Глава 16

Через сорок минут Сайман въехал на стоянку перед большим особняком. Мы забрались далеко на север, в состоятельную часть Атланты, хотя по отношению конкретно к этому дому слово «состоятельный» звучало бы как оскорбление. Растянувшееся слишком громоздко для своего участка, здание, возвышалось в ночи на два просторных этажа и полностью перекрывало вид на своих южных соседей. Когда богачи Атланты строили новые дома, они обычно подражали довоенному южному стилю, но этот великан был явно английским: красный кирпич, огромные окна, темный плющ, покрытый пушистым снегом, и балкон. Все, что не хватало этому дому — свеженькая английская мисс в кружевном платьице.

— Что это за место? — Я смотрела на окна, из которых на снег падал желтый свет от электрических ламп.

— «Дом Бернарда». — Сайман будто вложил особый смысл в эти слова, который, впрочем, счастливо просвистел мимо меня.

Я вопросительно взглянула на него.

— Это дом для вечеринок.

— Надеюсь, для твоего же блага, это будет очень скромная вечеринка.

Если он взял меня на какую-то сексуальную оргию, то вылетит головой вперед, прямо через одно из этих чудесных окон.

— Не такого рода, — заверил он меня. — Это место, где собираются богатые и влиятельные персоны Атланты, чтобы повидаться и пообщаться. Технически это ресторан, но он привлекает гостей вовсе не своей едой, а своими важными посетителями. Здесь непринужденная атмосфера, и большинство людей просто развлекаются, смешавшись с толпой с бокалом в руке.

Вот блин. Богатые и влиятельные. Именно этой толпы я и хотела избежать.

— И ты привез меня сюда потому что…?

— Я предупреждал тебя, что хочу выйти с тобой в свет. Пожалуйста, перестань скрежетать зубами, Кейт. Это делает твою челюсть более квадратной.

Сайман припарковался в конце стоянки.

— Здесь нет парковщика?

— Люди, которые покровительствуют Дому Бернарда, редко передают контроль над своими машинами.

Я просунула Погибель между сиденьями и открыла дверцу машины. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы выбраться из автомобиля, не зацепившись каблуком за подол платья, и к тому времени, как я совершила этот подвиг ловкости, Сайман уже стоял рядом со своей рукой и улыбкой.

Почему я снова согласилась на это? А, точно. Потому что у меня не было выбора.

Я позволила Сайману провести меня по ступенькам. На балконе парочка над чем-то громко смеялась. Смех женщины был слегка истерическим.

Мы миновали вестибюль и роскошную лестницу, Сайман проводил меня на второй этаж, где в широком зале стояло несколько маленьких столиков. Улыбающаяся официантка в крошечном черном платье подвела нас к столу. Я села так, чтобы дверь была в поле зрения, и оглядела толпу. Роскошные женщины и роскошные мужчины обменивались любезностями. Несколько человек рассматривали нас. Здесь нет никаких наемных работников. Странно.

— А где телохранители? — Пробормотала я.

— Дом Бернарда — это святилище, — пояснил Сайман. — Насилие строго запрещено. Если кто-то нарушит это правило, вся элита Атланты поднимется, чтобы уничтожить его.

По моему опыту, если свершится насилие, вся элита Атланты разбежится в рассыпную, спасая свои жизни.

Сайман заказал коньяк, я — воду. Напитки принесли почти сразу. Сайман поднял свой тяжелый хрустальный бокал, согревая ладонью янтарную жидкость в нем. Дежавю. Мы уже разыгрывали эту комедию на Полуночных Играх.

— Просто, чтобы ты знал: если появятся ракшасы, я оставила свой меч в машине.

Приветливое выражение лица Саймана стало резким:

— Это была ужасная история. К счастью, она уже позади.

Он осушил свой стакан. Через несколько секунд он выпил еще один, опустошив его одним глотком, и ему принесли новый.

Я наклонилась вперед и кивнула в сторону новой порции спиртного, готовой вонзиться в глотку Саймана:

— К чему такая спешка?

