Моя Фиалковая Ведьма

Глава 31. Решение

Впервые поглотив жизнь человека, фейри могут ощущать изменения в своём состоянии, что обусловлено неестественностью этого процесса для высшего народа. Но позже, изменчивое и сильное тело приспосабливается к такому незначительному неудобству.

"Законы и порядки фейри"

Резко стало противно от самой себя и от того, чья жизненная сила наполнила меня изнутри. Теперь я могла исцелить не один раз серьёзные травмы. Резерв моей магии стал обширным, она плескалась в моём теле, мечтая вырваться в нужный момент. Вот только мёртвых оживлять фейри не умели. Увы. Я была полна сил, которые получила совершенно нечестным, кощунственным способом, но не могла вернуть человека к жизни, что был для меня так дорог.

В голове крутились образы родителей Дорна, которые будут абсолютно сокрушены потерей единственного сына. Я представила горе его матери, что не чаяла в сыне души. Больше я так и не смогла взглянуть на мёртвого друга. На языке стало по-настоящему горько от понимания, что ничто уже невозможно исправить и мне придётся жить с этим поступком до конца дней…

Не чувствуя ног и не понимая до конца, что делаю, я просто поднялась с камня дороги, убирая себя подальше от этого места и последовала к своей цели, шатаясь и спотыкаясь. В ушах жужжало, а мост впереди смылся перед взором, что уже поглощала тёмная дымка. Последнее, что хорошо запомнилось — огромные тёплые ладони на моих плечах. Йен догнал меня и развернул к себе, в его серых глазах ярко обозначилось понимание и сожаление, но более всего остального, он был удивлён. Помощник Инквизитора порывисто и крепко обнял меня, и в ту же секунду сознание окончательно померкло. Я провалилась в кромешную болезненную тьму.

***

Открыть глаза стало сложным и неприятным испытанием, в них словно насыпали песка. Во рту пересохло, а затёкшие мышцы отозвались болью во всём теле. Не успела ещё сесть, а Йен уже был рядом, возвышаясь над кроватью. Кажется, я потеряла сознание от пережитых переживаний и теперь, восстанавливая память по крупицам, стараясь поверить сама себе.

— Где я? — Осмотрелась в воистину больших шикарных покоях, что наверняка являлись частью замка, судя по обстановке и особому запаху, принадлежавшему каменному изваянию.

— Это комната Эрбоса. Думал, ты должна была тут побывать.

— Нет, — коротко ответила я, не желая теперь даже, и думать о муже. Слишком ещё были свежи воспоминания.

Йен неожиданно присел у кровати и помог сесть, затем подал кубок с водой, который мне был так необходим.

— Как ты, Миллиора? — спросил он довольно тихо и осторожно, когда я уже напилась воды вдоволь.

— Я в порядке, — всё так же равнодушно отчеканила и лучше осмотрелась в покоях, что больше напоминали некие хоромы, нежели спальню. — Хотела бы вернуться к себе в комнату.

— А вот это не в моих силах. Эрбос приказал тебе оставаться в его покоях, а мне, в свою очередь, не сводить с тебя глаз. Думаю, ты должна понимать почему…

Йен ответил на мой вопрос вполне предсказуемо. Ничего нового. Тирания и полный контроль моего мужа надо мной никуда не могли испариться за один день. Это я знала. А потому, решила действовать совсем иначе.

— Я хочу принять ванну. Наверняка король обеспокоен беспорядками в городе и соберёт всех, для обсуждения проблем, возникших при "зачистке". Я должна присутствовать, чтобы не вызвать подозрений.

Серые глаза помощника Инквизитора с подозрением сощурились на мне, оценивая состояние и здравость ума.

— Что-то ты не слишком эмоциональна, учитывая случившееся. С тобой точно всё в порядке?

— Конечно, нет, Йен! — уже более раздражённо ответила я. — Но я пытаюсь не думать об этом, а ты не устаёшь напоминать!

Рыжеволосый великан даже поднял руки, размахивая ими и успокаивая меня. Наверняка он уже сам пожалел, что напомнил о былом.

— Ладно-ладно, давай успокоимся. Лучше я расскажу, что произошло, пока ты отдыхала. Начну с того, что ты проспала весь день, но Эрбосу даже не пришлось тебя выгораживать. Градос мало сегодня спрашивал о тебе. Если спросят, ты читала весь день и наблюдала, лишь из окна странную дымовую завесу над городом. За служанку не беспокойся, она будет молчать, хотя и заметила твоё отсутствие. Сам Эрбос отправился снова в город для полной "зачистки". Скоро должен вернуться и да, ты права, король соберёт для обсуждения сегодняшнего мятежа, всех полукровных фейри, которые обитают в замке.

— Авалард? От него вестей нет?

— Пока нет, но я уверен, что он в порядке. Слишком он хитёр. А с чего это вдруг тебе интересна судьба Аваларда? Может это он помогал выводить пленников?

— Нет. Даже не смей об этом рассказывать Эрбосу, не хватало мне ещё разборок между братьями, — пригрозила великану, и тот понял мой колючий взгляд с полуслова. — Пригласи Нэнси и скажи, чтобы прихватила с собой лучшее платье из моего гардероба. Сегодня я должна сиять, словно ничего не произошло.

Йен даже приподнял одну бровь от удивления. Ещё утром я была разрушена, сокрушена горем, а сейчас проявляла полное хладнокровие и сдержанность. Однако это и было наиболее правильным поведением в моём случае, теперь я решила не поддаваться эмоциям. У меня созрел в голове сдержанный и правильный план, которому пора было воплотиться в жизнь уже давно. Однако, из-за эмоций и глупой девичьей доверчивости, я позволила себе плыть по течению, при этом позволяя собой помыкать. Я решительно настроилась прекратить это. Навсегда. Мне давно было нужно взять жизнь в свои руки и сегодня, настроилась этого добиться.

Сумерки уже окончательно затянули и без того серое небо, наверняка окрашенное клубами дыма, а не только пасмурным настроением погоды. Вскоре должен был вернуться главный Инквизитор в свои покои, и его мне сейчас совсем не хотелось видеть, хоть и одновременно безумно переживала за его жизнь. Теперь лицо Эрбоса стало для меня живым напоминанием моего преступления перед другом и самой собой. Лицо, которое я так любила, даже в памяти теперь всплывало образом, вызывающим боль потери.

Йен отправился за моей служанкой, предварительно закрыв дверь ключом, от чего мне даже стало смешно, поскольку теперь эта дверь и даже сам Йен были для меня сомнительной преградой. Та магия, какую я обрела благодаря жизни Дорна, способна была на многое. Вот только в этот раз моим намерением стало действовать более мудро.

Сегодня я должна буду предстать перед Градосом в любом случае, и лучше, если я буду выглядеть прекрасно, представляясь правителю обычной хорошенькой, немного глуповатой, девушкой фейри. Я знала наперёд, что происходит в головах таких мужчин, как Градос Сактин. Наверняка он не любил проявлений всякого характера и упорства в женщинах. Принятые им же законы, ясно давали это понять. Зато роль простодушной инженю в красивом платье и увешанной дорогими украшениями, наверняка придётся королю по вкусу.

Мне необходимо было подобраться ближе к королю, добиться его расположения этим вечером. Он и без того был достаточно заинтересован моим чистокровным происхождением, а потому, добиться аудиенции правителя и разговора с ним, надеюсь, смогу достаточно быстро и легко.

С этой мыслью, я прошла в просторную ванную комнату и посмотрела на себя в зеркало, которое плюнуло на меня с презрением образ заплаканной и измученной фейки со спутанными волосами и в смятом платье. Одежда имела на себе множество бурых пятен, остатков произошедшего ужаса утром, а потому я поспешила от неё избавиться, снимая тяжёлый наряд. Даже руки мои ещё пахли кровью Дорна и Эрбоса заставляя воскреснуть в мыслях ужасающую картину недавнего прошлого.

Вскоре пришла Нэнси, теперь она не была столь разговорчива и молча, выполняла все свои обязанности. Лицо её было грустным, а глаза припухшими и красными от пролитых слёз. Наверняка ей крупно досталось от Эрбоса, за то, что не уследила за мной. И вряд ли он смягчал свои слова, обвиняя девушку и лишая части жалованья, когда та сказала, что выполняла свою работу как положено. Также я понимала, что и происходящее в городе, мало кого из людей могло обрадовать. Наверняка погибло много народу днём. И наверняка среди повстанцев или даже магов и ведьм, могли быть знакомые девушки.

Об этом думать было и вовсе невыносимо. Чувство вины и без того лежало на моей груди тяжёлой надгробной плитой. Однако сейчас я отгородилась от самобичевания и жалости к самой себе, мне стоило думать о другом событии. О разговоре с королём.

