Не предам, не покину

3. Метка парда

Верослав провел Иветту в замок какими-то тайными тропами и ходами. Им никто не встретился. Дорогу она, как ни старалась, не запомнила.

- Располагайся пока тут, - приказал мужчина, открывая перед ней крепкую деревянную дверь. - Тебя надо переодеть, подготовить. Заодно сможешь взглянуть на Даромира.

- Как? - тут же заинтересовалась девушка.

- Иди сюда.

Оборотень сдвинул гобелен на одной из стен, за ним обнаружилось небольшое, в ладонь шириной, круглое оконце. Вер приник к нему на пару мгновений, потом отвернулся, сжимая кулаки и хмурясь:

- Смотри, - уступил место Ветке.

Вета приблизилась, привстала на носочки: окошко находилось довольно высоко.

- Погоди, - мужчина нашел и придвинул к стене невысокую скамеечку для ног. - Так будет удобней.

- Спасибо. - Иветта встала на скамеечку, приникла к стеклу.

В соседней комнате, не слишком просторной, горела под потолком пара светильников, дающих ровный, но неяркий желтоватый свет. Стены комнаты, обшитые прочными деревянными панелями, хранили на себе следы чьих-то когтей. Глубокие изогнутые вертикальные борозды выглядели пугающе.

Еще более страшным и опасным выглядел белый кошак размером с молодого тигра, с темными подпалинами на спине и боках. Зверь то метался от стены к стене, то вставал на задние лапы, передними терзая стены и оставляя на них все новые следы своего отчаяния, то катался по полу. Все эти броски и метания сопровождались громкими стонами, получеловеческими - полузвериными.

- И давно он так? - Иветта, как бы страшно ей ни было, все равно почувствовала острую жалость к страдающему оборотню.

- Четвертые сутки. Не ест, не пьет, почти не спит, никого не узнает - или не хочет узнавать.

- голос Верослава дрогнул. - Мы даже не знаем, чем можно помочь: такого еще не бывало, чтобы пард терял свою пару прямо во время брачного ритуала, до его завершения.

- Ты уверен, что он меня... не съест? Не порвет?

- Уверен. Ты - его пара. И даже пахнешь, как она. Как Иви.

- Тогда почему мы тянем? Почему ты не отправляешь меня туда? - Ветка кивнула в сторону окошка.

- Иди в умывальную, смой с себя запахи чужой грани, оденься в новую одежду. Нижнее белье - новое, не ношеное. А сарафан - один из тех, что носила Иви. Он стираный, но на нем все равно сохранился ее запах. Надеюсь, так зверь брата скорее распознает в тебе свою пару.

- Ладно. Ты пока прикажи принести воды для Даромира. Быть может, я сумею заставить его хотя бы попить.

Из-за частых простуд племянницы Иветта была наслышана о том, как опасно обезвоживание для людей. И у нее не было оснований считать, что у оборотней организм устроен принципиально иначе.

Ощущение, что надо спешить, накатило неожиданно. Вета торопливо прошла в умывальную, где обнаружила просторную деревянную бочку со скамьей-перекладиной внутри - она явно заменяла ванну. Над этой бочкой крепилась к распоркам на стене еще одна, поменьше. С края этой, висящей над головой бочки, свисала толстая веревка.

Девушка потянула за веревку, верхняя бочка наклонилась, через ее бортик плеснула вода. «Ага. Что-то вроде душа», - сообразила девушка. Сняла и аккуратно сложила свой несвежий деловой костюм, в котором проходила больше суток, влезла в бочку, окатила себя теплой водой, зачерпнула ладонью чего-то мыльного из глиняной плошки.

Местное мыло, или, скорее, очень густой гель для душа, приятно пах луговыми травами. Правда, намыливаться было нечем - Иветте пришлось обойтись собственной ладошкой. Вообще, девушка любила поплескаться в воде подольше, но сейчас наслаждаться банными процедурами не было ни времени, ни желания.

Уже минут через десять она, еще раз хорошенько обдавшись напоследок мягкой, без запаха ржавых труб, водой, выбралась из бочки и вернулась в предбанник. Там обнаружила простыню, которой обтерлась, и стопку одежды: панталончики, нижнюю рубаху, сарафан и даже новые, явно ранее не ношеные туфельки без каблука из плотной ткани.

Разобрав влажные волосы с помощью простого костяного гребня, заплела свободную косу, перевязала ее кожаным шнурком и вышла к оборотню.