— Простые углеводы. — Он пожал плечами и снова выпил. — Сегодня утром мне пришлось поднапрячься, и теперь нужно пополнить свои ресурсы.

Мимо прошмыгнул официант и поставил на стол огромную квадратную бутылку коньяка.

— Примите комплимент от ресторана, сэр.

Сайман кивнул и плеснул коньяк в бокал. Его рука слегка дрожала. Сайман нервничал. Я внимательно взглянула на его сжатую челюсть. Не просто нервничает, он злится. Он настраивает себя на что-то и подпитывает это жидкой храбростью. Не хорошо.

Он заметил, что я смотрю. Наши взгляды встретились. Его губы изогнулись в ухмылке. В отличие от самодовольной улыбки эксперта, гордящегося своим достижением, это была улыбка мужчины, смотрящего на женщину и фантазирующего.

Я наградила его пристальным взглядом: Остынь, парень.

— Ты выглядишь так поразительно, Кейт, — пробормотал Сайман, глотая коньяк, словно это была вода.

— Притормози.

Сайман наклонился вперед:

— Я бы покупал тебе новое платье каждый уикэнд только за привилегию снять его с тебя.

Не в этой жизни.

— Ты пьян.

— Ерунда. — Он налил себе еще спиртного. — Это мой третий бокал.

— Пятый.

Он изучал янтарную жидкость в бокале:

— Мужчины часто говорят тебе, что ты обворожительна?

— Нет. Мужчины часто говорят мне, что я больно бью.

Намек, намек.

— Каждой женщине следует говорить, что она прекрасна. Мужчины соблазняются глазами, а женщины — ушами. Я бы говорил тебе это каждую ночь и каждое утро.

Он просто продолжал и продолжал.

— Вот и славно.

— Тебе понравилось бы. — Половина коньяка уже была выпита. Даже с его метаболизмом, как у скаковой лошади под допингом, он должен был опьянеть. — Тебе понравилось бы то, что я сказал. То, что сделал бы.

— Конечно, конечно. — Может быть, если мистер Казанова напьется и отрубится под столом, я попрошу официанта помочь мне донести его до стоянки, и мы будем считать, что вечер завершен.

Беспокойство терзало меня. Я никогда не видела Саймана пьяным. Выпивал — да, но не был пьян.

Я оглянулась. У дальней стены стоял большой стол, уставленный разными закусками. Если я не могу помешать ему пить, то, возможно, смогу отвлечь его едой.

— Ты не возражаешь, если я возьму нам немного?

Он встал, как и ожидалось. Пьяный или нет, манеры Саймана были безупречными.

— Позволь мне сопроводить тебя.

Мы направились к закускам. Я встала так, чтобы иметь обзор на помещение. Сайман пристроился сбоку рядом со мной.

— Разве ты не проголодался? — Спросила я его.

— Не особо.

— А как насчет пополнения ресурсов?

— Ах да! Спасибо, что напомнила мне. — Он поднял пустой бокал, и через несколько секунд официант принес ему полный.

Бернард шесть, Кейт ноль.

Я оглядела еду. Прямо передо мной стояло серебряное блюдо, заполненное крошечными жареными квадратиками. На каждом квадратике лежал кубик мясного фарша с крошечным пучком зеленого лука, кунжута и чего-то вроде тертого имбиря.

— Тартар из тунца, — подсказал мне Сайман. — Это восхитительно.

Я взяла один квадратик и засунула в рот. Взгляд Саймана зацепился за мои губы. Еще немного выпивки, и он разденется догола и пригласит потанцевать с ним снаружи под падающим снегом. Как, черт возьми, я вляпалась во все это?

— Тебе нравится? — спросил он.

— Это довольно вку…

Джим с угрюмым видом, закутанный в черный плащ, вошел в дверь.

Вот, черт.

Он остановился в дверях, оглядывая толпу и излучая неприкрытую угрозу. Среди сверкающей элиты Атланты альфа клана котов выделялся как громадная темная глыба. Он увидел меня и отшатнулся, широко раскрыв глаза, как кот, которого неожиданно ударили по носу — потрясенный и возмущенный одновременно.

