Мама знает лучше

«Мужчина моей мечты»

Наш небольшой город N. находится немного южнее Москвы, примерно в трех часах езды от столицы, но когда ты сюда попадаешь, будто открываешь новый, дивный мир.

Это тебе не поселок городского типа! И не какое-то захолустье! Наш город — почти сказка. Красивый, лесной массив с одной стороны и чистая, широкая речка с другой оберегают ее будто от всего мира! Архитектура нашего дома похожа на Старый город в Праге или, может быть, на фантастическую деревушку. Дома с башенками, узкие переулочки, большач, круглая площадь с огромным памятником и фонтанами...Здесь есть все для жизни: кафе, рестораны, клубы, большие супермаркеты, красивые гостиницы. Это почти курорт! И почти Москва, если честно, судя по развитой инфраструктуре, красоте и благосостоянию жителей, но вдобавок мы получаем много природы и спокойствия.

Я лично получаю здесь еще и гармонию.

Никогда не хотела переехать. У нас есть те, кто уезжают, конечно же, но в основном жители города любят свой дом, который славится самым вкусным в России яблочным сидром. Его делают на местном предприятии, которым владеют Быковы.

Точнее, Быкова.

Антонина Алексеевна — это женщина-кремень! Никто не станет с этим спорить. Абсолютно все знают, что когда-то давно она буквально своими руками подняла этот завод, восстановила яблоневый сад (по секрету — местный «любятник» для подростков). Да-да, вы не ослышались. Есть у нас, у всех одно место. Оно почти на самой границе с лесом, рядом с красивым озером, куда детишки приезжают признаваться друг другу в любви. Там просто сотня вырезанных инициалов на яблонях, и это что-то вроде местного «моста Поцелуев». Как в Питере, только без замочков.

Но сейчас не об этом, а о ней. Я лично восхищаюсь этой женщиной. Года три назад она приходила к нам в школу и рассказывала историю своего успеха, которую, конечно же, все уже знали. Ну и что! Я рада была послушать, так сказать, из первых уст, и именно после того вечера решила, что тоже хочу заниматься бизнесом, и поступила на экономический.

Она меня вдохновила.

Говорят, что Антонина Алексеевна собирается подаваться в мэры, и, знаете? Я даже пойду за нее голосовать, если так когда-нибудь произойдет. Потому что она достойна. Она — мой кумир. Добиться всего самой? Это безумно сложно! Особенно в таком жестоком для женщин мире…

Об этом я думаю, прислонившись к капоту своей машины, пока мы с чудиком на бэхе ждем ДПС.

Он говорит по телефону, стоя ко мне спиной, и я невольно подслушиваю его разговор:

— Да…черт возьми! Ну да! Нет, со мной все нормально. Мам, господи, ну так получилось! И что я сделаю?! Нет!

Черт.

Прикрываю глаза и опускаю их в пол. Наверно, он куда-то торопился, поэтому так жестко меня подрезал, а я сразу с кулаками…

Глупо…

Бабуля часто говорит, что я бываю чрезмерно импульсивной, и, кажется, она права. На этот раз я конкретно переборщила…

Парень бросает на меня взгляд со спины, но сразу отворачивается и продолжает говорить с мамой.

— Нет, делай без меня. Я вряд ли успею…прости…

Черт…

Теперь мне еще стыдливей. Да, он сам, конечно, тоже не ангел и виноват, но…

Черт. Не надо было его все-таки бить.

Как только мне в голову приходит эта гениальная идея, он сбрасывает звонок и смотрит в небо, прикрыв глаза. Злится… Надо…наверно, надо извиниться, да?

Я не очень хочу. Не люблю просить прощения, особенно если чувствую, что не на сто процентов виновата, но в ударе…блин, все-таки виновата. Ты просто разозлилась из-за этого козла — своего препода! А на него вылила…подойди. С тебя, по крайней мере, не убудет же…

Вздыхаю, отталкиваюсь от капота и бреду на повинную.

— Извините?

Мужчина резко оборачивается на меня нахмурившись. При этом я вижу, что готов защищаться в случае еще каких-то посягательств на свой нос. Это вызывает во мне нервный смешок, а его заставляет выгнуть брови.

— Весело?

— Я хотела…попросить прощения.

Он удивлен, а я отвожу взгляд и неловко поправляю волосы, глядя на зевак, которые проезжают мимо и пялятся, будто никогда не видели аварии.

Стервятники.

— Эм…мне не стоило вас бить.

— Тебе не стоило в меня врезаться, — усмехается он, а когда я смотрю на него, то замечаю, как поза стала более расслабленной.

Какой же он красивый…

Стыдно, но я на мгновение залипаю, глядя в эти светлые-светлые, голубые-голубые глаза. А он улыбается шире…

Чтоб тебя! Я слишком долго на него пялюсь, поэтому перевожу взгляд обратно на поток машин, который притворно интересней, чем все, что здесь происходит.

— Я за рулем не так давно. Испугалась ваших маневров.

