Мой страшный главный врач

Глава 21. Глеб не оставляет мне выбора

ВЛАДА

— Владка, ты с ума сошла⁈ — моя напарница Катерина, выхватила из моих рук тонкий, длинный шприц и флакон с препаратом. — В тюрьму захотела⁈ Смотри, что ты делаешь! Ты кому столько инсулина набрала⁈

— Ну, этой… как её… — неуверенно пробормотала я, потирая вдруг освободившиеся руки. — Трепловой вроде…

— Трепловой! — зло передразнила меня Катерина и сунула мне под нос аккуратно разлинованный листок бумаги с назначениями для пациентов на эту неделю. — Видишь, какая у неё здесь доза указана⁈ А ты набрала столько, что она к утру бы точно коньки отбросила! Что с тобой происходит, Владка⁈ Ты прямо сама не своя стала, как вернулась из лаборатории. Сядь на кушетку и давай рассказывай, что случилось. Я сама пока наберу все препараты, и сама всем сделаю инъекции.

Я присела на кушетку, продолжая машинально потирать руки. Нужно как-то взять себя в руки и продолжить нормально работать. Но я никак не могу сообразить, как мне это сделать, потому что сейчас у меня перед глазами только этот презрительный взгляд главного врач и его странная ухмылка. В ушах до сих пор стоит фраза: «Что вам нужно от меня, Михеева?»…

Неужели мне тогда всё просто показалось⁈ Но я же своими глазами видела, как он смотрел на меня в лифте и тогда — когда проезжал мимо меня на своей красной машине! Что могло случиться, чтобы он вдруг так резко потерял ко мне интерес⁈ Или всё это были только мои фантазии?..

— Влада, ты меня слышишь⁈ — неожиданно врывается в моё сознание обеспокоенный голос напарницы Катерины.

— Что, Катюш? Извини, я что-то, действительно, не очень хорошо себя чувствую, — пробормотала я, пытаясь прекратить потирать свои руки.

— Ты пока иди в комнату для персонала и посиди там. Я сейчас всё сделаю на обоих постах и приду к тебе. А может тебя домой отправить? — озабоченно произнесла Катерина, собирая капельницу для очередного пациента.

— Какое домой⁈ Ты что⁈ Сапрыкина меня съест живьём! Да и девчонок я не могу подвести, — покачала я головой. — Я отработаю смену, просто немного приду в себя. Можешь пока последить за мной, чтобы я больше ничего не напортачила?

— Так я и так с тебя глаз не свожу, как только ты вернулась из лаборатории! — воскликнула Катерина и сочувственно посмотрела на меня: — А Сапрыкина пока уехала в Департамент на какой-то семинар для старших медсестёр. Ну, можешь сказать, что случилось-то?

— Н-нет, Катюш! Извини, пока ничего не могу сказать, потому что сама не понимаю, что происходит, — голос мой под конец фразы задрожал и на глазах навернулись слёзы. — Мне кажется, что я попала в такую дурацкую ситуацию! Мне нужно подумать, очень хорошо подумать…

— Ясно, — с сомнением заключила моя напарница и кивнула: — Ладно, иди в нашу комнату и подумай. Но как только Сапрыкина вернётся, придётся тебе пошуршать в отделении пока она не уйдёт домой. Поняла⁈

— Да, Катюш, конечно, поняла. Спасибо тебе большое, — пробормотала я и направилась к выходу, чувствуя небольшое головокружение и слабость в ногах.

— Иди уже, быстрее приходи в себя, — незлобливо проворчала Катерина и со штативом для капельницы в руках вышла вслед за мной из процедурной.

В этот день я больше не искала встреч с Львом Романовичем. После его слов в лифте и той его ухмылки я почувствовала себя настолько раздавленной и униженной, что пару раз в голове промелькнула шальная мысль выйти в окно. Но я каждый раз её отгоняла от себя, потому что на кону теперь стоял мой сын.

