Камень любви

Глава 17

Пал Палыч, подставив плечо и поддерживая Бориса за талию, помог ему подняться и так же заботливо отвел его к палатке Анатолия. Людмила забежала вперед и вынесла наружу сложенный парусиновый шезлонг, раскрыла его и поставила в тени березы, росшей на краю поляны. Затем на пару с завхозом они усадили Бориса в шезлонг, накрыли колени пледом. Он что-то говорил им, слабо улыбаясь, качал головой. Затем Пал Палыч бросил взгляд на часы и направился к стоявшему неподалеку «уазику» с открытым капотом. Отстранил водителя и склонился над мотором. Людмила, то и дело оглядываясь, направилась к полевой кухне.

Анатолий окинул собравшихся взглядом, усмехнулся:

— Ничего, жив будет наш Борис! — и приказал: — Пошли к столу!

Подождал, пока все расселись, и посмотрел на Еву.

— Теперь рассказывай, только без нервов, как это произошло?

— Толик, ты меня знаешь, никаких нервов! — Ева шумно втянула воздух сквозь зубы. — Но попался бы мне в руки этот мерзавец — порвала бы на лоскуты!

— Я знаю, порвала бы, — Анатолий ободряюще похлопал ее по руке. — Рассказывай!

— Проснулась я оттого, что Борис зашевелился рядом и сел. Открыла глаза, а он шепчет: «Тише!» — и кивает на выход из палатки. Я сначала не поняла, что к чему? Едва рассвело, почти ничего не видно. Но потом слышу, вроде ходит кто-то, земля посыпались, ветка хрустнула. Словом движение какое-то, шорохи…

Ева судорожно перевела дыхание.

— Борис взял пистолет, еще кулак мне показал, чтоб не двигалась, — и наружу. Я со сна туго соображала, а тут сразу крики! Борька орет: «Стой! Стрелять буду!» И мат! Крутой! Мужской голос, но не Борин. Точно! И следом удар и вскрик. Выскочила, гляжу, Борька — на земле, весь в крови, рядом пистолет валяется и саперная лопатка. А по склону, наискосок, парень удирает. Весь в черном, на голове — капюшон. И в руках у него что-то было. Толком не разглядела, что именно, но длинное. Он еще за кусты зацепился, рванулся… Я пистолет схватила, выстрелила в воздух, заорала. А он как сиганет в кусты, только я его и видела. Одного наверняка Боря спугнул, а второй на него сзади напал…

— Выходит, их все-таки двое было? Борис тоже говорит, что тот, кого он увидел, в черном был, с капюшоном на голове. Жаль, говорит, лица не разглядел.

— Не знаю, Толя, — пожала Ева плечами. — Может, их и больше было, да раньше сбежали. Они явно возле домовины крутились. Но двоим ее не унести.

— Их, скорее, не сама домовина интересовала, — Анатолий обвел всех хмурым взглядом, — а ее содержимое. Но смотрите, какие наглые! Ничего не боятся! Видели ведь, что рядом палатка, а в ней люди.

— Нам еще повезло. Могли сонных прикончить. Так, на всякий случай, чтобы не высовывались, — усмехнулась одними губами Ева. — Они не просто наглые. Беспредельно наглые! Отморозки! Вполне возможно, один из них намеренно за палаткой сидел, караулил, если вдруг кто выползет наружу.

— Наверно, ты права! — Анатолий подтянул к себе черный пакет с торчавшей из него деревянной рукояткой. — Лопатка и впрямь саперная. Армейская. У нас таких нет. Отвезешь ее в полицию. Вдруг отпечатки обнаружат?

— Вряд ли, — Ева покачала головой. — Он в перчатках был, этот отморозок. Я успела разглядеть. В белых нитяных. У нас все в таких работают. Но они были в крови, это я заметила. Ты ведь видел, палатка тоже в крови и трава. Не может быть, чтобы на его одежду брызги не попали! Только избавится он и от перчаток, и от одежды. Преступник сейчас умный пошел. Лопату ведь не потерял. Как заправский киллер, сбросил оружие.

Татьяна исподтишка наблюдала за Евой и Анатолием. Первое потрясение прошло, но волнение оставалось. Надо же, как крепко она спала, даже не слышала выстрела! Но что такое выстрел из пистолета? Хлопок, да еще на расстоянии. Но почему Ольга Львовна не разбудила ее? А Ева? Рассуждает, как заправский полицейский? Детективов начиталась?

