Как упаковать любовь

Глава 29. Анна

Я обернулась и увидела... его. То есть мужчину. Но, честно говоря, слово «мужчина» здесь казалось слишком скромным. В дверях стоял человек, которому явно было тесно не только в дверном проёме, но и в целом в рамках нашего офиса..

Высокий. Широкий. Массивный. Он выглядел так, будто родился не в роддоме, а был выточен вручную где-нибудь в кузнице у скандинавских богов. Плечи, как шкафы-купе, руки — будто могут поднимать фуры за ось. А длинная заплетённая в косу борода… ну честно, я ожидала, что он сейчас достанет рог с мёдом и начнёт славить Вальгаллу.

Я инстинктивно вжалась в кресло и сглотнула.

— Ой… здравствуйте, Михаил. Не знала, что вы сегодня приедете.

На сцену с почти театральной точностью вылетела Ирина. Причём с таким выражением лица, будто и правда не ожидала визита, но очень надеялась на него. И может мне показалось, но её идеальный макияж вдруг потеплел на щеках каким-то слишком живым румянцем.

— Да вот, возник вопросик, — отозвался Михаил, спокойно, но как-то веско. — Подумал: чего письма писать и время терять, если можно лично поговорить? Правда же, удобнее, — и он подмигнул Ирине.

Или мне показалось. Хотя, судя по тому, как у неё дёрнулся край губ и чуть затрепетали ресницы, — не показалось.

Из своего кабинета вышел Алексей. И буквально в один момент из сдержанного начальника превратился в человека, искренне обрадованного.

— Михаил! — Алексей шагнул вперёд, протягивая руку. — Рад видеть! Что привело?

— Здоров будь, Лёха! — легко ответил гость, и рукопожатие у них получилось такое крепкое, что мне стало жаль воздух между ними.

Я невольно замерла, наблюдая за этой сценой как зритель, которому выдали попкорн и забыли предупредить, что он пришёл не на классическую комедию, а на нечто более… эпичное. Эти двое рядом смотрелись как герои из разных вселенных.

Алексей — подтянутый, деловой, весь из себя стильный и сдержанный. Брюки, водолазка, уверенный взгляд. Как будто только что сошёл со страниц модного бизнес-журнала.

Михаил — словно случайно забрёл к нам из фэнтезийной саги или прямиком с ярмарки ремесленников. Свободные джинсы, рубаха из грубого льна, кожаный жилет — и всё это так органично, будто он с утра не машину водил, а дракона седлал. Хотя возможно он на мотоцикле ездит? Тогда все вполне совпадает.

Не хватало только топора за спиной и щита, чтобы картина была полной.

Гость-великан оглядел офис, словно оценивал обстановку перед захватом территории, и всё тем же основательным, с хрипотцой басом спросил:

— А где ж это ваша Маруся? Неужто всё, бросила?

Алексей рассмеялся — легко, по-дружески.

— Вроде того, — кивнул он. — Ушла отдыхать.

Пауза. И, заметив, как в глазах Михаила проскользнула тень недоумения, добавил:

— В смысле, в декретный отпуск.

Я невольно фыркнула. Отпуск, ага.

Только мужчины могут считать декрет отдыхом. По факту между декретным отпуском и отпуском общего столько же, сколько между обычным стулом и электрическим — похоже конечно, но есть нюансы.

Моё едкое фырканье явно не осталось незамеченным. Михаил перевёл на меня взгляд — прицельный, внимательный, будто я только что появилась на его радаре. И, к моему ужасу и одновременно странному внутреннему восторгу, направился прямо ко мне.

Я ощутила, как напряглась каждая мышца, даже те, о существовании которых раньше не подозревала.

— А вы, значит, новый сотрудник? Очень приятно. Михаил, — произнёс он, остановившись у моего стола.

Он протянул руку, и я на автопилоте поднялась и вложила свою ладонь в его. Моя кисть, если честно, в его огромной ладони выглядела как игрушечная. Но, вместо обычного рукопожатия, он вдруг наклонился и... изобразил галантный поцелуй.

Меня накрыло жаром моментально. Щёки вспыхнули так, что, кажется, могли вскипятить воду.

— Анна, — пробормотала я куда-то в район его груди, потому что глаза оторвать от неё в тот момент было физически невозможно. Или морально. Или вообще никак.

И вот что интересно: стоило ему отпустить мою руку, как я отчётливо поняла, что больше не чувствую пальцев. Только лёгкое покалывание и очень чёткое осознание — я только что немного влюбилась. Или перегрелась. Тут сложно отличить.

Из ступора меня вывело лёгкое, нарочито деликатное покашливание Алексея и его голос, в котором, как мне показалось, промелькнули нотки... ревности? Или мне просто уже всё чудится.

— Кхм. Да, знакомься, — сказал он, слегка подчеркнуто, — это Анна, наш новый штатный дизайнер.

