Магия Крови

Глава 25

Я проснулась оттого, что Кэрран выскользнул из постели. Он сделал это абсолютно бесшумно, как привидение, что было впечатляюще, учитывая высоту кровати в четыре фута.

Он вышел из спальни. С тихим шорохом распахнулась дверь. Едва слышный голос что-то пробормотал. Я не смогла разобрать слов, но узнала знакомый скрежет — голос Дерека.

Мгновение спустя дверь захлопнулась. Кэрран вошел в спальню и остановился, заметив, что я смотрю на него.

Он выглядел таким… домашним. Его волосы торчали под странным углом, вероятно, потому что вчера он не успел их причесать, так как из ванны мы направились сразу в постель. Его лицо было умиротворённым. Я никогда не видела его таким расслабленным. Как будто кто-то снял огромный груз с этих мускулистых плеч.

И свалил все это на меня.

— Сколько сейчас времени? — Спросила я.

— Чуть больше пяти. — Он остановился на полпути и запрыгнул на кровать.

Я потерла лицо. Я смутно припоминала, как вылезла вчера из ванны, завернувшись в преступно мягкое полотенце, и позволила ему убедить меня, что нам нужно полежать и отдохнуть полчаса. Мы проспали по меньшей мере часов десять.

— Я собиралась пойти поговорить со старушкой и позвонить Андреа. Вместо этого я отключилась здесь с тобой.

— Это того стоило.

Это точно того стоило.

— Хватит с меня горячих ванн. — Я спрыгнула с кровати и натянула спортивные штаны. — Из-за них я теряю всякий рассудок.

Кэрран растянулся на кровати с широкой самодовольной улыбкой.

— Хочешь узнать секрет?

— Конечно.

— Дело не в ванне, детка.

Ну, разве мы не самонадеянны? Я приподняла угол самого нижнего матраса и демонстративно заглянула под него.

— Что ты ищешь?

— Горошину, Ваше Величество.

— Чего?

— Ты меня слышал.

Я отпрыгнула назад, когда он попытался схватить меня, и его пальцы промахнулись на дюйм.

— На старость лет становишься медлительным.

— Я думал, тебе нравится медленно.

Воспоминание о прошлой ночи охватило меня, и мой разум сделал полную остановку.

Он рассмеялся.

— Кончились язвительные фразочки?

— Тише. Я пытаюсь придумать хоть одну.

Пока мы так дурачились, я могла притвориться, что выжить сегодня будет проще простого.

Кэрран слез с кровати и подошел ко мне, открывая передо мной вид на самый лучший в мире торс вблизи.

— Пока ты думаешь, Рафаэль и Андреа ждут нас внизу. Нэш все равно, но, если я заставлю отпрыска альфы клана буд ждать слишком долго, мне придется потом пригладить его перья, а мне бы этого не хотелось.

— Перья?

— Да, — Кэрран достал из ящика белую футболку. — Драгоценный павлин тетушки Би. Расхаживает с важным видом и следит за тем, чтобы все дамы падали из-за него в обморок.

Я выгнула брови, глядя на него.

— Он неплохой парень. — Кэрран пожал плечами. — Избалованный, высокомерный. Хорош в борьбе, но думает своим членом, а не головой. Когда все идет не так, как он хочет, он закатывает истерику. Андреа идеально ему подходит, в отличие от его матери, она не ведется на это дерьмо.

— Значит, если я приглашу его на чай с печеньем…?

— Пока это на публике, это не будет проблемой. Только не жди, что я появлюсь. Я скажу, что очень занят. Но если ты пригласишь его в наши комнаты, я оторву ему голову.

— Это потому, что ты ревнуешь или потому, что это было бы нарушением протокола Стаи?

— И то, и другое. — Мышцы на челюсти Кэррана напряглись. — Он вручил тебе веер, чтобы ты могла обмахиваться, наблюдая за ним. Если он хоть на волосок переступит черту, то не доживет до того, чтобы пожалеть об этом, и он это знает.

Я накинула кожаные ножны Погибели на спину.

— Сейчас, наверное, самое подходящее время упомянуть, что я заключила сделку с его матерью.

Кэрран остановился.

— Что за сделка и когда?

Я в общих чертах набросала ему наш диалог, пока зашнуровывала ботинки.

