Не родные. Малышка в награду (СИ)

Глава 35

МАРУСЯ

Рюкзак за спиной вмиг превращается в неподъемную ношу, как и дочка, испуганно прижавшаяся к груди.

Хватаю горячий воздух ртом, ощущая, как от страха немеют мышцы. Я парализованной себя чувствую… С трудом переставляю одеревеневшими ногами, отбрасывая мелкие камни и попадающиеся по пути обломки веток.

Напряжение, чудовищный страх, ползущий по спине ледяными струями, одышка, пульсирующая в висках кровь — я словно оголенный нерв. Реакция на пределе, возможности тоже, ощущения сильнее во сто крат…

И желание защитить свое дитя граничит с безумием… Я как волчица или тигрица, не иначе… Временная скованность отступает, позволяя адреналину наполнить каждую клеточку тела.

— Помогите! — кричу что есть мочи, сворачивая с грунтовой дороги в придорожную, пыльную траву.

Джип намеренно едет медленно, загоняя меня, как добычу. Оборачиваюсь, замечая, что за рулем сидит не Роман — он просто не успел бы выскочить из дома… Там Сизый в кричащей красной футболке, ее и за версту видно.

Гонит джип по бездорожью, отделяя меня от кромки берега.

— Люди! Помогите! Пожалуйста! — кричу, замечая на берегу пустую, покачивающуюся на волнах лодку.

Конечно, мы упустили время… В такую жару никто не станет рыбачить.

Господи, что теперь делать? Дом Сизова стоит на отшибе. До соседних домов добрых тридцать минут ходу. И на берегу никого… Бежать смысла нет — на машине он все равно меня нагонит и собьет.

Остается лодка…

Варя ревет, не понимая, почему я так сильно ее трясу. Я просто бегу, родная… Не могу по-другому, как ни старайся…

Выбираюсь из густой, колючей травы на влажный, болотистый берег. Почва проваливается, ноги тонут в болотной жиже. Кожа саднит от хлестких ударов торчащих отовсюду камышей и веток кустарников.

— Потерпи, милая…

— Как же ты достала всех, сука!

А вот и Сизов… Не стал рисковать машиной и оставил ее в метрах десяти от берега. Оборачиваюсь, на мгновение столкнувшись с его взглядом. Злой, обезумевший… Он ни за что не даст мне второго шанса, если только я сама не вырву его у судьбы.

— Думаешь, я не понял, что вы с этой немой идиоткой задумали? И ментов ко мне в дом привела, тварь! Сейчас я покончу с тобой раз и навсегда. Никакие уговоры Романа не подействуют.

Он плюется, пробираясь по липкой, пахнущей тиной квашне, все ближе. Еще немного и схватит меня за плечи…

Нога цепляется за корягу. Я тяну ее, оставляя в болоте обувь. Малышка разрывается от крика, выгибается, даря Сизову преимущество во времени. Он в два шага преодолевает разделяющее нас расстояние и хватает меня за волосы.

— Отпусти, гад! Я ничего тебе не сделала! Ничего не должна!

— Отпустить, чтобы ты в полицию пошла, дрянь? Мне хватило зоны. Второй раз я чалиться не собираюсь.

Боже, какая же у него мерзкая рожа — красная, вся в оспинах, с кривыми, желтоватыми зубами. И взгляд как у психа.

Между нами чудовищная пропасть и короткий шаг… Сизов пытается отдышаться и сгибается пополам. Уверен, что никуда я не денусь — так и буду стоять и ждать, пока он наберется сил перед моим убийством.

Меня скручивает отчаяние — за что все это? Я ведь ничего эдакого никогда не просила у жизни? Только любви и счастья. Тепла горячего тела, прижимающего к груди, малыша с глазами любимого…

И если сейчас я сдамся, позволю страху опутать меня — ничего уже не будет… Никакой надежды. Я кладу ребенка прямо на землю и вынимаю спицы. Жду, пока этот урод разогнется и со всей силы втыкаю ему их в плечо. Одну, потом вторую… Еще и еще раз… Сизов орет. Кровь фонтаном пульсирует из раны.

— Гадина! Дрянь!

— А это тебе за побои!

Он изворачивается и бьет меня по лицу здоровой рукой… Вот и все, Маша… Ничего у тебя не вышло. Варька орет, но сквозь ее голос я слышу и другие… Как будто меня зовут… Голова наполняется чугунной тяжестью, глаза закрываются. Где-то неподалеку шуршат шины, ревет мотор, кажется, кто-то кричит. Металлический лязг сменяется протяжным скрипом открывающихся ворот или калитки. Много мужских голосов, отрывистых приказов. Земля дрожит под лопатками из-за приближающихся тяжелых шагов. Кто еще сюда пожаловал? Сообщники Романа? Наверное, он вызвал все службы — полицию, психушку, скорую… Сейчас меня скрутят и увезут в неизвестном направлении. Я хочу подняться, но не могу… Не получается… Силы навсегда покинули мое тело. Я устала бороться. Сражаться в одиночку, как гребаная воительница… Сколько можно? Не могу, устала… Варюшка так звонко кричит, что, наверное, нас слышно на том берегу.

— Пакуйте эту мразь! — кричит знакомый голос.

Саша… Сашенька мой… Наверное, мне чудится? Кто-то поднимает малышку с земли, гладит по голове, успокаивает.

— Маленькая моя, не плачь, моя хорошая. Сейчас мы твою маму спасем. Маруся! Машенька, очнись… Маша… Ты меня видишь? Это я, Саша Озеров, ты меня узнала?

— Саша? А как ты…

Его лицо так близко… Неужели, это не сон? Поднимаю ладони и касаюсь его горячих щек. Стираю кровь, струящуюся из рассеченной брови, и плачу, плачу… Поехал за мной, нашел? А как же Мальдивы и Яна? Правда, он — плачет, испепеляя меня взглядом. Касается моего лица, разбитого и грязного, заправляет за уши растрепавшиеся пряди.

— Саша… Как же так? Откуда ты узнал?

— Потом, ладно? Врача сюда, быстро!