Проклятие Бессмертных: Метка Вечных. Книга 1

Глава 25

Нина

Я не стала дожидаться, пока Агна начнёт выпытывать у меня подробности случившегося, и сама всё рассказала, едва переступив порог камеры. Слова так и рвались наружу — мне нужно было поделиться этим кошмаром хотя бы с кем-то, кто мог понять. Когда я сообщила, что отказалась разделить ложе с Владыкой Каелом, на её лице отразилось одно лишь разочарование — глубокое, искреннее, почти детское. Словно та маловажная деталь, что меня должны казнить с первыми лучами солнца, её совершенно не заботила. Словно завтрашний рассвет не принесёт с собой плаху и конец всему.

— Серьёзно? — выдохнула она, широко распахнув глаза, в которых плясали изумлённые огоньки. — У тебя действительно был шанс переспать с ним?

— Он же собирается меня убить! — Я почти выкрикнула эти слова, чувствуя, как внутри всё сжимается от ужаса предстоящей казни.

— Но ты этого не знала тогда! В тот момент! — возразила Агна с каким-то странным упрямством.

— Агна, ты совершенно не вникаешь в суть происходящего! — Я провела рукой по лицу, пытаясь совладать с нервами.

— А я бы не раздумывала ни секунды, — мечтательно протянула она, и в её голосе прозвучала какая-то печальная нотка. — Хоть один приятный момент был бы в памяти перед концом. Хоть что-то красивое, яркое, настоящее. Что-то, что согрело бы душу в последние мгновения.

Агна лежала на холодном каменном полу своей клетки, прямо у самых решёток, небрежно забросив щиколотку одной ноги на согнутое колено другой, заложив руки за голову. Её поза была расслабленной, почти беспечной. Словно мы находились не в мрачной тюрьме Нижнемирья, где воздух пропитан отчаянием и безысходностью, а на обычной беззаботной девичьей вечеринке, с ночными посиделками при свечах и душевными разговорами под одеялом. А не в ситуации, где мне уготована плаха с первым восходом солнца, едва забрезжит рассветная заря над этим проклятым местом.

— Ты вообще видела, что этот мужчина собой представляет? — Агна приподнялась на локте, и её зелёные глаза заблестели особенным огнём. — Провести с ним ночь? Позволь мне сказать откровенно, это просто...

Она игриво присвистнула, а затем поднесла сложенные щепотью пальцы к губам и смачно их расцеловала, изображая знаменитого французского шеф-повара, пробующего изысканное блюдо высокой кухни.

Я не смогла сдержать нервный, почти истерический смешок и остановилась посреди камеры, прекратив свою бесцельную, выматывающую ходьбу из угла в угол. С недоверием я посмотрела на эту странную, совершенно непредсказуемую девушку.

— Погоди-ка... — Мой голос дрогнул. — Так ты с ним уже была? Лично?

— Ну конечно, — беззаботно кивнула она, словно речь шла о чём-то самом обычном. — С ним переспала практически половина Острия Судьбы. Если не больше. Может, даже две трети.

— Это отвратительно! — Я поморщилась. — И мне от таких подробностей ни капельки не легче! Совсем!

— Здесь другие нравы, пташка, — лишь снисходительно улыбнулась она, словно объясняя ребёнку простые истины. — Никто в здравом уме не станет отказывать такому мужичище, этакому шкафу ростом под два метра. Да никто бы и бровью не повёл, решись ты на это. Здесь вообще не найдётся ни единой души, которая ещё не делила бы ложе с Каелом — будь то мужчина или женщина. Все прошли через это.

Я с отвращением помотала головой, чувствуя, как по коже бегут противные мурашки, а желудок неприятно сжимается.

— Нет. Просто нет. Даже не продолжай.

Агна с живым любопытством склонила голову набок, разглядывая меня, словно диковинную заморскую птицу.

— А в чём же дело? — спросила она мягко. — Может, тебя смутило, что вокруг были другие люди? Стесняешься публичности? Или ты... того... девственница?

— Как бы не так! — Я возмутилась даже самому намёку на подобное предположение. — Агна, меня казнят на рассвете! С первыми лучами солнца! Может, наконец вернёмся к этой небольшой проблеме? К тому, что я умру через несколько часов?

— Прости-прости, — звонко рассмеялась она, ничуть не смутившись моей вспышки, и её смех отразился от каменных стен эхом.

Я тяжело вздохнула, бессильно опустив голову, и уставилась на столовые приборы, зажатые в моей вспотевшей ладони — никудышные вилка да нож. Жалкие, тупые, почти бесполезные. Вот так и стояла я, готовая встретить целый мир, кишащий чудовищами и кошмарами, с этим смехотворным арсеналом в руках. Ситуация была настолько абсурдной и безнадёжной, что снова захотелось захохотать, но уже от чистого отчаяния, от понимания всей бессмысленности происходящего.

