Магия обмана. Том 1

ГЛАВА 37

К себе вернулась поздно, когда ужин в университетской столовой закончился. Ноги налились тяжестью от усталости, но на сердце было светло. Этот начавшийся неожиданно рано день оказался во всех отношениях замечательным, и его не портила даже находка. В прихожей меня ожидал скромный без изысков конверт — лорд Цорей, надолго потерявший меня из виду, беспокоился. Предполагая, что приехали мои родители, он желал мне хорошо провести с ними время.

Что отвечать и стоило ли вообще отвечать, я не знала. Мама считала, что я правильно поступаю, держа этого юношу пока нa расстоянии, но ключевым словом в ее совете было «пока». Ей льстил его вполне искренний интерес, а мой рассказ об ухаживаниях она охарактеризовала словами «разглядели, наконец!». Отец к молодому кедвоскому лорду отнесся с большей настороженностью, но и в его словах нет-нет, а проскальзывала мысль, что мне стоит присмотреться к юноше повнимательней. Потом, после отбора, который отец не желает мне выиграть.

— Конечно, я смогу распознать приворот, — Видящая, подоткнув под локоть красную с золотом подушку, отпила из хрупкой чашечки кофе.

Складывалось впечатление, что она устала от темы. Выражение лица было скучающим, поза — закрытой.

Кто-то невидимый мне, судя по всему, настаивал на более развернутом ответе.

— Не хватало только, чтобы и соотечественники вдруг начали сомневаться в моем даре, — слова леди Арабел прозвучали отповедью. — Я напомню, что господа драконы не верят ни в Великую, ни в Пятерых, ни в других наших богов! Я напомню, что и в мой дар они не верили, а потому ещё летом до отбора устроили испытание! И проверяли они именно мою способность увидеть приворот!

Οна резко подалась вперед, поставила на низкий столик кофе. Чашка обижено звякнула, чуть не слетев с блюдца. Видящая порывисто вскочила…

Я открыла глаза, с трудом сообразила, что лежу в своей постели, а гостиная в северном стиле мне приснилась. Слишком ярким был аромат кофе и свежей выпечки, стоящей на столике. Подумав, решила, что стала невольным свидетелем будущего разговора лорда Адсида и Видящей. Он ведь хотел посоветоваться с ней, показать письма от принца. Никогда не думала, что леди Арабел так болезненно воспринимает сомнения в своих способностях. Судя по увиденному отрывку, лорду Адсиду предстоит трудный разговор на повышенных тонах. Жаль, надеюсь, они не поссорятся.

За окном светало, перекрикивались первые птицы. Вставать в пять утра не хотелось. Я натянула повыше одеяло, уютней умостилась на подушке и даже задремала. Οпять снился сияющий в руке человека медальон, змеи, ползающие по конвертам, и рассеченная молнией скала.

Проснулась от перезвона кристалла с тяжелой головой. Привела себя в порядок и, позевывая, пошла на завтрак.

— Вас последнее время совсем не видно, — заметил лорд Цорей, занявший мой любимый столик.

— Вы наверняка знаете, что мои родители приехали. Я много времени провожу с ними, — поставив поднос, ответила я.

Он улыбнулся, заверил, что понимает. Даже высказал предположение, что семья гордится моими успехами.

— Вы отлично проявили себя во время испытаний. Ο вашем уровне владения даром много говорят, — подчеркнул лорд Цорей. — Εще отмечают, что вы единственная правильно выполнили задание по травоведению. Хотя, учитывая знания и умения госпожи Ральяны, это не удивляет. Мать, одна из лучших травниц и алхимиков провинции, не могла не передать свои знания дочери.

Я улыбнулась, кивком поблагодарила за комплимент и промолчала, делая вид, что занята завтраком. Очень уж ярко вспомнилось, как почти теми же словами лорд Такенд охарактеризовал маму. Но образ светловолосого юноши с льдистым взглядом мне удалось отогнать довольно быстро.

— Надеюсь, ваши родители не посчитали отбор невест продолжением рабства? — полюбопытствовал лорд Цорей. — Это было бы в корне неверно. Нельзя отмахиваться от многовековой истории знати разных государств. Договорные браки — обычное явление для аристократов. Это в последнее время даже у будущих глав древних семейств появилась свобода самостоятельно выбирать супругу. А всего каких-то сто тридцать лет назад, до падения империи Терон, о таком и не думали.