Моя свекровь всегда держит своё слово. И, если сегодня всё сложилось бы так как я предполагала, то она точно приказала бы Глебу оставить меня в покое. И мы, возможно, были бы счастливы с Лёвушкой… Но теперь меня точно ожидает оглушительное фиаско и свекровь, шантажируя Егоркой, попытается сделать так, как нужно ей и её амбициям. Потому что, открыв ей свои чувства к главврачу Анохину, я фактически ломаю карьеру Глебу, который должен вот-вот выехать на дипломатическую службу в Канаду. И куда без семьи его точно не выпустят…

Ближе к вечеру после ухода домой заведующей и старшей медсестры неожиданно в отделении появился начмед Муранов. Он за локоть затащил меня в процедурный кабинет и, плотно прикрыв за собой дверь, обернулся ко мне и буквально прошипел в лицо: — Михеева, ты что — совсем сдурела⁈ Что это ты сегодня утром устроила в лифте⁈

Я глубоко вздохнула и покачала головой: — Я ничего не устраивала. Просто хотела доложить, что у нас в отделении всё нормально.

— Ну, допустим, — несколько смягчился начмед. — Только больше, пожалуйста, так не делай. И не приставай ко Льву Романовичу с дурацкими вопросами. Какое тебе дело до него⁈

— Вы правы, Григорий Иванович, никакого, — опять глубоко вздохнула я. — Я больше так не буду.

— Вот именно! «Не буду!..» И ещё он сказал, что, если такая ситуация повториться, то он тебя просто уволит, — с искренним огорчением в голосе произнёс он.

— Уволит⁈ А за что? За то, что у него просто спросили, как он себя чувствует⁈ — я чуть не задохнулась от возмущения. Вот уж такой подлянки я совсем не ожидала от Льва Романовича.

— У него и без тебя, Михеева, забот хватает. Так что не лезь к нему! — назидательно погрозил мне указательным пальцем начмед. — Всё, я тебя предупредил.

Начмед ушёл, а я ещё какое-то время мысленно прокручивала в голове его слова о том, что Лев Романович уволит меня, если я буду пытаться опять заговорить с ним. Что же такого могло случиться, что главврач так резко поменялся по отношению ко мне⁈

Утром, сдав дежурство, я постояла в холле главного здания, наблюдая за тем, как под шлагбаум въехала красная машина главврача и только после этого направилась к выходу. Дома было пусто и стояла тишина. Глеб увёз Егорку в детский сад, а сам, как всегда, ушёл на свою работу. Я по привычке приняла тёплый душ, помыла голову, потом высушила волосы феном, выпила чашку чая и забралась под тёплое одеяло на нашей супружеской постели. Мысли путались в голове, обида и растерянность терзали мою душу. И я заснула поверхностным, беспокойным сном.

Проснулась от того, что почувствовала возле себя аромат английской туалетной воды, которой обычно пользовался Глеб. В комнате горел ночник, освещая мягким светом фигуру присевшего на край постели мужа. В руках он держал красивый букет из орхидей.

— Давай всё забудем, Владочка, — негромко произнёс он и положил орхидеи мне на подушку. — Мы оба виноваты в том, что произошло. Я никогда не поднимал на тебя руку. Если бы не те твои слова, да ещё в такой момент… Я сейчас так сожалею об этом!

Я посмотрела на его осунувшееся, красивое лицо, которое я когда-то так любила. Увидела новые морщинки вокруг глаз и показалось, что виски его начинают отливать сединой.

«А ведь он прав! Он не то, чтобы ударить меня, даже „дурой“ никогда не назвал за всю нашу семейную жизнь», — неожиданно подумала я и мне вдруг так стало его жалко! В тот день приготовил для нас романтический ужин, а услышал то, чего никак не ожидал. Избил, но только потому, что был в состоянии аффекта. А этот рыжий главврач! Он-то за что на меня сегодня так презрительно посмотрел⁈ И разговаривал со мной чуть ли не сквозь зубы…

Мне вдруг стало так жалко себя в этот момент, что я всхлипнула от обиды и схватив ладонь Глеба, прижала её к своей щеке.

— Так ты прощаешь меня, моя девочка⁈ — изумлённо прошептал он и, обняв меня, зашептал: — Милая моя! Если бы ты знала, что я только не пережил за эти дни! Я казнил себя каждый день за то, как поступил с тобой в тот вечер. Готов был руки себе отрубить за это. Ты же моя женщина, Владочка! Давай начнём всё сначала. Клянусь, что пальцем тебя не коснусь, если сама не захочешь. Егорка очень переживал за нас в эти дни. Он же уже всё понимает и чувствует. Сто раз меня спрашивал, почему ты перестала разговаривать со мной. И советы давал как мне помириться с тобой…

— Интересно, какие? — неожиданно для себя сквозь слёзы улыбнулась я. Господи, как же мне сейчас было хорошо и спокойно!

