Как замутить с сестрой лучшего друга

Глава 11

Брэм

— Почему ты идешь так чертовски быстро? — спрашивает Роарк, переходя на бег, чтобы не отстать. — Из-за тебя я могу потянуть пах.

— Я же говорил, что мне нужно кое-куда успеть.

Обед с Роарком занял чертовски много времени. Мы говорили о делах, а последние полчаса он рассказывал о женщине, которую трахал прошлой ночью. Он описывал форму и длину ее сосков. Это было излишне и бесполезно.

И это выбило меня из графика. У меня были планы, а теперь я мчусь по улицам Нью-Йорка, пытаясь добраться до офиса Джулии до того, как она уйдет.

— Я думал, что ты несерьезно. — Он догоняет меня и тянет за руку, тормозя. — Ты вспотел, чувак. Почему не взял свою машину?

— Движение сейчас дерьмовое. Пешком быстрее.

Я смотрю вперед, мой мозг работает сверхурочно, подсчитывая, сколько минут у меня осталось до ухода Джулии и сколько кварталов мне нужно пройти/пробежать.

— Это какая-то деловая встреча?

— Конечно.

— Звучит неубедительно. — Роарк кашляет рядом со мной. — Господи, мои легкие.

— Возможно, если бы ты занимался спортом, то сейчас бы не задыхался.

— Я занимаюсь спортом, — защищается он, но в его голосе слышится веселье.

Мне кажется, он единственный ублюдок, кого я знаю, который может отжиматься и приседать каждое утро, иногда бегать, пить, как лошадь, по ночам и иметь такое тело, как у него. Это кажется почти бесчеловечным.

Раздраженный, я говорю:

— Есть какая-то причина, по которой ты преследуешь меня?

— Да, мы не успели поговорить о программе знакомств. Я бы хотел узнать новости. Ты давно ничего нам не рассказывал, а ты знаешь правила…

— Именно туда я сейчас и направляюсь, а ты заставляешь меня опаздывать.

— О, правда? — спрашивает он, его голос дразнящий и раздражающий. — Расскажи поподробнее? Ты в восторге от женщин, с которыми предстоят встречи? Думаешь, справишься с обязательствами? Никогда не думал, что ты парень, который ходит на свидания.

— Все меняется, — резко отвечаю я, ускоряя шаг.

Роарк дергает меня за плечо, замедляя мой шаг.

— Что значит «все меняется?» Ты стал серьезно к этому относиться?

— Да, — резко отвечаю я.

— Чувак. — Голос Роарка становится серьезным. — Думаю, именно об этом мы должны были поговорить за обедом.

— Вместо размера сосков девушки, которые ты сосал прошлой ночью?

— Ну. — Он делает паузу, и краем глаза я улавливаю его ухмылку. — Мы могли бы поговорить об этом всего несколько минут. Но если серьёзно, ты хочешь погрузиться в эту историю со свиданиями, да? Что изменилось?

Я стремительно мчусь по тротуару. Еще несколько кварталов. Думаю, смогу перехватить ее до того, как она выйдет из офиса.

— Мне тридцать три, Роарк. Я не хочу вечно быть один. Пора попытаться найти кого-то, с кем смогу проводить время, кроме вас, двух дураков.

— Эй, мы — отличная компания.

— Ага, а с вами можно пообниматься?

— Пообниматься? — лицо Роарка искажается от отвращения. — Откуда, черт возьми, в твоей башке подобные мысли? Обниматься? Чувак, эта хрень для отношений.

— Знаю.

— И ты этого хочешь?

Почти на месте, я вижу вход в ее офис.

— Да. Хочу.

Я хочу этого с одной конкретной блондинкой, с той, кто пленил меня в первый же момент знакомства. Я просто не осознал этого в то время. А теперь я вытащил голову из задницы после того, как увидел ее несколько месяцев назад в парке, такую чертовски красивую, и в тот момент понял, что должен найти способ, чтобы начать встречаться с ней, стать частью ее жизни.

Может быть, я веду себя неправильно, но, черт возьми, она не думала, что мы подходим друг другу, когда я в прошлый раз предложил встречаться. Хотя, не думаю, что Джулс восприняла моё предложение всерьез. В этот раз? В этот гребаный раз я докажу, что настроен серьезно. Что мы подходим друг другу. Идеально подходим. У нее не будет выбора, кроме как поверить мне. Поверить в нас.

— Ну, обними меня, чувак. — Роарк пытается притянуть меня в свои объятия, но я отбиваюсь от него.

— Какого черта ты делаешь?

Он поправляет свой пиджак.

— Поздравляю тебя. Боже. Разве друг не может порадоваться за другого друга? Ты хочешь любви. Это огромный шаг.

Покачав головой, поворачиваюсь к ее зданию и тянусь к двери, но Роарк останавливает меня.

— Рэт знает?

— О чем? — спрашиваю я, чувствуя, как мою кожу начинает покалывать.

Если я упустил ее, Роарк поплатится.

— Рэт знает, что ты собираешься свернуть на дорогу отношений?

О Роарке можно сказать так: он может пить, как моряк, и трахаться во всех уголках Нью-Йорка, и он проницателен.

И, господи, на мгновение я подумал, что он знает о моих чувствах к Джулии.

— Очевидно, он знает о пари, так что думаю, эти две вещи не противоречат друг другу.

Роарк качает головой и улыбается.

— Не тогда, когда ты запал на его сестру.

Блядь.

— О чем ты говоришь? — Мои ладони начинают потеть, правда распирает меня пополам. Откуда он, блядь, знает?

— Ах, не играй со мной. Я вижу это по твоему лицу.

— Ты пьян, чувак. — Похлопываю его по плечу. — Протрезвей и хотя бы для разнообразия поработай.

Я отступаю и открываю дверь здания как раз в тот момент, когда слышу, как Роарк окликает меня:

— Просто признай, она тебе нравится.

Иногда я ненавижу его и его ирландские замашки.

У меня не назначена встреча с Джулией. Я хочу застать ее врасплох до того, как она уйдет. Я связался с ее помощницей Анитой, она сказала, что по пятницам Джулия предпочитает уходить из офиса около 4:45. Блядь, сейчас 4:30, и надеюсь, она не начнёт извергать пламя, когда увидит меня, входящим в ее дверь.

В здании довольно тихо по сравнению с обычной суетой в коридорах, поэтому, когда дохожу до кабинета Джулии, надеюсь на высшие силы, что она все еще там. Прошло три дня с нашего обеда, и мне необходимо увидеть ее снова. Я обдумывал каждое слово, каждый румянец на ее милых щечках, каждый взлет и падение ее эффектной груди, когда ее дыхание сбилось во время нашего последнего разговора. Я хочу второй раунд. Мне необходим второй раунд.

Вот почему я не отправил ей по электронной почте ответы на вопросы.

И вот почему не отвечал на ее письма, когда она просила их прислать.

Потому что хочу сделать это лично. Хочу задать ей те же вопросы, узнать, что именно в моих словах ее возбудило. Потому что она была возбуждена. Когда я описывал, что бы сделал для своей женщины, я видел, что ее разум задается вопросом, будет ли то, как я доставлял удовольствие женщинам в прошлом, тем, что смогу сделать с ней в будущем. И я хочу выяснить все способы, которыми могу доставить ей удовольствие. Лишить ее контроля — ослепить сексуальным удовлетворением и блаженством.