— Я знаю, что женившихся по любви считали чудаковатыми, — усмехнулась я.

— Именно, — улыбнулся собеседник.

К счастью, он отвлекся на омлет и не заметил, как изменилось выражение моего лица. Οно не могло не измениться! Ведь я вдруг поняла, откуда произрастала неожиданная сознательность Падеуса. Друг именно этими словами охарактеризовал королевский приказ участвовать в отборе, а потом предложил оградить меня фальшивой помолвкой от продолжения рабства! Учитывая повышенный интерес белобрысого человека из команды лорда Цорея к моему другу, в случайность совпадения формулировок не верилось.

— Теперь же все изменилось. И брак по расчету, заключенный без взаимной симпатии, стал настоящей редкостью, — продолжал лорд Цорей.

Он говорил, я слушала и убеждалась в том, что при должной тренировке мой высокородный собеседник вполне мог стать неплохим дипломатом. Так он позволил себе назвать отношения своих родителей гармоничными, как бы невзначай подчеркнул удивительно слабый для рожденного в совершенной любви дар принца. Потом, поскольку разговор вновь коснулся отбора и невест, упомянул сестру, хорошо обо мне отзывавшуюся и сожалевшую о том, что наши с ней отношения сначала не ладились. И только после, вскользь, буквально парой слов дал понять, что у его матери сложилось обо мне очень хорошее впечатление.

На том мы и расстались. Он в уверенности, что я рада его вниманию и воодушевлена перспективами. Я — с четким осознанием, что лорд Цорей очень аккуратно преподнес мне выверенные сведения в надежде вызвать определенную цепочку умозаключений.

Порядком веселило то, что истинным мотивам собеседника полагалось остаться тайными. Судя по тону разговора, его попытки укрепить мои сомнения в чистоплотности и порядочности аролингцев, а также подчеркивание доброго отношения ко мне семьи Татторей должны были легкими штрихами лечь на канву разговора и создавать мое правильное отношение к происходящему. Возможно, так и получилось бы, не обрати я внимания на повторяющиеся фразы. Теперь же сыгранный по правилам лорда Цорея разговор казался мне увлекательной забавой, которую нельзя воспринимать всерьез.

Что удивительно, при этом у меня не возникло никаких сомнений в том, что действительно нравлюсь будущему главе рода Татторей. Уверенность в искренности его симпатии и желании производить на меня благоприятное впечатление была и оставалась непреложной истиной.

Завтрак и беседа с лордом Цореем меня взбодрили. Я запоздало сообразила, что нужно бы зайти к лорду Адсиду и рассказать о сне. Возможно, мое видение помогло бы ему избежать размолвки с Видящей.

Лорда ректора я встретила на ступенях башни. Он явно торопился, а в руках держал шкатулку, в которой хранил послания от Его Высочества.

— Доброе утро, госпожа Льяна, — поздоровался опекун и поспешил встать так, чтобы оказаться ниже на пару ступенек.

Как приятно, что в любой ситуации истинный дворянин был со мной не наигранно вежлив! Всего пара шагов, но наши глаза на одном уровне, а разговор идет на равных.

— Простите, но не могу пригласить вас в кабинет. У меня сегодня очень насыщенный день.

— Я займу не больше минуты, — заверила я и, дождавшись благосклонного кивка, продолжила. — В моем сне Видящая напоминала кому-то, что драконы не верили в ее способности и устроили летом испытание. Проверяли, может ли она определить приворот. Леди Арабел была очень рассержена, потому что в ее способностях усомнились. И я подумала, что вы собираетесь встретиться с ней. А мои сны сбываются… Εсли вы будете знать, что она обидится… то ссоры удастся избежать.

Несколько долгих мгновений лорд Адсид молча разглядывал меня. Его взгляд отражал изумление, почти такое же, как в тот момент, когда я отважилась преподнести подарок. Вцепившись рукой в перила, я смотрела опекуну в глаза и старалась почувствовать его эмоции. Чтобы хоть немного понять, как он отнесся к моему предупреждению.

— Благодарю за заботу, — тепло улыбнулся Шэнли Адсид. — Мне очень приятно ваше желание изменить для меня будущее.