— Извини за это, — говорит он тихо, и я снова возвращаюсь к его лицу, — Очень опаздывал и…обычно я себя так не веду на дороге.

— А я не бью незнакомых мужчин в нос. Мы квиты, полагаю?

Он усмехается еще раз, и на его щеках появляются очень-очень красивые, милые ямочки. А у меня в животе теплеет…

Но это не все, что я чувствую. Такое ощущение, что с этим мужчиной я уже где-то встречалась…Конечно, у нас маленький город, только я, как ни стараюсь, вспомнить не могу. Где я тебя видела?

— Простите, а мы раньше…нигде не виделись?

Парень жмет плечами, снимая с них пиджак и закидывая его в салон.

— Не думаю. Я бы запомнил.

Последняя фраза бьет меня изнутри, и я заливаюсь краской с новой силой, а еще не могу скрыть глупой улыбки.

Ладошки вспотели…

Боже! Я как ребенок! Так себя и чувствую прямо сейчас! А что сказать? Не знаю…вот мы и стоим друг напротив друга, оба улыбаемся и молчим.

Становится неловко.

Я вздыхаю, и мне кажется, что я недостаточно обелила свое имя:

— Если честно, то у меня был очень плохой день. Поэтому я на вас…ну…знаете? Напала.

Мужчина начинает смеяться, а я теряюсь. Что его так рассмешило? А может быть, я сказанула лишнего?

— Очаровательно. Вы на меня напали…

— Ну, по крайней мере, постаралась.

— И что же случилось?

— Да так, — вяло отнекиваюсь и упираюсь взглядом в асфальт, — Проблемы на учебе.

— Не хотите рассказывать?

— Да это…просто не...важно.

— И все же. Напоминаю, вы на меня напали, и как пострадавшая сторона, я имею право знать. Взамен, так сказать, потрепанному носу.

Это звучит, как шутка. Мне уж точно смешно, и я смеюсь, глядя ему в глаза. А они располагают к себе, и он…он тоже располагает.

— Если коротко…мой профессор — мудак.

Мужчина тоже издает смешок.

— История стара, как мир. Плохо подготовились к зачету?

— Нет, как раз наоборот.

Теперь он слегка хмурится.

— Тогда…предвзятое отношение?

— Можно и так сказать.

— Очень туманно.

— Просто…это действительно не так важно, если вы, конечно, не адвокат.

— А что? Вы и на своего преподавателя планируете напасть?

— Нет, конечно…Хотя…может быть, до этого действительно дойдет…

Заканчиваю фразу тихо, и, слава богу, от необходимости продолжать разговор меня спасает прибывшая на место столкновения машина ДПС.

— Ого, они так быстро… — шепчу себе под нос, потом бросаю на него взгляд и снова испытываю потребность объясниться, — Я в первый раз в аварию попала, но слышала, что они обычно…ну, долго.

— Они и долго. Это моя мама постаралась. Здравствуйте!

Его мама? Я хмурюсь, глядя ему в спину, пока незнакомец подходит к сотрудникам.

Интересно, кто его мама?

Ай, ладно. Какая разница? Сейчас надо оформиться и можно ехать к бабушке. Она, наверно, расстроится…

Сотрудники полиции забирают мои документы, слушают мой рассказ, который выходит сбивчивым и нервным из-за пристальных, хмурых взглядов, но вроде все заканчивается нормально. Они садятся в машину, чтобы оформить документы, а мы остаемся с мужчиной вдвоем. Снова.

— Аурелия Юлиановна Марсо? — вдруг спрашивает он, и я не сразу понимаю, к чему этот вопрос, а когда смотрю на него — он улыбается.

Только яснее не становится…

— Ну…да?

— Это настоящее имя?

А. Все. Дошло.

Я тихо усмехаюсь, обняв себя руками, и киваю.

— Просто оно звучит, как заклинание.

— Спасибо?

— Не за что.

Помолчав пару мгновений, я жму плечами.

— Моя мама любит все яркое и необычное. Она — актриса. Возможно, вы слышали? Эмма Марсо.

Мужчина округляет глаза, а я шепчу себе под нос.

— Слышали…

— Разумеется! Она очень талантливая.

— Спасибо, я ей передам. Будет в восторге.

— Меня зовут Алексей. Знакомо, кстати.

— Что?

— Иметь популярную мать.

Смотрю на него с некой толикой сомнения, а он отвечает мне, просто пожав плечами.

— Поверьте, я вас понимаю.

— Ваша мама тоже играла Снежную королеву?

— Нет, она играет бизнесмена года.

Алексей дарит мне еще одну лучезарную улыбку, но я…я застываю.

Потому что вспомнила.

О да, я вспомнила, где же я его видела…

— Вы…Алексей Юрьевич Быков?

Любовь всей моей жизни в седьмом классе?! Ну, и после, конечно же, тоже. Долго «тоже».

Черт…когда-то давно…я так его любила, что весь свой дневник исписала его именем…

А сейчас он стоит рядом и улыбается. Мне. Мне!!! Понимаете?!