В груди пылало желание исправить всё, что натворила. Хотела помочь людям любым способом, хотя и не понимала до конца как это сделать. Только лишь одно я осознавала чётко и хорошо — Авалард поможет мне с моими порывами, а я ему с его. Главное, чтобы он смог спасти как можно больше народа и сам при этом уцелеть. А затем мы узнаем правду о моих родителях и станем вместе бороться против гнёта Градоса. Теперь я ещё больше ненавидела столь жестокого короля. И ещё больше желала ему смерти.

В этот вечер мне предстояло сыграть свою роль хорошо, улыбаясь тому, в чьё сердце с радостью готова была вонзить кинжал, но по итогу моё притворство должно было оправдаться сполна.

— Прости меня, — схватила я за руку Нэнси, которая смывала с меня грязь и кровь, тщательно намыливая тело.

Девушка взглянула на меня пугливо, подняв глаза, и показав, насколько они красные.

— Мне запрещено с вами говорить, — коротко ответила она.

— Мой муж распорядился?

— Мне запрещено с вами говорить, — повторила она снова и опустила глаза, дав понять, что большего не скажет.

— Хорошо… Не надо…

И без того было ясно кто так напугал Нэнси. Её я прекрасно понимала, поскольку Эрбос и, правда, умел доводить до дрожи в теле. Мне не хотелось доставлять девушке ещё больших проблем.

После того, как вымылась, мы с Нэнси выбрали лучшее из платьев, что она прихватила из моей комнаты. Затем она расчесала влажные волосы, просушивая их полотенцем, чтобы было быстрее, и мы принялись за сборы. Первым на моё тело легло тонкое бельё, отороченное кружевами и рюшами, чулки и даже корсет, коим в этот вечер не стала пренебрегать, заставив Нэнси затянуть его максимально туго. Теперь мою талию, казалось, можно обхватить обеими мужскими руками, смыкая пальцы и наслаждаясь обманчивой хрупкостью тела. Нижние юбки я старательно подобрала пышнее обычного для того, чтобы наряд выглядел потрясающе.

Словно лёгкое фиолетовое облако, Нэнси опустила на меня роскошное платье, надевая через голову. Зашнуровала его на спине, подгоняя по фигуре максимально точно.

Довольно глубокое декольте требовало украшений, ведь только тонкая, полупрозрачная ткань, спускающаяся с плеч, но не прикрывающая их, немного заслоняла тело сверху. Выбрав увесистое колье с бриллиантами, одно из тех коими так любил меня одаривать муж, заменяя свободу красивыми игрушками, надела его на шею. Украшение красиво переливалось, привлекая к себе много внимания. Корсет платья тоже был украшен вышивкой и фиолетовыми камнями, облегая грудь и талию, словно перчатка. Юбки же пышным конусом, расширялись к полу, демонстрируя дорогую ткань идеально сшитого наряда. Теперь я действительно соответствовала и месту, в котором находилась и титулу своего мужа.

Волосы было решено оставить распущенными, лишь собирая частично у лица и закрепляя позади непокорные локоны. Повернувшись к зеркалу и осмотрев себя, я лишь сняла с себя магию иллюзии окончательно, обнажая принадлежность к чистокровным фейри. Этот вид глаз должен был понравиться королю.

В тот момент, когда на улице окончательно стемнело, а Нэнси завершала мой образ нанесением небольшого количества румян на кожу лица для свежести, в комнату вошёл Эрбос. Он всё ещё был в Инквизиторской броне, плаще, уставший и промокший под дождём, но всё ещё слишком устрашающим.

Не зная этого мужчину настолько хорошо, я бы точно застыла от страха, увидев впервые. Лицо его изначально излучало лишь напряжение и суровость, но при виде меня, он замер у входа, наполняясь удивлением. И хоть глаза мои всё ещё были немного красными от пролитых слёз, полагаю, эта маленькая деталь, только ещё больше придавала шарма практически хрустальной, хрупкой красоте.

— Я рад, что ты пришла в себя и готова к встрече с нашим королём, — просто сказал он, хоть и с замиранием оценивал мой внешний вид, рассматривая каждую деталь. — Я скоро тоже буду готов.

Эрбос, без лишних слов, скрылся за дверями ванной, Нэнси же сжалась при появлении моего мужа, а затем бросилась подготавливать для него подходящий костюм. Странно, но муж стал совсем немногословен, даже не обронил, ни единого упрёка по поводу моего поступка. Возможно, не хотел говорить при Нэнси. А скорее всего, просто был утомлён за целый день беспрерывной борьбы с повстанцами. Мне и самой не терпелось узнать о новостях, а потому, дожидалась мужа с нетерпением, меряя шагами пространство широких покоев.

Нэнси уже покинула меня, предусмотрительно оставляя наедине с супругом, а Йен так и остался за пределами комнаты, наверняка карауля под дверью проблемную жену своего хозяина. Пришёл тот самый момент, когда мы с Эрбосом поговорим, когда я посмотрю в его глаза открыто и увижу лишь одно в любимых зелёных глубинах — смерть своего друга…

Так оно и вышло. Когда феец вышел из ванной комнаты, обернув лишь бедра полотенцем, в комнате тут же повисло неловкое молчание. Эрбос подошёл ближе, когда понял, что мы одни.

— Ты прекрасно выглядишь. Это наводит на мысль, что стараешься спрятать внутри разбитую душу, — тихо сказал он, подняв руку выше, почти касаясь моего оголённого плеча.

Я резко сделала шаг назад, отстраняясь, запах полыни и хвои, исходящий от влажного мужского тела, уже пробрался в лёгкие, забирая здравый рассудок, а чувство отторжения, что поселилось после происшествия в городе, напротив, вынуждало отстраниться.

— Нам наверняка стоит поспешить, — проигнорировала я его слова и отошла совсем далеко, отворачиваясь к окну.

— И ты даже не станешь противиться тому, что я тебя запер в своей комнате под надзором Йена?

— Ты и сам знаешь, теперь я могу пойти когда и куда угодно, никто не сможет мне помешать. Твои попытки создать для меня иллюзорные преграды, смешны.

Я обернулась, чтобы посмотреть на резко затихшего мужа и наткнулась на его суровый взгляд. Феец был слишком зол, а за этой злостью прятался некий страх. Его я знала в лицо. Он боялся, что я вырвусь из его Инквизиторских рук.

— Мне некуда бежать или уходить… — только и сказала, стараясь, охладить немного пыл мужчины и его плечи мгновенно расслабились.

Затем Эрбос быстро оделся, облачившись в тёмный дорогой костюм, состоящий из брюк, жилетки и белой рубашки с таким же светлым шейным платком. Зачесал влажные длинные волосы назад и вполне был готов, заставляя лишь позавидовать тому, как легко и быстро мужчинам давались сборы. Также он поведал и о том, что для обсуждения проблем возникших сегодня в городе, король выбрал тронный зал, собирая всех фейри проживающих в замке именно там.

— Строго настрого запрещаю приближаться к Градосу. Да и в целом, рекомендую держаться подальше от короля, — сказал он мне, пронизывая настороженным взглядом. Муж знал и без того, что король непременно заговорит со мной сам, это ясно читалось по его некому глубинному страху.

Эрбос либо боялся за мою жизнь, которую Градос мог отнять, даже не подумав, как следует. Либо же, остерегался, что поговорив с королём, я решу избавиться от оков брака?

— Хорошо, — снова коротко и снова без всякого упрямства или колкости ответила я, от чего мой муж окончательно понял, что со мной что-то не так.

Медленно и грациозно, он подошёл ко мне совсем близко, от чего мне вновь стало даже плохо от осознания, что ради него, я убила близкого человека. Не выдерживая, снова стала отходить от него. Вот только в этот раз, феец не стремился отдать мне моё пространство, а спина вскоре встретилась с прохладой стены. Руки легли на грудь Эрбоса в попытке его остановить, но он всё равно меня обнял, сильно сжимая в своих руках. Как и предполагалось, я хоть и стала гораздо сильнее после снятия магии морока, но явно не настолько, чтобы оттолкнуть настолько мощного мужчину. Эрбос же не хотел быть грубым, а лишь старался утешить.

— Мне жаль… Если бы в той ситуации можно было спасти Хоггарта, я бы это сделал. Не сомневайся.

— Знаю… И ещё я понимаю, что сама во всём виновата. Не хочу более ни минуты об этом говорить. Нам необходимо явиться в тронный зал, давай займёмся этим, затем я приступлю к обучению, — сказала, выбираясь из рук мужа.

— Король не заподозрит тебя или Аваларда, я об этом позаботился. Хотя брат тоже виновен в случившемся, но его хитрость и гибкий ум спасли не одну человеческую жизнь. Хорошо, что он есть и помог невинным людям. Не буду говорить, насколько ужасно ты ошиблась. Ты и сама всё поняла. Теперь, надеюсь, ты также понимаешь, почему я играю свою роль. Убивая нескольких, спасаю десятки магов и ведьм. Иначе не может и быть. Это цена за жизни тех, кто уже отбыл из Королевства и живёт свободно.