После этих слов, после такой оценки своего поступка я чудом не сгорела на месте от смущения. И то, что мужской янтарный дар сиял от удовольствия, нисколько не помогало.

— Во что была одета леди Арабел в вашем видении? — не давая мне замкнуться в собственных переживаниях, уточнил лорд Адсид.

— Темно-синее платье с белым рисунком, — пролепетала я.

— Еще раз благодарю за предостережение, госпожа Льяна, — он легким кивком обозначил почтение. — Мы ещё обсудим ваш сон и испытание для Видящей. К сожалению, мне нужно торопиться. Χорошего вам дня.

Я пробормотала такое же пожелание и, держась за перила, слушала, как лорд Адсид спускается по лестнице. Звук шагов становился все тише, а ко мне постепенно приходило осознание его слов… Подумать только, я в самом деле попыталась изменить будущее!

Суббота пролетела незаметно. Отец ушел на собеседование, мама настояла на том, что необходимо купить действительно нарядное платье для приема в посольстве. Еще и пожурила меня, когда узнала, что от заработанного у магистра Форожа я не оставляла себе почти ничего.

— Мы достаточно долго жили в рабстве, — глядя мне в глаза, сказала мама. — Но эти времена прошли. Нельзя позволять рабству жить в нас.

С этими словами она затянула меня в лавку с готовой одеждой и выбрала платье, заколки, дорогое белье и новую обувь.

— Я думаю, из тебя получилась бы отличная принцесса, — шепнула мама, когда я рассматривала свое отражение. — Или супруга главы древнего рода.

Она лукаво подмигнула, весело улыбнулась, и судьба тускло-зеленого платья с черным шитьем по подолу и краю неглубокого выреза была решена. Нельзя не купить платье, превращающее деревенскую девушку в леди. Главное, не смотреть на ценник и свято верить в то, что мама права. Что отец в ближайшее время найдет место. Что мама не останется без работы, учитывая полдесятка предложений. Тогда потраченные на наряд деньги не будут казаться неоправданным и в чем-то преступным транжирством.

Отец вернулся в «Голубятню» раньше нас, выглядел задумчивым, но довольным.

— Мне кажется, это оно, — признал он. — Все-таки первое впечатление самое правильное. Вот лежит у меня к этому месту сердце. Я, конечно, и другие должности на себя примерю, но так, чтобы цены и условия сравнить.

В субботний вечер допоздна засиживаться не стали. Мама считала, что я должна хорошо подготовиться к свиданию, как бы мы все ни относились к навязанному двумя королями браку. Отец советовал быть начеку и не доверять принцу, но к письмам Его Высочества они с мамой отнеслись куда проще, чем лорд Адсид.

— Разумеется, он защитил послания сильной привязкой и магической печатью, — пожал плечами отец. — Моя мать как-то рассказывала, что письма ее родителей еще и в специальные футляры укладывали. Открыть мог только тот, кто знал, на какие листочки резьбы нажимать, а взломщик вполне мог отравленную иглу в лицо получить. Так что в действиях принца пока никакого зла нет.

— Это естественно, что тебе приятно и лестно получать его письма, — положив теплую руку мне на запястье, заверила мама. — Боюсь, ты сердишься на него, потому что сердишься на себя, на свою реакцию. Ты считаешь, что недостойна его интереса. Но ты ошибаешься.

— Мама права, — согласился отец. — Ты сильно выделяешься. Драконы не могли это не увидеть. Так что все логично.

— Но решит все Видящая. Так что будь завтра осторожна, но и постарайся получить удовольствие, которого заслуживаешь, — напутствовала мама.

На подушке меня ждало письмо от лорда Адсида. Прикосновение к магической печати на миг оживило образ русоволосого мужчины, но сдержанное послание никакой радости не доставило. Он скупо и как-то сухо сообщал, что Видящая тоже почувствовала сложность наложенных на письма чар. Подчеркнул, что леди Арабел не видит приворота и заверяет, что волшебство такого толка не сможет повлиять на исход ритуала.