Кэрран поморщился:

— Типично для неё. Она выбрала момент, когда ты была уязвимее всего.

— Для меня это неплохая сделка. — Я пожала плечами.

— Да, так и есть. Но она пыталась накормить тебя. Это моя привилегия. — Кэрран приоткрыл передо мной дверь. — Би всегда будет оказывать давление на тебя, чтобы посмотреть, насколько сильно она может заставить тебя прогнуться. Я не буду вмешиваться в то, как ты с ней общаешься, но, если бы я был на твоём месте, я бы позвал ее на встречу, как только все это закончилось. Где-нибудь в общественном месте там, где вы обе были бы на виду. И заставил бы ее подождать. Наверное, полчаса хватило бы.

— Ты сейчас, действительно, придерживаешь для меня дверь?

— Привыкай, — прорычал он.

Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться, шагнула в проход, и мы с мистером Романтиком спустились по лестнице в конференц-зал.

Рафаэль мерил комнату шагами, двигаясь вдоль стены и щелкая складным ножом. Андреа наклонилась над столом. Ее лицо было мрачным.

Рафаэль кивнул, когда мы с Кэрраном вошли в дверь.

— Милорд. Миледи.

Андреа моргнула и широко раскрыла глаза:

— Кейт? Что ты здесь делаешь?

— Она его подруга. Где же еще ей быть? — Голос Рафаэля сочился горечью. Между ними что-то произошло, и это было нехорошо.

— Для нее это не то же самое, — ответила Андреа, не оборачиваясь.

— Нет, не то же. Но она вообще-то пришла, когда наши люди умирали.

— У нее был выбор. У меня — нет.

Глаза Рафаэля светились красным.

— Перед ней стояли те же условия, что и перед тобой.

— Достаточно, — произнёс Кэрран.

Рафаэль повернулся, крутанул нож в руке и снова принялся расхаживать по комнате.

Кэрран взглянул на меня:

— Ты покинула Орден?

— Тед поставил меня перед выбором между сигналом SOS от Бренны и моим удостоверением Ордена на шее.

— Значит, ты предпочла оборотней рыцарям, — вставил Рафаэль.

Андреа бросила на него взгляд, полный чистой ярости.

— Нет, — ответила я. — Я выбрала людей, находящихся в опасности, вместо прямого приказа игнорировать их.

Теперь все стало ясно. Я отправилась помогать оборотням, а Андреа осталась, и теперь Рафаэль хотел откусить ей за это голову.

— Твоя собака у меня, — сказала Андреа.

Спасибо, Вселенная.

— Он наблевал где-нибудь?

— Он погрыз мой коврик в ванной, но в остальном с ним все в порядке.

— Тогда я должна тебе коврик.

Она кивнула.

Я села за стол:

— Каков план Ордена по борьбе с Эррой?

Андреа сморщилась:

— Тед вызвал несколько женщин-рыцарей из Роли, и они собираются устроить ей ловушку в Кротовой Норе. Тамара Уилсон здесь. Мастер клинка. Она, должно быть, не из нашего мира, хороша в бою и невосприимчива к огню. Тед согласился с твоим планом бросить прямой вызов Эрре. Они вывесили ее имя на флаге и развевают его над Кротовой Норой.

Кротовая Нора раньше являлась «Молен Энтерпрайзис», пока не взорвалась. Изящная стеклянная башня была собственностью корпорации «Молен», принадлежавшей одному из самых богатых семейств Атланты. Ходили слухи, что Молены завладели яйцом феникса. План состоял в том, чтобы высидеть яйцо, и маленький вылупившийся феникс, стал бы их супероружием. Феникс, действительно, вылупился, но вместо того, чтобы крикнуть «Мама!», он сделал «Бум!». Уничтожил башню Молен и три городских квартала вокруг нее. Феникс не сидел на жердочке, после появления на свет. Он поднялся прямо в небо, словно древняя ракета.

В конце концов, пыль рассеялась, открыв идеально круглый кратер. Около ста сорока ярдов в поперечнике, дыра зияла почти на пятьдесят футов в глубину и была полна расплавленного стекла и стали. Когда через две недели кратер остыл, его дно было покрыто слоем стекла толщиной в фут. Предприимчивые горожане прорубили ступени в земляной стене кратера, превратив его в импровизированный амфитеатр. В кротовой норе проходили всевозможные легальные и нелегальные мероприятия, от соревнований по скейтбордингу и уличному хоккею до собачьих боев.