Я бы никогда от этого не отделалась.

Вслед за ним в дверь вошли Даниель и Дженнифер, альфа-пара волков. Интересно.

Джим сверкнул зубами. Молодой человек быстро поспешил к нему из противоположного конца комнаты.

Затем дверной проем преградила громоздкая фигура. Мэхон. Кадьяк Атланты, альфа клана тяжеловесных и палач Стаи. Что, черт возьми, происходит?

Джим отвел молодого человека в сторону. Зеленые огоньки пробежали по его глазам. Он что-то спросил парня и тот, с округлившимися глазами взглянул на меня.

Высокий, статный мужчина прошел в зал, бок о бок с худым, темноволосым мужчиной на несколько лет моложе и достаточно красивым, чтобы быть сногсшибательным. Роберт и Томас Лонеско — альфы крыс. За ними последовало еще несколько человек, и все с присущей оборотням грацией.

Хьюстон, у нас проблема.

— Нам нужно уходить.

— О, нет, — глаза Саймана вспыхнули безумным огнем. — Нет, мы должны остаться.

Джим продолжал что-то свирепо доказывать. Судя по всему, это был очень односторонний разговор.

Следующей появилась полная женщина средних лет, она заметила меня и поджала губы. Тетушка Би, альфа клана буд. Сайман затащил меня в ресторан, где, по-видимому, ужинал весь Совет Стаи. Присутствовали альфы из каждого клана…

Мои уши уловили голос, который я узнала бы где угодно. Я не могла услышать его с другого конца комнаты, но все равно почувствовала. Мои пальцы стали ледяными.

Знакомый мускулистый силуэт вошел в зал.

Кэрран.

Он повернул свою белокурую голову. Серые глаза смотрели на меня.

Время остановилось.

Земля ушла у меня из-под ног, отключив сознание, я подвисла, видя только его. Через секунду его лицо выглядело так, словно он получил пощечину.

Он подумал, что я его отвергла.

Кэрран перевел взгляд на Саймана. Расплавленное золото затопило его радужки, выжигая остатки разума и превращая это в ярость. Дерьмо.

Джим что-то сказал Кэррану, затем добавил еще что-то.

Царь Зверей не подал виду, что слушал его.

На нем были штаны цвета хаки, черная водолазка и кожаная куртка. Для него это было все равно, что эквивалент официальной одежды. Должно быть, Кэрран приехал сюда по какому-то особому случаю. Может быть, он не станет разрывать Саймана на куски на людях. А может быть, рак на горе свиснет.

Сидевший рядом со мной Сайман улыбался:

— Мы все хотим того, чего не можем получить, Кейт. Я хочу тебя, ты хочешь любви, а он хочет сломать мне шею.

Боже мой. На самом деле дурак сам подстроил все это. Он хотел выставить меня на показ специально перед Кэрраном. Я открыла рот, но не смогла произнести ни слова.

— Он не сможет ничего сделать здесь. — Сайман отхлебнул из своего стакана. — После истории с красным сталкером Племя и Стая организовали ежемесячные встречи здесь, на нейтральной территории, чтобы поддерживать связи и открыто обсуждать дела. Любое отклонение от протокола будет означать войну. Он и на полшага не может перейти эту черту.

Джим продолжал говорить, но Кэрран его совсем не слушал. Он смотрел на нас своим немигающим сосредоточенным взглядом.

Наконец, я заставила свой голос работать:

— Ты привел меня сюда, чтобы унизить Царя Зверей? Ты с ума сошел?

Уродливая гримаса исказила лицо Саймана. Маска цивилизованности спала. Его голос напоминал грубое рычание:

— Хочешь знать, что такое настоящее унижение? Унижение — это, когда заставляют сидеть смирно и следить за манерами, будучи зажатым между двумя грубыми животными, на своей собственной территории. Унижение, это, если тебе говорят, когда уйти, а когда прийти, быть ограниченным в своих собственных покоях и терпеть когти на шее при малейшем отклонении от глупых приказов. Это то, как он поступил со мной на Полуночных Играх.

