Ночные объятия

ГЛАВА 17

Саншайн не знала, что и думать об Ашероне, когда они вошли в ее квартиру. Он был худой и ужасно высокий. А его глаза…

Она вздрогнула.

Что-то в них заставляло предполагать, что он может видеть ее насквозь, и может слышать каждую ее мысль.

Она бросила мольберт у кушетки и посмотрела на Ашерона, обходящего ее жилище, словно удостоверяясь, что здесь никого нет. Было понятно, что он делал это скорее в силу привычки, чем из-за реальной необходимости убедиться, что они одни.

Его движения были наполнены смертельной грацией. Это была поступь хищника. В Ашероне было что-то истинно сексуальное, непреодолимо-соблазнительное, его близость заставила Саншайн захотеть коснуться его.

Это было так, как будто от него исходил мощный поток феромонов, и одновременно она была напугана. Он походил на великолепное и смертоносное животное, и одна часть ее жаждала обнять его, а другая знала, что вероятнее всего он оторвет руку сразу, как только она коснется его спины.

Он был одновременно притягательной и свирепой личностью, заставлявшей ее желать скрыться за дверью.

Он заговорил, и мощный звук его голоса заставил ее подпрыгнуть. Но больше она была поражена тем, каким эротичным оказался этот голос. Он был таким низким, что даже вибрировал, и каждый произнесенный слог стекал по ее спине обольщающей лаской. Никогда ей не доводилось находиться рядом с мужчиной, тело которого и личность которого, казалось, были созданы с единственной целью — сексуального соблазнения женщины.

Малыш, это, блин, сработало.

— Ваш брат Сторм сейчас убирается внизу. Вы могли бы попросить его провести ночь в вашей квартире.

— Откуда Вы знаете, что Сторм внизу?

— Просто знаю.

Она нахмурилась — он был еще более жутким, чем ее бабушка.

— А почему Вы не остаетесь?

— Ты этого хочешь?

Нет, в действительности — нет. Но ей не хотелось оскорблять его.

— Вероятно, у Вас есть дела.

Его молчаливая усмешка, казалось, говорила о том, что он услышал ее настоящий ответ.

— Тогда, спокойной ночи, Саншайн.

Он пошел к двери.

— Ашерон, подождите.

Остановившись, он посмотрел на нее.

— Я правильно поступила, покинув Тэлона? — спросила она. — Он нужен вам, правда?

Глаза, похожие на ртуть, опалили ее.

— Думаю, что Вы должны делать так, как сказала ваша бабушка. Следуйте за своим сердцем, Саншайн.

— Как Вы узнали об этом?

Он ответил ей подобием улыбки:

— Я знаю о многом.

Это был страшный человек. Она спросила себя, не был ли он потерянным членом семейки Адамс.

Развернувшись на пятках, Ашерон ушел.

Саншайн несколько минут дискутировала сама с собой о том, что она могла бы сделать для Тэлона. Но, в конце концов, она знала, что требовало ее сердце…

Она спрашивала у Психеи, возможно ли вызвать богиню. У нее не было уверенности в том, была ли честна Психея, но существовал только один способ узнать это.

— Артемида, — произнесла Саншайн вслух, — я призываю тебя в человеческом облике.

Ничего не произошло.

Не было ни звука, ни яркой вспышки.

Ничего.

Сникнув, она пошла в спальню.

— Кто ты? И почему взывала ко мне?

Саншайн застыла при звуке раздраженного голоса с акцентом позади себя.

Развернувшись, она увидела невероятно высокую, красивую женщину, стоящую у софы. У Артемиды были длинные волосы темно-рыжего цвета, которые вились вокруг ангельского лица с ярко-зелеными глазами, в которых не наблюдалось счастья от пребывания здесь.

Богиня была одета в длинное белое обтягивающее платье, руки упирались в бедра.

— Вы — Артемида?

— Хм, позволь подумать. Ты призывала Артемиду или Питера Пена?

Ну, богиня явно не вела ночной образ жизни. И давала новое определение слову раздраженный.

— Я призывала Артемиду.

— Тогда, поскольку я одета не в зеленое, и у меня тело женщины, а не какого-то там незрелого мальчика, предполагаю, что я должна быть ею.

— Вы всегда так раздражительны?

— А ты всегда так тупа? — она скрестила на груди руки и уничтожающе посмотрела на Саншайн. — Послушай, маленький человек, у меня не хватает на тебя никакого терпения. Ты не одна из моих подданных, и этот медальон на твоей шее очень оскорбляет меня. Так скажи, что ты хочешь, и тогда я смогу сказать, чтобы ты проваливала.