— Кротовая нора находится в центре города. — Я нахмурилась.

— Пятнадцать минут от Казино Племени, двадцать от ковена пифий в Столетнем парке, двадцать пять от управления водоснабжения и канализации, — пояснила Андреа.

— Насколько сильно был разгромлен Орден? — Спросил Кэрран.

— Он все еще дымился, когда я уходила в конце дня, — ответила Андреа.

— Значит, Монахан серьезно настроен применить суровое и очень публичное наказание, — сказал Кэрран. — Орден должен сохранять лицо.

— У него будет немало зрителей в Кротовой Норе — вставил Рафаэль. — Когда я был там в последний раз, здания на окраине были битком забиты. По меньшей мере три тысячи человек, а может, и больше.

Мне захотелось стукнуться головой о стену.

— Ты же была там, когда я говорила ему, что Эрра любит приводить толпу в панику, верно?

— Ага, — подтвердила Андреа. — Я освежила его память. Но он сказал мне отвалить.

— И это тот человек, ради которого ты подвергнешь себя опасности, — покачал головой Рафаэль. — Но ты не сделала того же для нашего народа.

— Он — всего лишь один из множества рыцарей, — ответила Андреа. — Он не есть Орден. Его взгляды устарели и не отражают отношения большинства членов братства. Я не присягала ему на верность. Я отдала свою преданность самой миссии.

— И эта миссия состоит в том, чтобы стереть таких, как мы с тобой, с лица земли! — Прорычал Рафаэль.

— Миссия состоит в том, чтобы обеспечить выживание человечества.

— Да, вот только Монахан считает, что мы не подходим под это определение.

— Мне все равно, что он считает, — прорычала Андреа. — Я здесь, потому что посвятила этому всю свою жизнь. Это дает мне цель. Есть то, во что можно верить. В отличие от тебя, я действительно сделала что-то со своей жизнью вместо того, чтобы тратить свое время на возню с тем, чьи интересы меняются каждые тридцать секунд.

— Тебе это очень помогло — ты целыми днями сидишь на заднице в Ордене, полируешь свое оружие, и в тот единственный раз, когда ты могла что-то изменить, ты предпочла ничего не делать.

Андреа хлопнула ладонями по столу.

— Я решила подчиниться приказу моего командира. Дисциплина, поищи это в словаре.

— Они умирали! Они звали тебя на помощь, а ты ничего не сделала!

— Да, потому что Кейт отправилась туда.

Насмешка исказила лицо Рафаэля.

— Значит, ты позволила ей принять весь удар на себя?

— Я не она! — Андреа указала на меня. — Я не могу просто драматично сорвать с себя удостоверение, швырнуть его и уйти.

Я взглянула на Кэррана на случай, если он решит вмешаться. Он сидел рядом со мной, подперев кулаком подбородок, и наблюдал за ними так, как если бы смотрел увлекательную пьесу.

— Орден был для меня всем, — продолжала Андреа, — когда больше ничего не было. Где была твоя драгоценная Стая и эти легендарные оборотни, когда мне было шестнадцать лет с больной матерью на руках и без возможности прокормиться? Где вы были? Я не буду чокнутой шлюхой будой. Когда я отдаю свою преданность, я делаю это сознательно.

— Ты отдаешь ее не тем людям, разве ты не видишь этого?

Глаза Андреа вспыхнули:

— Если я уйду, тогда Тед победит. Я не позволю этому ублюдку выгнать меня, слышишь?

— Делай, что хочешь, — покачал головой Рафаэль. — С меня хватит.

Ой, парень.

— От Кротовой Норы ведут только две улицы, так что, если Эрра повергнет толпу в состояние паники, она направит ее либо к Казино, либо к управлению водоснабжением и канализацией, — сказала я. — Эрре нравится смотреть, как люди разбегаются. Улица, ведущая к управлению водоснабжением, находится в темноте, но улица, ведущая к Казино, хорошо освещена.

— Казино наиболее вероятно, — рассуждала Андреа. — И не только потому, что она может схватить отставших. Напуганные люди, естественно, будут стремиться бежать к свету. Это дает им иллюзию безопасности.

