Мой страшный главный врач

Глава 19. Что это было, Лев Романович⁈

ВЛАДА

Я еду в автобусе. Раннее утро, автобус набит битком. Вокруг меня хмурые, невыспавшиеся лица. За окном мелькают тёмные, зимние улицы, освещённые фонарями. До нового года осталась неделя, но ни я, ни мои знакомые не чувствуем тех радостных предновогодних ожиданий, какие были раньше, в детстве. И это грустно… До новогоднего корпоратива осталось два дня. После того, как Глеб избил меня я полностью разочаровалась в нём. И решила пойти на этот корпоратив, чтобы хоть немного развеяться после произошедшего и, главным образом, чтобы увидеть Льва Романовича в нерабочей, праздничной обстановке. Хотя то, что сейчас происходит в моей жизни никак не настраивает на праздничный, игривый лад. А происходит такая фигня, что я даже и не знаю, как теперь это всё разгрести.

Вчера вечером к нам пришла мама Глеба — моя свекровь Ольга Матвеевна. Видимо это у них было спланировано заранее, потому что буквально за десять минут до этого Глеб с Егоркой ушли гулять в большой торговый центр неподалёку от нас. В этом центре было всё, включая кинотеатр, игровой зал с автоматами и детский развлекательный уголок для маленьких детей. Егорка много раз уже там бывал, но всё равно ему очень нравилось туда ходить, тем более с папой. Меня с собой они не взяли. Глеб сказал, что хочет побыть с сыном вдвоём. Ну надо же, какие в нём проснулись отцовские инстинкты!

Только я собралась угостить себя бокальчиком красного вина, как в дверь позвонили. Вздохнув, я поставила бокал на стол и пошла к двери. машинально прикрывая воротом домашней кофточки жёлто-зелёные синяки на шее и груди. На пороге стояла моя свекровь.

— Здравствуй, Владочка! — озабоченно произнесла она и шагнула в коридор.

— Здравствуйте, Ольга Матвеевна, — чуть растерявшись, ответила я и подала ей её тапочки, которые она держала у нас. — Глеб не говорил мне, что вы придёте.

— Так ты же с ним сейчас почти не разговариваешь, — странно усмехнулась свекровь и, пройдя на кухню, окликнула меня: — Иди сюда, Владочка, нужно поговорить и всё решить.

Я почувствовала, как внутри меня усиливается беспокойство. Молча прошла и присев на край диванчика, посмотрела на неё: — И о чём же вы хотите со мной говорить, Ольга Матвеевна?

— Не тупи, Влада и не прикидывайся дурочкой. Что случилось — то случилось. Глеба я не оправдываю, но я знаю своего сына. Этот рохля из тех людей, что и мухи не обидит. Для того, чтобы он так на тебя поднял руку, должно было случиться что-то из ряда вон выходящее…

«Надо же, вот что значит семейка дипломатов. 'Поднял руку» вместо того, чтобы просто сказать «избил, отдубасил, втащил, навалял», — мысленно усмехнулась я.

— Это как-то связано с этим твоим главным врачом? — продолжила свекровь. — Ты с ним спишь?

— Нет, не сплю и никогда не спала, — вздохнула я, понимая, что мне совсем не нравится этот разговор. Я взяла бокал с вином и предложила его своей собеседнице: — Будете?

— Да ты что! Я же за рулём! А вот от кофе не откажусь. Свари мне твой фирменный, — попросила Ольга Матвеевна и озабоченно продолжила: — Значит ты Глебу не изменяла! Тогда что на него нашло? Из-за чего он так набросился на тебя⁈

Да уж, ситуация! Значит Глеб не рассказал своей мамочке из-за чего весь этот сыр-бор. Но и мне как-то неловко говорить о том, что я, возможно, в пиковый момент секса с мужем представила на его месте на несколько секунд другого мужчину. Это же тоже, наверное, приравнивается к измене. Ну, скажем, к духовной… А «возможно» — потому, что я этого не помню! Ну, не помню и всё! Отшибает у меня сознание и память в пик оргазма! Глеб ещё смеялся тогда, что я в этом состоянии изменённого сознания могла и крепкое словцо ввернуть. Но я же не могу со свекровью такие вещи обсуждать…

— Глеб говорит, что ты с ним после этого почти не разговариваешь, — произнесла свекровь, внимательно следя за тем, как я варю ей кофе. Может опасается, что я что-нибудь не то в него добавлю⁈ — Ты что планируешь дальше делать? Ты простила его?