Глубоко вздохнув, берусь за ручку двери ее кабинета и тяну, испытывая облегчение, когда она открывается. Приемная пуста, что заставляет меня поверить, что Джулия отпустила Аниту домой пораньше — такая хорошая начальница, — поэтому я направляюсь в ее кабинет, дверь которого приоткрыта.

В течение короткого мгновения наблюдаю за ее работой, пальцы стучат по клавиатуре, глаза устремлены на экран компьютера и, честно говоря, сосредоточенность на ее лице сильно возбуждает. Она умна, сообразительна и решительна. Я уважаю то, как она построила бизнес с нуля и добилась успеха без финансовой помощи брата. Она всего добилась сама, и для меня это очень сексуально.

Костяшкой пальца стучу в дверь, пугая ее. Голубые глаза, обрамленные в черную оправу очков, фокусируются на мне, и она медленно начинает расслабляться.

— Брэм, что ты здесь делаешь?

Я протискиваюсь сквозь дверь и снимаю пиджак, вешая его на спинку дивана. Прежде чем сесть, быстро целую ее в щеку, несмотря на желание нежно провести губами по ее губам.

— Пришел, чтобы ответить на остальные вопросы.

— Я же просила ответить на них по электронной почте.

Я качаю головой.

— Нет, хочу получить полный опыт. Хочу, чтобы ты задала мне все вопросы лично.

— Я… у меня нет времени.

— Брехня. — Обхожу кресло и подхожу к столу, хватаюсь за спинку ее стула.

Ее ванильный аромат витает вокруг, на мгновение отбрасывая меня назад. Черт, от нее обалденно пахнет. Просто райский аромат. Это манит… притягивает меня ближе.

Интересно, что бы она сделала, если бы я наклонился к ней через плечо и провел языком по ее шее к подбородку и проложил дорожку из поцелуев к ее губам? Она взбесится или её это возбудит?

Судя по тому, как напряжены ее плечи, и Джулс не поворачивается в мою сторону, могу предположить, что она предпочла бы, чтобы я не приближался к ней.

Но я не волнуюсь. Я могу это изменить.

Бросаю взгляд на экран ее компьютера и смотрю, над чем она работает.

Письмо для «Panera»… (прим. пер.: Panera Bread — Американская сеть магазинов пекарен-кафе и ресторанов быстрого питания).

— Э-э, ты занята?

Она быстро сворачивает диалоговое окно на рабочем столе и, скрещивая руки на груди, поворачивается на стуле лицом ко мне.

— Если сразу не оставить отзыв о своем блюде, то в итоге забываешь.

— Сейчас чуть больше половины пятого, во сколько ты обедала?

Она прикусывает уголок губы, и, черт возьми, образ того, как ее зубы касаются пухлой, влажной губы, заставляет меня напрячься.

— В двенадцать тридцать, но я сделала пометку. — Она снова разворачивается и указывает на записку, которую сделала для себя: порви «Panera» на куски.

— Интересный выбор слов. Могу я узнать, что такого сделала «Panera», чтобы заслужить разнос от тебя?

Она отводит взгляд в сторону, на лице появляется легкая ухмылка.

— Они забыли положить в мой заказ печенье.

— Что ж, это полный пиздец.

— Знаю, — жалуется она. — Единственная причина, по которой я решила заказать салат, — это возможность затем съесть печенье, иначе я бы выбрала макароны с сыром.

— Ясно. Хватило же им смелости. — Я киваю в сторону компьютера. — Что ты уже написала? Давай посмотрим, удастся ли нам оживить письмо, чтобы обеспечить тебе бесплатную годовую доставку печенюшек.

— Думаешь, это возможно?

Боже. Твою мать, она смотрит на меня с самым милым выражением, которое я когда-либо видел на ее прекрасном лице. Словно хочет, чтобы я ей помог. Такая невероятно великолепная. И в кои-то веки чувствую, что у меня есть то, что ей нужно.

— Можно попробовать.

Повернувшись к своему компьютеру, она снова разворачивает диалоговое окно, и я читаю письмо вслух.

«Для тех, кому это может быть интересно.

Сегодня я заказала салат с курицей и яблоками Фудзи и сезонное печенье, но печенья не было в моем заказе. Я очень расстроена»…

Я качаю головой.

— Джулс, так не пойдет. Ты должна быть решительной. Позволь мне разобраться с этим.

Я наклоняюсь над ее плечом и тянусь к клавиатуре.

Тепло, исходящее от ее тела, сразу же поражает меня, я стараюсь преградить ей выход своей ногой, чтобы она была вынуждена оставаться рядом. Я хочу чувствовать ее тепло как можно дольше. Это вызывает привыкание. Она вызывает привыкание.

Разминаю пальцы и оглядываюсь через плечо.

— Готова?

Губы сжаты, глаза расширены, она кивает, а затем смотрит на мои широкие плечи, прежде чем снова перевести взгляд к моим глазам. Этот мимолетный взгляд, который она пыталась скрыть, заставляет меня поверить, что, возможно, между нами что-то все-таки зарождается.

— Итак, во-первых, ты должна изменить заголовок письма. Давай начнем его так: Слушайте сюда, кровожадные членососы.

Она толкает меня локтем, но я не двигаюсь с места.

— Ты не можешь так написать. — Смеется она.

— Конечно, могу. Это более действенно.

— Это грубо.

— Грубо, что они забыли положить печенье в твой заказ. На чем я остановился? Ах да, кровожадные членососы. Я купила салат только для того, чтобы потом съесть печенье, а ваш некомпетентный гарем, который вы именуете сотрудниками, забыл мое драгоценное печенье.

— Ты не можешь называть их некомпетентными.

— Почему? Разве я не прав? Они забыли положить печенье.

— Возможно, они были заняты.

Я закатываю глаза, когда Джулия снова толкает меня.

— Я могу составить письмо позже.

— Тебе не нужна моя помощь?

— Не хочу, чтобы ты устраивал сцену с парнем из «Panera», который регулярно доставляет мне еду. Я полагаюсь на то, что они меня накормят, поэтому не собираюсь называть их кровожадными членососами.

— Если тебе не нужна моя помощь, думаю, нам стоит приступить к вопросам.

Я выпрямляюсь и направляюсь к дивану, достаю телефон из кармана и быстро отправляю сообщение Лайнусу.

— Я не планировала задерживаться допоздна.

— Я тоже, так что давай забудем, что это работа, и будем рассматривать нашу встречу, как способ узнать друг друга получше.

Я поворачиваюсь, подмигиваю ей и усаживаюсь на диван, раскинув руки, обозначая свою территорию.

— В этом нет необходимости. Мы знакомы много лет, и эти вопросы о тебе, чтобы я могла создать профиль.

— О нет, я пришёл, чтобы получить всесторонний опыт, не отказывай мне.

Джулия бегло осматривает меня, ее глаза блуждают по моему телу, потом испускает тяжелый вздох и смиряется с навязанной мною импровизированной встречей. Она выключает компьютер, берет свой ноутбук и планшет и направляется к дивану.