Я резко обернулась.

— Авалард. Он в порядке?

— Жив и здоров. Укрыл в подземных ходах несколько сотен человек и постепенно мы переправим их на корабль. Однако, в городе много жертв. Не только людей. Но об этом уже узнаешь от короля. Он сам хочет огласить результаты "зачистки". Просто имей в виду — он думает, что все те люди, которых успел укрыть Авалард, погибли.

— Я устроила настоящий погром. — Потёрла лоб пальцами, сокрушаясь, и снова почувствовала тёплые ладони на своих плечах.

— Градос давно планировал зачистить город. Ты лишь окончательно подстегнула ускорить этот процесс. Но знай, Миллиора, этот день и без твоего вмешательства настал бы. Более того, в твоих действиях не было злого умысла.

— Я думала, ты меня убьёшь, а ты лишь оправдываешь.

Эрбос приподнял моё лицо за подбородок, и наши взгляды столкнулись, отзываясь во всём моём теле притяжением и болью.

— Я хотел тебя сильно наказать, не стану врать, ты привела меня в бешенство своим побегом. Но больше всего на свете, я боялся, что найду свою жену мёртвой. На улицах города творился ад. Я старался разобраться с большинством мятежников по дороге, отправляя Йена на твои поиски вперёд. И я чуть было не опоздал… Если бы ты знала, что я испытал, когда увидел тебя, сидящую на дороге под дулом пистолета… — Эрбос не выдержал и снова, крепко обнял меня. — Я рад, что ты цела — это единственное, что имеет значение. Мы справимся со всеми невзгодами. Вместе. Верь мне. Я никогда тебя не оставлю в беде.

Мне хотелось верить мужу и хотелось кутаться в его объятиях как раньше, чувствуя лишь притяжение, но прошлое, уже невозможно было вернуть. Это я поняла, когда его касания вызвали приступ удушья, а за ним и сердце бросилось вскачь, напоминая о ненавистных приступах острой паники. Быстро, чтобы снова не окунуться в мир своих кошмаров, я вырвалась из его рук и положила руки на грудь.

— Корсет слишком затянут, мне тяжело дышать. — Отрывочно и неуместно соврала я, избегая близости мужчины, на что получила его недоверчивый взгляд.

Эрбос предусмотрительно промолчал. Лишь открыл дверь, пропуская меня вперёд, но стало видно, что феец уже заподозрил нечто неладное. Я же шагнула за порог уверенная в том, что этой ночью он и вовсе будет ошеломлён моим поступком. Только тогда, он уже не будет иметь надо мной ту власть, к которой приучал с первого дня нашего знакомства.

***

Я ещё никогда не бывала в тронном зале. Белые мраморные стены, исписанные золотом, встретили нас с Эрбосом прохладой и слабым эхом голосов. Свечи в настенных подсвечниках хоть и тускло, но освещали пространство, даря тёплые блики обширному светлому залу. Многие собрались в этот вечер тут и сейчас тихо переговаривались в ожидании своего чистокровного фейского правителя. Выстроившись по обеим сторонам от центрального прохода к трону, полукровки обсуждали с отвращением и ненавистью восстание людей. Когда же мы с мужем прошли сквозь проход арки, увенчанной по обеим сторонам высокими статуями ангелов, голоса моментально стихли. Эрбос повёл нас по проходу ближе к пустующему трону.

Судя по всему, король любил, заставлять себя ждать, и в этот раз, тоже не изменял себе, даже, несмотря на напряжённую атмосферу, повисшую в воздухе. Однако скучать не приходилось, поскольку я завладела вниманием фейцев настолько сильно, что, казалось, в этом месте для них нет ярче зрелища. Они настолько испепеляли меня взглядами, что даже кожа открытых участков тела стала гореть. Наверняка они были поражены моим преображением на балу, но сейчас окончательно уверовали в то, что я чистокровная.

Среди полукровок вскоре мой взгляд наткнулся на знакомую высокую фигуру Аваларда. Вздох облегчения тут же вырвался из груди при виде знакомых золотых глаз. Феец же, заметив моё внимание, легонько улыбнулся и качнул головой, словно хотел сказать этим, что с ним всё хорошо, и он смог спрятать многих в укрытиях под городом.

— Не смотри на него так пристально, — заставил опомниться Эрбос. — Для окружающих, вы не более чем знакомые.

Я отвела взгляд от Аваларда и, держась за сгиб локтя мужа, проследовала за ним к самому трону. Затем мы встали справа от каменного изваяния и тоже стали ждать короля.

— Градос не любит часы, так же как и нормальное освещение?

— Миллиора… — предупреждающе произнёс Эрбос, пресекая мои попытки подшутить над правителем. — Король имеет право заставить ждать, а вот ты не имеешь права над ним подтрунивать как над Йеном.

— Йен тебе жалуется?

— Регулярно, между прочим.

На это я лишь притворно усмехнулась, хотя улыбаться совсем не хотелось, из-за пережитого. Эрбос же не сводил с меня глаз, всё больше удивляясь такому поведению. Он знал, как я горевала по Дорну, и знал, что мои реакции крайне странные для той, которая недавно своими руками отняла жизнь ближайшего друга.

Вскоре в проходе арки показался и Градос, заставляя своим появлением, преклониться всех присутствующих. Не спеша, он прошёл к трону и вальяжно уселся в него, осматривая толпу. Только после этого позволил всем подняться с колен. Все действия этого правителя пронизывала жажда, наслаждаться своим величием. Я же, взглянув на Градоса Сактина, наполнилась сильнейшей ненавистью, которую обязана была тщательно скрывать. А потому, когда глаза короля остановились и на мне, с удовлетворением осматривая яркий и богатый туалет, слегка улыбнулась ему, вызывая на губах правителя взаимную слабую улыбку.

В это же мгновение, рука мужа грубо сомкнулась на моём запястье. Теперь Эрбос окончательно понял, что я что-то задумала, но не мог прервать речи короля, попытавшись меня вывести из зала или что-то сказать.

— Все мы тут собрались не просто так, как вам уже наверняка известно, а для того, чтобы собрать плоды давно необходимой "зачистки" города от магов и ведьм, — громко сказал король.

Мои руки сжались в кулаки, а ногти впились в ладони от пренебрежительно-равнодушного тона Градоса. Для него люди были не больше, чем отребьем. Он и помыслить не мог о том, чтобы думать об их тяготах.

— Спешу поздравить нас всех. Именно в этот день, мы очистили Санктос, избавляя его от сотен нечестивых созданий. И хоть потери с нашей стороны тоже значительны из-за того, что людям взбрело в голову восстать против воли своего короля, но итог меня всё, же радует.

Последние слова чистокровного и вовсе меня вывели из себя окончательно, даже при том, что те, кого Градос считал убитыми, были живы.

После обсуждения вопросов восстановления пострадавших частей города и того сколько полукровных фейри пострадало при столкновении, Градос пригласил всех в торжественный зал, отпраздновать сомнительную победу. Про потери среди законников, правитель, так ничего и не соизволил упомянуть… что отозвалось во мне ещё большей злостью и обидой за людей.

Когда толпа хлынула в соседний просторный зал, который уже был подготовлен для увеселений, наполняя пространство запахом цветов в роскошных вазах и ароматом изысканных закусок на столах, Эрбос остановил меня, держа всё так же крепко за руку.

— Что ты задумала, Милли? — встревожено спросил он.

— Ничего. Идём, нам необходимо вести себя максимально естественно. Не ты ли говорил, что ведёшь себя и говоришь с Градосом так, как он того ожидает от тебя? Вот и я беру пример со своего мудрого мужа. — С этими словами, я максимально обворожительно улыбнулась фейцу, проходя вперёд за остальными.

Всё шло своим чередом. Лакеи разносили вино, угощая гостей, а музыка заполнила зал. Градос, сидя на своём другом троне, что был поменьше основного, но также помпезно расписан золотом, сидел и иногда уделял кому-то из гостей чуть больше внимания, чем обычно. Король был в прекрасном настроении, его радовала недавняя расправа. Я же, держа нетронутый бокал с вином, пыталась предугадать нужный момент, когда смогу удостоиться внимания Градоса.

— Зачем фейри пьют вино, если оно вас не пьянит? — задала вопрос Эрбосу, для отвода глаз, а то он и без того следил за каждым моим жестом и взглядом этим вечером.

— Нас, Миллиора. Нас не пьянит, — поправил он меня, напоминая, о моей фейской природе. — Некоторым нравится вкус, полагаю. От этого и пьют.

— Мне никогда не нравилось вино на вкус. — Поставила бокал обратно на круглый стол с закусками и, взяв мужа за руку, потянула, увлекая его за собой в центр зала. — Зато я люблю танцевать.