— Не знаю, — пожимаю я плечами и выливаю горячий кофе из турки в белую фарфоровую чашечку. Всё как любит Ольга Матвеевна.

— Ну раз измены не было и у тебя нет никаких чувств к другому мужчине, значит это инцидент можно считать исчерпанным⁈ — полуутвердительно спросила свекровь, пододвигая к себе поближе чашечку с дымящимся кофе. — Понятно, что то, что произошло, отвратительно и мало кто из нормальных женщин может сразу такое простить и забыть. Но, как показывает жизнь, в такой ситуации, как правило, виноваты оба. Ты согласна со мной, Владочка?

— Наверное, — безучастно киваю я и внимательно рассматриваю тёмно-рубиновую жидкость в бокале. Что она там сказала про чувства к другому мужчине? Что их у меня нет… А их у меня нет? Неожиданно в рубиновом переливе вина в бокале я увидела медно-рыжий отблеск кудрявых волос Льва Романовича и такой ироничный прищур его выразительных глаз… на мгновение у груди у меня потеплело и невольная улыбка тронула мои губы. Это не осталось незамеченным.

— Влада, посмотри мне в глаза и скажи честно — он тебе очень нравится? — послышался неожиданно требовательный голос свекрови.

— Кто? — я перевожу на неё отсутствующий взгляд.

— Ты прекрасно понимаешь о ком я говорю. О твоём новом главном враче!

— Ольга Матвеевна, а это правда, что мою кандидатуру в жёны для вашего сына одобряли там? — я возвела глаза кверху.

— Кхм… — неожиданно чуть не подавилась свекровь, но быстро пришла в себя и деловым тоном продолжила: — Правда. И что⁈ Это обычная практика для сотрудников всех серьёзных организаций. За границу могут выезжать сотрудники и члены их семей, не имеющих никаких тёмных пятен в прошлом и…

— Значит, о чувствах там речи не шло? — невозмутимо прервала её я и посмотрела прямо в глаза.

— Ну, почему же⁈ Что за глупости! Там сначала молодой человек знакомится с девушками, общается. Если у них возникает взаимная симпатия, то он просто передаёт её данные для проверки и всё! — восклицает Ольга Матвеевна. — Тебе же Глеб сразу очень понравился! И замуж ты за него побежала с удовольствием. Сейчас-то что не так⁈ Почему вдруг возникает некий главный врач⁈

— Наверное, потому что я тоже хочу, чтобы меня любили… — неожиданно для себя я произношу эту фразу вслух. О, матка боска! Сейчас начнётся!

— Во-о-т как! — тянет Ольга Матвеевна, явно не ожидавшая от меня такого признания. — Значит, ты уверена, что Глеб недостаточно тебя любит⁈

— Вы же сами знаете, Ольга Матвеевна, что он любит только себя. Ну и вас немного. Жалко, что я не сразу разглядела в нём прекрасного Нарцисса, — неожиданно осмелела я.

— Владочка, ну ты пойми. Да, он такой. Но его же можно и нужно любить за то, что он такой красивый, такой умный, такой воспитанный… Ну, ошибся человек! С кем не бывает, — неожиданно тон свекрови из почти начальственного сменился на почти умоляющий.

— Только не говорите этой тупой, банальной фразы, что, если бьёт — значит любит, — я сделала ещё один глоток терпкого напитка.

— Хорошо, не буду, — неожиданно она соглашается со мной и вскинув голову, глядя в упор, спросила: — Значит ты уверена, что этот ваш новый главврач любит тебя⁈

Теперь я поперхнулась, но, откашлявшись, уверенно заявила: — Да, он любит меня!

И смело посмотрела в глаза Ольги Матвеевны. На миг в её глазах мелькнула растерянность, но она тут же взяла себя в руки: — Докажи мне, что это Лев Романович, действительно тебя любит и тогда я прикажу сыну оставить тебя в покое.

Да, ладно!! Вот такого я никак не ожидала услышать от Ольги Матвеевны.

