Не говори любви «прощай»

Глава тринадцатая

— Можешь себе представить? — В Женькином голосе звучал восторг. — У нас сломалось колесо на детской коляске. Мы позвонили в фирму, где ее покупали, и нам — абсолютно бесплатно! — прислали даже не одно новое колесо, а целых три!

— Здорово! — согласилась Варя. — Все для человека.

— А вообще-то, — на том конце провода повисла пауза, — если бы я рассказала тебе, как здесь живу, то ты облилась бы слезами. Ты представляешь меня с тележкой на свалке?

— В каком смысле? — не поняла Варя.

— В самом прямом! Здесь есть такие свалки, где можно найти очень хорошие вещи. Совсем новые! Я притащила вчера домой отличный компьютерный стул, шторы, из которых сейчас покрывало шью, рулон полиэтилена — пригодится, когда ремонт буду делать. Побираюсь…

— Подумаешь, — Варя успокоилась, потому что после слов о слезах ей почудилось что-то страшное. — В наше время каждый ищет способ, как лучше сэкономить.

— А еще я взялась для одной семьи гладить два раза в неделю мужские рубашки. Не такой уж большой заработок, но мне все равно делать нечего.

— И молодец, — похвалила Варя.

— Это случайно получилось. Одна знакомая, тоже русская, но живет здесь восемь лет, нашла себе немца, они пожениться собираются. У немца такая работа, что надо каждый день в свежих рубашках ходить. А она не успевает гладить. Тут многие из наших ходят убираться в богатые немецкие дома. Но такое место непросто получить: нужны рекомендации. Там почасовая оплата…

Женя всегда была неимоверной чистюлей. Убирать дом, по крайней мере свой собственный, она любила и умела, так что запросто справилась бы и с чужим.

— У нас одна женщина из агентства ездила с сыном в Германию, — вспомнила Варя. — Берлин и Дрезден. Ей очень понравилось. Единственное, чем недовольна, что купила автобусный тур. Говорит, что муторно и некомфортно. На обратном пути у них вообще автобус сломался, и они десять часов прождали, пока за ними приехал другой. Рассказывала, что ходила на съемки шоу «Голод».

— А что это такое? Я даже не слышала…

— Серьезно? Ну к вам в Германию привезли наших молодых ребят, и они должны себе деньги добывать: кто попрошайничает, кто картинки рисует и продает… Точно не знаю, сама не смотрела. Знакомая говорила, что шоу это снимают человек двести, и все получают вполне приличные деньги.

— А меня не возьмут туда? — В Женькином голосе появился интерес.

— Кем? — удивилась Варя. — Оператором? Или героем?

— Какая разница! Раз деньги приличные…

— Вот сейчас квартиру продашь — и будут тебе деньги! Человек десять уже смотрели. Пока думают.

Попрощавшись с Женей, Варя прошла на кухню, где Инна в гордом одиночестве пила чай. Она пришла как раз перед Женькиным звонком и успела только сообщить, что нашла Варе денежного клиента, которому нужно одну квартиру снять, а другую купить.

— Как течет жизнь в Германии? — спросила Инна.

— Своим чередом, — ответила Варя. — Женька в очередной раз пытается похудеть. На этот раз сидит на диете американских космонавтов — ест только мясо и яйца. А у Полинки — любовь. Ты-то с ней не переписываешься?

— Иногда по электронной почте. Кажется, она не скучает, привыкла… Да, — Инна налила себе еще чая, — а мама вам рассказывала, что она встречалась с Вовиной родительницей?

— Еще нет, — Варя подумала, что пора бы Любаше выбросить и Вову, и его родственников из головы. — А когда?

— Да только вчера! — Глаза Инны засверкали. — Тогда вы упадете сейчас! Оказывается, Вова — наркоман!

— Да ты что?! — Варя застыла с банкой варенья, которым хотела угостить гостью.

— Я сама обалдела! Мне и в голову такое не приходило! Сейчас, задним числом, вспоминаю некоторые странности. Сидим, например, смотрим телевизор, и вдруг он — раз, и заснул. Постоянно засыпал ни с того ни с сего. Или глаза бывали такие жуткие! Я еще думала: какой необычный, глубокий взгляд. Вот дура, правда? Но откуда я знала? Еще его всегда мучила жажда. И вранье бесконечное — когда надо и не надо. Я замечала, но мне казалось, что у него просто очень развита фантазия.

— Боже мой! Да тебе повезло, девочка моя!

— И не говорите! Когда мама мне рассказала, сразу так легко стало! Все объяснилось! Я-то в себе недостатки искала… А дело вон в чем, — Инна в этот момент показалась Варе маленьким ребенком, которому только что объяснили, что он ни в чем не виноват. — Я всю ночь о нас думала, вспоминала. Это ужасно, тетя Варя, но я поняла, что и не любила Вову совсем. Просто нашло временное затмение. Потому что, если бы я его любила, то бросилась бы сразу к нему — спасать и утешать. А мне ничего этого делать не хочется, даже видеть его не хочется. Даже вспоминать.