Я прочитала письмо трижды, но избавиться от противного ощущения, что леди Арабел ошибается, не могла. Как и от мысли, что мы все, и родители, и лорд Адсид, что-то упускаем. Хотелось подняться к опекуну, сказать ему, что сомневаюсь в правильности выводов Видящей. Вспомнились слова отца о том, что доверять нужно первому впечатлению. А принц поначалу не вызвал у меня добрых чувств. Его советника, лорда Фиреда, я и вовсе опасалась.

«Подлый, как бронзовый дракон» — я вновь и вновь слышала эти слова и думала о дедушке Нальясе, о змеях, ползающих по конвертам в моих снах.

Все это как-то было связано! Просто мы еще не знали, как именно. Расхаживая по комнате, я уже почти решилась подняться к лорду Адсиду. Но часы показывали половину десятого. Перед глазами появился образ сероглазого эльфа, скрывающего за многими иллюзиями сильнейшую усталость, вынужденного пополнять резерв далеко не безвредным зельем из сока листьев тирэты. Я посмотрела на письмо, которое все еще держала в руке. Лорд Адсид приглашал меня заглянуть к нему завтра. После свидания с принцем.

Решив, что нечестно, неприлично и совершенно несправедливо мешать опекуну отдыхать, я подумала, что ни письма, ни принц, ни мои сомнения до завтрашнего вечера никуда не денутся. Погладив пальцами простую, но изящную подпись «Шэнли Адсид», я положила письмо рядом с зачарованным кристаллом и стала расстилать постель.

Надо же. Именно перед свиданием с Его Высочеством сбылась моя мечта. Всю ночь меня не тревожили сны, непрошеные видения и кошмары. Отдохнула, выспалась и чувствовала себя прекрасно.

В столовой в ранний час почти никого не было. Падеус появился, когда я уже уходила. Сонно потирая кулаком глаза, друг пожелал мне хорошо провести день и помнить, что с лордом Цореем выходной был бы еще лучше. Я только отмахнулась и пошла собираться.

Платье, заколки, попытки с помощью двух зеркал осмотреть себя со всех сторон. В плаще и без него. Хотелось выглядеть безупречно, и магии, чтобы закрепить и красиво уложить волосы, я не пожалела. За окном пели птицы, в приоткрытую створку дул свежий, чудесно пахнущий весной ветер.

Мной владело странное воодушевление, ожидание интересного приключения. Правда, ощущения праздника не было. Радоваться свиданию с принцем Зуаром мешали мысли о письмах Его Высочества, об активированных кровью жуках и о непонятных мотивах лорда Фиреда. Раздумывая о зачарованной серебряной нити, я вышла к воротам университета.

Там меня ожидали назначенные королевскими наблюдателями охранники, о которых предупреждал лорд Адсид. Здороваясь с леди Сифгис, представлявшей мне двух одетых в боевую форму эльфов, я заметила на другой стороне улицы знакомого человека. Стало теплей и как-то светлей от того, что лорд Адсид решил не оставлять меня без присмотра воина, которому действительно мог доверять.

Его Высочество вышел из кареты достаточно далеко, показывая, с каким почтением относится к встречающим его эльфам. Я смотрела на приближающегося юношу и любовалась им. Аккуратная одежда простого кроя подчеркивала мужественность фигуры, приталенная коричневая куртка с тонкими проблесками золотого шитья не выглядела нарочито дорогой. Короткий плащ, отороченный белым мехом, принц небрежно набросил на одно плечо и закрепил золотым крученым шнуром, пропущенным под другой рукой. Выглядел юноша щегольски и необычно для Кедвоса. В Его Высочестве ощущалась сила, твердость характера, нравившаяся мне не меньше догадки, что он наверняка был хорошо натренированным боевым магом.

Принц поздоровался с леди Сифгис, лишь слегка склонив голову, мои охранники и вовсе удостоились только коротких взглядов чужеземного высочества. Мне же были обращены и улыбка, и поклон, и комплимент.

Слушая разговор принца Зуара с наблюдающей, я украдкой разглядывала юношу и заметила у него на поясе крепления для ножен. Понятно, что в столице ныне дружественного королевства принц оружия не носил, но мне приятно было думать, что кареглазый красавец умел обращаться с мечом. Это добавляло ему воинского очарования.

Леди Сифгис еще раз подчеркнула, что приглашать невесту в аролингское посольство нельзя, пожелала хорошо провести время и ушла.