Сайман провел турнир, сидя между тетушкой Би и Мэхоном. Вот, что для него это было. Его непомерное высокомерие не могло этого вынести. Он, должно быть, вынашивал план мести неделями, а я ему подыграла. Вот почему он так активно глушил алкоголь. Кэрран может поддаться насилию, и Сайман ожидает возможной конфронтации.

— Разумеется, ты знаешь, что он хочет тебя. — Сайман злобно ухмыльнулся.

— Он может слышать тебя.

Слух оборотня превосходил человеческий, и Кэрран, должно быть, напрягал каждый нерв, чтобы отчетливо слышать наши голоса.

— А я хочу, чтобы он слышал. Я эксперт в желании, а он желает тебя. Он собственник. Возможно, он уже пытался претендовать на тебя, и ты отвергла его, так же как ты отвергала меня, иначе ты бы не присоединилась ко мне здесь. И я хотел, чтобы он это увидел. Насладился этим сполна. Ты со мной, а не с ним.

Идиот.

— Сайман, тише.

По лицу Кэррана ничего нельзя было прочесть.

Сайман наклонился ближе ко мне:

— Позволь мне рассказать тебе о любви. Однажды я соблазнил жениха и невесту прямо в их день свадьбы. Он был у меня до банкета, а она — после. Я сделал это исключительно ради развлечения, чтобы посмотреть, удастся ли мне. Два человека на пороге своей счастливой совместной жизни, только что пообещавшие оставить всех остальных в прошлом. Если это не доказательство непостоянства любви, то что?

Кэрран наблюдал абсолютным взглядом альфы. Первобытный, беспощадный взор хищника, заметившего свою будущую жертву. Это поразило меня. Я посмотрела в ответ прямо в золотые радужки. На, получи. У меня есть достаточно накопившейся, сдерживаемой агрессии, предназначенной только для тебя.

Тетушка Би повернулась к альфам крыс, о чем-то сообщила им, и они вместе удалились в соседнюю комнату с надписью «частная вечеринка». Один за другим альфы последовали за ней.

Сайман тихонько рассмеялся:

— А у нас есть сходства, у Кэррана и меня. Мы оба становимся жертвами вожделения. Оба охраняем свою гордость и страдаем от ревности. Оба прибегаем к собственным ресурсам, чтобы получить желаемое: я использую свое богатство и свое тело, а он пользуется своим положением власти. Ты говоришь, что я хочу тебя только потому, что ты отказала мне. Он желает тебя по той же причине. Я помню то время, когда он стал Царем Зверей. Мальчик-вожак, вечный подросток, внезапно оказавшийся во главе пищевой цепи и получивший доступ к сотням женщин, которые не могли ответить «нет». Как ты думаешь, заставлял ли он их ложиться с ним в постель? Он должен был поступить так, по крайней мере, несколько раз.

На лице Кэррана дернулся мускул.

Находившийся в углу Джим кивнул и пара слева от нас, получившая от него сигнал, последовала за Советом Стаи. Он уводил из зала своих людей. Они освобождали вожаку поле для игры. Никаких свидетелей из Стаи: значит, никто не сможет дать показания против Царя Зверей. Ловко.

Глаза Кэррана предвещали убийство.

Я практически видела заголовки завтрашних газет: КОНСУЛЬТАНТ ОРДЕНА БЫЛ РАЗОРВАН НА ЧАСТИ ЦАРЕМ ЗВЕРЕЙ В ЭКСКЛЮЗИВНОМ РЕСТОРАНЕ НА СЕВЕРЕ АТЛАНТЫ. Я должна сохранить Сайману жизнь. Мне нужна его помощь в моем расследовании, и я обещала ему защиту Ордена, когда соглашалась на это идиотское свидание.

У меня не было при себе ни меча, ни игл, ничего.

Сайман подал сигнал о повторном наполнении бокала.

— Между нами есть только одно различие. Царь Зверей может солгать тебе. Он может сказать тебе, что любит тебя, что ты будешь единственной, что он сможет пожертвовать всем, чтобы быть с тобой и оберегать тебя. Я не стану тебе лгать. Я не буду давать обещаний, которые не смогу сдержать. Честность, Кейт. Я предлагаю честность.