— Знаешь, ты очень раздражаешь.

— И все же, тебе скоро предстоит сеанс «узнай меня поближе».

— Потому что знаю, что ты не оставишь мне другого выбора. — Она права. Я хотел провести с ней вечер пятницы, и вот я здесь. — Разве у тебя нет планов на вечер? Пойти куда-нибудь с парнями?

Я качаю головой.

— Мой приоритет — ты, Джулс… и эта программа, — добавляю я… чтобы сбить ее с толку.

Пустой взгляд и то, как нервно она теребит ручку, заставляет меня думать, что я делаю все правильно, чтобы добиться ее расположения.

— Что ж, приятно видеть подобную самоотверженность, — неловко отвечает она и возится со своим блокнотом. — Думаю, осталось около пятнадцати вопросов, так что мы можем быстро справиться с ними и отправиться каждый по своим делам.

Или мы можем поужинать, выпить… отправиться ко мне домой. Любой из этих вариантов мне подходит, но я не говорю об этом, потому что это верный способ напугать ее. Джулия и так нервничает, и я не хочу отталкивать ее, когда начинаю чувствовать, что завоевываю её расположение.

— Хорошо.

— Ты не ответил ни на один вопрос?

Я качаю головой.

— Даже не взглянул на них.

Ложь. Я изучил все вопросы и выбрал, какие из них хотел бы задать Джулии. Я сделал мудрый выбор, убедившись, что ей будет удобно говорить со мной об этом.

— Ладно, давай приступим. Если бы тебе пришлось представить девушку своей мечты, как бы она выглядела?

— Девушка мечты, да? — это легко. Не сводя с нее глаз, говорю: — Я всегда был неравнодушен к блондинкам. — Она записывает и кивает головой. — Мне нравятся женщины с изгибами, обожаю, когда можно за что-то ухватиться, когда глубоко зарываюсь в нее. — Джулия на мгновение поднимает глаза, а затем снова сосредотачивается на своем блокноте. — Возбужденные, твёрдые соски, когда…

— Описывать соски не обязательно.

— Уверена? Потому что я могу описать все в мельчайших подробностях.

— Уверена, пожалуйста, продолжай.

Я усмехаюсь.

— Ладно. Голубые глаза, пухлые губы, ниже меня ростом, но не настолько, чтобы мне пришлось опускаться на колени, чтобы поцеловать ее. О, и мне очень нравятся зануды. — Когда она смотрит на меня, я подмигиваю и бесстыдно произношу: — Знаешь, для облегчения процесса, можешь записать Джулия Уэстин.

— Что? — Не лицо краснеет, и я начинаю смеяться.

— Расслабься, Джулс. Расслабься. — Я наклоняюсь и хватаю ее за колено, слегка встряхивая. — Расслабься и повеселись. Ты всегда такая напряжённая?

Она не отвечает, просто продолжает делать заметки. Поправляет очки на переносице и проводит пальцем по планшету.

— Предпочтения в стиле одежды?

Гольфы. Белые гольфы.

— Меня это не особо волнует. Этот вопрос кажется, бессмысленным, выбор юбки не может затмить личность.

Едва заметная улыбка растягивает ее губы, когда она записывает мой ответ, и моя грудь вздымается от гордости. Ей понравился этот ответ.

— Идеальное первое свидание?

Я почесываю подбородок, делая вид, что обдумываю вопрос.

— Идеальное свидание с моей идеальной женщиной?

— Да.

— Хм… Ну, наверное, ужин, где я смогу с ней приятно поболтать. Она должна уметь держать себя в руках, когда я начну забрасывать ее вопросами, а мне понадобится время, чтобы сделать это.

— Хорошо, что ещё?

— Потом я бы, наверное, прогулялся по Центральному парку, взял ее за руку, оценил бы, как она смотрится рядом со мной. Я бы разузнал побольше о ее семье, о том, какие у неё отношения с родителями, братьями и сестрами. Близкие отношения с людьми, которые были с тобой всю жизнь, важны для меня, это покажет, насколько у неё любящее сердце.

— В этом есть смысл.

— А потом мы бы съели что-то вроде десерта. Предпочтительно мороженое.

Наконец, начиная расслабляться, она небрежно поднимает глаза и спрашивает:

— Почему мороженое?

— Потому что по выбору мороженого можно многое сказать о человеке.

— Правда?

— Ага. — Смахиваю пыль с подлокотника дивана тыльной стороной ладони и улыбаюсь Джулии. — А после мороженого у меня бы возникло искушение пригласить девушку к себе, но я бы не стал этого делать.

— Почему?

— Потому что существует целая наука по завоеванию женщины. Ты не можешь трахнуть ее после первого свидания, а затем уверить, что не использовал. Необходимо убедиться, что она знает, что ты заинтересован, очень заинтересован, и только после этого можно поцеловать ее на ночь, убедившись, что она благополучно села в такси.

Джулия закидывает одну изящную ножку на другую, еще немного обнажая бедро.

— И как ты дашь ей понять, что заинтересован?

Я точно знаю, что этот вопрос не из анкеты. Она заинтересована в разговоре, и мне это чертовски нравится.

— Язык тела. — Поворачиваюсь к Джулии, придвигаясь немного ближе. — Я бы наклонялся каждый раз, когда она говорит, устанавливал зрительный контакт, и время от времени опускал взгляд на ее губы. — На мгновение сосредотачиваюсь на губах Джулии. — Я бы обязательно проводил медленными круговыми движениями по тыльной стороне ее ладони всякий раз, когда мне представлялась такая возможность, и всякий раз, когда мы целовались на прощание, я бы прижимался к ней всем телом, позволяя ей почувствовать, как сильно она возбуждает меня. — Она тяжело сглатывает, и я наклоняюсь ближе. — Я бы обхватил двумя ладонями её подбородок, провел большими пальцами по губам один раз, а затем наклонил бы к ней голову. — Джулия облизывает губы. — Я бы замер на расстоянии вздоха, позволяя воздуху обволакивать нас, позволяя ей осознать уникальность момента, прежде чем завладею ее губами. — Джулс кивает, наклоняясь вперед, ожидая продолжения. — Сначала наш поцелуй был бы похож на исследование, ничего слишком интенсивного, а затем я бы начал медленно соблазнять ее, принуждая раскрыть губы, предоставляя мне достаточно места, чтобы провести языком по складке ее рта. — Я затуманенным выражением в глазах Джулия проводит пальцами по горлу и сглатывает. — И на этом я бы остановился, отстраняясь до того, как наши языки соприкоснутся, слегка попробовав ее на вкус, чтобы она поняла мои намерения. И прежде чем посадить ее в такси, прежде чем отправиться восвояси, я бы в последний раз прижал ее к своей груди и, крепко держа за подбородок, прошептал: «Я позвоню тебе завтра», а затем нежно поцеловал бы ее в губы и помог сесть в такси. И чтобы убедиться, что она знает, что я заинтересован, я бы обязательно позвонил ей на следующий день. — Провожу рукой по дивану и сокращаю расстояние между нами, мои пальцы приближаются к ее обнаженному бедру. — Как тебе такое, Джулс?