Эрбос удивлённо посмотрел на меня, но противиться не стал. Вскоре зал наполнила некая фейская весёлая мелодия, заставляя двигаться множество пар в центре зала, ей в такт. Мельком, среди танцующих гостей, я уловила и взгляд Аваларда, который смотрел на меня безотрывно. Феец кружил в танце красивую девушку со светлыми волосами, но даже не соизволил на неё обратить внимание. Наверняка он уже знал о моей утренней потере и поступке, а потому, тоже понимал неестественность и странность теперешнего намеренно показного, весёлого настроения.

Но это меня мало волновало, я посмотрела в ту сторону, где на своём троне, расслабленно сидел Градос. В этот раз на нём была длинная мантия из дорогой струящейся ткани светло— оливкового цвета под стать его глазам, подхваченная лишь драгоценным серебряным поясом. На голове короля, покоилась всё та же корона, а хищный взгляд правителя блуждал по мне без стеснения, заставляя нутро сжаться от отвращения.

Нет. Король был прекрасен на вид, все его черты лица были идеальны, как и высокая крепкая фигура, очертания которой не могли спрятать даже свободные одежды, которые он так любил. Но понимание того, насколько гнилая суть содержится в этом прекрасном теле, уничтожала всю его притягательность и природное фейское очарование.

Однако цель моя была достигнута даже слишком быстро. Я привлекла к себе внимание Градоса. И даже более того, он откровенно мной любовался, рассматривая с упоением наряд и украшения, цепляясь взглядом за обнажённые плечи и грудь в глубоком вырезе платья. Я не зря так старалась. Король был в восторге от моего внешнего вида и уже поднялся со своего места, направляясь в нашу с Эрбосом сторону, когда танец подошёл к концу.

— Здравствуй, дорогая Миллиора, — обратился он ко мне. — Прекрасно выглядишь в этот не менее прекрасный вечер.

— Благодарю, Ваше Величество, — присела я в глубоком реверансе, не до конца понимая как необходимо благодарить самого короля за столь щедрый комплимент, но отвечая явным жестом уважения.

Градос просиял, широко улыбаясь, ему нравился такой настрой в женщинах, это я тоже правильно разгадала в нём. Эрбос же, наблюдавший такую картину, стоя рядом, мрачнел с каждой секундой всё больше. Желваки на его челюсти заходили, выдавая сильнейшие неприятные эмоции.

— Самюэль, позволишь украсть твою прекрасную жену на один танец? Давно я не танцевал, но глядя на Миллиору, хочется вновь попробовать…

— Да, конечно, — через силу улыбнулся Эрбос королю, отходя от нас и бросая на меня совсем недобрый взгляд.

Новая мелодия растворила образовавшуюся тишину в зале, оказывается, все вокруг на мгновение замерли, наблюдая за разворачивающейся сценой. Большая ладонь Градоса легла на мою талию, а второй рукой он обхватил мою ладонь, вызывая во всём теле волну отторжения. Улыбка на моём лице была совершенно притворной, но взглянув в глаза самолюбивого мужчины, я отметила, что он и не предполагал фальши с моей стороны. Вскоре высокий и сильный, он плавно повёл нас в танце. Именно сейчас пришло время для разговора, о котором я мечтала весь вечер и к которому готовилась так тщательно. Но прежде, надо было расположить Градоса к себе, а не накидываться на него с отчаянной мольбой.

— Ты сегодня прямо сияешь, дорогая Миллиора, — начал Градос разговор ещё прежде, чем я открыла рот для того, чтобы похвалить прекрасное убранство зала или отметить хорошее настроение короля для начала беседы. В этот же момент, я поняла, что перестаралась, ведь такой интерес у Градоса, явно вызывать не желала.

Впрочем, деваться уже было некуда и, широко улыбаясь, жестокому правителю, вызывающе приблизилась к его уху и шепнула:

— Благодарю, мой король, от вас особенно приятно слышать столь чарующие комплименты.

По шее мужчины мгновенно рассыпались мурашки, проявляясь на красивой гладкой коже слишком заметно. Запах сладкого миндаля, аромат его тела, пробрался в нос, напоминая о сладости одеколона Эндрюса, а сам Градос победно улыбнулся, оценивая декольте моего платья слишком пристально. Хотелось закричать, оттолкнуть чистокровного, убежать и расплакаться где-то в тёмном углу, как маленькой девочке, но я подавила внутренний мученический стон и снова натянула на губы счастливую улыбку. Сегодня я решительно настроилась добиться своего и доведу дело до конца, чего бы мне это не стоило.

— В ответ отмечу, что наш правитель всегда прекрасен, но наверняка вы это и сами хорошо знаете.

— Знаю, — уверенно произнёс Градос. — Но, тем не менее, удивлён тому факту, что замужняя дама обращает внимание на других мужчин, отмечая их привлекательность для себя.

Вот и пришёл этот момент. Разговор повернул в верном направлении, теперь оставалось озвучить самое важное, надавив на слабые места короля, притворяясь слабой, беззащитной девушкой.

— Наверняка вам известны обстоятельства, склонившие меня к браку, Ваше Величество… Я не желала выходить замуж за вашего друга и помощника. Но, думаю, это вовсе не та тема для разговора, которую стоит затрагивать, учитывая положение Самюэля Алахосского. Мне остаётся лишь смириться.

Король резко остановился, брови его нахмурились.

— Ты вправе расторгнуть брак, если того желаешь, даже несмотря на то, каким положением обладает Самюэль.

Градос произнёс эти слова слишком громко и неожиданно ситуация резко обострилась, привлекая слишком много внимания к разговору, который должен был остаться между нами с королём, но в мгновение ока перерос в публичное разбирательство.

Я осмотрелась и заметила замерших вокруг фейцев, все они были поражены и даже остановили танец. Музыканты тоже предусмотрительно прекратили игру на инструментах, внимая настроению своего повелителя.

— Милли… Не смей! — предупреждающе рявкнул Эрбос, уже делая шаг по направлению ко мне. Его вид был настолько устрашающим, что я попятилась назад, действительно страшась дальнейшего разворота событий.

Но Градос быстро встал передо мной, отрезая путь главного Инквизитора. Мужчины замерли. На мгновение их взгляды сошлись в немой схватке. Хоть Эрбос и был немного выше Градоса, заставляя смотреть короля снизу вверх на себя, но вскоре опустил перед ним глаза, сдаваясь. Не мог поступить иначе. Не имел права. Иначе лишился бы всего, чего успел достигнуть за долгие годы служения Его Величеству. И Градос не спешил применять магию, он тоже знал, что Эрбос не посмеет преступить его волю. Правитель лишь обернулся ко мне и стал намеренно медленно проговаривать свои слова, словно вся эта ситуация его неимоверно забавляла.

— Итак, правильно ли я понял, дорогая Миллиора, что вы не желали выходить замуж за этого мужчину? — Указал он ладонью на Эрбоса. Тот же настолько злобно испепелял меня взглядом, что не будь у меня защитника в лице самого короля, тут же бросилась бы бежать. — Не бойся. Отвечай правдой, — повелительно проговорил Градос, считывая мой страх по лицу без затруднений. — Ты, чистокровная фейри и не обязана терпеть гнёт ни от мужа, ни, тем более, от полукровного фейри. Закон гласит: "Чистая кровь — высшие привилегии". Теперь твой муж тебе не хозяин. Скорее, это ты отныне имеешь право ему приказывать, если того пожелаешь. И в этом деле его титул не имеет ровным счётом никакого значения. Меня всегда и вовсе смешили все эти человеческие титулы и ранги их величия, хоть это и удобно, когда стараешься быстро наделить кого-то властью и землями.

Градос рассуждал пренебрежительно и даже слегка лениво, не соответствуя своим тоном тому напряжению, что повисло между мной и моим мужем, который смотрел на меня, казалось, даже не моргая.

Я же решилась. Резко, без лишних раздумий, преклонила колено перед Градосом и озвучила слова, что вертелись в моей голове на повторе весь вечер. Именно к этому я готовилась так тщательно и сейчас полностью была уверена в своей просьбе:

— Мой король. Надеюсь на ваше великодушие и справедливость, также прошу заступничества и понимания. Я не желала вступать в брак с Самюэлем Алахосским и прошу расторгнуть наш брак по законам Королевства. Также прошу сохранить за мной владения, перешедшие от покойного первого мужа и человека, которого я называла отцом. Поместья Икворт и Хэмптон очень дороги моему сердцу, как и восемь жеребцов, что достались мне в наследство от лорда Аддерли. Это всё, чего я хочу. Свободу от брака и то, что мне должно принадлежать по праву.

— Миллиора, не делай этого… — уже с неким надрывом стал просить мой всё ещё муж. — Я дам тебе любую свободу и любые земли. Обещаю. Только не совершай ошибку.

