Мой страшный главный врач

Глава 4. Мой первый рабочий день на новом месте

ЛЕВ

«Ну, вот — наконец-то настал этот день! Теперь моя жизнь опять будет наполнена смыслом и некогда будет размышлять о прошлом», — подумал я и подошёл к большому окну. Верхушки деревьев уже доросли до пятого этажа, но сквозь голые ветки двор клиники хорошо просматривался и можно было наблюдать за тем, как работает приёмная стационара, к которой уже стояла вереница из машин «скорой». То там, то тут показывались в накинутых на плечи пальто и куртках сотрудники в синих и зелёных больничных костюмах. К центральному входу стационара направлялись посетители и пациенты…

В дверь постучались и на моё «войдите», — показалась секретарша — Ольга, кажется. Грудастая, в светло-бежевой блузке с глубоким вырезом и чёрной стильной юбке-карандаш с чёрными же пуговицами сбоку. Вильнув крутым бедром, она чуть протяжно произнесла:

— Лев Романович, в приёмную подошли все, кого вы перечислили на собрании коллектива. Им уже можно зайти или подождать немного?

«Ну, что, нужно быть последовательным», — мысленно подумал я, а вслух холодно произнёс: — Вас ведь, кажется, Ольга зовут?

— Да, Ольга Васильевна, — кивнула секретарша и рукой откинула назад длинные, тёмные волосы. Её серые, с поволокой глаза, без тени смущения смотрели мне прямо в глаза.

— Так вот, Ольга Васильевна, для начала принесите мне чашечку чёрного кофе без сахара и минут через двадцать запустите ко мне сначала начмеда и заведующих, а после них — остальных, — я ответил тем же безразличным взглядом этой щучке. То, что она — «щучка» — было понятно с первого взгляда. Есть такой тип женщин, которые, что говорится, знают себе цену и ведут себя со всеми так, как будто им должен весь мир. А эта, как мне известно, была примой в гареме бывшего главного врача. И во мне она сейчас видит ту внезапную преграду, из-за которой прямо сейчас рушится её привычный, благополучный мир «главной любовницы» бывшего главврача Дмитриева.

— Лев Романович, у меня сейчас нет кофе без сахара. Просто Дмитрий Иванович всегда пил кофе с сахаром. Я не могу сейчас сделать вам кофе без сахара, — с каким-то лёгким вызовом произнесла секретарша, не спуская с меня испытующего взгляда.

— А вы сделайте! — с нажимом произнёс я и сухо добавил: — Я работаю только с теми людьми, для которых мой приказ или просьба — закон. Иначе — на выход! Вам всё ясно?

Во взгляде секретарши появилось лёгкое смятение: — Да, конечно, Лев Романович! Я сейчас что-нибудь придумаю.

Секретарша скрылась за дверью, оставив после себя едва заметный шлейф известных духов с ноткой экзотического фрукта. Мне, кстати, по душе другие, с нотками белой розы и сицилийского лимона.

Я ещё раз окинул взглядом кабинет и приоткрыл дверь в соседнюю комнату, служившей комнатой для отдыха. Там у стены стоял большой серебристого цвета холодильник, деревянная, резная тумба на которой теснились микроволновка, электрический чайник, какие-то чашки и блюдца. Над тумбой на стене висел плазменный телевизор, пульт от которого лежал тут же.

У противоположной стены стоял приличного вида светлый кожаный диван. Перед ним, на журнальном столике блестела чистотой пепельница. Показалось интересным, что окно выходило не на солнечную сторону, а вот шторы, обрамлявшие окно были сшиты из материала блэк-аут, то есть не пропускавшие свет. Здесь же была дверь в миниатюрную туалетную комнату, в которой находились небольшая душевая кабинка, раковина и унитаз. Всё это было светло-салатного цвета и блестело чистотой.

Заслышав приближавшийся перестук каблучков, я быстро вышел из комнаты для отдыха и расселся в кресле, где ещё неделю назад восседал бывший главврач Дмитриев.

— Вот ваш кофе, Лев Романович, — неожиданно приветливым голосом произнесла секретарша и поставила передо мной блюдце с чашечкой из белого фарфора. Теперь уже я испытующе посмотрел ей в глаза. Флюиды сексапильности этой «щучки» были весьма чувствительны. У бывшего главврача был неплохой вкус. Я бы ей как-нибудь вдул. Ладно, дальше будет видно.

— Хорошо, можете идти. Начмед и заведующие отделений пусть зайдут через десять минут, — я поднёс к губам чашечку с горячим кофе и с наслаждением носом втянул в себя его восхитительный аромат. «Надеюсь, эта Ольга не решилась принародно плюнуть в него», — пронеслось у меня в голове, и я невольно усмехнулся.