Ситуация не выглядела хорошей. Леди-босс Тэлона была настоящей сукой.

— Я хотела спросить, нельзя ли мне забрать у Вас душу Тэлона?

Артемида вздернула голову:

— Ты хотела сказать — Спирра Морриганского? Кельтского вождя, которого я перехватила у Морриган?

— Да.

— Нет.

— Нет? — с недоверием переспросила Саншайн.

— Это эхо? Нет, человек. Его душа принадлежит мне, и ты не можешь иметь ее.

— Почему?

— Потому что я так сказала.

Саншайн была потрясена и разъярена. Артемиду не выбрали бы Мисс Конгениальность.

Богиня нуждалась в нескольких уроках личностных взаимоотношений.

— Ну, так что, это официальный ответ?

Артемида надменно выгнула бровь:

— Деточка, ты понимаешь, с кем и с чем имеешь дело?

Саншайн глубоко вздохнула и помолилась о терпении. Она не могла позволить себе вспышек темперамента с личностью, которая владела душой Тэлона. Если, конечно, она хотела ее вернуть.

Не упоминая того маленького факта, что как богиня, Артемида могла пожелать ее смерти, если сильно взбесится.

— Знаю, Артемида, простите. Я не хочу оскорбить Вас. Я люблю Тэлона и хочу, чтобы мы были вместе, и могла бы сделать все, что угодно, чтобы удержать его с собой. Разве Вы не можете понять этого?

Лицо богини несколько смягчилось, как будто ей было знакомо это чувство.

— Тогда можно мне…

— Ответ все еще нет.

— Почему?

— Потому что ничто в этом мире не может быть свободным. Если ты хочешь вернуть его душу, то должна заработать ее или заплатить.

— Как?

— Ты не сможешь. У тебя нет для меня ничего интересного или ценного, на что можно было бы обменяться.

— Ох, Вы что, серьезно?

— Чрезвычайно.

Артемида превратилась в туман и исчезла.

Тьфу! Саншайн захотелось задушить эту женщину. Как она может быть такой эгоистичной?

— Артемида! — выкрикнула она, прежде чем смогла остановить себя. — Ты настоящая гадина!

Закрыв глаза, Саншайн вздохнула. И что ей теперь делать? Эта эгоистичная телка ни в какую не хочет отдавать душу Тэлона.

Что же им теперь делать?

Аманда Деверо-Хантер проснулась в семь тридцать утра. Она рассеянно посмотрела на часы и закрыла глаза, потом судорожно дернулась, осознав время.

Была половина восьмого утра, а малышка Марисса еще не просыпалась для пятичасового кормления. Не то чтобы паникуя, но определенно беспокоясь о своем ребенке, она поднялась и пошла в детскую, расположенную рядом.

Когда она подошла к кроватке, у нее остановилось сердце.

Там было пусто.

Трехмесячный младенец не мог просто так встать и уйти.

О, боже, это Дезидериус!

Он вернулся за ними!

При этой мысли ее охватил ужас. С тех пор, как они с Кирианом одолели этого монстра, ее часто посещали кошмары о том, что он восстал из мертвых, чтобы отомстить им.

— Кириан! — она помчалась к постели и разбудила мужа.

— Что такое? — заворчал он.

— Марисса. Ее нет.

Кириан сел, теперь полностью проснувшись.

— Нет где?

— Ее нет в кроватке. Я не знаю, где она.

Выпрыгнув из кровати, он схватил штаны с пола. Не дожидаясь Кириана, Аманда с колотящимся сердцем промчалась через комнаты верхнего этажа.

Где мог быть ее ребенок?

Мысль о потере ее крошки была худшим из кошмаров.

Она пронеслась вниз по лестнице и увидела, что парадная дверь открыта. Если кто-то вошел и забрал ее…

Аманда вошла в гостиную и остановилась, вытянувшись во весь рост. Потрясенная до глубины души, она уставилась на самую невероятную картину, которую видела в своей жизни.

На кожаной кушетке лежал Ашерон, с довольным видом прижимая к мускулистой груди Мариссу, уткнувшуюся ему в подбородок.

На кофейном столике, как гроб, возвышалась упаковка подгузников, и стояла пустая бутылочка из-под детского питания.

Облегчение и неверие одновременно охватили ее.