Только вот свет будет полон вампиров.

— Эрра может не захотеть уничтожать вампиров, это может сократить число жертв.

— Племя не станет вступать в бой, — сказал Кэрран. — Они не получат с этого никакой выгоды.

— Натараджа может знать или не знать о связи между Роландом и Эррой, но Гастек точно не знает, — сказала я. — Он понимает, что происходит что-то странное, и хочет получить свою долю. Когда я не позволила ему взять голову Потопа, он разразился целой тирадой обвинений. Он не бросится в бой, если ты или я попросим его, но если его позовёт рыцарь Ордена…

— Тед никогда не одобрит привлечение вампиров. Он хочет, чтобы это было делом исключительно Ордена, — Андреа скрестила руки на груди.

— Ты зря теряешь время, — пробормотал Рафаэль. — Она ничего не сделает, чтобы помочь тебе. Это слишком сильно поставило бы ее карьеру под угрозу.

— Ты осел, — прорычала Андреа.

Рафаэль отвесил безупречный поклон.

— Царю Зверей больше не требуется мое присутствие?

— Нет, — ответил Кэрран.

Рафаэль вышел.

Кэрран одарил меня удачной версией взгляда «я же тебе говорил».

Я повернулась к Андреа:

— Если ты позвонишь Гастеку и скажешь ему, что Тед планирует схватку с навигатором нежить-магов менее чем в двух милях от Казино и очень не хочет, чтобы Племя было вовлечено, у Гастека просто пена изо рта пойдет.

— Спасибо за совет, — На лице Андреа была мрачная гримаса. — Я бы никогда не додумалась до этого сама, сидя на заднице и полируя свое оружие.

Кэрран поднялся.

— Стая благодарит Орден за его постоянное сотрудничество и отзывчивость. Мы ожидаем успешных деловых отношений в будущем.

Теперь все, с тобой закончили, уходи.

Андреа выпрямилась.

— Я еще не закончила, — тихо произнесла я.

Кэрран не обратил на это внимания.

— У нас с тобой есть взаимопонимание, Андреа. Не злоупотребляй им, оскорбляя свою подругу и мою пару.

Она вышла.

Я глубоко вздохнула.

— Не тебе решать, когда я должна заканчивать разговор с моими друзьями.

— Разговор ни к чему хорошему бы не привёл. — Кэрран присел на край стола. — Они оба сейчас ранены, и ни один из них не был в настроении слушать.

Но это ничего не меняет.

— Я думала, это совместное предприятие. Или я ошибаюсь?

Кэрран немного подождал, явно подбирая нужные слова.

— Да, так и есть. Я знаю, что это противоречит тебе, но, пожалуйста, не спорь со мной на публике снова. Ты можешь кричать и пинать меня наедине, но на публике мы должны выступать единым фронтом. Всегда. Все, что мы делаем за пределами наших комнат наверху, будет тщательно изучено под микроскопом, и люди, подобные Би, будут использовать каждую трещинку в своих интересах. Когда решение уже принято, мне нужно знать, что ты поддерживаешь его.

Я постучала ногтями по столу.

— Даже если решение было принято без моего участия?

Он медленно выдохнул.

— Я не привык делиться. Мне никогда раньше не приходилось этого делать. Если ты дашь мне некоторые поблажки, я обещаю, что сделаю то же самое для тебя. Я буду стараться всегда включать тебя, но это не всегда будет возможно. Ты должна довериться мне.

— Доверие работает в обоих направлениях.

Кэрран наклонился ближе.

— Если бы она была одной из моих, я должен был вцепиться когтями в ее горло. Я позволил ей оскорблять тебя, только потому что она твой друг, и ты играешь по другим правилам. Так что, надо отдать мне должное.

Это будет тяжёлая борьба. Я могла видеть это в его глазах.

— Ты позволил ей оскорбить меня, потому что она рыцарь Ордена, и даже ты не можешь безнаказанно убивать их.

— И это тоже.

— До тех пор, пока ты знаешь, что я буду принимать свои собственные решения и буду спорить с тобой, если ты попытаешься вмешаться. Я приложу все усилия, чтобы всегда включать вас, Ваше Величество, но это не всегда будет возможно.