Ее глаза прикованы к моим губам, грудь вздымается быстрее, чем раньше, а губы блестят оттого, что она постоянно облизывает их своим язычком.

— Это… — Она наклоняется вперед еще немного, словно под действием заклинания, ее рука скользит по моей. Черт, как же это приятно, ласково и нежно, и то, как она смотрит на меня, словно, если я щелкну пальцем, она тут же падёт к моим ногам. Боже, я хочу ее. — Это…

Тук. Тук.

Блядь.

Резко выпрямившись, Джулия вздрагивает и скидывает свои заметки и планшет на пол. Лайнус просовывает голову в дверь.

— Мистер Скотт?

Чёртов Лайнус.

Охуительно неподходящее время.

Стараясь не показывать своего гнева, поскольку это я попросил его прийти сюда, машу рукой, очень нервно выглядящему Лайнусу.

— Не хотел прерывать встречу, но у меня для вас доставка. — Он протягивает пакет из «Panera».

— Можешь поставить его на журнальный столик. Спасибо, Лайнус.

— Нет проблем, сэр.

— У тебя есть ключи от моего дома в Хэмптоне? — Он похлопывает себя по карману рубашки и кивает. — Хорошо, повеселись в эти выходные, ничего не сломай и можешь заказывать любые блюда за мой счёт.

— Спасибо, мистер Скотт. Я очень ценю это.

— Это я ценю тебя, Лайнус. А теперь убирайся отсюда к чертовой матери.

Он улыбается и уходит, оставляя меня снова наедине с Джулией. Когда я поворачиваюсь, ее руки скрещены на груди, блокнот снова на коленях, и она задумчиво изучает меня.

Не обращая внимания на то, как она смотрит на меня, как пытается прочитать мои мысли, тянусь к пакету и достаю коробку с дюжиной сезонных печений от «Panera» и две порции молока.

— Подумал, что тебе не помешает немного молока и печенья, раз ты не получила их во время обеда.

— Ты попросил своего помощника принести нам печенье?

— В обмен на пользование моим домом в Хэмптоне.

— Похоже, это неравная сделка. — Она широко улыбается. Эта открытая и честная улыбка… Черт, как же я ее люблю. Эта улыбка зажигает озорство в ее глазах, освещая их.

Пожимаю плечами и открываю коробку с выпечкой, предлагая печенье, которое она берет без раздумий.

— Не люблю просить Лайнуса делать что-то в нерабочее время, поэтому всегда стараюсь предлагать что-то взамен. Не хочу быть боссом-эксплуататором.

Она откусывает печенье, я вставляю соломинку в коробочку молока и протягиваю ей.

— Очень предусмотрительно с твоей стороны. Не так много людей в твоем положении подумали бы предложить дом для отдыха своему помощнику за коробку печенья.

— Не у многих есть такой помощник, как Лайнус. Мне необходимо, чтобы он был рядом, поэтому стараюсь делать его счастливым. — Откусываю кусочек печенья и откидываюсь на спинку дивана. — Могу я спросить, каким было бы твое идеальное свидание? Может, сделаем небольшой перерыв на печенье?

Она раздумывает, кривя губы, и в тот момент, когда я думаю, что она собирается отказать мне и задать следующий вопрос, отпивая молоко, произносит:

— Мое идеальное свидание трудно осуществимо, потому что я всегда любила спонтанные вещи. — Пока она раскрывает тонкости того, что ей нравится в мире знакомств, я слушаю очень внимательно. — Все зависит от того, с кем иду на свидание. Если человек общительный, я хочу сделать что-то веселое и захватывающее. Но если человек сдержанный, то ужин и кино меня вполне устроят.

— Ты бы предпочла пойти на свидание с общительным парнем?

Она пожимает плечами.

— Я встречалась и с общительными, и со сдержанными, и ни с кем из них у меня ничего не получилось, так что, возможно, мне нужно сочетание этих типов.

— Думала ли ты о свиданиях в последнее время?

Она сразу же качает головой.

— Нет. Сейчас я пытаюсь сосредоточиться на своих клиентах, и, если парень моей мечты случайно попадется на моем пути, я подумаю об этом.

— Ты когда-нибудь встречалась с клиентом?

Ее глаза расширяются.

— Никогда. Это неэтично. Я здесь не для того, чтобы подбирать парней для себя. Я пытаюсь найти любовь для своих клиентов.

— Это одна из причин, по которой ты стесняешься быть одинокой и находить общий язык с людьми? Ты не хочешь, чтобы они подумали, что ты заманиваешь их на свидания?

— Да, одна из главных причин.

Если бы она только знала, как отчаянно я хочу, чтобы она заманила меня.

— Сколько у тебя клиентов?

— Около двухсот.

— Ого, серьезно?

Она кивает.

— Да, и они находятся на разных стадиях процесса знакомства. Я стараюсь поддерживать широкую базу клиентов, чтобы иметь возможность предложить каждому свою идеальную пару.

— В этом есть смысл. Сколько людей вступили в брак?

— Около пятидесяти. Это очень успешная программа, но только для тех, кто вкладывает время и энергию, понимаешь?

— Да, я понял. Итак… ты тестировала себя? Знаешь свой цвет?

Она качает головой.

— Нет, не тестировала. Не думаю, что самотестирование поможет, поэтому использовала студентов колледжа для создания базовой линии, и получение широкого спектра личностей оказалось бесценным. Одна из студенток, проходившая со мной бета-тестирование, три года назад вышла замуж за парня, с которым я ее свела. В то время она была моим первым клиентом.

— Круто. Тебя пригласили на свадьбу?

— Да.

Откусив кусочек печенья, она делает еще глоток молока, обхватывает губами соломинку, посасывает…

Блядь.

— Но я не поехала, потому что не хотела создавать прецедент, что хожу на свадьбы всех своих клиентов.

— Мудро. Представляешь, сколько свадеб тебе пришлось бы посетить?

— Думаешь, я успешна?

Смотрю ей прямо в глаза.

— Я знаю, что ты успешна, Джулс.

— Итак, последняя часть, это вопросы быстрого реагирования. Их цель: оценить твою сиюминутную реакцию и чутье. Думаешь, справишься?

Джулия сняла туфли, устроилась поудобнее на диване и ест второе печенье, которое лежит на спинке дивана поверх салфетки. Ей комфортно, и она уже не такая скованная. Ее светлые волосы разметались по плечам, и не могу не заметить, как на ее блузке расстегнулась пуговица, обнажая мягкую, бархатную на вид кожу. Мне хочется расстегнуть еще несколько пуговиц и провести пальцами по выпуклостям ее груди. Боже, у нее идеальные сиськи.

Последний час мы потратили на то, чтобы ответить на заключительные вопросы, и теперь кажется, что мы на финишной прямой, скоро выясним мой цвет.

Мне неприятно это признавать, но я буду скучать по всем этим вопросам и по тому, как мои ответы заставляют Джулию краснеть. Я буду скучать по интимным моментам, когда в комнате только она и я узнаем друг друга… или, скорее, Джулия узнает меня. И если быть до конца честным, не хочу пока переходить к этой фазе вопросов, потому что я чертовски нервничаю из-за следующего этапа. Этапа, на котором попытаюсь убедить Джулию пойти со мной на свидание.