Ашерон был самой ужасающей личностью, встречавшейся в ее жизни, когда она впервые познакомилась с ним немногим более года назад. Мужчина состоял из такой невероятной смеси могущества и весьма противоречивых заявлений, идей и черт характера, что мог бы не захотеть общаться с ними, и тем не менее, он лежал там, нежно качая маленькую девочку в колыбели своих огромных рук.

— Что там…

Голос Кириана затих, когда он тоже увидел их.

Она поглядела на него через плечо:

— Я не знала, что Эш любит детей.

— Я тоже. Он скованно чувствовал себя в присутствии Мариссы, и я подумал, что раньше он не общался с ними.

Кириан был прав. Эш ничего не делал, просто по возможности избегал находиться рядом с Мариссой. Каждый раз, когда она начинала кричать, он фактически съеживался и поспешно уходил. Аманда никогда бы не подумала, что он будет присматривать за ее дочерью.

Пройдя через комнату, она потянулась к ребенку.

Эш мгновенно проснулся, и его взгляд был таким диким и жестоким, что женщина, задохнувшись, шагнула назад.

Он сел на кушетке, но больше не шевелился.

Мигнув, Эш увидел ее и Кириана.

— Простите, — выдохнул он. — Я не сообразил, что это вы.

— Я просто хотела забрать ее у тебя.

Он взглянул на Мариссу, она все еще спала у него на руках.

— О, должно быть, я заснул, пока она срыгивала.

Эш отдал ребенка ей, и то, как он это сделал, о многом сказало Аманде. У него были навыки, говорившие о том, что этот мужчина держал ребенка больше, чем несколько раз.

— Надеюсь, я не напугал вас, — сказал он извиняющимся тоном. — Когда я вошел, она кричала, и я пошел наверх проверить, все ли с ней в порядке.

Он выглядел странно бледным, как будто мысль о кричащем ребенке доставляла ему боль.

— Так как вы оба все еще спали, а я нет, я подумал, что дам вам, ребята, перерыв.

Аманда наклонилась и поцеловала его в щеку:

— Ты хороший человек, Эш, спасибо.

С болью в глазах он отпрянул от нее, встал с кушетки и поднял с пола рюкзак.

— Я пойду наверх, в кровать.

В прихожей Кириан остановил его.

— С тобой все в порядке, Ашерон? Ты выглядишь слегка взволнованным.

Эш засмеялся:

— Я волновался когда-нибудь?

— Достойный ответ.

Он хлопнул Кириана по плечу:

— Я просто устал.

— Я задавался вопросом, где ты был вчера. Ты не вернулся сюда, чтобы поспать.

— У меня было кое-что, о чем следовало позаботиться. То, что не стало бы ждать.

Аманда вздохнула.

— Знаешь, Эш, однажды ты окажешься перед необходимостью довериться кому-нибудь.

— Доброй ночи, Аманда, — сказал Эш, кивнул Кириану и пошел по лестнице.

Когда он исчез на верху, Аманда прижалась к мужу.

— Не могу поверить, что ты знаком с ним две тысячи лет и знаешь о нем так мало, что не можешь назвать его настоящий цвет волос.

Кириан пожал плечами.

— Эш настолько независим и сдержан, что я сомневаюсь, узнает ли кто-нибудь больше, чем его имя.

Утром Саншайн долго лежала в кровати, вспоминая звук глубокого дыхания Тэлона, когда он спал. Как он лежал, просунув колено между ее бедер, одну руку собственнически положив ей на грудь, а другая тонула в ее волосах.

Как же она тосковала без него.

Потом мысли уплыли в прошлое. Далеко, в ее другую жизнь…

«Не ходи, Спирр. Будет беда. Я знаю это».

Охваченный яростью, он выдернул руку из ее ладоней.

— Они убили моего дядю, Нинья. Ранили прямо у меня на глазах. Я не обрету покоя, пока не отомщу.

Будучи Ниньей, она слишком боялась потерять его, и не стала давить. Она всегда во всем подчинялась ему. Он был ее мужем. Но женское сердце знало, что он собирается запустить в движение такие материи, которые нельзя будет изменить.

И оказалась права.

И также она знала, что сегодня ночью он, так или иначе, разрешит конфликт.

Что, если она потеряла Тэлона?

Она не могла перенести мысль об этом даже больше, чем мысль прожить свою жизнь без него.

Саншайн оглядела свой чердак, все знакомые вещи.

Со дня развода с Джерри ее волновала только карьера и искусство.

Теперь, когда она осталась одна со всем этим хламом, это уже не казалось таким важным.