Золото сверкнуло в его глазах и исчезло.

— Я это заслужил, — сказал он. — Теперь мы квиты. Мир?

Он внимательно наблюдал за мной. Для него это было крайне важно. То, что я сказала бы, имело для него значение.

Кэрран привык к беспрекословному повиновению, а я отвергала всяческие авторитеты. Он никогда раньше не делился своей властью, а у меня ее никогда и не было. Мы оба должны были в чем-то уступить, но ни один из нас не хотел.

— Мир, — ответила я. — Это, действительно, будет очень трудно для нас.

— Да. Но мы разберемся с этим, когда у нас будет достаточно времени.

А если это не сработает, здесь всегда есть спортзал.

Мы некоторое время сидели в тишине.

— О чем ты думаешь? — Наконец спросила я.

— У Эрры осталось три нежити: ветер, животное и третий маг.

— Шторм, Зверь и Тьма. И никто до сих пор не знает, что делает Тьма.

Кэрран кивнул.

— Если предположить, что ловушка, подстроенная Орденом, провалится…

— Что и произойдет, — добавила я.

— … она погонится за толпой к Казино.

— Мы должны сделать все возможное, чтобы удержать ее подальше от толпы. — Я вытащила Погибель из ножен и положила себе на колени. — Невозможно предугадать, скольких она убьет, если они впадут в панику.

— Не так уж много, — ответил Кэрран. — Большинство смертей будет из-за того, что люди перетопчут друг друга.

Спасибо, Ваша Пушистость, меня это успокоило.

— Теда не волнуют человеческие жертвы. Он имеет дело с большим количеством людей: благосостояние большинства перевешивает жизни меньшинства. Я не могу этого допустить.

— Я знаю. — Кэрран откинулся на спинку кресла. — Мы возьмем по отряду от каждого клана, только женщин-бойцов.

Я удивленно подняла брови:

— По сколько человек в отряде?

— От пяти до десяти. Они займут позиции на крышах. Ты будешь ждать снаружи, на улице возле Казино. Она будет преследовать тебя. Если ты отойдешь достаточно далеко, мои… наши люди разберутся с ее нежитью-помощниками. А мы с тобой подберемся к ней.

План был до боли прост, но все остальное по большей мере зависело от действий Эрры, а она была непредсказуема.

— В этом есть смысл. — Я баловалась с мечом, проводя пальцами по лезвию. — Тебе не следует идти на этот бой. Ты мужчина и оборотень, что делает тебя вдвойне уязвимым для Эрры.

— Я должен быть там. Это предписано моей должностью.

— Это не та битва, которую ты сможешь выиграть, Кэрран.

— Я не могу выбирать только сражения, которые я знаю, что выиграю.

Узкая улыбка изогнула его губы. Он выглядел коварным и почти по-мальчишески озорным одновременно. Что-то кольнуло меня прямо под сердце, где я хранила свои страхи, и они нахлынули на меня все сразу.

Он был моим. Он заботился обо мне, он лишил меня рассудка, и ему было наплевать на моего отца. Он был всем, чего я желала, потому что он делал меня счастливой. Я хотела его так, как никого и никогда.

Я знала, как это бывает, уже проходила через это раньше. Как только я начинала заботиться о ком-то, смерть забирала их у меня.

Кэрран умрет, как и все.

Нет ничего, чтобы я могла сделать, чтобы предотвратить это. Он умрет, потому что так всегда случается.

Страх подступил к горлу.

— Позволь мне самой разобраться с этим.

— Нет. Одна ты недостаточно сильна против нее. Ты дважды сражалась с ней вничью.

— Я почти схватила ее.

— И ты могла бы ее убить. — Кэрран покивал головой. — Я слышал.

Мой голос прозвучал ровно:

— Ну, давай, издевайся надо мной, почему бы и нет.

Он ухмыльнулся.

— Сейчас на это нет времени. Может быть, позже.

Я закрыла глаза. Боюсь, «позже» может и не быть.

— Ты что, представляешь издевательства? — спросил он.

— Я мысленно считаю до десяти.

— Помогает?

— Нет.

— С тобой мне это тоже не помогает. Раньше я поднимал тяжести, чтобы уменьшить негодование, но кое-кто спаял мою скамью для жима. Кстати, как тебе это удалось?