После того, как она назначит мне свидание.

Да, так или иначе, мне придется убедить Джулию, что та, с кем она меня свела, не подходит, что может быть неправильно истолковано как критика ее программы. Последнее, чего я хочу, это чтобы она думала, что ее программа по определению цвета не работает. И она также очень четко сказала, что не будет встречаться с клиентом, которого свела с другим клиентом, — это большое, жирное «нет».

«Это неэтично. Я здесь не для того, чтобы подбирать парней для себя. Я пытаюсь найти любовь для своих клиентов».

А что, если я идеально подойду клиентке, с которой она меня сведет? В глазах клиентки. Не в моих.

Почему я подумал, что это хорошая идея?

Почему я вообще иду на свидание? По двум причинам. Во-первых, чтобы Джулия не чувствовала, что я зря потратил ее время, хотя вроде как и трачу… но не совсем, потому что любое время, проведенное с ней, не потрачено зря. Плюс, я хотел, чтобы она узнала меня настоящего. Она считала меня самоуверенным и наглым, человеком, который не хочет тратить время на то, чтобы узнать женщину, человеком, который интересуется только сексом на одну ночь. Она знала меня только как лучшего друга своего брата. Мне нужно, чтобы она узнала меня как Брэма Скотта — ее друга. Тот, кто ей нравится просто потому, что нравится. Тот, с кем она хочет проводить время. Много времени. И еще одна причина, по которой я планирую пойти на свидание с тем, кого Джулия мне подберет? Из-за пари. Я должен пойти хотя бы на одно свидание, чтобы выполнить условия договора.

Глупо, знаю.

— Вопросы быстрого реагирования? Хорошо, но я тоже задам тебе вопросы.

Она закатывает глаза, но на этот раз не сопротивляется. Да здравствует сила печенья и молока. Я считаю это огромной победой. Похоже, я окончательно измотал ее. Хладнокровная, спокойная и собранная Джулия снижает оборону, и я собираюсь прочно обосноваться в ее сердце. По крайней мере, надеюсь на это.

— Готов? Первое, что приходит на ум.

— Понятно. — Закрываю глаза и откидываю голову на спинку дивана. — Валяй.

— В идеальном мире сколько длится прелюдия?

Я склоняю голову набок и приоткрываю один глаз, приподнимая бровь.

Она тычет ручкой в мое плечо.

— Не думай, отвечай.

— Ты застала меня врасплох. Я не знал, что это будет что-то сексуальное.

— Я должна охватить все аспекты. А теперь ответь на вопрос.

— Ладно, давай посчитаем, пять минут сосания каждой сиськи, пять минут на каждую внутреннюю часть бедра, десять минут на траханье языком киски, возможно, две минуты на пощипывание сосков, потом мочки ушей, покусывание шеи…

— Эти вопросы называются «быстрого реагирования» не просто так. Мне не нужно описание, только ответ.

— Эм… сорок минут. Если я хочу быть доскональным. — Она ухмыляется и качает головой, словно не верит мне. — Что это за взгляд?

— Ничего.

— Э-м, нет, ты меня оцениваешь. Сорок минут — достойное время.

— Сорок минут — самое долгое время, которое когда-либо указывали.

Ха. Я заложил руки за голову и небрежно закинул одну ногу на другую.

— Это потому, что многие мужчины не умеют трахаться так, как я.

— Сорок минут прелюдии — абсурд, Брэм.

— Сорок минут прелюдии должны быть нормой. Сорок минут дают мужчине так много времени для того, чтобы сделать то, что ему нужно.

— И что же?

— Это дает мужчине время исследовать тело своей женщины, дразнить ее, дразнить и доводить до оргазма, не доводя до предела, оставляя ее мокрой и жаждущей большего.

Ее рот приоткрывается, и, черт возьми, я хочу сократить расстояние между нами и засунуть язык прямо ей в глотку, показать, о чем именно говорю.

— Э-м… хорошо, — наконец говорит она, возвращаясь к своим записям.

— Что насчет тебя, какое у тебя время прелюдии?

— Определенно, не сорок минут.

— Ах, у тебя никогда не было прелюдии сорок минут, потому что если бы была, ты бы сказала сорок минут.

Она прочищает горло.

— Двигаемся дальше. Если человек, с которым ты встречаешься, пришлет тебе непристойную фотографию, как ты отреагируешь?

— Подрочу.

Легко.

Ее милый носик морщится.

— Серьезно?

— Да, черт возьми. Разве не в этом смысл непристойной фотографии? Чтобы возбудить другого человека? Так что, если я заведусь, то позабочусь об этом. Подрочу. — Касаюсь ее блокнота. — Запиши это.

Джулс усмехается и что-то записывает. Пока она занята, я спрашиваю:

— Сколько раз в неделю ты прикасаешься к себе?

Ручка в ее руке замирает, она ничего не говорит, просто сидит неподвижно. Боже, я очень хочу, чтобы она ответила «множество раз». Хочу знать, что она заботится о себе, по крайней мере, пять раз в неделю, но, зная, насколько консервативна Джулия в ответах на все мои вопросы, не думаю…

— Четыре раза в неделю.

Э-э… я правильно расслышал? Она выпрямляется, рот приоткрыт, глаза быстро моргают, я приподнимаю ее подбородок, чтобы она посмотрела на меня.

— Ты мастурбируешь четыре раза в неделю?

— Иногда, — застенчиво отвечает она. — Не делай вид, что ты этого не делаешь.

— Черт, я сделал это сегодня утром, мне не стыдно в этом признаться. Я просто удивлен, что ты это делаешь.

Она пожимает плечами.

— Когда у тебя есть правильные игрушки, это доставляет удовольствие.

Ладно, мне нужна гребаная минутка.

Всего одна гребаная минута.

У Джулии Уэстин есть игрушки.

Игрушки.

И не просто игрушки. Правильные секс-игрушки. Черт, я вижу ее, извивающуюся на своей белой кровати, светлые волосы разметались по подушке, грудь вздымается, соски напряжены, бедра дрожат, когда ее руки умело работают вибратором над клитором.

Ее рот приоткрыт, стон срывается с губ, пальцы ног подгибаются.

Черт возьми, я тверд, как камень, и становлюсь тверже с каждой секундой.

С трудом сглатываю, и когда, наконец, открываю рот, у меня выходит какой-то писклявый звук:

— Что за игрушки?

— У меня есть вибратор и фаллоимитатор со стимулятором клитора.

Святое. Дерьмо.

— Нет, блядь, не верю, — говорю я в недоумении.

Она кивает и постукивает ручкой по блокноту.

— Поверь. Именно поэтому одинокой девушке удается пробираться по улицам Нью-Йорка, не оторвав никому голову.

— Вот дерьмо.

Провожу рукой по волосам.

Она наклоняется вперед и снова тычет в меня своей ручкой.

— И запомни правило: то, что сказано между нами, остается между нами. Мне не нужно, чтобы ты проболтался моему брату о том, что я прячу в тумбочке.