Мужчина стоял у высокого узкого окна, выходящего во двор крепости, и задумчиво барабанил пальцами по подоконнику.

- Готова? - обернулся он.

- Да. Наверное. - ответила Ветка без особой уверенности в голосе.

Как можно быть уверенной в том, что ты готова войти в клетку к голодному зверю?

Но... другого пути у нее все равно не было.

Сама не зная зачем, Иветта снова приблизилась к стене, в которой имелось окошко для наблюдений, встала на скамеечку, заглянула в соседнюю комнату. Белый пард, напугавший ее своими яростными прыжками, лежал посреди комнаты, прямо на деревянном полу. Его бока ходили ходуном от частого тяжелого дыхания. Глаза были закрыты.

- Устал. - то ли спросила, то ли отметила про себя Вета.

- Да, - подтвердил Верослав. - Брат слабеет с каждым днем, и его зверь - тоже.

- Воду принесли? - припомнила свою просьбу девушка.

- Вот, бери, - Вер кивнул на трехлитровое ведерко, явно серебряное - в таких ведрах официанты в земных ресторанах подают бутылки шампанского во льду. Но в этом ведерке плескалась вода - не слишком холодная, но явно свежая. - Идем, покажу дорогу и отопру тебе дверь.

- Идем. - Иветта вышла вслед за оборотнем в узкий - двоим с трудом разминуться -коридор с каменными стенами и полом. - А где все? Даже у дверей Верховного охраны нет.

- Я всех отослал. Не нужно никому тебя видеть раньше времени. А в комнату, где сейчас Даромир, ни один потайной ход не ведет.

- Ясно.

От одних дверей до других было не более десятка шагов, и закончились эти шаги как-то слишком быстро. Верослав звякнул связкой ключей, потянул на себя тяжелую бревенчатую дверь, скрепленную широкими металлическими скобами.

- Ступай, - кивнул на открывшийся проход, сунул в свободную руку какой-то сверток. -И да пребудет с тобой Дух Парда.

Иветта с трудом удержалась от того чтобы пренебрежительно дернуть плечиком: в духов, как и в магию, ей верилось с трудом. В то, что белый пард обернется человеком, тоже верилось слабо. Но девушка заставляла себя верить: уж больно страшно было остаться взаперти с диким хищным зверем на несколько часов, а то и дней. А ведь ее наверняка не выпустят, пока зверь ее не укусит в плечо и не превратится потом в человека. «Во что я вляпалась?» - в очередной раз вздохнула Вета, переступая порог.

Зверь на ее появление поначалу не обратил внимания, как и на звяканье засова. Он лежал, не шевелясь, лишь его поникшие усы слабо подрагивали. Свалявшаяся светлая шерсть тускло мерцала в мягком свете. Тяжелая голова опиралась на мощные лапы с широкими подушечками. Хвост безвольно распластался по полу, перегораживая дорогу к дальней от двери стене.

Мебели в комнате не было - никакой. И даже подстилки на полу не имелось. Впрочем, Вета тут же объяснила себе, что пард в очередном приступе ярости и боли наверняка разорвал бы любой матрас и любое одеяло в клочья.

Хорошо, что предусмотрительный Вер выдал ей не только ведро с водой, но и какой-то сверток: будет на что присесть или даже прилечь.

Сверток она оставила в углу возле дверей.

Не выпуская из левой руки ведерка с водой, мелкими, осторожными шажками приблизилась к огромному парду. Наконец, когда до него оставалось каких-то два шага, он не без труда приподнял голову и потянул носом воздух.

Нос выглядел сухим и даже, кажется, потрескавшимся. Видимо, пересохшие за три дня без питья ноздри не смогли различить запах. Зверь с протяжным выдохом снова уронил голову.

- Даромир, - позвала его Иветта. - Тебе нужно попить...

Пард недовольно фыркнул в ответ, давая понять, что не нуждается в назойливом внимании какой-то девчонки.

- Эй, ну так не годится! - Иветта поставила ведерко на пол прямо возле головы кошака. Потом, слегка приподняв подол длинного сарафана, уселась рядом. - Давай, хоть нос тебе смочу...

Она зачерпнула горстью воды - сколько получилось, поднесла руку к морде парда, прижала ладонь к его усам. На толстых длинных вибриссах повисли капли влаги. Пард невольно облизнулся.

- Так, хорошо! - обрадовалась девушка. - Повторим...