Искусство не обнимало ее ночью. Оно не смешило и не соблазняло ее, не заставляло ее тело гореть от страсти и дрожать от оргазма. Оно не двинуло кулаком в нос Джерри так, что тот отлетел.

Только Тэлон сделал это.

Только Тэлон мог бы так поступить.

Взгляд остановился на Снупи-диспенсере, и из глаз хлынули слезы.

— Я не могу позволить ему уйти.

Если бы только знать, как удержать его.

Зарек сидел в темном углу гостиной, прислушиваясь к звукам пробуждающегося города. Прошедшей ночью он должен был спать, но не мог обрести мира в себе.

Зазвонил телефон.

Ответив, он услышал Диониса.

— Ты готов к сегодняшней ночи?

Прежде чем ответить, Зарек глотнул водки.

— Я всегда готов стать причиной неприятностей.

— Хорошо. Так как Тэлон теперь на попечении Стикса, нам потребуется немного больше усилий, чтобы подготовиться к ночи. Мне нужно, чтобы ты увел Саншайн подальше от Кельта и доставил ее ко мне. В одиннадцать тридцать она должна быть на складе. Сейчас отдыхай и готовься убить Тэлона и Валериуса.

Это он мог бы сделать без проблем.

— Как насчет Ашерона?

— Оставь его нам, — связь прервалась.

Зарек отбросил сотовый и снова вернулся к водке. Он отпил из бутылки уже три четверти. Жаль, что Темные Охотники не могут напиться. Они не могли даже впасть в оцепенение. Единственное удовольствие — человеческая кровь.

Закрыв глаза, он вспомнил женщину, которую попробовал вчера. Она была полна страсти, смеха, даже любви. Там, в течение короткого времени, он испытал что-то другое, кроме боли, которая окутывала его.

Опершись затылком о стену, он прикончил водку, позволив ей спалить горло до тла.

И сидя там в одиночестве, он не мог удержаться от мысли, какова была бы на вкус Саншайн…

Тэлон проснулся и почувствовал на простынях запах скипидара. Нужно было бы выстирать их, но мысль о потере последней частички Саншайн была невыносима.

Он хотел свою Саншайн. Она нужна ему.

И она потеряна для него навсегда.

Вздохнув, он встал, принял душ, оделся и отправился в город.

Сегодня ночью все решится.

Как только солнце зашло, мотоцикл доставил его в Санктуарий, где по приказу Эша он должен был дожидаться остальных. Вместо того, чтобы зайти в бар, он вошел в дверь здания по соседству, также принадлежащее клану медведей.

От бара здание отделяла запирающаяся дверь в кухне. Там жили медведи и некоторые вер-служащие. При доме был оборудован самодельный госпиталь с врачами и ветеринарами.

Санктуарий был больше, чем просто бар. Это была зона безопасности для любого Темного или Вер-Охотника, нуждавшегося в помощи.

К тому времени, как Тэлона впустили в гостиную Дома Пельтье, четверня Пельтье уже находилась на патрулировании, охотясь на даймонов в карнавальной толпе.

Юлиан и Кириан были заперты в комнатах наверху, и Мамаша Ло Пельтье сторожила этих двоих до утра. Даже в гостиной Тэлон слышал их угрозы уничтожить Валериуса, который с усмешкой стоял сейчас у камина.

Ник сидел в кресле и жевал картофельные чипсы, а Эрик Ст. Джеймс сидел на кушетке, уставившись в пространство.

В свои тридцать Эрик выглядел намного моложе. У него были длинные черные волосы, и он принадлежал к контингенту готов.

Эрик вступил в их сообщество как сквайр во втором поколении, но предпочел Дореанский статус, означавший, что он не служил одному определенному Охотнику, а любому, кто нуждался в нем.

— Ашерон, лучше выпусти меня отсюда, — кричал наверху Кириан, — слышишь меня?

— Звуки, по которым я слегка соскучился, — сказал Тэлон Ашерону, стоявшему прислонившись спиной к дальней стене.

— Ты даже не представляешь. Я решил, что лучше всего запереть Кириана и Юлиана до утра, и уже позвонил Аманде и Грейс, чтобы они не волновались.

— Я в самом деле хочу, чтобы ты освободил их, — сказал Валериус Эшу.

Эш не потрудился ответить.

Вместо этого он уставился на Тэлона.

— Сегодня ты выглядишь почти нормально. Ты собираешься и дальше оставаться таким?

— Я же сказал, что могу владеть собой.

Пока это работало.