Даже если бы Каел внезапно передумал и даровал мне жизнь, великодушно помиловал в порыве неожиданной милости, меня всё равно ждала бы верная смерть. Самир был куда страшнее любой казни, любой пытки. Само воспоминание о его прикосновении к затылку, ледяная сталь маски на моей щеке, терпкий запах старой бумаги и выделанной кожи, пронзительная боль от его острых когтей, впившихся в беззащитную плоть — всё это нахлынуло разом, заставив меня содрогнуться всем телом. Страх скользнул по позвоночнику холодной змеёй.

— Ну что ты, пташка моя? — послышался встревоженный, участливый голос Агны.

— Мне нужно выбираться отсюда, — прошептала я, всё так же глядя на жалкое оружие в своих руках, сжимая его до боли. — Из этой тюрьмы, из города, из всего этого проклятого Нижнемирья.

И тут в голове мелькнула мысль — слабая, призрачная, но единственная надежда на спасение.

— Скажи... — Я подняла глаза на Агну. — Если наши миры до сих пор соединены друг с другом, могу ли я вернуться домой? Обратно, в свой мир?

Агна насторожилась, словно учуяв что-то опасное. Она быстро приподнялась и села, обхватив колени руками, прижав их к груди.

— Ну, технически, Врата существуют, — нехотя, с явной неохотой произнесла она. — Но они не...

— Какие Врата?! — Я мгновенно сорвалась с места и ринулась к решётке, разделявшей наши камеры, упав на колени прямо у прутьев. — Где они находятся? Как до них добраться?

Это были первые за весь этот бесконечный, кошмарный вечер слова, в которых был хоть крохотный проблеск надежды, хоть искорка возможности спасения.

— Э-э... — Агна замялась, закусив губу. — Ну, в Еже, на центральной площади, возле старого фонтана, есть общедоступный портал. Любой может им воспользоваться. Но до него ведь километры и километры пути через опасные земли, — предостерегла она, и её зелёные глаза стали ещё шире, наполнились тревогой. — Только, умоляю тебя, не говори, что ты всерьёз решишься до него добраться! Ты не пройдёшь через Лес Теней! Ты же просто не дойдёшь живой! Там полно тварей!

— Я и так ведь уже мертвец, Агна, — тихо сказала я, и в моём голосе прозвучала какая-то странная обречённость. — Что бы я ни сделала, куда бы ни пошла, меня всё равно ждёт смерть. Даже если Каел вдруг внезапно простит меня, помилует по какой-то своей прихоти... Скажи, ты хоть раз видела Самира? Хоть мельком?

— Нет... — призналась она, заметно поёжившись, словно от внезапного холода. — Он уже был Владыкой Нижнемирья, когда меня привезли сюда много лет назад, но он не общается с простым народом. Вообще никогда. Я его ни разу не видела даже издалека. Он настоящий затворник, живёт в своих покоях.

— А я его видела, — проронила я, и мой голос прозвучал глухо, как из-под земли. — Я видела его собственными глазами.

Вновь я ощутила на коже призрачную хватку его стальных когтей, увидела перед собой эту бездонную чёрную пустоту глазницы, впившуюся в меня с жадностью хищника. Мне даже почудилось на мгновение, будто он стоит прямо у меня за спиной, возвышается в темноте, и я с огромным усилием подавила почти непреодолимое желание резко обернуться и проверить. От одной этой мысли по коже побежали противные, леденящие мурашки.

— Даже если Каел помилует меня завтра утром, — продолжила я, — Самир сам лично придёт и разорвёт меня на куски. Медленно и мучительно. Так уж лучше я приму смерть от кого-то другого в этом проклятом лесу, от какого-нибудь зверя, но погибну, хотя бы пытаясь выжить! Погибну с боем, сражаясь за свою жизнь!

Агна тяжело, протяжно вздохнула, и в её взгляде читалось неподдельное, глубокое сочувствие. Она молчала несколько долгих секунд, словно взвешивая что-то важное.

— Ладно, пташка моя, — наконец сдалась она, и в её голосе прозвучала решимость.

С этими словами она медленно наклонила голову, прильнула лбом к холодным прутьям решётки и протянула ко мне руку раскрытой ладонью вверх. Я на мгновение растерялась, не сразу понимая, чего именно она хочет, но потом до меня дошло — она просила передать ей мои столовые приборы.

Доверяя ей всем сердцем и искренне надеясь, что она не швырнёт их куда подальше в насмешку над моей наивностью, я осторожно вручила ей обе части нашего скромного «арсенала». Агна крепко сжала их в своём небольшом кулачке, ловко и грациозно поднялась на ноги и уверенно подошла к двери своей собственной камеры.

