Кошмар в летнюю ночь (ЛП)

Глава 4

Сильвия попросила Нейтана показать мне мою новую спальню. Очень иронично.

— Вот, — сказал он, распахнув вторую дверь слева, когда мы поднялись. — Прямо через коридор от моей.

— Отлично, — пробормотала я, входя в комнату со скрещенными руками на груди. Комната была не маленькая, но и не большая. Стены были выкрашены в скучный оттенок белого, и ни одна картина или фотография не разбавляла унылое впечатление, навевающее мысли о палате в психбольнице.

Мой взгляд переместился на широкую кровать в центре комнаты. Это была не та кровать, в которой я спала в папином кондо, кровать, которую я называла своей в течение шести лет. Эта была больше, с дубовой рамой и слишком большим количеством подушек. Одеяло было нейтрального бежевого оттенка и идеально сочеталось с ковром и занавесками, висящими на единственном окне. Все в комнате было идеально чисто и миленько, как и все остальное в новой папиной жизни.

И я ненавидела это.

Главное, что бесило (то, что было для меня совершенно очевидным) — эта комната была гостевой. Она не была предназначена для меня.

Моя спальня в папином кондо не была какой-то из ряда вон роскошной или что-то в этом роде. Старая кровать скрипела, и ковёр действительно пора было заменить. Несколько фотографий нас с папой были единственными предметами, украшавшими стену (ну, ещё была одна из его сумасшедших ярких картин). Я никогда не тратила время на развешивание плакатов. Но та комната была моей. Никто не спал в ней, кроме меня. Даже во время учебного года я знала, что папа не использовал мою комнату для посетителей. У него была другая комната для этого. Моя комната принадлежала мне и только мне.

Эта комната не была такой. И никогда не будет.

— Ты знал? — потребовала я ответа у Нейтана, поворачиваясь к нему. Злость на всё, что я узнала за последний час, наконец, вырвалась наружу. — В ту ночь, ты знал, кем мы были?..

Он вздохнул и тихо закрыл дверь:

— Нет. Я имею в виду — да, я знал, что у Грега есть дочь, но я никогда не спрашивал, как её зовут. Я понятия не имел, что это была ты.

— Ладно, — я подошла к окну и уставилась вниз на задний двор, отмечая вычурную террасу с расставленными тут и там садовыми стульями и столиком с воткнутым посередине зонтом. Я также увидела охрененно пафосный большой углубленный бассейн. Вода была кристально-голубой, а в дальнем конце стоял трамплин. Вид из разряда тех, что можно увидеть в телевизионной рекламе. — Это отстой.

Он ничего не сказал. Он был так спокоен и принимал все так хорошо. Я захотела врезать ему, чтобы он завопил так же, как хотелось вопить мне. Неужели он не видел, насколько это все было херово?

Я зажмурилась и стиснула руками подоконник. Моё лето не должно было начаться вот так.

— Я не скажу им, — нарушил он долгое молчание. — Ты не должна беспокоиться о том, что твой отец может что-то узнать.

— Мне действительно насрать, что ты им скажешь, — я открыла глаза и отошла от окна, начав разбирать свою сумку с вещами.

Ладно, это неправда. Меня это волновало. Я не хотела, чтобы папа знал о том, что я делала. С Нейтаном или кем-либо ещё. Неважно, насколько сильно я была зла на него, я всё ещё хотела, чтобы он видел во мне свою маленькую девочку.

Но признаюсь, я с удовольствием посмотрела бы на лицо Сильвии в тот момент, когда она узнает, что один из ее маленькой идеальной семейки бросил устроенную им разгульную вечеринку, чтобы трахнуть девчонку, которую едва знал. Она была бы в шоке.

— В любом случае не беспокойся об этом. Очевидно, у меня тоже были бы неприятности. Так что, считай, что той вечеринки никогда не было.

— Потрясающе. Теперь ты закончил? — спросила я.

Наши глаза встретились, и он больше не улыбался. Не было даже этой его фальшивой улыбки. Он сделал медленный, глубокий вдох, прежде чем сказал:

— Извини, я должен позволить тебе распаковать твои вещи.

— Как ты можешь быть таким спокойным насчет всего этого? — воскликнула я, когда он повернулся к двери.

Нейтан не смотрел на меня. Он положил руку на дверную ручку, но заколебался, прежде чем повернуть ее.