Поначалу я смущалась, много молчала, а если принц о чем-то спрашивал, отвечала коротко и старалась лишний раз не смотреть на высокородного собеседника. Чувствовала себя не в своей тарелке, будто незаслуженно оказалась на чужом месте. Там, где не должна была находиться. Кожей ощущала на себе взгляды прохожих. Горожан, вероятно, удивляло, что обычная и весьма скромно одетая девушка идет рядом с таким красавцем. Я старалась улыбаться, не обращать внимания на других, а еще побороть напряжение и даже глухое раздражение. Оно ощущалось и моим, и чужим одновременно. Странное чувство…

Εго Высочество, похоже, нисколько не тревожили моя молчаливость и отстраненность. Я на его месте заподозрила бы неладное, если бы моя спутница за час не задала ни единого вопроса. Но я и в самом деле не могла себя пересилить, не могла отрешиться от подспудного беспокойства и противного дурного предчувствия. Очень сильно, почти нестерпимо хотелось хоть на время расстаться с Его Высочеством под любым предлогом. Не видеть его, быть подальше, не чувствовать недоуменные взгляды кедвосцев…

Чуть полегче стало на главной городской площади. Там шли еженедельные торги, стояли разноцветные палатки, лоточники продавали пирожки и медовые яблочные дольки, пахло праздником и сдобой, зазывалы кричали так пронзительно, что их голоса перекрывали даже звон колокольчиков ратуши. Вся эта суета отвлекала от переживаний, да и я перестала быть в центре внимания.

— Прохладная в этом году весна, госпожа Льяна, — вежливо улыбнулся принц. — Удивительно для апреля. Но говорят, что уже через неделю погода порадует.

— Я тоже слышала, — согласилась я и развела руками. — Насколько знаю, точно предсказывать погоду не брались даже Пророки.

Οн усмехнулся, правый угол рта вздернулся, обнажая белые зубы. Смех, точнее глубокое, глухое и отрывистое «хехекание», не показался мне приятным или красивым. Вновь стало тревожно, но я списала это на то, что заметила длинноватый верхний клык спутника. Он выглядел острым и опасным. Наверняка дело было только в этом.

Принцу мои слова пришлись по сердцу, он похвалил шутку и предложил выпить горячего виноградного сока со специями. Как раз недалеко на низком помосте опрятная человеческая женщина начерпывала другому покупателю ароматный напиток в кружку. Эти запахи пьянили, манили к большому пузатому котелку на треноге, и сопротивляться не хотелось. Да и смысла отнекиваться я не видела никакого. Столичный коргор я никогда не пробовала, а дома мама готовила нечто похожее редко. Специи были нам не по карману, поэтому их заменяли лекарственными травами. Получалось вкусно, но назвать коргором эту микстуру не решался никто.

Его Высочество подал мне руку, галантно предупредив, что отсыревший помост, возможно, скользкий. Приятное тепло его ладони, уверенное прикосновение мне понравились, но в следующее мгновение он сжал мои пальцы чуть крепче — безымянный пронзила острая холодная боль.

Я вздрогнула. Короткая боль, будто от укола иголки, исчезла так же быстро, как и появилась. Принц удивленно поднял брови, обезоруживающе улыбнулся.

— Что-то случилось?

— Нет-нет, — я поспешила изобразить спокойствие. — Все в порядке.

Он выпустил мою руку, рядом засуетились эльфы-охранники. Они заняли нам столик, очистили заклинаниями коричневые глиняные кружки, поинтересовались, не желает ли Его Высочество пирожных.

Наблюдая за ними, не могла избавиться от противного ощущения, что мужчины выслуживались перед иноземным принцем, старались понравиться и показать полезность. Меня это раздражало. Εго Высочество с привычным спокойствием относился к подчеркнутым попыткам угодить и к многочисленным поклонам лебезящей перед ним человеческой женщины. Она не могла знать, кого судьба привела к ее котлу, и с удивлением, граничащим с невежливостью, разглядывала необычный костюм аролингца и мой вполне скромный наряд.

Его Высочество делал заказ, давал распоряжения воинам, а я украдкой посмотрела на противно ноющий безымянный палец. Подушечка покраснела, на коже подсыхала едва заметная капелька крови.

— Мне нравится здешняя выпечка, — повернулся ко мне Εго Высочество.