— Да ты себе представить не можешь, какой у нас умный мужичок растёт! — оживился Глеб и ещё теснее прижался ко мне. — Ты, говорит, папа, подари маме остров с кокосами. Мы, говорит, переедем жить на этот остров, а лодку отпустим. Как ты, Владочка, смотришь на остров? — прошептал мой Глеб и неожиданно приник к моим губам страстным поцелуем. Я невольно ответила ему и тут же почувствовала, как он, сорвав с себя пиджак и брюки, мигом оказался рядом со мной под тёплым одеялом. Его прохладные руки залезли под мою пижаму и принялись ласкать мои груди. Губы Глеба гуляли по моему лицу и шее. Я почувствовала, как стало влажно между ног и руки мои тоже заскользили по крепкому, стройному телу Глеба. Нестерпимое желание отдаться ему прямо сейчас охватило меня и я, скинув с себя пижаму, вновь прижалась всем телом к мужу и со стоном приняла в себя его напряжённый горячий член…

Спустя некоторое время я, сидя за столом в красивом халатике, в некотором смущении наблюдала за тем, как мой муж, довольный и уверенный в себе, суетился вокруг меня, организуя для нас на кухне новый романтический ужин.

— Владочка, знаешь, я бы хотел, чтобы у нас появился второй ребёнок. Хочу девочку, — неожиданно заявил он, наливая в бокал красное вино. — А ты хочешь девочку?

— Хочу, — автоматически ответила я. Я на секунду представила себе маленькую девочку двух-трёх лет, обнимающую меня за шею. У неё красивые папины глаза, курносый носик как у меня, пухлые губки бантиком и необыкновенная густая, рыжая шевелюра… Что?!! Какая рыжая шевелюра?!! О, нет, только не это!!!

— Влада. Владочка… — откуда-то издалека донёсся до меня обеспокоенный голос Глеба. Я нехотя вернулась в реальность, а рыжеволосая девочка печально посмотрела на меня своими янтарными глазами и, помахав на прощание рукой, растворилась в моём подсознании…

— Никак не можешь его забыть? — неожиданно негромко спросил меня Глеб, внимательно глядя на меня.

— Кого? — растерялась я и, торопливо сделав глоток вина, поперхнулась.

Глеб тут же соскочил со своего места и, подбежав ко мне, принялся аккуратно стучать по моей спине: — Хватит уже прикидываться дурочкой, Владочка. Понятно, что речь идёт о твоём главвраче. Я попросил наших дать мне о нём информацию. Вполне себе нормальный мужик оказался. Несколько лет прослужил военным врачом в Сирии, когда там шла очередная заваруха. Служил честно, был дважды ранен, спас кучу солдатиков и местных жителей. Странно, что ему не дали Героя. Так что я тебя вполне понимаю, такие кадры очень ценятся вашей сестрой. Сильно скучаешь по нему?

— Я не нужна ему, — неожиданно для себя выдохнула я и на глазах у меня появились слёзы.

— Вот как! Это он сам тебе сказал? — оживился Глеб.

— Почти, — пробормотала я, пытаясь осознать какую игру сейчас затеял мой муж. Он разговаривал со мной как с больной — аккуратно и вежливо. Или весь свой запал он исчерпал в тот день, когда избил меня?

— Вот негодяй! Как он посмел не оценить мою жёнушку⁈ Хочешь, я набью ему морду⁈ — деловым тоном предложил он, не сводя с меня странного, неподвижного взгляда.

— За что? — опешила я.

— Ну, хотя бы за то, что он не захотел по достоинству оценить твои прекрасные человеческие качества. Особенно порядочность и верность, — подчеркнул последнее Глеб.

— Ну, ты и сам в этом смысле не эталон, — быстро придя в себя, поддела я Глеба.

— Спасибо, что напомнила, милая, — сухо произнёс мой муж и вновь наполнил красным вином наши бокалы. — Ну, после прекрасного секса и задушевных разговоров о твоём главвраче, я, пожалуй, перейду к основной части сегодняшнего вечернего заседания.

Я замерла с бокалом в руке, боясь пропустить хоть слово. Глеб тоже взял бокал в руку, сделав глоток, деловым тоном произнёс: — Мама велела передать…

— Опять твоя мама!!! Господи, а сам-то ты можешь что-нибудь решить без своей мамочки⁈ — саркастически ухмыльнулась я — вино делало своё дело.