— Значит, затмение прошло.

— Полностью! Так я же по делу, — спохватилась Инна. — Можно я дам ваш телефон своему знакомому? Он сам вам расскажет, что ему нужно, в каком районе и по какой цене.

— Конечно.

— Он очень порядочный человек, — сказала Инна, с удовольствием поедая варенье. — Но с ним жуткая история случилась! Женился по глупости, а теперь жена требует жилплощади, фактически выживает и его и родителей… Она привела в чужой дом другого мужчину, от которого беременна!

— Как же твой знакомый такое допустил? — Варе сразу представился забитый мужчина-подкаблучник, который не умеет за себя постоять.

— А что он мог сделать?!

— М-да, — Варя подумала, что девочка слишком доверчива и опять связалась с кем-то весьма сомнительным.

— Тетя Варя! — На лице у Инны появилось умоляющее выражение. — Мне очень неудобно, но не могли бы вы дать мне на неделю тысяч десять? Родители столько денег из-за меня на ветер выбросили, и я не могу еще что-то просить. Через неделю у меня зарплата.

— Что за срочность? — Просьба показалась Варе подозрительной.

— Дело в том, что этот мой знакомый пригласил меня на день рождения своего отца. Кстати, профессора. Они устраивают вечер в кафе. Мне ведь нужно подарок купить! Ну и для себя… Может быть, кофточку новую… Сами понимаете. Не хочется выглядеть как попало.

— А он нравится тебе, этот знакомый? — «Интересно, — подумала Варя, — знает ли о нем Люба?»

— Ой, — Инна отставила чашку и заправила прядь своих светлых длинных волос за ухо. — Очень! Мне с ним так интересно! Он столько знает, тетя Варя! Я только сейчас поняла, что мне нравятся умные мужчины. О чем мы говорили с Вовой? — она наморщила аккуратный прямой носик. — Разве что о роке! Теперь я понимаю: он любит только те группы, в песнях которых есть что-нибудь о наркоте… Ну и все, пожалуй.

— Подожди, — сказала Варя, — возьму деньги у соседки, отдала ей на хранение. Только в долларах, сама поменяешь.

— Конечно!

Варя вышла из квартиры и позвонила в дверь соседки Иры. Та, к счастью, оказалась дома.

— Ой, Варечка, — обрадовалась Ира, — а я только что зашла.

Мимо них прошествовал ухмыляющийся Ирин сын, который с Варей даже не поздоровался.

— Извини, что беспокою, но, понимаешь, мне срочно нужно из тех денег, что я тебе давала, взять триста долларов. Пришла дочь подруги, просит в долг.

— Варечка! — Ира была сильно удивлена. Она даже, казалось, потеряла дар речи. — Я же весь долг тебе вернула! Две недели назад!

— Подожди. — Варя остолбенела. — Ты забыла? В тот день, когда ты мне долг возвращала, я тебе деньги дала — семьсот пятьдесят долларов. На хранение. Для Жанны.

— Помню, а как же! — Тон у Иры стал доверительным. — Ты делилась, что у тебя есть заначка — Жанночке на лето к морю съездить с подружками…

— Ну вот, — Варя облегченно вздохнула.

— Да-да, — продолжала Ира. — Мы поговорили, обсудили… Но денег ты мне не давала. Вспомни, Варечка! Ты хотела. Но, видимо, передумала.

Ира смотрела на соседку так искренне и сочувствующе, что у Вари мелькнула мысль, не снится ли ей этот разговор и не впала ли она в тихое помешательство? Но ведь Варя точно помнит, как вручила Ире конверт, как та уверяла, что все будет в целости и сохранности…

— Что за шутки? — выдавила она из себя.

— Какие шутки, Варечка? Я тебя не понимаю. — Ира казалась добрым другом, который всерьез озаботился психическим состоянием своей соседки. — Ты была так расстроена чем-то! Вот и забыла! Это бывает. И я, — осенило ее, — знаю, что нам делать! У меня есть знакомый экстрасенс. Сходим к нему! Он сразу определит, давала ты мне деньги или нет! Введет в транс, а под гипнозом все начинают вспоминать, как что было.

В коридоре опять появился Ирин сын.

— Мам, — сказал он со своей противной ухмылкой, — я есть хочу!

— Сейчас, сынок, — проворковала Ира и вопросительно посмотрела на соседку.

В ее взгляде Варя прочитала желание поскорее выпроводить надоедливую бабу. Любимого ребенка нужно было кормить ужином.