Как мог такой умный человек быть таким глупым? Он словно не мог остановиться. Он уже окончательно перегнул палку.

— Сайман, заткнись, черт возьми.

— Сегодня ты полностью моя. Поцелуй меня, Кейт. Позволь мне прильнуть к твоей шее. Бьюсь об заклад, это доведет его до крайности.

Сайман потянулся ко мне. Я отстранилась.

Что-то щелкнуло в глазах Кэррана. Он устремился в нашу сторону. Двигаясь, намеренно неторопливо, он не отрывал взгляд от Саймана.

Если он доберется до него, то убьет. У меня были секунды, чтобы предотвратить это.

Я встала перед Сайманом:

— Стой позади меня.

— Он не причинит мне вреда. Не здесь. Это означало бы серьезные последствия.

— Ему все равно.

Сайман полагал, что общество действует по определенным правилам, и раз он придерживается их, то будет в безопасности и уважен. Никакие эмоции не касались его настолько глубоко, чтобы подумать о нарушении принятых норм. Он не осознавал того факта, что Кэрран мог отбросить все морали к чертям, лишь бы только схватить его за горло.

Кэрран пробирался между столами. Я двинулась к нему. Оружие. Мне нужно оружие. Справа от меня за столом смеялась парочка, сбоку на белой скатерти стояла почти пустая бутылка вина. Я стащила бутылку и продолжила двигаться.

Глаза Кэррана сияли словно прожекторы.

Ты не можешь получить Саймана. Я его охраняю. — Сказали мои глаза. Я показала ему бутылку.

Он набирал скорость.

Мне все равно. — Ответили его глаза.

Я подняла бутылку и заняла место между двумя столиками.

Хорошо. Продолжай идти. Ты хотел поговорить. Мы поговорим.

В помещение вошел мужчина. Худощавого телосложения, одетый в шервани, длинный индийский пиджак, богато расшитый алым шелком и золотой нитью. Сверкающие драгоценные камни подчеркивали изгибы вышивки. Его темная голова была оголена. В руках он держал трость с золотым набалдашником в виде головы кобры, который, зная его, скорее всего, был подлинным. Натараджа, большой босс в Казино. Он занимался интересами Племени в Атланте, являясь приближенным к внутреннему кругу Роланда.

Позади него виднелась тощая фигура Гастека, рядом с Ровеной, потрясающей рыжеволосой красоткой, облаченной в умопомрачительное платье цвета индиго. За ними следовали другие мастера мертвых. Племя прибыло.

Натараджа, заметив Кэррана, поморщился и произнес немного скучающим голосом:

— Племя приветствует Царя Зверей.

Кэрран остановился на полушаге. Ярость закипала в его глазах. Он старался подавить это и взять себя в руки. Вероятно, ему потребовалось колоссальное усилие воли. Это пугало меня до чертиков.

Он одними губами произнес какое-то слово:

Позже.

Я постучала бутылкой по ладони и ответила так же:

В любое время.

Кэрран медленно повернулся к нам спиной. Его голос был ровным и ясным:

— Царь Зверей приветствует Племя.

Он протянул руку в сторону дальней комнаты, и они с Натараджей вошли туда бок о бок.

— НАМ НУЖНО УХОДИТЬ. — Прорычала я.

Сайман пожал плечами с элегантной небрежностью:

— Ты слишком волнуешься.

Прошло двадцать минут с тех пор, как Племя и Совет Стаи удалились в приватный павильон, а я все еще, хоть убей, не могла выманить Саймана отсюда. Он продолжал пить. Прежде он пил, чтобы набраться храбрости, а теперь пил в память о пережитом испытании.

Сайман жил под куполом собственного эгоцентризма. Для него не было ничего важнее денег и влияния. Пренебрежение правилами стоило бы нарушителю и того, и другого. Никакие сильные эмоции не беспокоили и не тревожили Саймана настолько, чтобы заставить его преступить их. До него просто не доходило, что Кэрран рискнет всем ради шанса вонзить свои когти в его горло.

