Мой кавказский отчим

Глава 26 Аслан

Гробовая тишина.

София испуганно смотрит на меня и Разумовского. Думает, что я его придушу? Возможно.

Саша вздыхает, разминает шею рукой.

— Ну… видимо, да. Я не знал, что Марина с тобой, Аслан. Ты никогда с ней не появлялся. Да и она не сказала ничего. Это просто был перепих. А когда рыл на Софию, тогда всё и выяснилось.

— Но сейчас Марина беременна, — встаю. Хочу разнести всё вокруг. Чего я ждал? Ну чего?

— Я знаю.

— Ребёнок может быть твоим.

Саша сводит брови. Не думал, что ещё метко стреляет?

— Почему ты так думаешь?

— Потому что по срокам вроде сходится.

София опускает голову на руки и сжимает виски. Моя девочка. Мне жаль, что она всё это слышит.

Ситуация хреновая. Ещё хуже, чем была в самом начале. Но надо разобраться, чтобы идти дальше. В первую очередь — нам с Софией. А мы будем вместе, какой бы исход не случился.

— Если этот ребёнок тоже мой, получается, — хмыкает, — Она собралась и его спрятать? Зачем?

Потому что дура. Или слишком умная, я не знаю. Много вопросов и каких-то подводных камней. Еле сдерживаюсь. Опять меня предала женщина. Даже смешно. Опять ходила на сторону и потом ложилась ко мне в постель. Жила в моем доме, рядом с моим сыном.

Что с тобой не так, Аслан? Или с ними?

А если Разумовский был не единственный?

Как долго она держала меня за лоха?

Уши горят. В груди давит. Сука. Ну какая же ты, Марина.

— Надо поговорить с ней, сейчас. Я не хочу ждать, — достаю пульт, чтобы завести машину.

— Сейчас? — Саша встаёт со стола.

— Сейчас. Марина живёт на Мира, двадцать семь, квартира сто тринадцать. Собирайся и приезжай туда. Это и в твоих интересах тоже, Саша, — подаю руку Софии, она перехватывает её и поднимается.

— А София?

— Что София?

— Сейчас приедет человек собрать биоматериалы. Завтра мы узнаем наше родство.

Твою мать, забыл. Не оставлю Софию здесь одну. Но и к Марине надо поехать и всю дурь из её башки выбить.

— Тогда поедем, как сдадите тест.

Саша кивает и приводит себя в порядок.

— Выйду к гостям, потом вернусь, — застегивает верхние пуговицы рубашки.

— Поужинаешь со мной завтра? Ничего о тебе не знаю, но очень хочу быть в курсе всего, — поворачивается к Софии, а она бледная, будто отключится сейчас.

— Хорошо.

Я не должен, знаю. Но гребаная ревность опять подступает. Какого хрена он зовёт её? В себя поверил? Вдруг отцовские чувства активизировались?

Разумовский улыбается и выходит в коридор.

Мудак.

— Ты хочешь, чтобы этот ребенок был всё-таки твоим?

Сажусь рядом, обнимаю малышку за плечи. Хрупкая. Сожмешь чуть сильнее и сломается.

— Не знаю. С одной стороны, это сильно снизит напряжение между нами. А с другой, от меня опять гуляла женщина. И пыталась втюхать чужого выродка.

— Аслан, — отодвигается. — Это ребенок, а не выродок. И он ни в чем не виноват. Во всяком случае, он точно мой родной, поэтому прояви хотя бы к этому факту уважение.

Никто меня никогда не отчитывал. А ей позволяю. Даже приятно, что на место ставит. Улыбаюсь. Моя чистая малышка, в таком дерьме не опускается до мерзости. Хотя могла и была бы права.

— Да, всё так. Извини, — провожу пальцем по тонкой шее.

София как натянутая струна. Переживает. Но всё равно такая, что хочу увезти её и спрятать.

— Иди ко мне, — тяну к себе на колени. Неохотно соглашается. Но мне нужна её близость, чтобы чувствовать тепло и успокоиться. Чтобы не думать, как прибить Марину. А она этого заслуживает.

София кладет голову мне на плечо и прикрывает глаза. Через пару минут тоже расслабляюсь. Забавно, как один человек может вызывать дикое желание и возбуждение. И в то же время, быть тихой гаванью, которая снимает любые тревоги.

Это любовь?

Саша возвращается минут через двадцать с медсестрой. Женщина в возрасте улыбается Софии и тем самым располагает к себе.

Пока они проводят процедуру, я звоню Дауду. Надеюсь Халиду стало лучше.

— Температура держится. И кашель прямо совсем сиплый, — отчитывается. Халид на фоне кашляет и мне хочется орать. Судя по звукам ему только хуже.

— Вызови врача ещё раз, пусть послушает. Другие лекарства даст, хоть что-нибудь пусть сделает.

— Хорошо, сейчас привезу врача.

Отключаю телефон и хочу швырнуть его об стену.

— Всё нормально? — София подходит ближе.

— Халид сильно простыл.

— Поедешь к нему? — берет меня за руку, а кажется, что держит за самую душу.

— Позже. Есть ещё здесь дела.

Умница, не спорит. Хотя знаю, что в ее призме жизни я должен всё бросить и лететь к сыну. Но Халид под присмотром, всё нормально.

— Результаты будут завтра к обеду, — медсестра улыбается Разумовскому, — Администратор позвонит сразу.

— Спасибо. Вы свободны, — Саша кладет ей в руку пачку денег и женщина быстро уходит.

— Можем ехать? — спрашиваю.

Саша кивает. А София мешкается. Они стоят рядом и я опять замечаю, как они похожи.

— Не думаю, что мне надо там быть, — поднимает глаза на меня. — Это ваши отношения, поэтому… Я там лишняя.

— Нет, — отвечаем вместе.

— Это тебя касается в первую очередь, Софа. У тебя могла быть другая жизнь, если бы Марина тогда сказала мне правду, — Саша практически срывается.

— У меня хорошая жизнь и прекрасная семья.

Саша морщится, но София права. У нее нормальные родители. И я не уверен, что Саша бы хоть немного дотягивал до Димы.

— Всем нужно поговорить. И если откладывать, то всё закрутился ещё сильнее. Сейчас всё решим и потом будет легче, — уговариваю.

Малышка вздыхает и соглашается.

Мы едем на разных машинах с Сашей. Он с водителем, мы — сами.

София нервничает и я понимаю её. Предстоит выяснить грязь, но это надо сделать. Когда всё закончится, увезу её. Да, не хочу больше откладывать. Надо побыть вдвоём, чтобы наконец-то стать одним целым. У меня уже есть план, осуществить его не проблема.

Но сначала разговор, который всё расставит на свои места.