— Нам предстоит жить под одной крышей два с половиной месяца. Я думаю, нам обоим стоит забыть о случившемся и начать с нуля. Как я уже сказал, той ночи никогда не было, — он открыл дверь. — Удачно устроиться. Если тебе что-то понадобится, я буду через коридор.

И вышел наружу.

Я закрыла за ним дверь и заперла ее. Забыть, что это когда-то случилось? Он говорил так, что в его исполнении это звучало очень просто. Я знала, что сама сказала ему забыть меня как можно скорее, но не ожидала, что буду жить через коридор от него. Я ненавидела его за то, что, судя по всему, выполнение этой просьбы давалось ему очень легко.

Со вздохом я вновь отправилась к своей сумке и уставилась на одежду, сваленную туда как попало. Я никогда не складываю вещи. Я не вижу в этом смысла, ведь я снова их надену, и они снова помнутся. Складывание футболок — это нелепая трата энергии.

Я схватила всю одежду в охапку, чтобы разложить, но остановилась посреди комнаты. Я уставилась на двойные двери шкафа, который был просто огромен. Скорее всего, он был заполнен бельем, возможно, там стояла старая гладильная доска или складная беговая дорожка, или еще какая хрень. Это не мой шкаф. Он не был предназначен для моего дерьма.

Я бросила одежду обратно в сумку. Я не буду распаковываться. Не здесь. Этот дом не был моим.

Я размышляла, откапывая бутылку "Маргаритавилль" Голд[6] со дна моей сумки. Я привезла ее для вечеров, в которые мы с папой вместе смешивали бы напитки. Он предпочитает использовать ром, поклонником которого я не являюсь, так что я упаковала для этого лета свою собственную текилу. Хотя похоже, что она потребуется мне гораздо раньше, чем я предполагала.

Я уже почти докопалась до дна сумки и нащупала бутылку, когда кто-то постучал в дверь.

— Что?

— Эм... можно мне войти?

Я нахмурилась и пересекла комнату. Отперев дверь, я приоткрыла ее и выглянула в коридор. На пороге переминалась Бейли, теребя пальцами свои волосы. Теперь, рассмотрев ее получше, я поняла, насколько маленькой была эта девочка. Она даже не доросла до полутора метров, и на вид весила не больше сорока килограммов. Если бы Сильвия не упомянула, что Бейли в этом году собирается перейти в среднюю школу, я бы решила, что этому ребенку лет десять.

— Ничего, если я, гм, зайду?

— Ага, конечно, — сказала я, открывая дверь и отступая в сторону.

— Спасибо, — она вошла в комнату, едва глядя по сторонам, и плюхнулась на кровать. Она бросила взгляд на мою сумку. — Распаковалась?

— Нет, — сказала я. Прежде чем она спросила почему, я добавила: — Тебе что-то нужно?

— Ох. Нет, на самом деле, нет, — ответила она, качая головой. — Извини, я могу уйти, если мешаю тебе. Я подумала, что могу помочь тебе распаковать вещи или типа того.

— Хм.

— Ты в порядке? — спросила она. — Я имею в виду, что ты выглядишь... действительно удивленной всем происходящим.

— Это потому, что я такая и есть, — сказала я, снова закрывая дверь.

— В самом деле? Твой папа не рассказывал тебе о нас?

— Нет.

— Почему?

— Предлагаю тебе спросить об этом у него самого.

— Ого... прости. Это довольно отстойно, — она замолчала на мгновение, после чего добавила: — Но я все еще надеюсь, что тебе здесь понравится. Я с нетерпением ждала встречи с тобой. Мы можем потусить вместе. У меня никогда раньше не было сестры.

«Это не сделает нас сестрами», подумала я. Мне хотелось прокричать ей это. Потребовалась вся моя выдержка, чтобы удержать злые слова.

— Не пойми меня неправильно, — говорила она, не замечая, как я дымлюсь от злости. — Нейтан нормальный. Мы с ним не слишком часто ругаемся. Не так, как у моих подруг и их братьев. Он отвозит меня куда требуется и берет с собой в кино. С ним всё в порядке, но я всегда хотела иметь сестру... Ты, наверное, думаешь, что это глупо, не так ли?

