Мой страшный главный врач

Глава 15. Причуды сна

ВЛАДА

Под утро мне приснился сон: меня вызвала к себе старшая медсестра Сапрыкина и почему-то шёпотом приказала мне идти в приёмную главного врача. Я у неё спросила: — А что случилось?

На что она опять шёпотом ответила, что ничего не знает и что секретарша Ольга требует, чтобы я срочно поднялась на пятый этаж и зашла к ней.

«Так секретарша Ольга уже, вроде как, не работает!» — мысленно соображаю я, но со всех ног кидаюсь к выходу из отделения. Запыхавшись, забегаю в приёмную главного врача, но вместо Ольги там сидит сам главный врач и что-то быстро печатает на клавиатуре.

— Здравствуйте, Михеева, — бросает он мне, не отводя взгляда от монитора. — Проходите к кабинет и раздевайтесь. Сам проведу вам медосмотр. Вышло постановление Департамента здравоохранения, где главные врачи теперь обязаны сами проводить медосмотры своих сотрудников. Ежемесячно! Решил в вашем отделении начать с вас.

— А почему с меня, — робко спрашиваю я его. Он переводит на меня свой янтарный взгляд и отвечает: — Потому что.

— Ага, — понимающе киваю я и жалобно спрашиваю: — А можно узнать номер постановления?

Главврач левой рукой хватает со стола какую-то брошюрку и со злостью швыряет её мне со словами: — Страница пятая, параграф первый.

Я, слюнявя палец, быстро отлистываю пять страниц и вижу первый параграф, где почему-то красным шрифтом так и написано: «С этого дня, каждый главный врач обязан проводить ежемесячный медосмотр своих сотрудников под роспись». Закрываю брошюру и читаю на её обложке сверху: Департамент здравоохранения города Москвы. И большими буквами: «ЗАКОН».

«Охренеть! Какие законы пошли!» — думаю я про себя и в этот момент главврач встаёт из-за стола секретарши и хмурясь начинает меня подгонять: — Давайте быстрее Михеева! Мне сегодня ещё три отделения сотрудников нужно успеть пересмотреть.

— А почему я первая⁈ — блею я и покорно захожу в кабинет главврача. Не попрёшь же против закона!

— А кто тебе сказал, что ты первая⁈ — неожидланно переходит на «ты» главврач и закрывает за собой дверь на ключ. — Я уже с утра всех поваров отсмотрел, тётки за шестьдесят — то ещё зрелище!

Я окидываю взглядом его кабинет и почему-то меня не удивляет наличие в нём стоматологического и гинекологического кресел.

— Раздевайся, Михеева, быстрее до трусов, — раздражённо бросает он мне, моя руки с мылом под краном.

— Ага, — киваю я и начинаю быстро раздеваться по пояс. — А лифчик тоже снимать?

— Конечно. А то, как же я тебе маммографию буду делать? — он вытирает руки об полу белого халата и открывает дверь в комнату, которая раньше была комнатой отдыха главврача: — Проходи сюда, у меня здесь рентгенаппарат переносной.

Я прохожу в затемнённую комнату, где около стены стоит какой-то аппарат. Именно какой-то, потому что на рентгенаппарат он точно не похож.

Тем не менее главврач подходит к нему и рукой манит меня к себе. Я стесняюсь его как школьница и с дрожью в коленках подхожу ближе.

— Давай, клади мне сюда на ладонь правую грудь, — главврач неожиданно протягивает мне свою широкую, красивую ладонь. — Не бойся, это суперсовременный аппарат и теперь так делают маммографию. Давай же быстрее, Михеева! — раздражается он и схватив меня за руку, подтягивает к себе. Неожиданно обнимает меня со спины и накрыв левой ладонью мою левую грудь, начинает сжимать её и я, к своему ужасу, чувствую, как мне под ягодицы начинает втыкаться что-то овально-упругое.

— Э-э… а-а-а, — я возмущённо пытаюсь освободиться из сильных мужских объятий, понимая, что мне почему-то это нисколько не противно, а даже наоборот — приятно и желанно…

— Владочка, ну повернись ко мне, котик, — неожиданно голосом моего мужа Глеба произносит главврач, шаря левой рукой по моей груди и животу.