Но повторить ей не удалось: зверь, сглотнув пересохшим горлом, вдруг заворочался, приподнялся, опираясь на передние лапы, сел и уставился на свою гостью напряженным взглядом желтых, как у брата, глаз.

- И-ви-и? - протянул хрипло.

Вета не знала, как отвечать на этот вопрос. Да и не была уверена, что он ей не почудился. Поэтому молча потянулась за ведром, придвинула его поближе к парду. Тот еще несколько мгновений сидел неподвижно, не сводя с девушки взгляда, затем опустил голову и принялся лакать воду - шумно, но аккуратно.

Пил кошак долго. Ветка успела и обрадоваться, что добилось своего, и испугаться, что вот сейчас зверь напьется воды, соберется с силами и...

...смириться с неизвестностью, которая должна была наступить вот-вот, Вета тоже успела.

Кошак закончил лакать. Вновь поднял голову. Его взгляд немного прояснился и стал более пристальным.

Чуть пошатываясь, зверь встал и на нетвердых лапах приблизился к девушке. Ткнулся мокрым носом ей в лицо. Потом - в шею.

- И-ви-и, - вновь прохрипел протяжно. И вдруг... схватил зубами широкую лямку сарафана, потянул ее с плеча Иветты.

Ветка замерла. Забыла дышать. Только сердце ее подскочило в груди, затрепыхалось, затарахтело часто-часто.

Пард продолжал сражаться с тканью. Убрав лямку сарафана, он схватился зубами за тонкую ткань рукава нижней рубашки и разорвал ее, сумев при этом не поранить кожу девчонки. Обнажив плечо, он несколько раз лизнул чистую, пахнущую летним разнотравьем нежную кожу, а затем резко, одним сильным движением, вжал в нее свои острые клыки, прокусывая ее, оставляя на худеньком женском плече неглубокие кровоточащие ранки.

Иветта не удержалась, охнула - скорее от неожиданности, чем от боли. Похоже, прикосновениями языка зверь каким-то образом заблокировал восприятие. Шевелиться Вета по-прежнему не пыталась.

Зверь, протяжно вздохнув, принялся зализывать нанесенные им повреждения. От прикосновений его шершавого языка стало щекотно. Девушка слегка поежилась. Ее кожа покрылась ознобными мурашками.

Пард еще раз лизнул плечо Ветки, ее шею, слегка отступил назад и улегся, пристроив свою голову на коленях сидящей перед ним девчонки. Глаза кошака закрылись, но дыхание оставалось тяжелым, напряженным. Уши подрагивали. Кончик хвоста начал елозить по полу - влево-вправо. Влево-вправо.

Сколько ни думала Ветка, сколько ни гадала позднее, как ей могло прийти в голову обхватить голову парда и начать его поглаживать, идей на этот счет у нее так и не появилось. Но в тот момент это казалось вполне естественным: приласкать зверя, доверчиво прилегшего рядом. И неважно, что минутой раньше он впивался клыками в ее тело, совсем рядом с шеей. Не загрыз же? Значит, и не собирался.

Ветка закрыла глаза, пытаясь удержать слезы, проступившие от пережитого испуга и последовавшего за ним облегчения: похоже, самое страшное - позади. Слезы удержать не удалось: пара капель все же соскользнуло с ресниц и, проложив короткие мокрые дорожки по скулам, сорвалось вниз.

Капельки упали на шкуру парда и тут же исчезли, просочились и впитались в густой мех зверя. Иветта вдруг ощутила, что шея оборотня под ее рукой стала меньше в объеме, с нее исчезла растительность. Да и голова, лежавшая у нее на коленях, похоже, изменила форму.

Ветка открыла глаза, чтобы взглянуть, что происходит, и сдавленно пискнула: парда больше не было! А ее, Веткины, руки обнимали голову мужчины, который лежал на полу ничком - голый.

- Э-э-эм... Даромир? Ты так не замерзнешь? - забеспокоилась девушка, зашевелилась, пытаясь извлечь свои пальцы из снежно-белых длинных волос мужчины, в которых виднелось несколько темных прядей.

Ее голос или попытка отодвинуться заставили мужчину очнуться от легкого забытья. Он простонал в колени девушке - уже вполне разборчиво:

- Иви-и! - и начал подниматься.