— Мой папаша прибил бы меня наповал, узнай он когда-нибудь, что Дэниел научил меня такому фокусу, — с ностальгической, тёплой улыбкой поведала она, ловко всовывая тонкое лезвие ножа в замочную скважину с внешней стороны решётки и умело используя вилку как импровизированный рычаг. — Дэниел был у нас в районе таким лихим парнем, этаким настоящим «ковбоем» из Атлона, знаешь? Но мне было всё равно на запреты. Наплевать хотела. Мы были друзьями, настоящими, понимаешь? Он многому меня научил.

Честно говоря, я не очень-то понимала, о чём конкретно она сейчас говорит, и кто этот Дэниел, но из вежливости сделала вид, что мне действительно интересно, и внимательно кивнула.

Рыжеволосая уроженка Атлона сосредоточенно взламывала замок своей же тюремной клетки. Она повозилась с механизмом примерно с минуту, сосредоточенно закусив нижнюю губу от усердия, и наконец раздался громкий, такой долгожданный щелчок. Звук свободы.

Агна осторожно приоткрыла тяжёлую дверь всего на пару сантиметров и бросила на меня настороженный, испытующий взгляд из-под рыжей чёлки.

— Ты точно уверена в своём решении? — тихо, почти шёпотом спросила она. — Ещё не поздно передумать.

Уверена? Я не была уверена даже в том, что будет со мной через каких-то жалких пять минут, не говоря уже о завтрашнем дне. Но я была обязана попробовать, просто обязана. Иначе какой во всём этом смысл?

— Просто открой мою камеру, — попросила я твёрдо, — а потом запри свою обратно и притворись спящей.

— Как бы не так! — Агна коротко фыркнула, и её улыбка вновь озарила всё вокруг, словно маленькое солнце в этой темноте. — Мы, девчонки, должны держаться вместе в этом мире. Всегда. Твоя проблема — это теперь и моя проблема тоже. К тому же, Каел теперь прикончит нас обеих за побег. Так уж лучше бежать вместе, правда? Веселее будет.

Она решительно распахнула дверь своей клетки настежь, вышла наружу в узкий коридор и быстро подошла к моей, с тем же мастерством и сосредоточенностью принявшись за мой замок. От усердия она даже высунула кончик розового языка, крепко зажав его между зубами. Эта забавная, детская гримаса ничуть не портила её — большие выразительные глаза, россыпь золотистых веснушек, рассыпанных по носу и щекам, огненно-рыжие непослушные кудри, образующие пышный ореол вокруг головы... Неудивительно, что даже Владыка Каел не устоял перед таким очарованием.

Второй щелчок прозвучал для меня как целая симфония, как музыка сфер. Агна торжествующе воскликнула:

— Та-дам! Готово!

Она эффектно взметнула руки высоко вверх, победно сжимая в маленьких кулачках наши с ней скромные «орудия пролетариата».

Я поспешно вышла из душной камеры на свободу и совершенно неожиданно для самой себя крепко обняла эту странную, абсолютно безрассудную, но такую храбрую девчонку. Агна искренне рассмеялась и крепко обняла меня в ответ, прижавшись щекой к моему плечу. Её улыбка была беззаботной и сияющей, несмотря ни на что.

— Как будешь рассчитываться? — игриво спросила она, лукаво подмигнув мне одним глазом.

Я на секунду совершенно опешила, не понимая, о чём конкретно она говорит, но потом до меня наконец дошло — она в шутку предлагала мне поцеловать её в знак благодарности за освобождение.

— Советую выбрать неофициальный расчёт, — продолжала она нарочито томно шептать прямо мне в ухо, — ведь теперь мы с тобой самые настоящие, матёрые преступницы! Опасные беглянки!

— Давай уже выбираться отсюда побыстрее, — с лёгким, дружеским толчком в её плечо торопливо сказала я, чувствуя, как лицо предательски заливается жаркой краской.

Агна протянула мне обратно вилку, оставив тупой нож себе для защиты. Я едва сдержала новый внезапный приступ нервного смеха — мы собирались бросить безумный вызов целому миру непроглядной тьмы и кровожадных чудовищ, вооружившись обычными столовыми приборами. Абсурд.

Агна уже осторожно подкрадывалась к массивному выходу из мрачной темницы, нарочито мелодраматично прижимаясь всем телом к холодной каменной стене, хотя вокруг нас не было ни единой живой души, кто мог бы нас увидеть или услышать. Она многозначительно поманила меня за собой жестом, полным азарта и показной отваги.

И я, больше не раздумывая над безумием этого поступка, решительно пошла за ней навстречу неизвестности.