показалось, мам.

Или нет?