Более того, Царь Зверей теперь уже был вынужден прибегнуть к насилию. Сайман нанес ему огромное оскорбление в присутствии членов Стаи. Прямо сейчас он сидел в этой частной комнате и фантазировал о том, чтобы украсить помещение гирляндой из кишок Саймана. Рано или поздно он выйдет, и я не уверена, что мне хватит сил, чтобы спасти своему консультанту жизнь.

Мне хотелось разобраться с Кэрраном. Я желала разбить бутылку о его голову. Но как только бы мы начали, я бы забыла, что Сайман вообще там присутствовал. Полностью поглощенная, причинению вреда мерзавцу, я забыла бы обо всем остальном. Не зря первое правило телохранителей гласило: всегда знай, где находится твое «тело». В тот момент, когда вы потеряли его из виду, человек, которого вы защищали, становился уязвимым. Кэрран был смертельно опасным ублюдком. Я не могу позволить себе рисковать безопасностью Саймана.

Я пыталась объяснить доходчиво. Я пробовала угрожать. Но Сайман оставался прикованным к стулу, одержимый желанием убедиться, что я закончу сегодняшнюю ночь, убаюкиванием его трупа. О том, чтобы оставить его и уйти, надеясь, что он последует за мной, не могло быть и речи. Насколько я знала Кэррана, он выскочит из этого помещения, как только я скроюсь из виду. И Сайман был слишком тяжелым, чтобы я могла вынести его на себе. Я никогда так не жалела об отсутствии сверхъестественной силы. Будь у меня сила Андреа, я бы перекинула его через плечо и вытащила отсюда.

Джим вышел из приватной комнаты и направился к нам. Он двигался с небрежной грацией, просто такой дружелюбный крутой парень, вышедший на прогулку в поисках добычи. Люди благоразумно шарахались от него. Трудно съежиться, сидя за столом, но они справились.

Он остановился у нашего столика и уставился на Саймана. Голос Джима звучал мелодично и ровно, но в его словах сквозила злоба:

— Если ты сейчас уйдешь один, Царь Зверей предоставит тебе безопасный проход.

— Сомневаюсь, что мне нужны его гарантии. — Сайман рассмеялся тихим невеселым смехом. — Я наслаждаюсь моим свиданием и планирую провести остаток ночи в компании Кейт.

Джим наклонился ко мне, четко выговаривая слова.

— Тебе требуется помощь?

Да, да, требуется. Пожалуйста, ударь тупицу рядом со мной по голове, выруби его и помоги мне унести его отсюда.

Я разжала зубы:

— Нет.

На губах Саймана заиграла торжествующая улыбка. Всего один удар, и он сможет выковыривать свои зубы из этих идеально уложенных волос.

Джим наклонился ближе:

— Если ты хочешь уехать без него, я организую это. — Зеленый блеск расплывался в его глазах.

— Я обязана остаться с ним до конца вечера. Но ценю твое предложение.

Джим кивнул и удалился.

Если бы ярость могла генерировать жар, я бы вскипела изнутри. Отчаянные времена требовали отчаянных мер. Я собрала воедино те маленькие женские хитрости, которые у меня еще остались, и коснулась руки Саймана:

— Сайман, пожалуйста, пойдем. В качестве одолжения для меня.

Он замер со стаканом, поднятым на полпути ко рту:

— Я с нетерпением жду возможности помучить его еще немного, как только он вернется.

Идиот, идиот, идиот.

— Ты уже доказал свою точку зрения, а я устала и раздражена. Я просто хочу пойти домой и выпить чашечку кофе на своей кухне.

Его мозгу потребовалось некоторое время, чтобы справиться с алкогольным оцепенением. Он приподнял бровь:

— Ты приглашаешь меня к себе на чашечку кофе?

— Да.

Я дала бы ему чашечку кофе и большую порцию «бутерброда» из костяшек пальцев. Великодушие было добродетелью, и я была в настроении стать чрезвычайно добродетельной.