Сознание моё начинает проясняться и я, находясь в состоянии смятения, понимаю, что всё что было до руки главврача на моей груди — это был всего лишь сон. А вот, что происходит сейчас со мной после руки главврача — это реальность. А реальность такова, что мой муж внезапно воспылал ко мне желанием в шесть утра, чего не происходила последние три года точно.

— Глебушка, что происходит? — сонно бормочу я, пытаясь удержать в своём сознании видение главврача и ощущение его руки на своей груди.

— Владочка, я же люблю тебя и мне вдруг захотелось утром порадовать себя и тебя здоровым утренним сексом, — бормочет мне прямо в ухо мой муж и рывком поворачивает меня к себе.

— О-о, как здорово! — стараюсь я поддержать его такой сексуальный порыв и с готовностью раздвигаю ноги.

— Плавки-то сними, — неожиданно с упрёком бросает он. — Я же не могу делать это через твои трусы.

— Да-да, извини, милый, — виновато шепчу я и быстро стягиваю с себя женские хлопчатобумажные плавки. (Блин-н, знала бы, что ему утром меня захочется, надела бы стринги!) — А который час сейчас?

— Половина седьмого, — деловым тоном произносит он и ложится на меня, раздвигая мне правым коленом бёдра.

— Чёрт! — вдруг шепчет он и страстным поцелуем закрывает мне рот. Я старательно пытаюсь ответить на его поцелуй и неожиданно чувствую, как его не очень упругий член начинает буксовать в преддверии моего влагалища.

— Я сейчас-сейчас, — торопливо шепчет он и пытается вновь протолкнуть своего дружка в моё тёплое гнёздышко. Но дружок сегодня впервые в нашей сексуальной практике даёт сбой и категорически не хочет работать.

Я — женщина образованная и поэтому стараюсь эту неловкую ситуацию перевести в разряд шутливой: — Глебушка, ничего страшного, давай сегодня вечером повторим и у нас обязательно всё получится. А то тебе через сорок минут на работу…

— Нет-нет, подожди… сейчас всё получится, — возбуждённо шепчет он и завалившись чуть набок, начинает в ручном режиме приводить своего дружка в рабочее состояние. При этом он продолжает правой рукой судорожно сжимать мою бедную грудь и губами обхватывать мой рот. Я изо всех сил подыгрываю ему стонами, поглаживаниями, пощипываниями, но минута шла за минутой, а его дружок никак не хотел в это утро оказаться огурцом-молодцом.

— Глебушка, давай вечером, а? — шепчу я, измученная этими необычными для Глеба попытками овладеть мною. Но, похоже, что и для моего мужа подобн ый казус случился впервые и он просто не может себе позволить смириться с этим.

— Сейчас, сейчас… сейчас всё получиться… — Глеб с завидным упорством теребит своего дружка. Я уже, молча, лежу рядом в ожидании чуда… Внезапно вспоминается такой странный сон с главврачом, неожиданно перешедший в такую неудобную реальность…

— Вот чёрт! — в конце концов чуть не плача, шепчет расстроенный Глебушка и мне становится так его жаль. Он же мой любимый красавец-муж, отец моего ребёнка. Я должна ему помочь вновь почувствовать себя сексуальным жеребцом, и я сейчас сделаю это чудо. По крайней мере, постараюсь…

— Давай я сама, — шепчу я ему на ухо и вывернувшись из-под мужа, пытаюсь опрокинуть его на спину. Он, молча, ложится и предоставляет мне своего дружочка в полное моё распоряжение. Я склоняюсь над его лоном и провожу рукой по съёжившемуся члену. Такой маленький, уставший дружочек, благодаря которому я получала и получаю такие сексуальные оргазмы, что иногда теряю сознание и чувство реальности покидает меня. Я так благодарна этому дружочку за сына Егорку — такого умненького, красивого в папу мальчишечку.

Нет, дружочек, я не брошу тебя и твоего хозяина в беде. Сейчас я сделаю всё, чтобы наполнить тебя силой и энергией, и вернуть твоему хозяину уверенность в собственных мужских силах.