Я поспешно опустила руку.

— Кедвосцы не экономят на специях и знают в них толк, — продолжил он, жестом приглашая меня присесть.

Запах коргора, его тягучая сладость прекрасно сочетались с ореховым печеньем, которое по указанию принца купил один из воинов. И хоть было очень вкусно, я с трудом заставила себя допить до конца — Его Высочество сидел напротив и, откинувшись назад, оценивающе меня рассматривал.

Я чувствовала на себе его взгляд, безуспешно боролась со смущением и разглядывала руки спутника. Внимание притягивало средних размеров серебряное кольцо с черным округлым авантюрином. Больше ничем не мог быть этот странный камень, напоминающий звездное небо. По слухам, украшениями с такими камнями Аролинг, хозяин единственного на материке месторождения, никогда не торговал.

На краю площади заиграл бродячий музыкант. Звонкая флейта напевала танцевальную мелодию, веселую и легкую. Принц отвлекся, начал отбивать пальцем такт, а когда возникла пауза, заговорил о музыке. Приятный голос собеседника, поинтересовавшегося моим мнением, красиво переплелся с новой песенкой и стал единым целым с ароматным коргором, нежным печеньем и ярким весенним солнышком.

Чудесный день, способный сделать самые смелые мечты явью. Стоит только поверить в себя, в подаренный Великой шанс, и тогда тот прекрасный сон о разговоре на пароме станет реальностью. Я в самом деле услышу признание Его Высочества в том, что ему хорошо со мной, его надежду на выбор Видящей, способный сделать нас обоих счастливыми.

В моем сне он был честен. Будет честен и искренен в действительности. Я знала это, верила ему и постепенно понимала, как же мне повезло.

Откуда взялись глупые мысли, что я не на своем месте рядом с ним? Мои сны пророческие. Они не могли обмануть. Вообще сомневаюсь, что наше взаимное расположение можно как-то сыграть. Слишком теплые чувства вызывал у меня принц, слишком приятным и сильным было непривычное, странное и нескромное влечение к нему.

Что за бредовые подозрения возникли у лорда Адсида из-за того, что принц Зуар всего лишь показал свое сердечное расположение? Почему ректор так взъелся на эти несчастные письма? Почему так старался настроить меня против аролингцев?

Нельзя забывать, что у этого политика на уме свои цели. Свои. Он действует с пользой для меня только до тех пор, пока ему самому это выгодно. Но я по-прежнему остаюсь для него просто фигурой на доске. Безжизненной, послушной, подневольной.

Его Высочество видит во мне личность. Он единственный способен оценить меня такой, какая я есть. Нельзя упускать сказочный и прекрасный шанс спокойно пообщаться и познакомиться. Нельзя!

Робость ушла, смущение тоже, мотив с кружевами трелей словно зарядил меня бодростью и решительностью. Я расправила плечи, встретилась взглядом с кареглазым принцем.

— У вас очаровательная улыбка, — похвалил юноша и признался. — Мне бы хотелось видеть ее чаще.

Он говорил от души. Совершенно точно. И мое сердце пело от радости.

С этого момента день стал совершенно сказочным. Его Высочество был не просто мил и обходителен, отдавая дань вежливости. Он искренне интересовался мной, моим мнением по совершенно разным поводам. Он спрашивал обо всем. О культурном наследии теронцев, о моих музыкальных предпочтениях, о книгах, об университете, о родителях. Еще приятней было, что юноша благожелательно и открыто отвечал на вопросы о себе.

Значительно позже, вспоминая этот прошедший в странном тумане искрящегося счастья день, сообразила, что принц Зуар не рассказал ничего особенного о столице Аролинга, о своих родителях, о драконах. Общие слова, широкие мазки для обозначения отношений, взаимосвязей между министрами и советниками. Но тогда я не знала большей части и этих сведений, а неудобных вопросов о драконидах и их потомках не задавала. Частично из-за моего настроения, частично из-за умения Его Высочества обращаться со словами беседа осталась в памяти доверительной.

Парома, беседы на его борту я ждала с замиранием сердца. Очень хотелось, чтобы сон не обманул, чтобы все сбылось в точности. Но короткая куртка все ещё грела плечо принца, а в моем видении ее не было. Неужели я обманула сама себя? Неужели неправильно оценивала все это время поведение принца? Мечтала, что взаимное притяжение возникнет, и приписывала его спутнику, не задумываясь о том, что он чувствует на самом деле?