Ветка поневоле залюбовалась фигурой Даромира - Яросвета. Хорошо развитые, красиво очерченные мышцы спины, рук, ягодиц плавно перекатывались под золотистой кожей, покрытой светлой короткой порослью волос. А когда оборотень выпрямился, стоя на коленях на расстоянии вытянутой руки от Веты, она обнаружила, что и спереди рельеф его тела так же хорош: даже пресловутые кубики пресса все были на месте.

Девушка непроизвольно опустила взгляд еще немного ниже - и тут же зажмурилась, зарделась: она, конечно, знала, что находится у мужчин между ног, но вживую и вот так вблизи ей все это наблюдать пока не приходилось.

Ветка сделала пару быстрых вдохов, сама того не замечая, облизала, а потом прикусила пухлую нижнюю губу и, совсем чуть-чуть приоткрыв глаза, кинула взгляд на лицо мужчины: заметил ли он ее смущение?

Он заметил. Поймал взгляд девчонки, несколько мгновений удерживал его, словно гипнотизируя. В его вертикальных зрачках разгоралась страсть. Потом Даромир тоже опустил взгляд вниз. Ветка - вслед за ним. И в этот раз она едва не вскрикнула: та часть тела оборотня, которая отвечала за его мужественность, и которую французы называют «фамильными ценностями», явственно увеличилась в размерах и изменила положение.

- Иди ко мне, Иви, любимая, - Даромир протянул к девушке раскрытую ладонь. -Обещаю: я не обижу тебя!

Поймав руку Ветки, он, не вставая с колен, приблизился, обнял свободной рукой ее шею, и, рвано выдохнув, приник поцелуем к ее приоткрытым в волнении губам.

Иветта не оттолкнула его. Не стала противиться: она знала, куда и зачем идет. Она обещала стать женой этому мужчине - женой во всех смыслах этого слова.

После трех дней голода, жажды и черного отчаяния Даромир, похоже, все еще был не в себе и не совсем понимал, где он и кто с ним рядом.

- Дух Парда вернул тебя мне, Иви! - в промежутках между жадными, но осторожными поцелуями пробормотал он. - Ты ведь моя, да, девочка?

- Твоя...

Вета чуть дрогнула: ей было неловко вводить в заблуждение этого поглощенного горем мужчину. Но ведь она не обманывала его! Да, он принимает ее за свою погибшую невесту, но она, Вета, уже его - это на ее плече виднеется оставленная оборотнем брачная метка!

- Моя. вся моя. - руки мужчины скользнули вниз, к щиколоткам девушки, прикрытым свободным подолом сарафана, потянули ткань вверх.

Иветта поняла: вот сейчас все случится. Она станет женщиной в объятиях мужчины-оборотня из другого мира.

- Ну, не на голом же полу! - взмолилась она.

- Не на полу... - Даромир замер. Огляделся растерянно. Обнаружил оставленный девушкой в углу возле входных дверей сверток. - Сейчас, Иви, сейчас.

Ветка, сжав кулачки у груди, молча наблюдала, как Даромир прошел к дверям, наклонился, подцепил сверток, сдернув шнурок, развернул его. Внутри, под слоем вощеной бумаги, обнаружилась шкура какого-то зверя. Мужчина отнес ее к сооружению в стене, очень похожему на камин, развернул, разложил на полу. Потом засунул руку в зев камина и что-то там сдвинул вверху. По дну камина побежали ручейки огня. Только теперь Иветта разглядела, что там, в глубине, аккуратной пирамидкой сложены дрова.

- Тепло. Мягко. Иди ко мне, Иви. - Даромир приблизился к Ветке, по-прежнему ничуть не смущаясь своей наготы и явных признаков желания, подал ей руку, помогая встать.

Вета пошла вслед за мужчиной, но у края расстеленной на полу шкуры снова остановилась, не зная, что делать. К счастью, Даромир - знал. Вновь опустившись на колени, он помог девушке снять обувь - легкие домашние туфельки. Потом заскользил ладонями и губами вверх по ее ногам, целуя то одну, то другую. Поймав руку девушки, потянул ее вниз, на шкуру. Она послушно присела рядом.

- Доверься мне, любимая, - подрагивающие от напряжения руки мужчины легли на ее плечи. - Я тебя не обижу.

- Хорошо, - едва слышно отозвалась Иветта и закрыла глаза, отдаваясь во власть своего первого мужчины.

Сколько же нежности было в каждом его прикосновении, сколько заботы и почтения! Мужчина трудно, хрипло дышал, но не позволял себе сорваться. Он ласкал тело девушки без спешки, терпеливо зарождая в ней новые, незнакомые ощущения, пробуждая ее девственное тело, приучая его к удовольствию единения.