Я не подняла глаз на Эрбоса, хотя и желала поверить ему. Ведь знала, что непременно передумаю и упущу шанс, который едва ли выпадет мне дважды. Не думаю, что Градос будет в таком хорошем расположении духа ещё когда-либо. Да и с доверенным лицом тоже правитель не захочет портить отношения. Мне невероятно повезло, что король проявил ко мне великодушие именно сегодня. Этим стоило воспользоваться.

— Уверена? — вкрадчиво спросил Градос. — Я ведь действительно готов принять твою просьбу, но вижу, что между вами всё не так просто.

Внутри сердце обливалось кровью, сомнения наполняли меня с каждым мгновением всё больше, но я понимала, что нет такой любви, которая бы имела право лишать меня свободы.

— Уверена, — произнесла даже слишком уверенно и быстро. Подняла глаза к королю и услышала поражённый вздох толпы, собравшейся вокруг.

Градос посмотрел на меня в это мгновение совсем иначе, словно оценивая по-иному, как личность, а не как ветреную юную особу.

— Если ты, и, правда, этого так желаешь, то не могу тебе отказать в твоей просьбе. Законы, созданные мною же, этого не позволяют. Ваш брак с Эрбосом Алахосским отныне признаю недействительным и лишаю тебя статуса его жены и герцогини. Оставайся леди Аддерли и конечно все те земли и особняки, что обязаны были перейти в твоё безраздельное владение, теперь будут принадлежать лишь одной тебе, как и лошади. Судя по всему, милая леди любит верховую езду?

Я выдохнула от облегчения и приняла руку Градоса, который великодушно помог мне встать. Не успела я ответить на вопрос короля, как услышала в образовавшейся тишине удаляющиеся шаги Эрбоса, затем и громко хлопнувшую дверь торжественного зала. Следом и Авалард поспешил за братом, хоть и не так шумно, чтобы не привлекать лишнего внимания к себе.

Позже Градос заверил, что организует мне и отдельные покои подальше от комнат Эрбоса и даже распорядится о необходимых новых документах, подтверждающих мои владения, и другую фамилию. Разговор с королём прошёл даже слишком гладко, это же и настораживало. Но, несмотря на тревоги, я всё, же была рада тому, что отныне меня никто не станет запирать в комнате или в поместье. Вдохнула полной грудью и последовала в конце торжества за лакеем, которому приказано было устроить меня в новой комнате, ближе к остальным полукровкам, что обучались в замке.

Теперь я была свободна, и хоть сердце предательски сжималось от своего же поступка по отношению к Эрбосу, но я понимала, что любовь этого мужчины ко мне неправильная. Я же на него и вовсе не могла смотреть, понимая, что в этих зелёных глазах отражаются мои страдания и боль от потери друга.

Глава 32. Разлука

Сила магии и возможности тела фейри всегда зависят от чистоты кровной линии. Если феец вступая в связь с человеком, порождает полукровного ребёнка, то тот, в свою очередь, никогда не будет обладать теми же силой магии и ловкостью, возможностями тела, какие присущи чистокровным. Можно тренировками добиться определённых успехов, подчиняя себе плоть, но магия не то, что можно укрепить, словно мышцу или ловкость движений, она останется прежней и зависит от широты личного резерва.

«Законы и порядки фейри»

Пламя:

По рукам мгновенно растеклись языки чистого света магии. Ещё ступая за порог торжественного зала, уже не мог сдержать эмоции. Удивляло то, как вовсе не бросился на Градоса после того, как он дал своё согласие на… Даже в мыслях сложно было это озвучить…

Меня трясло. Дышать стало сложно. Хотелось вернуться и положив на плечо Миллиору при всех, забрать из зала. Забрать ото всех. Но теперь я не имел права этого сделать, ни по законам фейри, ни, тем более, пойти против слова короля.

— Как она посмела так поступить?! — прорычал громче, чем того сам ожидал.

Лакеи, проходящие мимо, от страха прижались к стенам коридора по обеим сторонам, пропуская разъярённого Инквизитора вперёд.

Вскоре и две большие вазы украшавшие проходы замка со свежими цветами в них, разлетелись на части при малейшем соприкосновении с моей силой. Сегодня она была призвана разрушать. Хотелось крушить всё вокруг от осознания, того что отныне я не могу привязать к себе единственную женщину, которой хотел обладать. Единственную, что имела для меня значение. Она не желала видеть меня рядом с собой и это стало для меня слишком большим ударом.

Казалось, Милли моя навсегда, её поступок ясно давал понять, что она дорожит мной больше всех на этом свете. «Ты размякший влюблённый глупец!» — сам про себя подумал, запуская обе руки в волосы. Полная уверенность в победе затмила разум, заставила расслабиться. Лёжа на дороге и глотая свою кровь, именно тогда я был готов принять выбор Миллиоры и смерть от её рук. Наверняка такая смерть была бы лучше любой другой.

Но моя жена выбрала исцелить не своего любимого Дорна, а меня, это вселило уверенность, что теперь она не сможет уйти, что не сможет жить без меня, как и я без неё. Чувство радости и эйфории после её неожиданного выбора затмила разум, лишила способности опасаться за наше с ней будущее. Я обрёл полную уверенность в её чувствах ко мне и как я ошибался в том, что она не сможет им противиться…

Дойдя до покоев, продолжил сою вакханалию, круша всё, что могло оторваться от поверхностей. Языки луноподобного света с лёгкостью превращали прекрасную обстановку комнаты в руины. То, что оставалось целым и не перевёрнутым, я крушил и ломал руками. Вазы, книги и даже кресла со стеллажами, покоились в хаосе на полу уже через считанные минуты. Но всё это не приносило мне успокоения.

— Входи! — рявкнул затаившемуся в проходе уже открытых дверей Аваларду. — И прикрой за собой.

— Нд-а-а, брат, кажется, отказов ты никогда не принимал. Просто катастрофа… — Пнул он ногой изувеченное кресло, которое едва ли подлежало ремонту.

Что говорить, вся комната представляла собой хаос. Лишь кровать уцелела. На неё я и сел, чтобы попытаться хоть немного прийти в себя.

— Если ты явился для насмешек, то сейчас явно не лучший момент, — предупредил я брата.

— Что ты собираешься делать?

— Я не отпущу её. Никогда…

Авалард тяжело вздохнул и даже закатил глаза.

— А ты пробовал, спросить хоть раз, чего она сама хочет? Может, стоило давать девушке хоть иногда отдохнуть от своего неусыпного контроля?

— Не смей меня учить, что и как делать!

— Нет, что ты. Куда мне до тебя, Эрбос. Ведь это ты любимый сын нашего отца, — насмехаясь добавил он, от чего во мне вскипела и без того разогретая до неимоверных температур ярость.

Я знал, на что намекал Авалард, как и знал, что он прав. Не по поводу любви отца. Нет. А лишь про то, как я на него сильно похож. Эраген часто и сам любил упоминать, насколько старший сын похож на него. Авалард же эти слова воспринимал в детстве, как жест высшей любви отца ко мне. Изначально он даже обижался, что не удостоился ни разу от него похожего сравнения, хотя тоже имел много черт его внешности. Но позже, когда услышав, как он избивал нашу мать, возрадовался тому, что унаследовал что-то от неё. Только в нём карие глаза нашей матери, под влиянием сильной магии обрели яркий золотой цвет, переливаясь особенно сильно на солнце. Иногда мне даже казалось, что я виделся с братом так редко после смерти мамы, чтобы глядя на него, не вспоминать о ней.

— Не упоминай его больше никогда в наших разговорах.

— Невозможно, — возразил он. — Ты становишься как он… Отпусти девушку, пусть сама придёт к тебе, если захочет этого. Дай ей право принимать решения самой.

— Ты, показывая ей, тайные проходы замка, этого добивался? Хотел дать ей свободу выбора? Ну и как тебе принятые Миллиорой решения? Ощутил их на вкус? Она как слепой котёнок, ей необходима защита!

— Защита, помощь, но не плен! Как ты мог скрыть от неё планы Градоса о которых известно всем полукровным фейри? Если бы она знала, то никогда не приняла бы решение помогать пленникам. Ты сам ограничиваешь её во всём, а затем жалуешься на её несамостоятельность и наивность. Девушка глазами готова была проглотить город, когда мы вышли просто прогуляться! Её мир не должен заканчиваться на твоей постели, но, похоже, ты был бы рад, чтобы она и вовсе провела в ней всю жизнь, позабыв о себе и своих потребностях.

— Я и не думал, что она способна на такое… Постой… Вы выходили с ней гулять по городу? Вместе? Наедине?

Тело брата моментально оказалось припечатано к стене, а мои руки сильно сжали его горло. Так, чтобы не задушить, но дать ощутить ему ту ярость, которая завладела мной.

