Мой кавказский отчим

Эпилог Аслан

Прошло три года

День рождения жены — один из самых важных дней в году. Готовлюсь к этому празднику за несколько месяцев. Этот год не исключение. Сыновей сдали родителям Софии, а сами вырвались в Кисловодск. Мы часто здесь бываем и всегда с детьми, но в этот раз я решил, что нам наконец-то надо побыть вдвоём.

— Здесь, как всегда очень красиво, — София стоит на балконе и ёжится от холода. Солнце почти село и сразу стало свежо.

— Ты красивее, — обнимаю сзади.

— Скажешь тоже, — смеётся.

— Так я и говорю. Пойдем, замёрзнешь.

В доме приглушен свет, что добавляет атмосферности. Ужин стоит на столе, но ловить закаты и рассветы важнее. Я не спорю. Хочет любоваться красотой — пожалуйста. Мне нравится, что имея всё, София не растеряла свою непосредственность.

У жены звонит телефон и она по видеосвязи общается с Халидом. Что-то опять не получается с домашним заданием по русскому языку. Прикрываю глаза. Мы договаривались с ним, пока мы будем в Кисловодске, он не станет трезвонить матери со своими уроками. Но видимо дело слишком серьезное, раз моей просьбы оказалось недостаточно.

С появлением Софии, Халид стал в одних вопросах самостоятельнее, а в других будто продолжает держаться за её руку. У сына уже проявляются жёсткие черты характера, но слабость перед матерью не проходит. Иногда мне кажется, что он всё ещё тот забитый испуганный ребенок. Но нет. Мальчик растёт и становится мужчиной. Халид наконец-то начал общаться с миром. Обзавелся друзьями и близко общается с Семёном, младшим братом Софии. Оказалось, у них много общих интересов.

Шамиль, мой маленький спокойный лев. Совершенно беспроблемный ребенок. Всегда улыбается, охотно изучает мир и говорит только по делу. Мы ждали, что он будет болтать постоянно, но парень не предпочитает пустые разговоры. Засыпает у меня на груди, держа при этом Софию за палец. Наш сын.

— Дай, я поговорю, — выхватываю у жены телефон. — Халид, ты достаточно взрослый, чтобы справиться самостоятельно. Позволь мне провести время с твоей матерью наедине, — последнее говорю по слогам. София хихикает, а я на грани. Мне нужно всё её внимание, а не вот это всё. Халид бухтит в трубку, сбрасываю и выключаю телефон.

— Успокоился? — кладет в рот кусок мяса, а у меня всё дымится.

— Нет. Если ты не прекратишь так облизывать губы, я возьму тебя прямо здесь, — выпиваю залпом стакан холодной воды.

— То есть… Накажешь?

Не женщина, а сплошная провокация. Она весь день играет на моих нервах и думает, раз у нее сегодня день рождения, то ей всё позволительно. Конечно, ей всегда всё можно. Дразнить, возбуждать, манить. Но я не железный.

Встаю из-за стола и поднимаю Софию на руки. Она смеётся и обхватывает меня ногами вокруг талии. Сама целует, сама дёргает рубашку, что пуговицы разлетаются. Кусает, царапает. Мы не доходим до спальни и даже до дивана. Останавливаюсь в дверном проёме, прижимаю Софию к стене и вхожу прямо там, на весу. Жена вскрикивает, сжимается. В голове отключаются все мысли. Есть только моя малышка и больше ничего в этом мире. Дорвались, наконец-то. Никакой нежности, только всепоглощающее желание быть одним целым. Дышать друг другом, чувствовать, наполнять. София раздирает мне плечи до крови, потому что глубоко, потому что мало. Я не чувствую боли, только ещё сильнее загораюсь и даю жене почувствовать всё, что у меня есть.

— Нет, — давит мне на поясницу, когда я в трёх секундах от финала. — Останься.

Сжимаю зубы с такой силой, что сводит челюсть. Делаю то, что так давно хотел. Блядь. София целует меня за ухом, а у меня внутри все переворачивается. Отпускаю себя, оставляю в жене часть себя.

— Пусть это будет девочка, пожалуйста, — шепчу ей в волосы. Мне не хочется шевелиться, я держу Софию на руках. Мы всё ещё одно целое.

— Пусть это будет девочка, — улыбается. — Не хочешь меня отпустить? — проводит носом по шее. Мы мокрые и липкие.

— Вот ещё, — фыркаю.

Ноги дрожат, но я несу нас в ванную. И только в душевой отпускаю Софию. Она рассматривает мои плечи и сводит брови.

— Извини, я немного себя не контролировала. Надо обработать, — включает воду.

— Мне понравилось, — кладу руку ей на живот и поглаживаю. София улыбается и позволяет мне помыть все части её тела. Но я так увлекся, что не заметил, как жена оказалась сверху и я снова остался внутри.

В ту ночь мы долго не спали. Мысль, что София будет наконец-то беременная — превращала меня в психопата. Мы ждали, когда Шамиль подрастет, чтобы «сходить» за третьим, но нашим первым. Я целовал ее живот, гладил, шептал признания. Умолял, чтобы родилась девочка.

И Всевышний снова послал мне своё благословение. Вдвойне.

Учитывая, что София с Максимом — двойняшки, вероятность многоплодной беременности была велика. И это случилось. София носила под сердцем двух девочек. Моих принцесс, папиных дочек.

Я старался держать себя в руках и не сходить с ума, но это оказалось практически невозможно. Слышал эти поверья, что девочки забирают красоту у матери. Чушь. София была невероятно красива в беременность. Я все девять месяцев ходил с твердостью в штанах и неимоверным желанием владеть телом своей жены несколько раз в день. Я ревновал как бешеный, когда кто-нибудь из мужчин умилялись ее большому животу и говорили, как ей идёт беременность. Моя жена — моя территория, идите нахрен.

Шахид всё время меня подкалывал, что не успею моргнуть, как девочек придется отдавать замуж. Как начинаю про это думать, у меня внутри всё закипает. Не отдам. Буду отстреливать смельчаков.

Девочки родились в срок. Я держал два розовых конверта и не сдержал слез. Медина и Ясмина.

— Спасибо за дочерей, любимая, — целовал Софию и не мог остановиться. — Даже не представляешь, как я мечтал о вас.

— А мы мечтали о тебе, — устало улыбается.