— Как вы себе это представляете? — осторожно спросила я, сильно озадаченная её таким поведением. Похоже, что она готовит мне какую-то подставу.

— Очень даже просто! Раз ты так уверенно об этом заявляешь, значит у вас уже всё решено. Просто пригласи меня на встречу с ним… можно где-нибудь в кафе и пусть он сам скажет мне об этом. Любящий человек не сможет отказать любимой женщине в такой малости. На этом, Влада, пока всё! Мне пора. Жду твоего приглашения и до этого момента пока не буду предпринимать никаких мер, — Ольга Матвеевна резко поднялась с места и прошла в коридор, не глядя на меня.

Я пошла вслед за ней. Вино сыграло со мной плохую шутку и мысли мои путались. Хотя на душе уже было легче от того, что вся правда выплыла наружу и теперь от них можно ничего не скрывать. Хотя, что она там упомянула о каких-то мерах?

— А что вы имели ввиду, Ольга Матвеевна, когда сказали, что пока не будете предпринимать никаких мер? — чуть запинаясь спросила я, прислонясь спиной к холодной стене.

Свекровь, застегнула замки на своих фирменных бордовых полусапожках, выпрямилась и оказалась почти на полторы головы выше меня. Взгляд её был холоден: — Ты даже не представляешь себе, Владочка, какие у меня знакомства, чтобы предпринять любые меры. Начиная от опеки и заканчивая более вышестоящими структурами. Но тебе этого всего пока не нужно знать. Я жду приглашения в кафе прямо в ближайшие дни.

Она отчеканила последнюю фразу и с каменным выражением лица вышла за дверь…

Теперь я еду в автобусе на работу. В голове у меня всё крутится вчерашняя последняя фраза свекрови перед её уходом из нашей квартиры.

Я выхожу из автобуса и направляюсь к проходной клиники. Сейчас у меня только одно желание, чтобы появилась машина главврача, и чтобы мы вновь с ним встретились глазами. С ним, с моим Лёвушкой! При одной мысли об этом у меня на губах заиграла улыбка, а в груди разлилось тепло и взгляд мой устремился на дорогу. О, по ней уже ехала его машина!

Я чуть замедлила шаг, чтобы подгадать, и чтобы он смог бы как в прошлый раз перегородить мне дорогу. И тогда наши взгляды вновь встретятся, и дрогнут уголки его губ, и в глазах вновь появятся те янтарные искорки, что теперь так будоражат мне душу и сердце…

Вот машина его замедлила ход, подъезжая к шлагбауму. Шлагбаум тут же поднялся и красная машина, прибавив газу, быстро проехала мимо меня на территорию клиники. Я застыла с глупой улыбкой на лице, глядя вслед машине. Всё, что я успела увидеть — это чёткий профиль Льва Романовича, смотревшего прямо перед собой на дорогу…

«Этого не может быть! Почему он не посмотрел на меня? Он не мог не заметить меня, ведь у шлагбаума никого больше не было!» — не видя дороги, я пошла к главному входу. Мысли путались, дыхание сбивалось…

— Михеева, у тебя всё в порядке? — неожиданно ультразвук старшей медсестры привёл меня в чувство. Оказывается, я в своих переживаниях и не заметила, как добралась до своего отделения и остановилась у первого поста, пытаясь что-то найти в своей сумке.

— Да, Марина Владимировна, всё хорошо, — кивнула я, пытаясь придти в себя.

— Что-то по тебе не скажешь, — бросила она, придирчиво оглядев меня с ног до головы, и ушла к в кабинет к заведующей.

Пока переоделась, пока приняла смену, пока выполняла врачебные назначения прошло какое-то время и я вошла в рабочий ритм. На раздумья по поводу странного, на мой взгляд, безразличия Льва Романовича, времени почти не оставалось. И я решила, что это было всего лишь недоразумение. Ведь он же мог быть в раздумьях, в каких-то заботах. Вот и проехал мимо, не заметив меня. Сегодня попробую почаще мелькать в холле, а то на пятый этаж найдётся какая-нибудь причина заглянуть. Так хочется вновь увидеть его этот взгляд с прищуром. Ну, не могло мне это взять и просто показаться!