— Я могла бы рассказать тебе, но в таком случае мне пришлось бы тебя убить.

Мне казалось, что я пытаюсь удержать гигантский валун, который катится с горы. Что бы я ни делала, он просто продолжал катиться, давя на меня своим весом.

Он может погибнуть.

— Есть и другая причина, — сказал Кэрран. — Ты моя пара. Да, мы живем с тобой в одних комнатах. Но ты еще не альфа. Чтобы тебя признали альфой, мне нужно представить тебя перед Советом Стаи, а они будут скулить, жаловаться и тянуть время, у нас его сейчас нет. Кроме того, настоящий авторитет альфы придет только после того, как ты проявишь себя. На это уходят недели, иногда месяцы, а иногда для этого требуется несколько убийств. Поскольку ты моя пара, оборотни будут обращаться с тобой вежливо, но на поле боя, когда они находятся между жизнью и смертью, они не станут слушать тебя. Семь отрядов — это семь женщин-альф. Ты уже видела, как хорошо они ладят друг с другом.

Спорить с ним было трудно, потому что он упрямо приводил веские доводы.

— Тогда поставь во главе одну из них.

Светлые брови Кэррана сошлись на переносице.

— И возвысить один клан над всеми остальными, одновременно подрывая твой авторитет в будущем? Они никогда не позволят тебе забыть об этом.

Я выдержала его взгляд.

— Я знаю Эрру. Я знаю, на что она способна. Ты нет. Ты хотя бы достаточно уважаешь меня, чтобы позволить мне взять инициативу в свои руки?

Он, не задумываясь, ответил:

— Да. Но я все равно пойду с тобой. Мне нужно быть там.

Отчаяние переполняло меня.

— Арр! — Я вскочила на ноги. — Я ненавижу ее за то, что она заставляет меня проходить через все это. Когда я доберусь до нее, я вырву ей ноги и скормлю их ей, начиная с сапог.

Оборотни не верили в эффективность тюрем. Типичными наказаниями для них были смерть или труд. В тех редких случаях, когда они действительно приговаривали кого-то к изоляции, они ссылали его в труднодоступные места.

В Крепости было несколько специальных камер: большие пустые комнаты, оснащенные клетками для люпусов. В одной из них держали моего «телохранителя». Кэрран настоял на том, чтобы проводить меня до двери. Каким-то образом, несмотря на ранний час, коридоры замка были полны оборотней, которые делали героические усилия, чтобы не пялиться на меня.

— Для людей, ведущих ночной образ жизни, вы ужасно активны при дневном свете, — пробормотала я.

— Их разрывает любопытство. Они бы собрались в кружок возле тебя, если бы это сошло им с рук.

— Это бы ничем хорошим не обернулось для всех участников. Я не люблю толпу.

Кэрран на мгновение задумался.

— Мне необходимо закончить с кое-какими договоренностями, а потом я свободен. Ты бы не хотела со мной вкусно поужинать?

— Готовить буду я, — ответила я ему.

— Уверена? Я бы мог это сделать.

— Я сама бы хотела приготовить. — Возможно, это наш последний ужин.

— Тогда я буду помогать.

Он остановился у двери.

— Она там, внутри. Сможешь найти обратную дорогу?

— У меня сверхъестественное чувство направления.

Он представил мне свое лицо Царя Зверей:

— Точно. Тогда я распоряжусь, чтобы тебе принесли компас, мел, моток бечевки и провизию на пять дней.

Ха — ха.

— Если у меня возникнут проблемы, я просто спрошу ту милую блондинку, которую ты назначил моей няней.

Кэрран взглянул на молодую белокурую девушку-оборотня, которая незаметно следовала за нами от его апартаментов.

— Тебя раскрыли. Можешь подождать в коридоре.

Она подошла и остановилась у двери.

Кэрран взял меня за руку и сжал пальцы.

Оборотни затихли.

— Позже, — сказал он.

— Позже. — Может, у меня и было чертовски много багажа, но и он не был подарком. Жить с ним, значит жить в доме со стеклянными стенами.

Кэрран отпустил мои пальцы, посмотрел в коридор и повысил голос:

— Продолжайте.

Внезапно у всех появились какие-то срочные дела, и они поспешили удалиться.