Варя развернулась и со всей силы хлопнула дверью. Остановившись на лестничной площадке, она прислушалась. За Ириной дверью была полная тишина. Никаких всплесков эмоций. Никто не бросился ей вслед. Варя почувствовала себя идиоткой, которую только что пытались убедить в полной невменяемости. Невероятная обида захлестнула ее до такой степени, что она не могла сдвинуться с места. Слезы неожиданным потоком вырвались наружу. Варя стояла у лифта, пробуя успокоиться, вытирая кулаком глаза и нос. Каким-то боковым слухом она уловила, что кабина лифта движется вверх, приближается к их этажу. Сейчас она остановится, из нее выйдут люди и увидят зареванную, несчастную Варю. Что они подумают? Варя быстро пробежала к своей квартире и чуть не сбила Инну, которая поднялась ей навстречу.

— Что с вами?! — испуганно спросила Инна.

— Долго рассказывать, — всхлипнула Варя. — Какая сволочь!

— Кто?!

— Понимаешь, дала соседке деньги, а она теперь не хочет их отдавать.

— Сплошь и рядом, — сказала Инна с видом знатока. — Вот видите: вы тоже порядочный человек, как и мой знакомый. И к вам тоже прицепилась хищница, как и к нему. Что вы можете теперь сделать? Свидетели хоть были? Когда вы деньги отдавали?

— Откуда?! — Варя вытянула бумажную розовую салфетку из коробки, которая всегда стояла на кухонном столе, и вытерла мокрый нос. — Мы вдвоем были.

— Значит, ничего не докажете, — уверенно произнесла Инна.

— Но теперь я не смогу тебя выручить. — Одной салфетки не хватило, и Варя выдернула вторую.

— Не страшно, — ничуть не огорчилась Инна. — Не переживайте. Найду еще где-нибудь.

В замочной скважине повернулся ключ. Это Сергей вернулся с работы.

— Я побежала, — засуетилась Инна. — Жаль, Жанку не повидала…

Сергей не обратил никакого внимания на красные глаза жены. И это Варю только обрадовало. Не хватало еще что-нибудь сочинять на ходу. Глядя на мужа, она почувствовала свою вину перед ним. Ложь никогда не приносит ничего хорошего. Она хотела скрыть эти деньги от Сергея — и вот результат. Теперь даже не поделишься с ним горьким разочарованием в человеке, который живет рядом, дверь в дверь, который приходил к ним домой, чтобы найти сочувствие, помощь… Сергей будет встречать Ирку в подъезде, здороваться с ней, интересоваться ее делами или здоровьем, не зная, с каким подлым существом имеет дело.

Кто дернул Варю отдать эти деньги? Ну и лежали бы они себе дома, где-нибудь в укромном уголке… Сергей ведь не рыщет по квартире в поисках скрытых тайников. Ему и в голову такое вряд ли придет.

А Варя всегда недолюбливала соседку… Ведь чувствовала и ее искусственность, и неискренность, и желание что-то поиметь «на халяву»… Бывают люди, к которым с первого взгляда не лежит душа, они словно не те флюиды испускают. То есть для кого-то эти флюиды подходят, а конкретно тебе — нет. А ведь Варя даже иногда корила себя за некоторую нетерпимость к Ирке, за то, что держится с ней на расстоянии, хотя та настырно навязывалась в более близкие друзья… Так нет, не прислушалась к своей интуиции!

— Где Жанна? — мрачно спросил Сергей.

— У Маши. — Варя зашла сполоснуть лицо в ванную. — Им нужно подготовить вместе какое-то стихотворение. Что-то там театрализованное.

— Ночевать она, конечно, не придет, — зло усмехнулся Сергей.

— Знаешь, Сережа, — Варя стояла перед мужем, вытираясь полотенцем, — ее, может быть, и не тянет домой. В последнее время у нас такая тяжелая обстановка… Ну почему, например, ты с ней совсем не разговариваешь? Ты должен…

— Я никому ничего не должен! — оборвал жену Сергей и включил компьютер.

Ну конечно! Это такая расхожая фраза, которой можно закрыться от проблем и все на свете оправдать. Никто никому ничего не должен. Значит, и Жанне не обязательно забивать свою голову учебой. И соседке Ире не нужно отдавать чужие деньги. А молодые матери, поскольку они тоже никому ничего не должны, не обязаны безвылазно сидеть около своих детей и стирать им пеленки. Варя спокойно может никогда не мыть окна, потому что терпеть этого не может. Ведь все при подобном лозунге делают только то, что хотят. Кассир в банке захочет пообедать, когда к ее окошку скопится очередь. А хирург пойдет в кино, плюнув на предстоящую операцию.

Каждый раз, когда Варя слышала с экрана телевизора или читала в газете про то, как все люди свободны и никому ничего не должны, у нее появлялось желание взять в руки палку и стукнуть всем рассуждающим на эту тему по башке. Наверное, у тех выступающих и пишущих нет семьи, детей, родителей, друзей, обязательств на работе…

И Сергей туда же… Она хотела предложить ему ужин. Но раз никто никому ничего не должен, то и Варя совсем не обязана прыгать перед мужем на задних лапках и пытаться ему угодить. Потому что ей лично есть совсем не хотелось.