— Конечно, могу. Только зачем⁈ Пока у меня есть такой локомотив, зачем мне пытаться что-то преодолевать и с чем-то бороться? Я вполне доволен своей жизнью, — в свою очередь ухмыльнулся Глеб. — Кстати, моя мама редко, когда ошибается в людях. И всегда подсказывает мне, как и что делать, если я успеваю где-то накосячить. Впрочем, как и сейчас.

— То есть вот прямо сейчас ты заглаживаешь какой-то косяк передо мной⁈ — неожиданно в очередной раз осенило меня.

— Да, — кивнул он. — Мама сказала, что жене я должен уделять больше внимания, чтобы у неё не было желания смотреть по сторонам. Осознаю, что в какой-то момент совершенно упустил это правило из виду. Вот теперь оказываю тебе максимум внимания и, похоже, что тебе это нравится.

— Боже мой, Глеб! Ты хоть понимаешь, что ты сейчас несёшь⁈ Ты разговариваешь со мной как прожжённый циник! — я махом допила свой бокал вина.

— Возможно, дорогая моя жёнушка, и пока ты до конца не наделала глупостей я предлагаю прислушаться к моей маме и решить эту проблему с наименьшими потерями для нас обоих, — Глеб без улыбки посмотрел мне прямо в глаза.

— О каких глупостях идёт речь? — я почувствовала, как вино окончательно одурманило мой разум.

— Исходя из твоих слов и поступков я догадался, что ты ещё не успела переспать со своим главным врачом. И раз он тебе «почти» сказал, что ты ему не нужна, то предлагаю тебе завтра же написать заявление на увольнение и начать готовиться к отъезду в Канаду. Егорка уже начал собирать свой чемоданчик. И про дочку я не шутил. Тебе обязательно нужно сейчас забеременеть, чтобы было чем там заняться на первое время. Сама знаешь, что по профессии там сможешь устроиться, если только закончишь канадское учебное заведение. А на это нужно время. Наши дипломы там не котируются, к сожалению. Да и у дочки будет двойное гражданство, интересно же! — улыбнулся он.

«Да уж, прагматизм моей свекрови приобрёл почти вселенские масштабы. Любую ситуацию она успевала обернуть в свою пользу. А может так и надо было жить⁈ Может, правда уехать в Канаду и начать там всё с чистого листа. Только почему же мне так хочется, чтобы у моей дочки были рыжие волосы⁈ Вот ведь наваждение какое-то!» — подумала я и, чувствуя, как всё вокруг меня начинает кружиться, решила пойти и лечь в постель. Я встала со стула и, чуть качнувшись, направилась в спальню.

Глеб, молча, следивший за мной, тоже встал из-за стола и направился вслед за мной. Там он помог мне скинуть халатик и, уложив в постель, неожиданно закинул мои ноги себе на плечи, провёл руками от колен до промежности, затем широкими ладонями помассировал ягодицы, нежно погладил мою киску, анус. Я почувствовала, как он упруго вошёл в меня, и сладкая истома пробежала по низу моего живота в ожидании ритмичных движений его горячего, напряжённого члена. Да уж, мой муж отлично знает своё дело, не зря все его любовницы принимают его в любой момент… Мы кончили одновременно…

— Ну, что, милая моя, — чуть отдышавшись, произнёс он, откинувшись рядом на спину. Моя голова лежала на его плече, и я поймала себя на том, что опять с удовольствием вдыхаю такой уже родной запах его тела. Правая рука его поглаживала моё плечо, затем добралась до груди и пальцами он стал нежно теребить мой сосок. — У тебя теперь, Владочка, только два выхода и тебе нужно принять правильное решение.

Видимо алкоголь во время бурного секса утилизировался быстрее обычного, и я уже стала лучше соображать: — И какие же это два выхода?

— Тут догадаться несложно, — опять своим деловым тоном произнёс мой муж. Непроизвольно его пальцы стали жёстче теребить мой сосок: — Либо мы уезжаем в Канаду в ближайшее время всей семьёй. Либо я подаю на развод, забираю у тебя Егорку и всё-таки уезжаю в Канаду чуть позже, но уже с новой женой и Егоркой, от которого ты официально откажешься…