— Они лежат в твоей тумбочке?

— Предлагаю двигаться дальше. Ты когда-нибудь записывал секс-видео?

Но я хочу ещё поговорить о ее секс-игрушках. Нет. Я хочу понаблюдать, как она играет со своими игрушками, ублажая себя, пока я дрочу. А потом я вылижу ее, трахну так сильно, что она увидит звезды, а потом снова вылижу её. Ебать копать. Если бы Джулия только знала, как близок я к тому, чтобы швырнуть ее на стол и задрать платье… Как, черт возьми, мне избавиться от этого образа в своем сознании, чтобы продолжать отвечать на вопросы?

— Джулия, дай мне минутку. У тебя есть секс-игрушки. Это чертовски сексуально.

— Брэм. Прекрати. Нам нужно…

— Нет. Блядь. Дай мне минутку. Парни — визуалы, а у меня чертовски богатое воображение.

Судя по учащенному дыханию и едва слышному писку, срывающемуся с ее губ, она испытывает тоже, что и я. Боже, я хочу ее. Прямо сейчас, блядь. Но это абсолютно исключено. Пока что.

— Брэм…

— Просто дай мне гребаную минуту.

Думай, Скотт. Думай о чем угодно, кроме игрушек. С кем я сегодня встречался? О да. Скучный мистер бла-бла-бла откуда угодно. Каждая минута, проведенная с ним, была пыткой. Неприятный запах изо рта. Флаг в штанах немного приспустился. Хорошо. Ладно, я справляюсь. Выдыхаю и говорю:

— Хорошо. Следующий вопрос.

Смотрю на нее, когда она не сразу заговаривает, и все, что вижу — это потрясение.

Она совершенно не осознает, насколько сексуальна. Не знает, что может меня возбудить.

Боже. Эта женщина.

— Джулс…

— Точно. Ага. Хорошо. Ты когда-нибудь записывал секс-видео? — С тобой. Да.

— Нет, то, что я богатый ублюдок, не позволяет мне этого сделать.

— Разумною — Она заправляет прядь волос за ухо. — Что самое лучшее женщина может сделать для тебя в постели?

— Довериться мне. Легче простого. Просто довериться мне.

Мой ответ притягивает ее взгляд к моему.

— Это лучший ответ, который я когда-либо слышала.

— Да? — Шевелю бровями. — Получу ли я дополнительные баллы?

Она хихикает.

— Нет.

— Ты когда-нибудь открывала дверь без одежды, Джулс?

Она снова смеется и покачивает головой.

— Нет, и не планирую.

Она такая милая, когда смеется.

— Да ладно, это же весело, — Делаю приглашающий жест рукой. — Добро пожаловать в мой дом, и на случай, если тебе интересно, это мой затвердевший член, и он будет ждать тебя в спальне.

— И тут мимо проходит твой сосед…

— Для меня это не проблема. Я живу в пентхаусе.

— Ох, я забыла, — поддразнивает она. — Ты обеспечен.

— Во многих смыслах, Джулс. Я обеспечен во многих смыслах.

— Итак, как думаешь? Я получу пятерку?

Город погрузился во тьму, свет в здании горит только в коридорах, а на этаже царит жуткая тишина. Последние пару часов Джулия задавала мне вопросы, а я время от времени вставлял свои, не перегружая ее, но получая от достаточно информации, запоминая ее и, надеясь, использовать в другой раз.

Как ее игрушки. Черт, надеюсь, когда-нибудь я смогу покопаться в ее тумбочке.

На двоих мы съели пять печений, выпили два пакетика молока и апельсин. В какой-то момент мы переборщили со сладким, слишком много хихикали словно идиоты, и теперь все резко обрывается, когда я пытаюсь скрыть очередной зевок.

— По окончании ты не получишь оценкую — Двери лифта закрываются, и Джулия поворачивается ко мне, прислонившись плечом к стене. — Но судя по вопросам, на которые ты ответил, и по тому, как ты на них отвечал, у меня уже есть некоторые идеи относительно того, какой у тебя цвет.

— Да? Не хочешь поделиться с заинтересованным?

Она крепче сжимает ремешок своей сумочки.

— Нет. Я никогда не говорю примерный цвет, пока не изучу все данные. Тебе придется подождать.

— Понял, сверхсекретная информация. Круто. Я подожду. — Засовываю руки в карманы. — По крайней мере, надеюсь, что тебе было весело обсуждать все со мной.

— Было забавно, это точно. Думаю, ты выдал самые проницательные и яркие ответы из всех моих клиентов.

Лифт издает звуковой сигнал, и мы одновременно выходим из него и направляемся к выходу на улицу. Я придерживаю для нее дверь и нежно кладу руку ей на поясницу, направляя в темноту улицы.

— Признай, я был твоим любимым клиентом на сегодняшний день.

— Давай не будем забегать вперед.

— Ну же, — поддразниваю я, потянув за ремешок ее сумочки, притягивая ее немного ближе. — Это будет нашим маленьким секретом. Я твой любимчик.

Она протягивает руку и игриво прижимает ее к моей груди, чтобы оттолкнуть, но, прежде чем она успевает сделать это, я беру ее руку в свою и притягиваю ближе.

Она смотрит на меня в потрясении, но, когда переводит взгляд на мои губы, потрясение превращается в вожделение, ее зрачки расширяются, рот приоткрывается, страстное желание сотрясает все ее тело.

— Я… мне было весело, — она запинается, подбирая слова. — Очень весело.

— Это потому, что со мной хорошо, Джулс. Думаю, тебе пора это понять.

Я медленно перемещаю другую руку на ее бедро, удерживая на месте.

— Я всегда знала, что с тобой хорошо, Брэм. Это никогда не было проблемой.

— Тогда в чем проблема?

Я притягиваю ее еще ближе, ее рот в нескольких сантиметрах от моего, тело почти полностью прижато к моему. Мы так близки, и все же кажется, что между нами все еще несколько километров.

Неспешно и уверенно, не свожу глаз с ее глаз.

— Проблема…

Она облизывает губы и пристально смотрит на мой рот, ее тело придвигается немного ближе. Черт, она собирается поцеловать меня.

Мой член твердеет от этой мысли, прижимаясь к молнии брюк, напоминая, что прошло чертовски много времени с тех пор, как я был с женщиной.

Она снова облизывает губы.

— Проблема, — повторяет она, нежно прижимая руку к моей груди.

— Эй, дружище, как дела?

Словно масло и вода, Джулия отскакивает от меня, прерывая момент, который мы разделяли, и увеличивает расстояние между нами, по крайней мере, на метр, когда мы слышим ирландский говор Роарка, мать его, МакКула.

Какого черта этот долбоеб здесь делает?

Скрежеща зубами, раздувая ноздри и сжимая руки в кулаки по бокам, поворачиваюсь, чтобы увидеть самодовольную ухмылку моего теперь уже бывшего друга. Он остановился рядом со мной, поедая чертов хот-дог и переводя взгляд с меня на Джулию, словно мы — уличное преставление.

— Откуда, черт возьми, ты взялся?

Он указывает на книжный магазин через дорогу.