Я открыла дверь и вошла в камеру.

Передо мной простиралась большая прямоугольная комната, совершенно пустая, если не считать клетки для люпов, высотой в восемь футов, с прутьями размером с мое запястье. Магия спала, иначе решетка светилась бы зачарованным серебром. Восемь опорных балок тянулись от пола и до потолка, делая клетку частью самого замка.

Женщина сидела в клетке, скрестив ноги, в той же позе, что и в прошлый раз, когда я ее видела. Ее копье было прислонено к стене, вне пределов досягаемости.

Я подошла к клетке и села на пол, скрестив ноги. Я могла бы составить книгу из вопросов, которые я хотела ей задать. Но вот дилемма, ответит ли она?

Женщина открыла глаза. Совершенно черные и непроницаемые, как два уголька.

Мы посмотрели друг на друга. У нее было лицо женщины, которая много времени проводила на улице и часто смеялась — ее бледно — коричневая кожа была обветренной, морщинки веером выходили из глаз, а рот, казалось, постоянно скрывал сардонический смех, как будто она была убеждена, что она единственный здесь светлый ум в мире дураков.

— Он очень сильный. — Странный акцент прозвучал в ее голосе. — Упрямый и гордый, но очень сильный. Хороший выбор.

Она имела в виду Кэррана.

— Как тебя зовут?

— Наима.

— Ты действительно превращаешься в крокодила?

Она наклонила голову — медленный кивок.

— Крокодилы хладнокровны.

— Тоже верно.

— Большинство оборотней — млекопитающие.

— Это тоже правда.

— Так как же это работает?

Наима широко улыбнулась мне, не показав ни единого зуба.

— Я не большинство оборотней.

Туше.

— Почему ты защищаешь меня?

— Я уже сказала тебе: это моя работа. Будь внимательнее.

— Кто тебя нанял?

Красные искры вспыхнули в глазах Наимы и растаяли в ее антрацитовых радужках.

— Выпусти меня из клетки, и я тебе все расскажу.

Я удивленно подняла брови.

— Откуда мне знать, что ты не всадишь кому-нибудь копье в спину?

Наима бросила на меня покровительственный взгляд.

— Принеси копье.

Я встала и взяла копье. Оно было около пяти футов, с простой металлической головкой, девять дюймов в длину и около трех дюймов в ширину у основания. Туго обмотанный кожаный шнур укреплял гнездо, привязывая его к древку так крепко, что наконечник копья, казалось, вырастал из самого дерева.

Я приподняла копье на уровень глаз. Изогнутый. Как будто в какой-то момент это была ветка, а не деревянный шест, вырезанный совершенно ровно из большого куска дерева. Тяжелее, чем ожидалось, и довольно твердый. Текстура тоже была странно-гладкая, отполированная и бледная, как коряга. Маленькие черные отметины усеивали дерево, выгравированные на нем раскаленной иглой. Птицы, Львы, волнистые линии, геометрические фигуры… иероглифы, написанные сбоку. Каждый набор символов был разделен горизонтальной полосой. Маленькие вертикальные штрихи шли кольцом прямо перед линией, в некоторых местах только несколько, в других так много, что они обводили его по кругу.

Выжженые отметины заканчивались в паре футов от наконечника копья. Интересно.

— Посмотри туда, — Наима указала на последний набор иероглифов. Ее лицо приняло царственный вид. Она казалась древней и неприступной, как таинственная статуя из давно забытой эпохи. — Это мое имя. Рядом с ним стоит имя моего отца. За ним следует имя его матери, а затем ее старшего брата, а затем их отца и отца их отца до него.

— А это? — Я провела пальцами по коротким отметинам.

— Это ассасины, которых мы покарали. — Наима усмехнулась. — Мы убиваем не ради наживы. Это может сделать любой шакал. Мы — охотники на убийц. Именно этим мы и занимаемся.

Я пробежалась глазами по именам. По меньшей мере три дюжины отметин, а может, и больше.

— Сколько тебе лет?

— У моих сыновей были дети еще до твоего рождения. Больше никаких ответов. Решай.

Я подошла к двери и высунула голову наружу. Блондинка-оборотень ждала меня на том самом месте, которое ей указал Кэрран.