Сайман преувеличенно тяжело вздохнул:

— Я осознаю, что это взятка, но я был бы дураком если бы отказался.

— Да, был бы.

Он оплатил счет. Если нам повезет, Племя и Стая еще какое-то время останутся дискутировать в той комнате.

Мы начали спускаться по лестнице. Я следила за ним, как ястреб, ожидая, что он вот-вот навернется на ступеньках, но он сумел спуститься со своей обычной элегантностью. Внешне он не выказывал никаких признаков опьянения. Он не спотыкался, и его речь не была невнятной, что, в прочем, работало против него. Кэрран мог бы простить пьяного человека, но не трезвого.

Снаружи с черного неба падал снег, накрывая землю мягким белым одеялом. Сайман поднял руку, и снежинки закружились вокруг его кожи, оставляя след на пальцах.

— Разве не прекрасно?

— Очень красиво. — Я повела его к машине.

Добравшись до парковки, Сайман щелкнул пальцами, и ключи образовались из воздуха.

— Тебе не следует садиться за руль, — убеждала я.

— Напротив, я должен.

Нормальный человек уже умер бы от алкогольного отравления. А он хотел вести машину.

— Дай мне ключи.

Он задумался и помахал передо мной ключами:

— А что я получу взамен, если позволю тебе вести машину?

Я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, словно снайпер прицелился мне в спину через оптический прицел. Я обернулась. Здание находилось в ярдах тридцати от нас. Двойные стеклянные двери, ведущие на балкон, распахнулись, и оттуда вышел Кэрран.

— Что я получу, если позволю тебе вести машину, Кейт?

Я выхватила ключи у него из рук:

— Жизнь! Садись в машину.

— Сейчас, сейчас…

Я разблокировала замки, распахнула пассажирскую дверь и толкнула его на сиденье.

Глаза Кэррана сверкали золотом. Он сбросил кожаную куртку, схватился обеими руками за ворот водолазки и разорвал ее пополам.

Я нырнула в машину и нажала на педаль газа.

Через зеркало заднего вида, я наблюдала, как Кэрран порвал на себе штаны. Его кожа вскипела, и из нее вырвалось чудовище.

— К чему такая спешка? — Удивился Сайман.

— Оглянись.

Мужчина исчез. На его месте появился огромный зверь, темно-серый и мускулистый. Я мельком заметила огромные клыки на лице гибрида льва и человека. Он спрыгнул с балкона на соседнюю крышу.

— Он преследует нас, — Сайман уставился в заднее стекло. — Он, и в самом деле, преследует нас!

Он гонится за тобой. Мне он не причинит вреда.

— Хорошо, а чего ты ожидал?

Шок отразился на лице Саймана:

— Он оставил все претензии на человечность.

Я резко свернула за угол. Автомобиль занесло. Шины забуксовали, въехав в сугроб. Я боролась с рулем, выравнивая машину, и мы понеслись дальше вниз по улице.

Кэрран мелькнул над зданием позади нас. Он парил в ночном небе, словно у него были крылья, и приземлился на черепицу. Лунный свет играл в его косматой гриве. Он разбежался, преодолевая еще один проем между зданиями, и последовал за нами, перепрыгивая с крыши на крышу большими прыжками.

Я старалась говорить четко, надеясь, что это поможет мне пробиться сквозь туман в мозгу Саймана:

— Мы доедем до моего дома. Я выйду. Ты садишься за руль и едешь так быстро, как только сможешь. Это твой единственный шанс.

И мой единственный шанс уладить все, что меня беспокоило, без лишнего вмешательства.

Сайман не ответил. Плоть растекалась по его лицу и рукам, принимая одну форму и мгновенно переходя в другую, как будто его тело было жидкостью.

— Что ты делаешь?

— Сжигаю алкоголь, — он оглянулся. — Он все еще там!

— Помоги мне сориентироваться. Я не знаю, куда еду.

— Следующий поворот налево. Ты увидишь мост. Езжай прямо.

Я сделала поворот, молясь, чтобы техноволна продлилась еще немного. Если магия сейчас нахлынет, мы окажемся в полном дерьме.

Загрузка...