Я, конечно, попыталась выглядеть уверенно. Но в реальности стояла с вытянутой спиной, задрав голову под сорок пять градусов, потому что Михаил возвышался надо мной, как башня. Смотрел он на меня с улыбкой, в которой одновременно было и одобрение, и насмешка, и ещё что-то… Чеширско-кошачье.

У меня возникло дикое желание изобразить книксен. Или даже присесть в реверансе, как барышня с балла. Хотя я не была уверена, что выйдет что-то достойное — скорее всего, получится неловкий выпад в сторону шкафа.

— А это Михаил, наш постоянный клиент и мой старый друг, — добавил Алексей, представив его уже для меня. И — ну может, мне всё-таки не кажется — акцент на слове «друг» прозвучал слишком выразительно. Как будто он за этим словом прятал ещё километр подтекста, который я просто не успела расшифровать.

— Ну, не такой уж я и старый, — хмыкнул Михаил, морщинки у глаз пошли смешными лучиками. Бас его, как назло, вибрировал где-то в груди и отдавался лёгким эхом в коленях.

Наступила пауза. Неловкая, как слон в фарфоровом. Или я — в этой ситуации.

И, чтобы хоть как-то её разрушить, я ляпнула первое, что пришло мне в голову:

— Михаил, сделать вам кофе?

В голове заиграла тревожная сирена: серьёзно, Анна? Это твоя лучшая идея? Но, увы, слова уже вылетели, и, кажется, даже сделали пару кругов почёта по офису.

Сегодня определённо день флешбэков. Потому что последний раз я так мандражировала при виде мужчины где-то в районе старших классов. И то, когда меня вызвали к доске, а у доски стоял физрук.

Но Михаил… он вызывал не страх. А что-то вроде первобытного трепета. Такого, каким, наверное, обзаводишься, когда вдруг оказываешься в одной комнате с былинным героем.

— Заманчивое предложение, но у меня есть идея получше, — Михаил всё ещё не отрывал от меня взгляда.

И если честно, у меня начинало закрадываться подозрение, что у меня что-то на лице, и подмывало скорее проверить это в зеркало.

Он повернулся к Алексею:

— Лёха, ты же не против, если я украду у тебя сотрудницу на часок-другой?

— Что? — спросили мы с Алексеем почти хором, в полном унисонном замешательстве. В любой другой ситуации мы бы посмеялись над такой синхронностью, но сейчас... Не до смеха.

— Но у меня же… работа, — пробормотала я, делая слабую попытку сопротивления, чисто для формы. Ну, чтобы потом совесть не упрекала.

— А это и будет работа, — с абсолютно обезоруживающей улыбкой сказал Михаил. — Деловой обед. Обсудим дизайны, планы на будущее, перспективы. Всё по-взрослому.

Я покраснела, как школьница на линейке, когда директор похвалил её перед всей школой. На щеках снова запылал румянец, и, судя по взгляду Ирины, за это мне в аду уже готовят отдельный котёл — с фитнес-меню, разумеется.

Она стояла у своего стола с губами, поджатыми настолько, что могла бы ими резать стекло. И вот тут меня слегка накрыло… злорадством. Ну таким маленьким, уютным, как пледик из кармы.

Что, Ирина, сначала ты территорию метила, а теперь не нравится, что этот "горячий викинг" делает реверансы в мою сторону?

— Нууу… — протянула я, повернувшись к Алексею с глазами "а можно, а можно?". — Я пойду?

Он посмотрел на меня. И я посмотрела на него. Мы буквально застыли в этом "глаза в глаза", будто в финале какого-то мелодраматического сериала. Но в сериале он бы наверняка сказал: «Никуда тебя не отпущу!», — и поцеловал бы меня на фоне медленно падающих титров.

Но вместо этого он просто закрыл глаза и вздохнул:

— Да, конечно. О чём речь…

— Ну вот и отлично! — Михаил довольно хлопнул в ладоши, как будто только что поймал золотую рыбку. Потом подал мне руку, галантно и с налётом театральности.

Ну, теоретически я должна была облокотиться на него и пройти к двери, как дама в романе XIX века. На практике — мне пришлось практически подтянуться, чтобы дотянуться до его локтя.

На бегу я схватила свою сумочку, почти выронила плащ, а когда Михаил приоткрыл мне дверь — чуть не врезалась в косяк. Грациозность уровня: "обе ноги левые, зато танцор с душой".

Он что-то говорил — про ресторан, обстановку, блюда… Но всё это доносилось до меня словно сквозь вату. Потому что я очень чётко чувствовала на себе два взгляда. Один — острый, как шпилька для волос. Второй — такой тяжелый, что казалось, мог бы остановить поезд.

И вот, когда мы уже почти вышли, меня накрыла мысль: а не совершаю ли я сейчас какую-то очередную глупую, и совершенно непоправимую ошибку?