— У тебя есть ключ от клетки с люпусов?

— Да, Подруга Царя Зверей. Она вытащила ключ и протянула его мне.

— Спасибо. И не называй меня «подруга», пожалуйста.

— Да, Альфа.

Так-то лучше.

Наима хихикнула из своей клетки. Я вздохнула и вошла внутрь.

Отперев дверь, я протянула ей копье:

— Это должно быть не так смешно, когда ты находишься по ту сторону решетки.

Наима сделала два шага из клетки и снова села. Я присоединилась к ней.

— Я отпустила тебя, и мне нужно получить кое-какие ответы. Кто тебя нанял?

— Хью д'Амбре.

Чтоб меня.

В этом был какой-то извращенный смысл. Хью видел, как я разбила меч. Он либо активно собирал информацию обо мне, либо планировал это сделать, и он приставил ко мне телохранителя, чтобы убедиться, что со мной ничего не случится за это время. Учитывая мою историю, он рисковал встать на ковер перед Роландом и объяснять, что нашел его давно потерянную дочь, но она погибла прежде, чем он смог собрать достаточно доказательств, подтверждающих ее личность. Да, это было бы плохо воспринято.

Она произнесла имя Хью с каким-то отвращением. Интересно, почему?

— Какие у тебя отношения с Хью?

— Несколько лет назад, когда мои дети были молоды, он убил человека, которого защищал один из моих сыновей, и взял его в плен. Мы сторговались с ним: жизнь моего сына в обмен на одну услугу по выбору Хью.

Никакой потерянной любви. Хорошо для меня, плохо для Хью.

— А где он сейчас?

Улыбка Наимы стала хищной:

— Даже не знаю. Я его не сторожу.

Я решила пойти другим путем:

— Каковы точные условия вашего с ним соглашения?

Наима снова усмехнулась.

— Он приказал мне следить за тобой и охранять от тех, кто представляет для тебя опасность. Я не должна была вмешиваться или раскрывать себя, если только твоя жизнь не была в серьезной опасности.

Все любопытнее и любопытнее.

— И как долго?

— Он не уточнял.

У меня было предчувствие, что я только что нашла лазейку, достаточно большую, чтобы проехать через нее на телеге.

— Хью исключен из числа тех, кто представляет для меня опасность?

Улыбка Наимы стала еще шире.

— Он не уточнял.

— Хью не так умен, как думает.

— Это правда.

— А что, если я скажу тебе, что Хью — вторая по величине угроза для меня, после Эрры?

— Я бы сказала, что уже знаю это.

— Откуда?

Наима наклонилась вперед. Взгляд ее черных глаз остановился на мне.

— Не стоит разговаривать у окна, когда на стену твоего дома легко залезть.

Она слышала, как мы с Андреа говорили о Хью. Наверное, каждое слово.

— Что ты будешь делать, если Хью нападет на меня?

— Я буду защищать тебя. Мой долг должен быть оплачен.

— И как долго ты будешь меня охранять?

— Это будет зависеть от тебя.

Она меня подловила.

— Я защищала людей и властных, и богатых. — Наима выпрямилась. — Много, очень много людей. Я посчитала тебя достойной. Не разочаровывай меня.

Я узнала все, что мне нужно. По-видимому, вселенная решила, что моя жизнь будет намного насыщеннее с осуждающим меня крокодилом-телохранителем в ней.

— Я буду иметь это в виду. Сегодня вечером я собираюсь сразиться с Эррой. Если ты снова попытаешься «спасти меня», я тебя убью.

— Я буду иметь это в виду.

Я встала, и Наима встала вместе со мной. Мне нужно было придумать, что ней делать, и у меня было предчувствие, что заставить ее работать с остальными телохранителями будет не так просто. Она нуждалась в собственном пространстве.

— Пойдем со мной, пожалуйста. Нам нужно найти для тебя комнату.

Она последовала за мной. Белокурая девушка-оборотень уставилась на нее, как будто Наима была коброй с расправленным капюшоном. Наима не обратила на нее внимания.

Я направилась обратно в квартиру Кэррана с двумя моими няньками на буксире.

О, Джиму бы это очень понравилось. Если я не буду осторожна, то он из-за меня заработает аневризму еще до того, как закончится мой первый месяц пребывания здесь.