Непокорная герцогиня. Поместье в обмен на свободу

Глава 8

Огюст с жалостью смотрит на меня и, с явной неохотой, говорит:

— Дело в том, что… — он запинается и опускает взгляд в землю.

— Огюст, не томи. Что у тебя за привычка? Лучше скажи сразу как есть.

Он делает решительный вдох и выпаливает все разом:

— Дело в том, что мы лишились по меньшей мере трети крестьян.

— Что?! — чувствую, как меня бросает в нестерпимый жар, — Как это лишились… только не говори, что разбойники их всех…

Видно, что и сам Огюст не рад об этом говорить, но он пересиливает себя.

— Воспользовавшись тем, что не было никого, кто мог бы оказать им сопротивление, разбойники увели часть крестьян с собой, чтобы продать их в рабство.

Мое сердце моментально перестает биться и падает к ногам тяжелым камнем. Даже стоящий рядом Фаваро ошарашенно присвистывает.

Если нападение разбойников уже само по себе казалось мне катастрофой, то сейчас я понимаю, что оказалась в настоящем аду. Не важно сколько у меня будет в запасе времени, но без людей, которые распашут земли, вырубят леса и соберут урожай, восстановить Топи будет попросту невозможно.

— Ты знаешь куда их увели? Может, получится их как-то выкупить? — срываясь на шепот, выдыхаю я.

— К сожалению, мы опоздали, — вздыхает Огюст, разводя руками, — Их уже выкупили.

— Кто? — с надеждой спрашиваю я.

В этот момент мое отчаяние зашкаливает настолько, что я всерьез обрадуюсь, даже если Огюст скажет, что это сделал Адриан.

— Вы же знаете Геральда Аскелата?

— Конечно, — киваю я, — Это правитель соседней страны, Винлании, которая граничит с нашими Топями на востоке.

Как его не знать. Мало того, что Адриан с ним находится, можно сказать, на ножах, так и про Винланию ходят настолько жуткие слухи, что от них в дрожь бросает.

Например, что Геральд еще тот тиран, который совершенно не заботится о своем народе, живущем в полнейшей нищете и голоде, тогда как он сам купается в роскоши. Или что с его согласия в стране процветает темная магия, пытки и казни, с помощью которых народ и держат под контролем.

И, стоит только подумать о том, что наши несчастные подданные, которые были вероломно похищены и проданы в рабство разбойниками, окажутся в лапах такого изверга, как у меня перед глазами все плывет.

Нет! Так нельзя! Мы не можем так просто оставить их!

Мы должны сделать все возможное, чтобы вернуть их. Это мой долг не только как супруги герцога этих земель, но и человека, который не привык отмахиваться от чужих проблем. Не говоря уже о том, что наверняка у похищенных крестьян здесь остались родные, которые хотели бы снова увидеть друг друга.

— Огюст! — изо всей силы стискиваю кулаки, — Попробуй связаться с Аскелатом. Напомни ему, что у него находятся подданные соседнего государства, которых мы хотели бы вернуть обратно. Мы… — я осекаюсь и прикрываю глаза, — …вернее я, готова лично выказать свое почтение и компенсировать ему все деньги, которые он потратил на выкуп. А если этого будет мало, я готова предложить ему особые условия, если он захочет выкупить у нас ресурсы. На сколько я помню, Виллания тратит много денег на поддержания своего флота. А мы могли бы предложить ему первоклассную древесину по хорошей цене.

— Как прикажете, мадам, — склоняется в почтительном поклоне Огюст.

Стоящий рядом Антуан хмыкает. Я перевожу на него невольный взгляд.

— Вам есть что возразить?

— Надеюсь, вы понимаете, что торговый путь проложен в обход Мрачных Топий? — с улыбкой спрашивает меня управляющий, — То есть, караван должен будет сделать немалый крюк, чтобы дерево доехало до Винлании. А это значит, что мы вряд ли получим какую-то прибыль. Хорошо если мы продадим это дерево по себестоимости.

Его слова болью отдаются в моей душе.

Я это знаю. Прекрасно знаю и без него, вот только…

— А что ты предлагаешь? Бросить этих людей, как будто это сломанные вещи? Я не могу так поступить! Если ради того, чтобы они вернулись обратно надо будет отослать пару караванов с деревом за бесценок, я готова. Пусть мы ничего не заработаем с этого, но я хотя бы смогу смотреть в глаза этим людям без зазрения совести. А иначе, какая из меня герцогиня, если при первой же трудности я бросаю тех, кто во мне нуждается, на произвол судьбы.

Антуан долго буравит меня пристальным взглядом, в котором читается не то удивление, не то почтение.

— Ничего такого, — наконец, мотает он головой, — Я всего лишь хотел понять осознаете ли вы риски вашего решения и все.

Пользуясь случаем, в наш разговор снова вклинивается Огюст.

— Мадам, простите великодушно, но у меня вопрос. Я немедленно отошлю Аскелату ваше предложение. Но все равно думаю, что ответ придет не раньше, чем через пару дней. А что мы будем делать оставшееся время?

— Сейчас нужно собрать всех, кто способен держаться на ногах, оценить нанесенный ущерб и попытаться восстановить все, что подлежит восстановлению, — с рвущим душу на части сожалением снова кидаю взгляд на сожженные дома, — Но самое главное, нам надо как-то решить проблему с охраной наших земель. И, по возможности, увеличить количество рабочих рук.

И если с первой задачей все более-менее понятно, то с какой вообще стороны подходить к выполнению второй, я пока теряюсь в догадках.

Словно почувствовал мое смятение, Антуан снова подает голос:

— Если позволите, — подмигивает он мне, — У меня есть предложение, которое решит обе ваши проблемы. Правда, не ручаюсь, что оно вам понравится.