Ровно через десять минут в, теперь уже, мой кабинет гуськом один за другим прошли двадцать два заведующих. Шествие замыкал светившийся радостью начмед Муранов. Мы все расположились за большим столом для переговоров. Секретарша принесла нам поллитровые пластиковые бутылочки с водой и пластиковые же стаканчики.

Вначале я попросил каждого из заведующих представиться и немного рассказать о себе. Затем предложил начмеду поделиться с нами своим видением дальнейшей работы клиники в связи с новой ситуацией. Потом мы обсудили насущные проблемы отделений. Основные моменты наших разговоров я заносил в свой рабочий блокнот. Под конец, начмед, продолжая доброжелательно улыбаться, спросил меня — что я думаю по поводу новогоднего корпоратива, ведь до конца года оставалось чуть более трёх недель.

— С удовольствием, — сухо ответил я и был удивлён тем, с какой радостью приняли все заведующие и начмед моё согласие.

— А вы же не будете против, если мы проведём его на выезде в одном из подмосковных санаториев⁈ — воскликнул с довольным видом начмед Муранов.

— На выезде⁈ — удивился я. — С семьями?

— Не-не-не! — замахал руками начмед. — Ни боже мой! Только сотрудники! Только это… мы туда с ночёвкой выезжаем… Ну, директором там один мой хороший знакомый и мы там заранее бронируем у него места. Он всегда идёт нам на встречу

«Ого! Корпоратив с ночёвкой!» — опять про себя удивился я, а вслух произнёс: — А как же сотрудники, работающие посменно?

— Здесь у нас полный консенсус: те, кто хочет ехать на корпоратив — заранее договариваются с остальными. Если же желающих больше, чем нужно, то в каждом отделении такие сотрудники ездят по очереди. Тут у нас всё чётко отлажено! Никаких жалоб ни со стороны сотрудников, ни со стороны работников санатория ещё ни разу не было, — радостно доложил начмед, и все заведующие, улыбаясь, согласно закивали.

На этом наше совещание с начмедом и заведующими закончилось, и они также гуськом вышли из кабинета.

«А ведь получается, что у Дмитриева с коллективом были хорошие отношения. Как же он так подставился с этой взяткой⁈ Или его так грамотно подставили⁈» — неожиданно промелькнуло у меня в голове.

Следующими в кабинет были приглашены завхоз, сисадмин, начальник охраны. Про последнего я вспомнил позже.

Закончив с ними, я почувствовал спазмы в желудке и понял, что сильно проголодался. Интересно, как у них здесь с обедами? Пойти, что ли, пробу снять…

— Ольга Васильевна, соедините меня, пожалуйста, с Григорием Ивановичем, — позвонил я секретарше по внутреннему телефону. Ольга Васильевна тут же соединила нас, но я не услышал звука сброса линии секретарши и поэтому быстро произнёс: — Григорий Иванович, подходите к моему кабинету, прогуляемся в больничную столовую. Заодно покажете мне туда дорогу.

Кабинет начмеда находился через три кабинета от моего и через пару минут он, широко улыбаясь, уже стоял у меня в кабинете. Кажется, что улыбка никогда не сходит с его лица. Интересно, это только при мне он всегда такой сияющий?

— Я готов, Лев Романович! — бодро отрапортовал он и чуть посторонился, пропуская меня вперёд.

Мы пошли по чистым, светлым больничным коридорам. Пациенты на нас практически не обращали внимания. А вот сотрудники в сине-зелёных медицинских костюмах при встрече с нами, что говорится, пялились изо всех сил, улыбаясь и перешёптываясь. К откровенным оценивающим женским взглядам я уже привык и. тем не менее, это было приятно и хорошо поддерживало мою самооценку.

Начмед шёл рядом со мной и попутно рассказывал и показывал различные отделения, кабинеты, докладывал об оборудовании находившимся на каждом этаже…

— И ещё, Лев Романович, я хотел вам предложить поохотиться как-нибудь. У моего приятеля-егеря есть такая заимка — закачаешься! Под Волоколамском. Говорит, что сам Иван Грозный в тех краях охотился! — взахлёб рассказывал Григорий Иванович.

— Ну, раз сам Иван Грозный, то тогда конечно, как-нибудь поохотимся, — ответил я ему и увидел, как начмед буквально засиял при этих словах.

То. что секретарша предупредила работников столовой о нашем визите стало понятно с первых же минут. Шагнув за белые двери, я тут же увидел, как носились вдоль столов с тряпками и полотенцами раскрасневшиеся от усердия помощницы поваров в белых, новеньких халатах, ровные складки которых указывали на то, что их ещё ни разу не касался утюг.

— А вот и наша Нина Семёновна — заведующая производством, — начмед с улыбкой представил мне дородную, сдобную женщину за сорок с белым, новеньким поварским колпаком на голове.

— Ой, а вы наш новый главный врач! — радостно всплеснула она руками. — И, наверное, хотите пробу снять?