— Вот об этом я и говорю, — прохрипел брат. — Тебе совсем не интересны её желания и потребности. Ты лишь видишь угрозы для своего неуёмного эго. Поверь, я бы не стал приставаниями вызывать у девушки взаимность. Наверняка ты сам этим согрешил, раз так напряжён? — Оттолкнул он мои руки от себя, когда понял, что слова попали в цель и хватка на его шее, стала слабее. — Хватит её пленить и опекать! Так она и через лет двести обнаружит себя слепым котёнком в руках слишком большой опеки и власти. К тому же, её явно душит твоя всеобъемлющая забота. Вернее контроль, изящно завуалированный под заботу.

Я отошёл к окну и отвернулся, потёр ладонью лицо, понимая, что Авалард прав и все сказанные им слова не раз уже крутились у меня в голове без чужой помощи.

— Не отпущу её. Никогда…

Наш разговор пришёл к тому же с чего и начался. Авалард недовольно цокнул языком, выдыхая раздражение, и просто молча, вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Его задача наверняка состояла в том, чтобы проследить за моим состоянием, которое могло выйти за рамки разумного, привлекая внимание короля. Но, всё же, слова Аваларда заставили, задуматься над своими поступками.

Младший брат вздумал меня учить тому, что лежит и без того на поверхности. Я и сам прекрасно осознавал всю бездумность и настойчивость своих действий в отношении Милли. Смешок сам вырвался наружу, когда я понял, насколько глупо стал себя вести благодаря этой вздорной, совершенно несносной девчонке. Её поступок повлиял на моё душевное равновесие слишком сильно, а скорее то, что она посмела расторгнуть наш брак.

Покачал головой сам про себя размышляя «Своенравная, хитрая и порой жестокая» — такой мне она понравилась и это же меня в ней доводило до бешенства… Но, кажется, вспыхивая от гнева, я вовсе позабыл о главном — теперь моя маленькая бабочка полностью принадлежала мне и без глупых рамок, установленных обществом. Оставалось делом времени, когда она сама придёт ко мне, требуя подарить свою благосклонность. И будь я проклят, если не смогу этого добиться! Пришло время показать Миллиоре, что я ей необходим больше воздуха. А брак — это лишь формальность, ведь мне принадлежало гораздо большее отныне, чем её рука. Я владел её мыслями, самыми сокровенными желаниями и главное — сердцем.

Позже, отправляя к Миллиоре прежнюю служанку, приказал Нэнси присматривать за ней, как и прежде. А если заметит нечто подозрительное, сразу докладывать мне. Сам же решил дать девушке желанную свободу. Пусть насладиться ей сполна, если так хочет… Придёт час, и она сама постучит в мою дверь, тогда то я и применю к ней пресловутый «хлыст и пряник», наказывая и поощряя за повиновение чувствам. Бедная Милли, она ещё не знает, что я для неё приготовил в отместку, но непременно ощутит это на себе, а после, будет умолять, чтобы я принял её обратно. Очень опасное время грядёт. Вскоре я собирался совершить то, к чему готовился годами. Но прежде, хотел добиться от Милии признаний чувств, чтобы она осталась навсегда моей.

Мотылёк:

Дождь лил как из ведра. Небо словно плакало, скорбя о павших на улицах Санктоса. Кладбище как никогда было оживлённым, многие хоронили родных. Люди, полукровные фейри, все сравнялись в этом месте, смерть не знала разницы между сословиями, богатством или кровной принадлежностью. Она и вовсе не ведала о таких понятиях.

Я сидела в экипаже до тех пор, пока последние люди не покинули кладбище, проходя мимо тёмными сгорбленными силуэтами, горюя по ушедшим навсегда близким людям.

— Пора, Милли, — обратился ко мне Авалард, когда миссис и мистер Хоггарт прошли по дороге мимо нашей кареты.

Мать Дорна едва держалась на ногах. Похоронив своего единственного сына, она пребывала в такой всеобъемлющей скорби, что плохо осознавала происходящее вокруг. Только благодаря мужу, что крепко удерживал её за талию, шла вперёд. Лица родителей моего друга были настолько серыми и осунувшимися, что, казалось, они тоже умерли изнутри в тот день, когда узнали о смерти сына.

Я крепко сжала в руках охапку алых роз. Колючие стебли больно впились шипами в руки, не раня, благодаря фейскому кольцу, но причиняя спасительный дискомфорт, который отвлёк от созерцания столь душераздирающей картины. Я не решилась присутствовать на похоронах. Не имела права смотреть в глаза родителей Дорна, но прибыла к его могиле позже. Не могла не посетить его последнее пристанище…

Авалард сам предложил навестить могилу друга, даже Градос неожиданно дал на то своё согласие. Он позволил не только мне одной выйти за пределы замка. Некоторые полукровные фейри, проходящие обязательное обучение, тоже потеряли близких и отправились проводить их в последний путь.

Вскоре мы с Авалардом отыскали могилу моего друга на обширном кладбище, которое в последнее время изрядно пополнило свои ряды. Водрузив на большую песчаную насыпь цветущие розы, на которой уже и без того лежало немало букетов, присела и запустила в мокрую землю руку. Лицо покраснело от сдерживаемых эмоций, но я знала, что не имею права плакать по тому, кого сама лишила жизни. Это было бы кощунственно. Неправильно. Дождь спас меня от того, чтобы и вовсе не сгореть от раскаяния и стыда перед мёртвым другом. Холодные капли касались лица, немного остужая щёки. Как известно, умершие уже никогда никого не осудят, но, кажется, я сама хорошо справлялась с этой миссией. «Прости меня» — прошептала я мысленно, окончательно сгорбившись над немой холодной могилой. В ответ, лишь рука Аваларда легла на моё плечо и немного сжала его.

— Я отойду. Не буду мешать, но и ты не задерживайся долго, помни, у нас сегодня ещё есть дела, — сказал феец и отправился к высоким воротам в каменной ограде кладбища.

Мне не верилось, что Дорна больше нет, как и не верилось когда-то в то, что папа умер, оставляя меня наедине с жестоким миром и таким же жестоким окружением. Как необратимо и кардинально поменялась моя жизнь всего за пару лет… Что ждёт впереди? Мысли неприятно рисовали будущее без Эрбоса. Да, я сама просила расторгнуть наш брак и сама желала свободы, но даже не представляла, что этот мужчина так легко и быстро меня отпустит. Уже три дня прошло с того самого вечера, когда я обрела волю действий, а Эрбос так ни разу и не явился, вставая передо мной непреклонной стеной, как я того ожидала. Даже находясь рядом с могилой друга, никак не могла выбросить этого заносчивого фейца из головы, а потому, попрощавшись с умершим Дорном, злясь на саму себя, поспешила к экипажу. Уже когда Авалард приоткрыл дверцу и я готова была сесть в салон кареты, меня окликнул женский голос:

— Милли?!

Я обернулась и увидела Лору Сайрл в сопровождении своей матери и сестры. Она держала в руках свежие белые лилии. Сразу захотелось поспешить к ней, что и сделала.

— Лора… Неужели и у вас кто-то погиб? — без предварительных приветствий спросила я.

Подруга сразу обняла меня, от чего цветы в её руке смялись между нами.

— Нет, мы пришли к Дорну Хоггарту, как и ты, полагаю…

Когда настолько сочувствующий взгляд подруги скользнул по моему лицу, более уже не могла сдерживаться. В следующее же мгновение мы снова крепко обнялись, и я громко зарыдала, содрогаясь всем телом. Только сейчас, обретая истинную теплоту и поддержку в лице Лоры, я смогла дать волю эмоциям. Она тоже не стала сдерживаться и заплакала. И хоть подруга не знала, насколько я причастна к смерти друга, но точно понимала, насколько сильно овладела мной боль от его утраты. Дождь не прекращал поливать нас, а ветер пронизывал тело прохладными потоками, но так мы простояли довольно долго, пока последний всхлип не сорвался с моих губ. Затем Авалард аккуратно, обхватив меня за талию, разорвал нашу печальную встречу. Всё так же молча, мы расстались и разошлись, не имея сил даже нормально поговорить.

Мне непременно стоило позже встретиться с подругой, но для начала я хотела разобраться с тайнами своего происхождения и немного прийти в себя. Затем решительно настроилась на то, чтобы заниматься обучением на равных с остальными фейцами и иногда просить короля разрешения выйти в город. Самостоятельно и без лишнего сопровождения. Теперь я жила в другой части замка, выделенной специально для полукровок и достаточно далеко от покоев Эрбоса, чтобы случайно его не встретить. Было сложно смотреть фейцу в глаза после всего произошедшего с нами, однако, неким странным образом, стала замечать, что скучаю по нему всё больше с каждым днём.

Уже сидя в двигающемся к замку экипаже, начала задумываться о жизни, строить планы. В этот момент подозрения, что и вовсе никогда не смогу разлюбить этого невыносимого, но настолько притягательного мужчину, овладели мной сполна. В такт невесёлым мыслям, ладонь Аваларда накрыла мою руку. Золотые глаза наполнились сопереживанием.