Я аккуратно обхватываю пальцами дружочка под самый корень и начинаю язычком поглаживать его по головке. Потом мои губы нежно обхватывают эту самую головку, и я начинаю её посасывать словно Чупа-чупс. Моя правая рука в это время продолжает то чуть сжимать, то чуть приотпускать ствол члена. Левая рука, пробравшись из-под бедра Глеба к его яичкам, нежно поглаживает их… Короче: и швец, и жнец, и на дуде игрец… Сам Глеб в это время лежит, постанывая, на спине, но его руки на моей голове. Они перебирают мои волосы, гладят их, делая пока слабые попытки управлять моей головой в этом процессе…

Усилия не проходят даром и прямо на моих глазах происходит чудо и маленький, слабый дружочек начинает наливаться силой и мощью, превращаясь в прекрасный, вкусный, мощный член, готовый в очередной раз исполнить то, что в народе зовётся актом любви и сладострастия…

— Да-да-да! — шепчет Глеб, мотая головой по подушке. Его сильные руки, обхватывают мою голову и нежно, но крепко помогают моему рту продолжить страстное танго с его таким крепким, как стебель тростника, членом…

Я и сама уже чувствую возбуждение и бёдра мои влажны от желания, но учитывая щекотливость произошедшей ситуации, я смиряюсь с тем, что полное удовольствие получит только Глеб.

И мой муж, словно прочитав мои мысли, неожиданно приподнимается и подхватив меня под мышки, опрокидывает меня на спину, Я с готовностью раздвигаю бёдра и с наслаждением чувствую как его крепкий, набухший член как по маслу входит в моё влагалище и тысячи нервных окончаний устраивают там такую перекличку, что я опять начинаю терять чувство реальности, продолжая извиваться всем телом под тяжестью тела моего мужа.

— А-а-а… — ликую я и только крепкий поцелуй Глеба заставляет меня замолчать, ибо нефиг такими воплями будить соседей в семь утра. Сам Глеб тоже достиг желанной цели и его тело бьётся в конвульсиях предагонального оргазма. Он, разгорячённый, падает мне на грудь и только дыхание пробежавшего стокилометровку горячит мне плечо…

— Спасибо, милая. — шепчет он и остаётся лежать на мне. И я чувствую, как ещё несколько раз во мне подаёт сигналы жизни его замечательный дружочек…

Неожиданно мы оба слышим настойчивый стук в дверь спальни.

— Егорка! — шепчу я и быстро сваливаю с себя Глеба: — Егорка, это ты?

— Да, а кто же ещё⁈ Вы что там не отвечаете? Только кричите. Дерётесь что ли там опять? — доносится из-за двери обиженный голос сын.

— Да ты что, сыночка⁈ — я набрасываю на себя халат. Щёлкаю замком и распахиваю дверь в спальню. — Когда ты видел, чтобы мы с папой дрались?

— Я стучу, стучу вам в дверь, а вы всё не открываете. Только кричите, как будто вас там режут. Я уже и бабушке позвонил, она сказала, что сейчас перезвонит вам, — с влажными от обиды и испуга глазами Егорка поочерёдно кидает взгляды то на меня, то на Глеба. Я опускаюсь перед ним на корточки и он, обхватив меня за шею, грозит маленьким указательным пальчиком Глебу: — Ты маму не обижай!

Тот, лёжа укрытый по пояс покрывалом, снисходительно смеётся в ответ: — Как ты мог такое подумать, Егорка⁈ Мы с твоей мамой очень любим друг друга, правда же, мамочка?

— Конечно, конечно, Егорка! Мы очень любим друг друга, — подтверждаю я.

— И никогда не разведёмся, правда же, мамочка? — неожиданно с каким-то нажимом произнёс мой муж.

Я повернула голову в его сторону: — Это ты сейчас о чём, Глебушка?

— Да так, к слову, пришлось, — как-то отстранённо ответил он и присел на кровати. — Мне пора на работу.

— Ой, мама, а почему твои трусики около кровати лежат? — вдруг спросил Егорка, указывая пальцем в сторону постели. — Ты ходишь без трусиков? Ты же мне сказала, что без трусиков нельзя ходить.

— Ну, всё-всё, Егорка, — подхватила я сына и потащила в его комнату. — Есть на мне трусики.

— А на папе?

— И на папе есть. Только давай быстрее одеваться и завтракать, а то папа на работу спешит и ему ещё тебя нужно завезти в детский сад. Что ты будешь на завтрак?

— А папа что будет?

Папа, как всегда, овсянку с яйцом.

— Значит и я буду овсянку с яйцом. Хочу быть как папа!