— Что-то типа того, — выглядело так, что эти слова ее неожиданно обидели, и я почувствовала что-то вроде угрызений совести, поэтому добавила: — Я имею в виду, что вроде как понимаю это. У меня тоже есть старший брат, но он переехал несколько лет назад, так что я долгое время не была в роли чьей-то сестры. Скорее всего, теперь я полный отстой в этом.

— Я уверена, что это не так, — сказала она. — Мне нравится твоя одежда. Эти джинсы потрясающие. Мы могли бы, типа, провести время вместе, и походить по магазинам, если ты не против. Мне нужна новая одежда для школы, и мама сказала, что возьмёт меня с собой... но у нее реально плохой вкус. Она всегда предлагает мне эти вещи в стиле «кому за сорок». Такие шмотки никто в моем возрасте не носит. Я предпочитаю одеваться, как ты.

Я посмотрела на свою зелёную хлопковую майку и джинсы с низкой посадкой от Tommy Hilfiger[7].

— Спасибо, — девочка заслужила некоторую поблажку. По крайней мере, она узнавала хороший стиль, когда его видела. Если и есть что-то, о чем я заботилась, так это мой гардероб, и я определенно мастерски освоила стиль «Мне Насрать». Верите или нет, требуется немало таланта, чтобы одеваться таким образом и не выглядеть неряшливо.

— Мы обязательно должны пойти по магазинам, — повторила она.

— Эм... Может быть.

— Превосходно, — сказала она. — Мой день рождения в августе, тогда у меня будут деньги. Мы могли бы съездить в торговый центр в соседнем городе перед твоим отъездом в колледж. Это было бы весело.

— Возможно, — повторила я. Я не брала на себя никаких обязательств. Но было невозможно откровенно отшить эту девчонку. Я не была слабовольной или что-то типа того. Совсем нет. Она просто смотрела этими большими щенячьими глазами, что заставило бы любого чувствовать себя виноватым, понимаете?

Поэтому, когда она спросила: «Ты хочешь, чтобы я ушла? Чтобы ты могла распаковать вещи и устроиться здесь?» — я покачала головой и позволила ей остаться.

— Так что, типа, у тебя есть бойфренд? — спросила она, вытягивая ноги на кровати. — Он будет скучать по тебе, пока ты здесь?

— Нет, у меня нет бойфренда, — сказала я. — И он мне не нужен.

— Почему нет? — спросила она.

— Мальчики — это заноза в заднице.

Бейли засмеялась, видимо решив, что я пошутила.

— Мне разрешены свидания с начала старшей школы. Этим летом я собираюсь попробоваться в группу поддержки. Мальчикам ведь нравятся болельщицы, верно?

— Предполагаю, что да, — сказала я, подойдя к окну. — Хотя на самом деле, мне трудно судить, я не слишком много общалась с болельщицами. Мы с ними были в разных компаниях.

— А в какой компании была ты?

Я посмотрела на неё, думая, как ответить.

Я вспомнила свои тринадцать и трогательное заблуждение, в котором пребывала, что старшая школа станет для меня неким большим новым приключением. Я даже мечтала стать болельщицей, как и Бейли. Хотя в то же время у меня случился внезапный неловкий скачок роста. Я тогда вся состояла сплошь из коленей и локтей, и едва могла ходить, не спотыкаясь, не говоря уже о хоть сколько-нибудь приличных акробатических трюках.

К тому времени, как все устаканилось, отбор перешел на следующий год, но мои амбиции уже поменялись. Я начала ходить по вечеринкам и пьянствовать, получая определенную репутацию. Мне это казалось даже забавным, учитывая, что к тому моменту, когда поползли первые слухи, я была все еще девственницей. Чопорные маленькие болельщицы думали, что я была этакой шлюхой-оторвой, а я считала их тупыми сучками. Так что у нас с ними просто не срослось.

Так странно было думать, что когда-то я была очень похожа на Бейли.

Я прочистила горло, внезапно осознавая, что она все еще ждет моего ответа.

— Ну, я была… эээ… в....

— Бейли! — прозвучал голос Сильвии снизу. — Дорогая, помоги мне накрыть на стол к ужину.

— Иду! — крикнула Бейли. Она соскочила с кровати и пошла к двери, оглядываясь на меня с той же счастливой улыбкой.

— Позже мы пообщаемся еще, ладно?

— Конечно, — пробормотала я.

— Мы ужинаем в шесть, — добавила она. — Увидимся внизу через некоторое время, Уитни.

Затем она исчезла.

И я наконец-то осталась одна.