От волнения и нетерпения я едва находила себе место, сложила руки на коленях, чтобы скрыть дрожь. Его Высочество мягким движением положил ладонь на мои переплетенные пальцы.

— Вы замерзли, госпожа Льяна, — заметил он и потянулся к застежке.

Золотой витой шнур скользнул по груди юноши, принц отвлекся на куртку, чуть сильней сжав мои пальцы. Я вздрогнула, потому что меня снова что-то кольнуло. Но разглядывать палец было некогда — Его Высочество накинул свою куртку мне на плечи.

Недолгая близость, дразняще яркий аромат горького миндаля, маслянистый запах базилика пьянили, но отчего-то стало тревожно, даже боязно. Будто происходило что-то неправильное. Χотелось одновременно встать и уйти, держаться от принца подальше, но вместе с тем я мечтала быть с ним и не разлучаться ни на мгновение.

Куртка обняла меня теплом, приятно пощекотала меховой опушкой. Его Высочество осторожно, бережно поправил мех, скользнул ладонью по моей руке, не сводя с меня глаз.

— Вы очень красивая, Льяна, — тихо признал он, заключив мои ладони в свои.

Его голос звучал проникновенно и ласково. Я ловила каждое следующее слово, предугадывая не только смысл, но и интонации.

— С вами мне удивительно легко. Будто мы давно знакомы. Я очень надеюсь, что Видящая выберет именно вас.

Ни с чем не сравнимое чувство. Ослепляющий, лишающий разума восторг!.. Ставшее реальностью видение казалось сбывшейся мечтой, осознание искренности принца и его лестные слова грели душу, превращали весь окружающий мир в сияющий бриллиант!

Остаток свидания до самого прощания перед воротами университета прошел чудесно. Я не очень-то отчетливо помнила, что именно мы обсуждали, какие темы поднимались. Но это было и не важно. Γлавное, я нравилась принцу Зуару даже больше, чем он мне.

Прощаясь со своим женихом, с трудом подавляла желание подойти к нему чуть ближе, чтобы ощутить восхитительный аромат базилика и своеобразный запах миндаля. Расставаться с Зуаром не хотелось, и только мысль о завтрашнем приеме в посольстве как-то примиряла меня с недолгой разлукой.

Он ушел к посольской карете, остановившейся рядом с университетом. Я попрощалась с воинами и, благодаря их за службу, не могла отвести глаз от стройного красавца, совершенно покорившего меня за несколько часов общения.

К себе шла в замечательном расположении духа, напевая услышанную недавно мелодию. Мысленно я то возвращалась к проведенным в обществе жениха часам, то представляла завтрашний прием. Наверное, напрочь забыла бы о приглашении лорда Адсида, если бы на полочке в прихожей меня не ждало короткое письмо от него.

Ректор, чей образ показала мне магическая печать, казался сосредоточенным и настороженным. Я забеспокоилась. Вспомнила, что он приглашал к себе моих родителей, и торопливо пробежала письмо глазами. Оно было выдержано в спокойном, благожелательном тоне. Видимо, встреча с моими родителями прошла хорошо, хоть и не представляю, что могло бы ее испортить.

До ужина оставалось всего десять минут, я придирчиво оглядела себя в зеркале и, не найдя выбившихся прядей и заколок, поднялась к лорду Адсиду. Не терпелось поделиться с ним своей радостью, убедить в том, что сомневаться в порядочности аролингцев неверно.

Не было в действиях лорда Фиреда, а уж тем более самого принца, никакого подвоха! Зря, совершенно зря лорд Адсид так настороженно относился к ним. Зря. Его Высочество искал и ищет в Кедвосе девушку, которую сможет полюбить, ту, что будет способна всем сердцем полюбить его. Невероятно? — Конечно. Но от этого не менее правдиво!

Пожимая грифонью лапу, подбирала правильные слова и предчувствовала сложный разговор. У лорда Адсида слишком много предубеждений. Он не может просто взять и изменить мировоззрение. Остается надеяться, что ему достанет гибкости мышления, чтобы просто выслушать меня и постараться понять…