— Вы угадали, — сухо ответил я и добавил: — Покажите мне, что у вас сегодня на обед.

— Так у нас обед был в час, а сейчас уже четвёртый пошёл, — растерянно пролепетала завпроизводством, переводя испуганный взгляд с меня на начмеда и обратно. — А сейчас у нас только вот творожную запеканку девочки приготовили.

— Хорошо, давайте вашу запеканку и побыстрее, — скомандовал я и указал начмеду рукой на стол: — Пойдёмте, Григорий Иванович, присядем за этот столик.

— Так мы это… Лев Романович… мы там в комнате для персонала вам накрыли небольшой столик с обедом, — указывая рукой на какую-то белую дверь, заискивающе улыбнулась нам Нина Семёновна. — Я вам туда сейчас и запеканочки принесла бы, а?

Как я и думал, в комнате для персонала уже был накрыт на скорую руку стол: нарезки мясные, сырные; салаты из огурцов и помидоров, из свежей капусты. На тарелках вкусно пахла тушённая капуста, поджаренные куриные крылышки и ещё что-то, чем обычно богаты такие клиники. Посередине всего этого янтарём отливала непочатая бутылка коньяка и стояли две, только что помытые, рюмки.

Я вернулся к себе в кабинет где-то через час. Большая часть работников административного отдела работала до четырёх дня и к моему возвращению их кабинеты уже были закрыты. Мне периодически звонили на мобильный. Звонки важные и не очень: по работе, от мамы, от друзей и всяких рекламных агентов.

— А вы ещё не ушли? — удивился я, увидев прилежно сидевшую за своим столом секретаршу Ольгу.

— Я никогда не ухожу, пока меня не отпустит руководство, — с покойно ответила она, глядя мне прямо в глаза. — Мало ли что понадобится начальству.

— Вот как, — усмехнулся я, вдруг начал ощущать внутри себя какое-то волнение. Ещё раз посмотрел ей прямо в глаза и, молча, вошёл в свой кабинет, оставив приоткрытой дверь. Машинально снял с себя белый халат и, кинув его на кресло, встал у окна, глядя на сиявшие в зимней вечерней темноте фонари. Дрожь внутри меня нарастает, я чутко прислушиваюсь к тому, что творится у меня за спиной. Вот её каблучки подошли до входной двери в приёмную главврача. Я услышал поворот ключа в замочной скважине. Потом эти каблучки дошли до двери в мой кабинет. Неожиданно щёлкнул выключатель, свет потух и в кабинете сразу стало темно. Я услышал, как она скинула с себя туфли и почти неслышно подошла ко мне. Нетерпение и страсть охватили меня со страшной силой, разум стал вязким и тугим. Только желание горело внутри меня, сводя судорогой чресла.

Вот она обхватила меня за плечи и стала настойчиво поворачивать к себе лицом. Я охотно сделал это, чувствуя, как наливается силой моё естество. Она часто задышала, прижалась ко мне и, проведя рукой по моим брюкам, ощутила под тканью мою набухшую плоть. Медленно опустилась передо мной на колени. Дыхание моё стало прерывистым. Я не мешал ей расстёгивать ремень на моих брюках и спускать вниз трусы-боксёры. Набухший мой член, освободившись от одежды был готов доставить мне то желанное ощущение взрыва наслаждения и сладострастия, что заставляет людей следовать зову природы. Я полез в задний карман брюк и достал презерватив.

— Дай я сама, — Ольга забирает у меня серебристый пакетик, быстро достаёт из него презерватив и умело надевает его на мой готовый к бою член. Потом губами медленно обхватывает головку члена…

Сумасшедшая дрожь охватила нас обоих и, тяжело дыша, мы безудержно принялись то сливаться в единый сгусток страсти, то отталкиваться друг от друга, чтобы потом опять дать нашим бёдрам стать единым целым. Так продолжалось вечность, когда я почувствовал, что вот-вот меня настигнет вожделенный взрыв. Сильно прижав её к себе, я сделал три сильных толчка и вмиг ощутил то самое сумасшедше-восхитительное извержение вулкана оргазма, поглотившего всего меня. Через несколько мгновений я почувствовал, как прекрасное чувство расслабления накатило на меня, и я ослабил свои объятия…

— Силён, — прошептала она и благодарно поцеловала меня в шею.

— И ты хороша, — ответил я и нехотя оторвался от влажного женского тела. Взяв свои вещи с кресла, я направился в туалетную комнату.

Когда я вышел, Ольги уже не было и в комнате горел свет. Посмотрел на часы, оделся и. забрав свой портфель, вышел из кабинета. По пустым вешалкам в шкафу, стоявшему в приёмной, понял, что Ольга ушла домой.

— Можно зайти убираться? — в дверь просунула голову черноглазая женщина в платке.

— Да, пожалуйста, — кивнул я и направился к выходу.