— Мне очень жаль. Я терял среди людей друзей и даже девушку, которую успел полюбить…

— Ты когда-то любил? — с долей немалого удивления спросила я. Казалось, этот мужчина и сейчас шутит, настолько привык скрывать свою истинную суть за сарказмом. Но он остался серьёзен, а по лицу его пробежала тень утраты.

— Она была ведьмой, а я был слишком юн, чтобы её спасти… Мы встретились в городе, мельком, я познакомился с ней и после этого, мы больше не расставались ни на день. Пока Инквизиция не обнаружила в ней магические способности… Что было дальше, думаю, ты и сама можешь понять.

— А Эрбос? Он разве не мог ничего сделать?

— Брат был в ярости, когда узнал, что я имею связь с ведьмой. В этот же день он её убил и принёс подаренный ей мною ранее кулон в доказательство своим действиям. Однако есть в этом и плюс. По крайней мере, её смерть не была мучительной.

— Эрбос говорил, что не трогает женщин и детей… Может он её укрыл где-то?

Авалард усмехнулся, поскольку ожидал моего неверия.

— Поверь, Милли, ты не знала моего брата в те времена, когда он только заслуживал место подле Градоса. Когда-то он заставлял течь рекам крови по этим самым дорогам.

В такт словам фейца, экипаж немного подскочил на кочке, двигаясь вперёд к замку, а меня объяло чувство, что как бы я не привыкла к Эрбосу, выдумывая для себя приятную картинку нашей с ним любви, он по-прежнему оставался монстром.

— Поэтому у тебя с Эрбосом такие прохладные отношения?

Теперь Авалард и вовсе рассмеялся, хоть в этом смехе и сквозила сплошная горечь.

— Прохладные — слабо сказано. Долгое время я вовсе его ненавидел. Позже понял, хоть и не старался оправдать. Ведь позволь он мне дальше идти на поводу у чувств, то и меня бы непременно казнили. И хотя сам я готов был принять такую судьбу, Эрбос решил спасти мою жизнь. А затем он согласился помогать с вывозом из Королевства магов и ведьм. Только тогда мы стали по-настоящему нормально общаться, но и это общение весьма и весьма призрачно напоминает братские узы.

Моя вторая рука накрыла руку Аваларда.

— Брат любит тебя, не сомневайся, и я вижу, как ты любишь его. Возможно, однажды вы найдёте путь друг к другу. Говоря о Дорне… Я всегда мечтала иметь старшего брата и обрела его именно в лице Хоггарта, хоть по итогу наша дружба переросла для него во что-то большее. Уверена, будь у меня брат, мы бы обязательно нашли силы выслушать друг друга даже в самой тяжёлой ситуации. И вы с Эрбосом придёте к этому. По поводу твоей возлюбленной. Мне очень жаль, что так вышло. Должно быть — это слишком больно, терять любовь всей своей жизни.

Авалард было приоткрыл рот, чтобы ещё что-то спросить, но не стал, прекращая тягостный разговор. Наверняка ему хотелось узнать, почему я спасла Эрбоса вместо Дорна. И наверняка он догадывался о причинах, хоть их я и не подтвердила. Но именно сейчас, мужчина предпочёл промолчать, не стал бередить и без того кровоточащие раны моей души.

Добрались мы ближе к вечеру и разошлись по разным сторонам коридора замка, договариваясь о ночной вылазке заранее. Моя комната в этот раз не была оснащена потайным входом в тоннели замка, но в коридорах, недалеко от ряда покоев, за поворотом, был такой проход. А потому, условившись о времени и месте, мы договорились о встрече уже в тайных тоннелях. Сегодня я с Авалардом должна была узнать всю правду о родных родителях и о тех тайнах, которые хранили закрытые картотеки замка.

В этот раз мои покои не были столь шикарно и изящно обставлены, но новая комната нравилась тем, что принадлежала мне всецело. Теперь я ощущала себя действительно свободной, хоть и понимала, что под надзором Градоса о полной свободе остаётся лишь мечтать. Однако все необходимые документы, которые мне великодушно и в скором времени передали лакеи, говорилось о том, что я владею поместьями отца и умершего мужа. А значит, закончив обучение, смогу продолжить жить так, как и прежде, до того, как повстречала Эрбоса.

С этой мыслью, я достала из дамской маленькой сумочки ключ от своих покоев, открыла дверь и, проходя внутрь, закрыла её снова. Жизнь научила меня запираться изнутри, всякий раз, когда оставалась одна и тем более на ночь.

Практически сразу, как вошла к себе, я ощутила чужое присутствие и даже рассмотрела массивный силуэт мужчины, сидящего в углу комнаты в кресле. На улице уже смеркалось, а плотные голубые шторы на окнах ещё больше задерживали поток слабого освещения. Увидеть того, кто находится в моих покоях, я не могла, даже при наличии необычайно хорошего фейского зрения. Судорожно, подбежав к прикроватной тумбе у кровати, включила свет, дёрнув за маленькую цепочку светильника. Мягкое тёплое освещение заполнило комнату, обнажая личность моего посетителя.

Эрбос расслабленно сидел в кресле, уложив одну ногу на другую, и выстукивал по мягкому подлокотнику кресла некие мелодии, которым не суждено было обрести звучание. Привычка пианистов принадлежала и мне частенько, а потому я хорошо понимала её. Все его длинные, аристократичные пальцы снова украшали фейские кольца. Новые, но такие, же массивные. Сегодня Эрбос напомнил мне о том дне, когда пришёл к Эндрюсу, просить моей руки. Сейчас мой пульс точно так же стал грохотать в ушах, а феец, в точности, как и в тот самый день, наблюдал за мной с интересом и наслаждением. Также на нём был чёрный дорогой костюм, поддерживая воскресший образ прошлого в голове, а зелёные глаза, изучив лицо, продолжили свой путь по телу.

— Не стоит появляться в моей комнате вот так, без приглашения и совершенно неожиданно, — с раздражением проговорила я, снимая тёмный промокший под дождём головной убор, укладывая его на поверхность маленького столика.

Наглый Инквизитор не добьётся от меня бурной реакции, какую наверняка желал получить, благодаря такому появлению. Я решила, что стоит спрятать свой страх и замешательство. Эрбос больше не властен надо мной и ему необходимо это осознать.

— Самюэль, я прошу вас покинуть мою комнату и больше в ней не появляться, — неожиданно официально обратилась к нему твёрдым тоном, от чего на лице фейца, мгновенно вырисовалась улыбка.

Он открыто насмехался надо мной, но, тем не менее, поднялся со своего места и даже подошёл к двери, из замочной скважины, которой, торчал мой ключ. Пара ловких движений, и он уже покоился в руке Эрбоса. Затем он сунул его в карман своих брюк.

— Ну, и что теперь? Уложишь меня на кровать и надругаешься? Это совсем недостойный поступок, Эрбос. Уходи.

Мой голос не доглжен был дрогнуть, но надломился, когда мужчина двинулся на меня, прожигая взглядом.

— Неужели ты думаешь, что у меня есть такие пагубные интересы, мотылёк? Для начала, мы поговорим.

— Для начала? — уточнила я.

— Для начала, — эхом повторил он.

Эрбос подарил абсолютно порочную ухмылку, и я сразу поняла, чего он намерен добиться. А учитывая, что эта самая улыбка, все его действия и даже взгляд уже заставляли низ живота ныть от желания, поняла — этот мужчина достигнет своей цели даже слишком быстро.

— Уходи, твои уловки больше не сработают, — уже гораздо жёстче приказала я.

Тем временем, феец продолжал медленно наступать, заставляя пятиться назад. Казалось, Эрбос вошёл в эту комнату, будучи серьёзно раздражённым, а по итогу обрёл долгожданную сладкую забаву. Когда же моя спина встретилась со стеной и он навис надо мной совсем близко, заставляя ощутить особенный, манящий запах его тела, голова и вовсе пошла кругом. Злясь на саму себя за такую реакцию, и что не могу совладать с собой, прижалась к стене ещё плотнее.

— Где ты была?

— Наверняка тебе уже давно всё известно, ведь Нэнси снова неожиданно научилась говорить, — зло подшутила я.

— Верно. Знаю. И мне хотелось поддержать тебя в этот непростой момент, но мой брат явно заинтересован в том же и увёл тебя из-под носа.

Эрбос склонился ко мне настолько близко, что, казалось, наверняка поцелует. Но он даже не коснулся меня, ни руками, ни губами. Лишь глубоко вдохнул, втягивая мой запах. Предательское тело мгновенно обмякло и наполнилось нетерпением вблизи с этим мужчиной, а воображение стало рисовать, как умелые руки гладят самые чувствительные его изгибы. Я промолчала, чтобы не выдать своего слишком явного возбуждения, надеялась, что выдержу и не ступлю снова на эту кривую дорожку.