— Судя по вашей реакции, вы тоже знаете мою маму. Виновен.

— Еще бы! Она…она просто потрясающая женщина! — с энтузиазмом тараторю, потом добавляю, не успев вовремя затормозить, — И вы тоже!

Алексей поднимает брови — я опять ловлю ступор.

Это…это на самом деле случилось?! Я сказала это вслух?! Да?!

Краснею так густо, как только умею, хлопая глазами и глядя на него, но не в силах ничего сказать.

Так, Аури, возьми себя в руки! Давай! Сделай хоть что-нибудь!!!

— В смысле…я…ну…мы…понимаете, мы с вами в одной школе учились, и я помню…ну, тот футбольный матч. Который вы выиграли. И как получили кубок…Я…ну, вы меня, конечно же, не знаете. Я была намного младше, но я очень хорошо помню этот матч и…ну, вас…Я…— жмурюсь и выдыхаю тихо, — Господи, заткнись…

Алексей начинает смеяться. Искренне и…так красиво. Заставляет замирать сердце и дрожать изнутри, как та самая девочка, которая сорвала голос, болея на футбольном матче, до которого ей никогда не было дела! Черт, я же даже правил этой игры не знаю! А я так болела…за него.

И как же я его сразу не узнала?!

Да, на самом деле, понятно «как». Леша учился в одиннадцатом классе, и, естественно, на меня он не обращал никакого внимания. Для него я была всего лишь одной из многих детей, которых нужно организовать в кучку, чтобы они себе на переменке лбы не расшибли. Мне оставалось только смотреть на него со стороны, как многие другие смотрели.

Алексей был королем школы, а когда закончил ее — уехал учиться заграницу. Это была трагедия многих жизней. Как и со взглядами, включая мою.

Я тогда очень много плакала. Потом, конечно, все забылось, но…теперь он стоит рядом. Такой красивый. Повзрослевший. Его пшеничные волосы блестят в лучах солнца, а милые ямочки вызывают во мне бурю восторга и какой-то щенячьей преданности и восхищения.

Он изменился. Это да. Семь лет назад был очень красивый парнишка, а теперь молодой мужчина с легкой щетиной, широким разворотом плеч и безумно притягательными руками в толстых канатах вен.

Господи, какие руки…

Я прикрываю глаза, чтобы не пялиться так откровенно, хотя и думаю, что он уже заметил. И мой взгляд, и мою реакцию…

Черт…

— Я тоже помню этот матч, — мечтательно и тихо протягивает он, глядя куда-то в небо, — Хорошо было.

— Вы его выиграли.

Алексей переводит на меня взгляд, недолго молчит, а потом вдруг еще тише отвечает.

— Я этого очень хотел, а у меня есть один недостаток.

— И какой?

— Я всегда добиваюсь того, чего хочу.

Ого. Звучит очень…сексуально…

Я слегка краснею, теряюсь, не знаю, что ответить, но этого и не требуется. Из машины выходят сотрудники и направляются в нашу сторону. Увы и ах, разговор моей мечты с мужчиной моей мечты недолго длился…

Немного досадно, конечно, но что теперь поделаешь? Может быть, я и могла бы попросить его номер? Почему нет? Под каким-нибудь глупым предлогом, например, на тему…страховки? Или как это называется?

Господи, куда ты лезешь Аура.

Даже не знаешь процедуру, а собираешься…ой, все. Хватит. Тем более, вряд ли из этого что-то получится. Ты же его стукнула, забыла?…

Так что, приходится закатать губу, и вместо заветного продолжения банкета, я спрашиваю у сотрудников.

— И что будет дальше?

— А что будет дальше? Алексей Юрьевич признал свою вину…

— Вы признали вину? — перевожу на него растерянный взгляд, на что он усмехается и жмет плечами.

— Ну, я же вас подрезал. Так что, да. Признал.

— Спасибо…

— За правду не благодарят, Аурелия.

Тушуюсь немного, при этом чувствую давление со стороны законников, но все равно пересиливаю себя, улыбаюсь и говорю:

— Полным именем меня никто не называет. Можно просто Аура.

— Можно просто Леша. И на «ты».

— Хорошо…

Повисает пауза. Как в плохих, романтических комедиях, мы смотрим друг на друга, и разве что не хватает дождя. Для пущей драматичности событий, но моя жизнь скорее нелепая комедия. Поэтому дальше звучит не какая-нибудь сладенькая песня, а очень фальшивый «кхм-кхм» со стороны капитана полиции.

— Вот, возьмите. Это протокол и ваши документы, их надо будет подать в страховую компанию…

Бла-бла-бла.

Очевидно, что всю процедуру я благополучно прощелкала, потому что все это время думала о том, что теперь могу называть его «Лешей»…

Так мило.

Леша…

Даже если мне и не придется произносить его такое мягкое, нежное имя…

Леша…

Я буду знать, что мне можно…