— Ох, знаешь, просто наверстывал упущенное в чтении. — Когда он ведет себя как задница, его ирландский акцент усиливается. — Ваша встреча только завершилась? Она заняла много времени.

— Много вопросов, — отвечает Джулия, делая еще один шаг назад. — Очень много вопросов.

— Серьезно, красотка? — Он изучает ее. — Ты так и собираешься стоять там и делать вид, что впервые меня видишь? Иди, обними своего приятеля. — Роарк раскрывает объятия, и Джулия неохотно шагает в них. Из-за ее плеча он улыбается мне, а затем снова откусывает кусочек хот-дога. Отпустив, осматривает ее с ног до головы, уделяя слишком много внимания сиськам. — Хорошо выглядишь, Джулия. Рэт был прав, не подпуская меня к тебе.

— Он не подпускал тебя к ней, потому что у тебя венерическое заболевание, — говорю я, мое самообладание берет надо мной верх.

— Иди на хуй, это неправда, — Он поворачивается к Джулии. — Это на самом деле неправда. Я всегда держу свой член прикрытым, даже когда мне делают минет. Я не хочу, чтобы больной рот сосал мой член.

— Боже, — бормочу я, проводя рукой по лицу.

— Что ж, рада за тебя. — Джулия отступает еще на один шаг и машет нам рукой. — Ну, мне пора. Брэм, я свяжусь с Лайнусом и назначу встречу, чтобы обсудить твои результаты и дальнейшие действия.

— Можешь позвонить мне.

— Я свяжусь с Лайнусом. Спокойной ночи.

И с этими словами она поворачивается и практически бежит прочь по кварталу.

Как только она скрывается из виду, я бью Роарка кулаком в плечо.

— Какого хрена, мужик?

— Ай, — ноет он, потирая больное место. — За что?

— Ты прекрасно знаешь, за что. Ты ждал в книжном магазине все время, пока я был на встрече?

Улыбка на его лице такая чертовски огромная, что мой кулак готов к новому удару.

— Да, так и было. Блестящая идея, если честно. И я не только испортил твое маленькое прощание, но и познакомился с женским телом и прочитал все об эрогенных зонах женщины и о том, как доставить особое удовольствие, используя каждую из них.

— Ты считаешь себя забавным, да?

— Что в этом такого? Я думал, она тебе не нравится?

Он понижает голос, пытаясь подражать мне, и это злит меня еще больше.

— Ты прекрасно знаешь, что это неправда. — Я сжимаю шею сзади. — Блядь, чувак, она наконец-то собиралась меня поцеловать, а ты все испортил.

— Не-а, она не собиралась тебя целовать. Может, так и казалось, но она не собиралась. Она слишком робкая.

— Она собиралась поцеловать меня. Она наклонилась ко мне.

Он шевелит пальцем, дожевывая остатки хот-дога, и заставляет меня ждать ответа.

Он доедает, отряхивает руки и говорит:

— Она покачнулась. Наклоняться и покачнуться — это разные вещи. И поверь я знаю Джулию Уэстин достаточно, чтобы понять, что она не собирается целоваться с лучшим другом своего брата рядом со своей работой. Она бы сделала это в каком-нибудь уединенном месте, где после сможет убежать в свою комнату, зарыться головой в подушку и подумать обо всем, что она только что сделала.

Меня бесит, что он прав.

И еще больше меня бесит, что он настолько хорошо знает Джулию.

Он похлопывает меня по плечу.

— Извини, чувак, но она не собиралась тебя целовать, и, честно говоря, ты должен быть мне благодарен.

— Благодарен? За что, черт возьми?

Положив руку мне на плечо, он подталкивает меня к ожидающей его машине и открывает дверь, заталкивая меня внутрь. Назвав водителю мой адрес, он открывает бутылку воды и делает большой глоток.

— Я оказал тебе услугу. Избавил от неловкости, от того, чтобы ты сделал то, к чему она не готова.

— Откуда, черт возьми, ты знаешь, что она не готова к этому? Я провел последние две недели, показывая ей, кто я на самом деле.

— Не-а, это дерьмо не имеет значения. Ты же умный парень, Брэм. Джулия должна хорошенько подумать, прежде чем что-то сделать. Она любит притворяться, что делает все спонтанно, но это не так. Она бы пожалела об этом поцелуе, если бы он случился прямо здесь и сейчас. Но теперь, когда это почти произошло, ты словно посеял семя, и она начнет обдумывать это. Каково это — быть с Брэмом Скоттом. Черт, после всех этих чёртовых вопросов она многое узнала о тебе, и теперь может решить, интересен ты ей или нет.

Хм.

Я прислоняюсь к сиденью и смотрю перед собой, огни стоящего перед нами такси почти ослепляют.

— Думаю, мы с тобой оба знаем, что я ненавижу это больше всего на свете, но, наверное, ты прав, Роарк.

— Я знаю, что прав. Говорю тебе, самое лучшее, что случилось с тобой сегодня, это момент, когда я вас разлучил. Позже ты будешь меня благодарить.

Не уверен, но его теория имеет определенный вес.

Смотря в окно, я спрашиваю:

— Ты не удивлён, что я неравнодушен к Джулии?

— Нет. Мне было интересно, когда ты, наконец, признаешь свои чувства и сделаешь что-нибудь с этим.

Я вхожу в свой офис, как Леонардо Ди Каприо в том меме, где он выглядит словно самый счастливый ублюдок на планете.

Словно луч солнца светит мне в задницу, прокладывая для меня золотую тропу, которая приведёт к леденцам и сахарной вате, я счастлив.

Очень счастлив.

Вечер пятницы был… боже, если бы только Роарк не встрял на пути. Но мне не стоит зацикливаться на этом, потому что Джулия почти поцеловала меня, и это все, что было важно. Всё складывается так, как я хочу. Не удивлюсь, если войду в ее кабинет, чтобы узнать результаты тестов, а она скажет, что вместо того, чтобы тратить время на свидания с другими женщинами, я должен встречаться с ней.

Именно такой сценарий я придумал сегодня утром, принимая душ, и знаете что, я хочу верить, что это правда. Как может быть иначе? Она была так увлечена мной.

Моими прикосновениями, тем, как я смотрел на нее. Все было написано на ее лице. То, как она реагировала на мое тело, и то, как непроизвольно смотрела на мои губы, облизывая свои, смачивая свой восхитительный ротик.

Да, ей это нравилось. Язык ее тела не лгал.

Лайнус сидит за своим столом, как хороший маленький помощник, с кофе в руке, ожидая меня. Он написал мне вчера вечером, когда уезжал из моего дома в Хэмптоне, еще раз поблагодарив и сказав, что он провел отличные выходные. Я счастлив, что могу предоставить ему подобные привилегии, ведь я так полагаюсь на него в профессиональной, а теперь и личной жизни.

— Лайнус, — подходя ближе, стучу по его столу, — закажи несколько молочных коктейлей. Нам нужно кое-что отпраздновать.

— Правда? — спрашивает он, выглядя очень взволнованным. — Мисс Уэстин согласилась пойти с вами на свидание?

Я замираю на месте и съеживаюсь, поворачиваясь на каблуках лицом к нему.