— Думаю, ты скучаешь, как и я, но твоя гордость не даёт этого признать. Как и то, что твоё сердце давно принадлежит только мне, — прошептал он мне прямо на ухо, резко сменяя тему разговора.

— Уходи, прошу… — промямлила, едва шевеля языком, настолько сильно влияли слова фейца на меня. Было ощущение, что нечто ещё виновно в столь сильном притяжении между нами. Стало легче списать происходящее со мной на некую магию, чары фейри, но магии в действиях Эрбоса не было. Её прикосновение к себе я бы наверняка ощутила.

Никогда и не от кого я так не теряла голову. Зато пара слов на ухо от грозного мужчины, который так умело, вселял в меня страх и похоть, талантливо перемешивая эти два ингредиента моей слабости, и я уже наблюдала себя податливой добычей в его руках.

— Ты пахнешь так, словно хочешь, чтобы я тебя взял прямо здесь, у этой стены, милая, а не ушёл. Просто признай правду. Ты хочешь быть со мной независимо от того какое название носит наша связь. И не только твоё тело прямо сейчас вопит о том, чтобы я его изводил ласками, — Рука Эрбоса скользнула по ключицам, затем поднялась к шее и немного сжалась вокруг горла, обозначая превосходство своего хозяина, — Но и твоё сердце, душа, требуют моего присутствия в твоей жизни. Ты любишь меня.

Последние слова мужчины и заставили вынырнуть из приятнейшей неги, что словно мёд уже расползалась по всему телу и формировала горячий клубок желания внизу живота.

— Нет. Я уже говорила и повторю. Это не любовь, а дикая страсть, — мои слова звучали твёрдо и были сказаны прямо в глаза Эрбосу, но он лишь усмехнулся, глядя на меня сверху вниз, словно на ребёнка, который съел все сладости в доме и теперь пытался это скрыть.

— Ну, что ж. — Продолжил он поглаживать рукой мою шею. — Тогда дай мне слово, что больше никогда не поцелуешь и не обнимешь меня, не говоря об остальном.

Эрбос резко отошёл в другой конец покоев, лишая тепла своего тела и забирая вместе с этим всё то, чего я так сильно желала. В этот момент я поняла, что он уже в курсе о моей осведомлённости по поводу обещаний фейри, но всё, же не удержалась и озвучила то, что так давно хотела:

— Ты лжец! Никогда я больше тебе не дам ни единого обещания!

Эрбос, тем временем, расплылся в улыбке ещё больше, его очень веселил тот факт, как сильно я вспылила. И конечно, он поспешил подбросить дров в мой и без того пылающий пожаром гнев.

— Обещаешь? — довольно улыбаясь, спросил он.

В этот момент моё терпение окончательно лопнуло, хотелось сбить спесь и бахвальство с этой самодовольной физиономии. Я схватила сначала одну подушку с кровати и швырнула в фейца, а затем другую, напитав её магией для скорости. И хотя Эрбос ловко перехватил первую, что летела в него, вторая успела угодить в его голову, доставляя мне хоть какую-то толику радости. Лицо Инквизитора после моего меткого, хоть и слишком мягкого попадания, стало действительно суровым, растеряв проявления самодовольства.

— Я говорил тебе не проявлять свою магию и тем более не направлять её на кого-либо, — даже слишком строго сказал мой бывший муж.

— Не смей мне указывать, полукровка! — намеренно выделила я последнее слово и широко улыбнулась, замечая, как сильно потемнели зелёные глаза напротив. — Теперь я твоя госпожа, а не наоборот, как ты приучил меня думать изначально.

Я поставила на место этого нахала, победа ликовала во мне. Однако когда столь высокий и разгневанный мужчина шагнул снова в мою сторону, уже не была уверена в этом так сильно. В мгновение ока Эрбос оказался возле меня и, приподняв над полом, прижал всем телом к стене. Губы его, несмотря на настроение, мягко и нежно накрыли мои, удивляя и одновременно заставляя поддаться минутной слабости. Ноги сами обхватили крепкие бёдра мужчины.

Исследуя губами мою шею, феец ловко стал поднимать юбки платья. В этот момент я поняла, что проиграла. И не потому, что так легко таяла в руках фейца именно в это мгновение, а потому, что чётко и ясно осознала — я не смогу дать вообще никогда обещания не обнимать и не целовать Эрбоса. Он был моей жизненной необходимостью, сродни воздуху или воде с пищей. Мучительным и сладким наваждением, от которого не уйти. Не сбежать.

Талантливые руки быстро нашли самое чувствительное место между ног, проникая под бельё и заставляя выгнуться со стоном ему навстречу. Я всем телом, ещё сильнее прижалась к Эрбосу, обнимая его за широкие плечи. Проделывая дорожку из влажных, горячих поцелуев от шеи к подбородку, он снова завладел моими губами, и в этот раз наш поцелуй не был столь сдержанным. Он стал глубоким и яростным, наполняя наши тела горячей лавой неистового желания. Мы упивались сокрушительной страстью, наслаждались долгожданной близостью. Более громкий стон сам вырвался из меня, когда пальцы Эрбоса продолжили дразнить меня, выводя плавные круги на точке из скопления нервов. Хотелось незамедлительно соединиться с ним, ощутить в себе, но он не спешил заходить настолько далеко.

— Расскажи, как сильно ты меня любишь, мотылёк, не таи правды. Признайся, — прошептал мне прямо в губы мой мужчина, продолжая свою сладкую пытку.

— Я так успела по тебе соскучиться, Эрбос, это не честно… Я не должна по тебе скучать.

Хотелось действительно отбросить гордость и остатки разума, признаться в чувствах, которые нуждались лишь в словесном подтверждении, но что-то останавливало меня. Я не могла попасть под властный надзор этого мужчины снова, не могла простить ему и себе то, что Дорн мёртв, а мы наслаждаемся друг другом, выстраивая своё счастье на его костях.

— Скажи мне, — уже потребовал он.

— Нет. Я не люблю тебя. Это просто страсть, — ответила и потянулась за новым поцелуем, надеясь отделаться столь откровенной и дешёвой ложью. Сегодня я решила отдать себя Эрбосу, удовлетворить дикий голод и тоску по нему, но настолько серьёзных признаний он от меня не получит. Нет.

В этот же момент, мужчина убрал руку от меня, что дарила столь приятные ощущения. Резко и неприятно поставил на ноги и отошёл на несколько шагов, заставляя покачнуться на месте. Было видно, как тяжело и ему самому дался этот категоричный шаг, его вид ясно говорил о том, что он готов воплотить свои намерения взять меня прямо тут у стены, поспешно и жадно. Но феец остановился, пользуясь своей железной волей.

— Если не в силах признать своих чувств, то и мне нет смысла гоняться за тобой. Отныне и навсегда, ты теперь свободна от меня. Я отпускаю тебя, Миллиора и больше не побеспокою. — Эрбос осмотрел меня напоследок голодным взглядом, за которым было скрыто не только желание, но и некоторое разочарование, а затем быстро покинул мою комнату, оставляя ключ в замочной скважине, как и прежде.

Я смотрела на закрытую дверь в замешательстве еще с минуту. Казалось, Эрбос не сможет вот так меня покинуть, вернётся и снова окутает любовью, даря не только наслаждение, но и чувство всеобъемлющей защищённости. Он никогда не оставлял меня сам, всегда старался быть рядом и теперь я пыталась примириться с его новым, совершенно нетипичным поведением. Тем не менее, быстро удаляющиеся, намеренно тяжёлые шаги в коридоре, говорили о том, что он не собирается возвращаться. Чувство растерянности и одиночества наполнили всю мою суть. Если Эрбос хотел преподать урок, то, несомненно, он добился своей цели. Сокрушил меня, заставляя задуматься о том, смогу ли я теперь жить без присутствия этого мужчины в своей жизни, а самое главное, хочу ли этого на самом деле?

С чувством тяжести на душе, только и смогла, что проследовать в ванную комнату. Умылась прохладной водой, чтобы хоть немного погасить пламя внутри. Сняла сырое платье, вобравшее в себя влагу погоды и запах мужчины, который так неистово меня обнимал совсем недавно, и переоделась в тёмный сухой наряд. Бордовое красивое платье из дорогой ткани, приятно легло на тело, даря долгожданный комфорт.

Сегодня абсолютно не хотелось узнавать правду о своём происхождении и заряжать себя долей переживаний ещё и по поводу моих несостоявшихся родственных уз с некими чистокровными. Мной всё больше овладевало желание лечь в тёплую постель и просто уснуть, чтобы не думать о тяготах жизни. Кожа после визита моего незваного гостя всё еще была слишком чувствительна, а нервы на пределе от своеобразного разговора с фейцем. Потому, борясь с плохим предчувствием, сверилась со временем и немного раньше положенного отправилась к потайному проходу в коридоре замка.