Ах! Если бы только все эти ласки и поцелуи были предназначены ей, Иветте, а не ее погибшему двойнику из этого мира!

Мысль о том, что она - самозванка, забирающая себе то, что должно было достаться другой, мешала Ветке расслабиться. Но Даромир был настойчив: он сумел без слов убедить девушку, что не имеет значения, как они оказались вместе на шкуре у камина. Важно только то, что происходит между ними - сейчас, в эти мгновения.

То ли тепло от камина, то ли жар от тела мужчины согрели озябшее тело Веты, наполнили его сладкой истомой, в которой растворилось все лишнее, все, что не имело значения. Забыв о сомнениях и терзаниях, она окончательно доверилась губам и рукам мужа, начала потихоньку отвечать на его ласки.

Эти робкие, неумелые попытки свели Даромира с ума. С протяжным стоном он вытянулся на шкуре во весь рост, навис над девушкой:

- Сейчас ты станешь моей, Иви!.. Прости, если в первый момент будет не очень приятно...

- Я. готова, - Ветка была готова давно.

Это здесь, в магическом мире оборотней, невинность до брака ценилась и почиталась. Но она-то росла в другом мире, и в двадцать один год ощущала себя старой девой, никак не решающейся познать плотскую любовь.

Даромир прижался к девушке, заставив ее раскинуть бедра, качнулся вверх.

- Тише, родная, тише. Уже все, - зашептал, осыпая поцелуями ее лицо, на котором на миг появилась болезненная гримаса. - Теперь только приятное.

И он не подвел: сумел сделать так, чтобы Ветке стало не просто приятно, а так хорошо, что в какой-то момент она почти потеряла сознание. Лишь ее тело, внезапно зажившее собственной жизнью, выгибалось и вздрагивало от внезапно острого удовольствия.

Потом, когда все закончилось, Даромир улегся на бок, обхватил девушку руками, прижал к своему разгоряченному телу. От усталости его глаза начали закрываться. Уже засыпая, он попросил тихо:

- Обещай, мне, Иви. Обещай, что больше не оставишь меня.

- Я тебя не предам, Даромир, и не покину, - пообещала Вета.

Точнее, еще раз подтвердила обещание, данное немного раньше брату своего мужа, Верославу. Верила, что сумеет выполнить...

Она и сама не заметила, как тоже задремала подле мужа, пристроив голову на его плечо и перекинув одну ногу через его бедра.

Через пару часов она проснулась от осторожных прикосновений и тихого шепота, повторявшего ее имя:

- Иви, проснись. Вставай, Иви!

Иветта неохотно разлепила глаза и увидела Верослава.

- Что?..

- Тебе нужно уходить, девочка.

- Зачем?

- Потом объясню. Давай, выбирайся из объятий брата, одевайся, но очень осторожно, чтобы не разбудить его. Жду тебя за дверью.

- Ладно.

Верослав скрылся за дверью, а Иветта попыталась сдвинуть руку мужа, лежащую у нее на талии.

- Куда? - не открывая глаз, поинтересовался он, усиливая хватку, не желая отпускать от себя жену ни на минуту.

- Мне надо... в отхожее место.

- Мм. - Даромир неохотно убрал руку, и Вета тут же отстранилась, присела и замерла, наблюдая за мужчиной.

Его дыхание вскоре снова стало глубоким и ровным. С облегчением вздохнув, девушка подхватила и накинула сарафан прямо на голое тело. Нижнюю рубашку надевать не стала

- прихватила с собой. Свободной рукой взяла туфельки и босиком, на цыпочках, скользнула к дверям.

- Что так долго? - проворчал Вер, встретив ее у выхода. - Идем, провожу в спальню, там сможешь умыться и улечься нормально.

- Мне и с мужем нормально было. Зачем ты меня забрал оттуда?

- А затем, что я не знаю, как он себя поведет, когда придет в себя и обнаружит, что его погибшую пару подменили женщиной из другого мира. Не хочу, чтобы он обидел или оскорбил тебя своим поведением.

- Ладно, идем.

Оказавшись в спальне, Вета выглянула во двор замка. Удивилась, обнаружив, что день прошел, да и вечер заканчивается. Сходила в умывальню, привела себя в порядок, улеглась на чистое, пахнущее чем-то растительным, белье и очень скоро уснула, утомленная переживаниями и впечатлениями прошедшего дня.