— Я бросилась к Боре, — продолжала рассказывать Ева. — А тут и Федор примчался. Орет: «Кто стрелял? Что случилось?» Мы Бориса на спальник уложили, чтобы в лагерь отнести. А тут и вы подоспели…

— Я посылал Севу на раскоп, чтобы проверил. Все так, как Федор рассказал. Видно, только-только костер разжег и котелок поставил. Севка говорит, вода почти выкипела, когда он прибежал. Так что Федор здесь ни при чем.

— Ты и его подозреваешь? — поразилась Ева. — Нет, этот, что Борю ударил, молодой был, худой, ловкий. Высокий. Федор ниже ростом. А тот первый, кого Боря заметил, больше на подростка смахивал. Тощий. Лет пятнадцати-шестнадцати. Мигом метнулся в кусты. Да, еще говорит, спортивный костюм на нем был, «Адидас» с тремя желтыми полосками. Хороший костюм! Боря в этом разбирается.

— Сейчас все «Адидас» носят, даже я, — усмехнулся Анатолий. — Но ты молодец! Следопыт!

— Не забывай, где я десять лет отпахала, — вздохнула Ева. — Всякого насмотрелась.

— Расскажешь о том, что видела, в полиции. Может, все-таки оперов пришлют?

— Если пришлют, — Ева пожала плечами. — Приедут, скажут, что все следы затоптали.

— Да, со следами — проблема! И вчера, и сегодня там словно стадо слонов прошлось, — с досадой произнес Анатолий. — Туча народу только на Люськины крики примчалась. — Он снова обвел всех взглядом. — Мы с Митяем пробежались вокруг того места. В кустах нашли вот такую штуковину…

Он нагнулся и достал из-под стола еще один пакет, вытащил из него длинный брезентовый чехол.

— Похоже, от металлодетектора. Вывод: искали металл. Однозначно! Митяй после прошел с ребятами вдоль оврага. Он в армии в разведке служил, в таких делах разбирается. Нашли поляну и следы от колес мотоцикла, пятно бензина на траве. Севка сфотографировал все следы. В кроссовках, стервецы, были…

— Кто бы сомневался? Надо бы пробу грунта взять, вдруг и там следы крови обнаружатся? — сказала Ева. — Но этих негодяев, вполне понятно, и след простыл. Степь широкая, на мотоцикле везде проедешь без дорог. Так что «глухарь» полный! — и выругалась: — Черт возьми!

— Тебе виднее! — Анатолий снова обвел всех взглядом. — Что думаете? Кто это был?

— Черные копатели, однозначно! — заявила сердито Ольга Львовна. — Наверняка давно это место приметили. Ничего не боятся! Тут же толпа народа!

— Не боятся, потому что управы на них нет! — сдвинув брови, с горечью произнес Анатолий. — Не сомневаюсь, что нас навестили черные археологи. Пришли целенаправленно. Знали, где искать! Полезли ночью в овраг. Жажда наживы оказалась сильнее страха!

— Толик, Федор прав, надо немедленно поднять домовину, — сказала Ева. — Где гарантия, что они не вернутся в таком количестве, что мы не сможем отбиться? Эти гады способны на всякую подлость. — И стукнула кулаком по столешнице. — Мы должны знать наконец, что в этой домовине!

— Узнаем, — сказал Анатолий. — Сначала нужно ее принести в камералку. Понятно, в нарушение всех правил. Но оставлять ее в овраге нельзя. Всякое может случиться. Сейчас пойдем к ней, зафиксируем местоположение, замерим все… Таня, — посмотрел он на нее, — прихвати бумагу. Надо зарисовать домовину и то место, где ее обнаружили.

— Папка у тебя в палатке, — сказала она тихо.

— Хорошо, я заберу. Надо еще нивелир прихватить… — кивнул Анатолий. — И перевел взгляд на Ольгу Львовну. — Как ваша спина? Нужно освободить место в камералке. Я вам Людмилу на помощь пришлю, все равно на кухне от нее толку нет.

— Спина как спина, — улыбнулась Ольга Львовна. — Работе не помеха.

Анатолий повернулся к Еве.

— А ты поторопи Пал Палыча, а то они с машиной до вечера не управятся. Вернешься из города, тебе тоже работы хватит!

— Надеюсь, — Ева пожала ему руку. — Удачи, Толик! Главное, чтобы все оказалось не зря!