— Ну, не совсем. — Лайнус бросает на меня взгляд. — Но мы пережили один момент в пятницу вечером.

— Вы пережили один момент?

Он совершенно не впечатлен.

— Знаю, это звучит неубедительно, но мы почти поцеловались. — Я киваю головой и улыбаюсь. — Понимаешь, момент.

— Почему вы не поцеловались?

— Роарк, черт возьми, все испортил. Он ждал на другой стороне улицы, и в тот момент, когда я собирался сократить последние несколько сантиметров, он вмешался, напугал Джулию до чертиков и испортил весь настрой.

Лайнус хихикает, его плечи дрожат.

— Простите, сэр, но это смешно.

— Он придурок. — Переминаюсь с ноги на ногу, чувствуя возбуждение. — Но знаешь, что это значит, она заинтересована. Я чувствовал ее потребность.

— Так вы собираетесь пригласить ее на свидание?

— Не знаю. — Хватаюсь за затылок, обдумывая следующий шаг. — Она собирается просмотреть результаты тестирования и перезвонить мне.

— Хм, — Лайнус постукивает ручкой по столу, размышляя, — она все еще собирается найти вам пару?

Хм, я никогда об этом не думал. То есть, конечная цель для нее — найти мне пару, но после последних двух недель, после почти поцелуя, разве она не захочет поговорить об этом, может быть, пофлиртовать и подумать над идеей пойти со мной на свидание? Я не тупой. Я вижу, как она смотрит на меня. Я почувствовал, как у нее перехватило дыхание, когда приблизился к ней, почти прижался губами к ее рту. Я привлекаю ее, но вопрос в том, будет ли она действовать в соответствии с этим?

— На данный момент, думаю, было бы немного странно, если она попыталась соответствовать мне, не находишь?

— Если только она не испугалась и не решила отдалиться.

Боже, я так и видел, как это происходит. Во всяком случае, она всегда пыталась оставлять между нами пространство. В колледже, думаю, она это делала потому, что я был лучшим другом ее брата. Ну, нет. Она считала меня тщеславным всезнайкой. Ослом. Теперь узнала меня получше. Теперь, думаю, это потому, что она чертовски профессиональна и не хочет размывать границы.

Не могу не восхищаться этим.

И все же, я чертовски сильно хочу стереть все границы.

— Черт. — Прикусываю внутреннюю сторону щеки. — Я должен написать ей, да? Узнать новости, как она провела выходные? Может, послать ей что-нибудь еще? Печенье?

— Вам определенно нужно ей что-нибудь отправить. Только не печенье. — Лайнус начал печатать на своём компьютере. — Не цветы, мы уже отправили ручки. Хм, у вас были какие-нибудь совместные шутки в колледже? Что-нибудь приходит на ум?

— Однажды я купил ей тампоны.

Лайнус искоса бросает на меня многозначительный взгляд и возвращается к компьютеру.

— Какой у нее любимый напиток?

— О, она любит латте с соевым чаем.

— Прекрасно. — По лицу Лайнуса пробегает слабая улыбка. — Мы отправим ей латте с соевым чаем и посланием на чашке. Что-то, что даст ей понять, что вы думаете о ней.

— Черт, отлично.

Я наклонился к его столу, когда он начал печатать смс.

— У меня знакомый работает в Starbucks, он может помочь в этом вопросе. Что бы вы хотели, чтобы было написано на чашке?

— Э-э, у тебя отличные сиськи?

Не глядя на меня, Лайнус качает головой и бормочет%

— Понять не могу, как вы стали таким богатым.

Я хихикаю и прижимаю руку к его плечу.

— Мне просто наплевать на все, и я делаю то, что хочу. — По-дружески похлопываю его, а затем направляюсь к своему кабинету, бросая через плечо: — Пусть они напишут: Надеюсь, это поможет справиться с тяжёлым понедельником.

Оказавшись в своем кабинете, достаю телефон и подумываю отправить ей сообщение. Я хотел написать ей все выходные, отчаянно нуждаясь в ее язвительных ответах и остроумных колкостях, но сдержался. Теперь, когда наступил понедельник, не думаю, что смогу сдержаться. Но не будет ли слишком навязчиво, если я отправлю ей напиток и напишу сообщение?

Нет, если я напишу ей сейчас…

Что я теряю? Последнее, чего я хочу, это войти в ее кабинет после того, как она получит результаты, и сидеть, изучая профили, которые она подобрала для меня.

Знаю, что это часть пари, но после того, как Джулия оказалась в моих объятиях, и я был так чертовски близко к тому, чтобы завладеть ее ртом, это все, о чем я могу думать, все, чего хочу. К черту пари, к черту правила о свиданиях с сестрой лучшего друга. Я хочу ее и собираюсь дать ей знать об этом… ненавязчиво, конечно.

Я набираю текст и отправляю его.

Брэм: Доброе утро, как прошли выходные? Весь день провалялась в гольфах?

Возможно, у меня никогда не было серьезных отношений, но я чувствую, что смогу справиться с этим. Буду внимателен, посылать ей всякую ерунду, дам знать, что ее задница хорошо смотрится в джинсах, а ноги — в гольфах… скромно.

Не имея желания просматривать электронную почту, поворачиваюсь на своем рабочем кресле лицом к окну, любуясь промозглыми улицами Нью-Йорка. К счастью, мне не нужно долго ходить пешком в такой пронизывающий холод, достаточно быстро выскочить из машины и зайти в здание, но, черт возьми, видеть, как все разгуливают закутанные с ног до головы в теплую одежду, напоминает, почему я ненавижу зимние месяцы. Тем не менее, я заставлял Джулию приходить ко мне в офис, а это значит, что ей каждый раз приходилось преодолевать холод. Черт. Это идиотский ход.

Мой телефон подает звуковой сигнал, и я тут же начинаю ухмыляться, словно глупец.

Джулия: Даже не думала о том, чтобы покидать свою квартиру. Сейчас так холодно. Гольфы… что за фантазии?

Черт, наверное, я никогда раньше не говорил о ее гольфах. Только любовался ими издалека. Пора признаться.

Брэм: Когда я впервые встретил тебя, ты была в гольфах и вела себя словно чемпион (прим. пер.: Мышление чемпиона отличают одновременно гибкостью и непоколебимостью. Они сознают, что могут справиться с любыми трудностями). С тех пор я всегда с нетерпением жду встречи с тобой в этих белых тканевых чехлах.

Джулия: Что с тобой не так?

Я смеюсь, откидываясь на кресло, чувствую себя так, словно снова в школе и разговариваю со своей возлюбленной.

Брэм: Что? Разве парень не может восхищаться гольфами девушки?

Джулия: Гольфами обычно не восхищаются.

Брэм: Отметь это в моем профиле как специальность. Так, когда мы снова увидимся?

Джулия: Звучит немного нетерпеливо.

Брэм: Возможно, потому, что так и есть.

Джулия: Я свяжусь с Лайнусом и организую встречу.

Брэм: Или ты можешь написать мне.

Джулия: И побеспокоить тебя такими пустяками?

Брэм: Все, что связано с тобой, не является беспокойством, Джулс.

Джулия: Джулия:)