Тэлон пребывал в мире от того факта, что когда наступит рассвет, он выяснит отношения с Камулусом.

Когда Эш вышел вперед для разговора с ними, до Тэлона дошло, что Зарек отсутствует.

Он тоже наверху?

— Где Зарек? — спросил он Эша.

— Я приказал ему охранять Саншайн.

Этот ответ разрушил спокойствие Тэлона.

— Какого черта! — взревел он.

— Доверься мне, Тэлон. Я верю, что Зарек поступит правильно.

Реакция Тэлона была очень эмоциональной:

— Я не доверяю ему. Вообще. И после этого не уверен, что доверяю тебе.

— Довольно споров, — сказал Эш. — Просто сделай, как я сказал, и все должно получиться.

— Должно? — переспросил Тэлон.

Когда Эш говорил, в его голосе были какие-то необычные нотки, и Тэлон задумался, насколько Атлант знал больше того, чем сказал им.

— Каждому из нас что-то предначертано, Тэлон, но человек может перехитрить судьбу. Если каждый сделает так, как я сказал, то все получится так, как нужно.

Тэлон стиснул зубы.

— А если не сделаем?

— Тогда нам всем придется туго.

— Вот это да, Эш, — сказал Ник с сарказмом. — Ты так чертовски спокоен.

Эш искоса посмотрел на него:

— Пытаюсь всеми способами.

— Но явно терпишь неудачу, — бесцеремонно парировал Ник.

Тэлон все еще находился в возбуждении.

Эш заговорил, обращаясь сразу ко всем:

— Мне нужно, чтобы каждый понял, что впереди у нас в самом деле зловещая ночь. Кажется, Дионис и Камулус объединили свои силы в попытке вернуть себе божественность.

— Как они думают сделать это? — спросил Валериус.

— Они оба недостаточно сильны, чтобы проделать это самостоятельно. Им нужна сила третьего бога.

— Какого бога? — спросили все одновременно.

— Аполлимии.

— Кто, к черту, такая Аполлимия? — спросил Тэлон. — Я никогда о ней не слышал.

Один уголок рта Эша приподнялся в усмешке:

— Это старая богиня, которая восходит к моему времени. Та, которая имеет власть над жизнью, смертью и местью. Атланты нежно называли ее Разрушительницей.

— Она как Гадес? — спросил Валериус.

— О, нет, — ответил зловеще Эш. — Эта богиня заставит Гадеса почувствовать себя бойскаутом. Аполлимия приканчивает своих жертв железным молотом и командует армией уродливых демонов. В последний раз, когда кто-то освободил ее, в мир проникли горе и страдания, она отправила Атлантиду прямиком на морское дно. Она пошла на Грецию, опустошая всю страну, и отбросила их культуру на тысячелетия назад прежде, чем была остановлена и возвращена в свое заточение. Разрушительница устроит святую преисподнюю на этой земле. Начиная с Нового Орлеана.

— Ура, — саркастически сказал Ник, — мне это нравится.

Эш не обратил на него внимания.

— И как они собираются освободить Разрушительницу? — поинтересовался Тэлон.

Эш глубоко вздохнул:

— Единственный способ сделать это — использовать кровь Атланта.

— Твою кровь, — сказал Тэлон.

Это было фактом, поскольку Эш оставался единственным живым Атлантом на земле.

Эш кивнул.

— В полночь граница между этим миром и тем, где она находится, будет достаточно тонка, и ее можно нарушить. Если они спустят ее с привязи…

— У кого-нибудь еще открылась язва? — спросил Ник.

Тэлон проигнорировал его вопрос.

— Как мы остановим их?

— Сильной верой и выполняя в точности то, что я говорю.

Ник фыркнул:

— Кто-нибудь еще, кроме меня, думает, что Эш слишком неопределенно высказывается обо всем этом?

Все, кроме Эша, подняли руки.

— Это не смешно, — сказал им Эш.

Он взглянул на Валериуса:

— Ты нужен мне на улицах вместе с Пельтье. Чтобы отвлечь нас, в одиннадцать тридцать Дионис планирует напустить даймонов на людей. Убивайте всех, кого обнаружите.

— Ник, — сказал Эш, — мне нужно, чтобы ты и Эрик были наготове, если в вас возникнет необходимость.

Сквайры кивнули.

Эш надел темные очки.

— Тэлон, ты остаешься со мной. Мы последуем за Дионисом и его шайкой.

— Из любопытства, — произнес Тэлон, — откуда ты все это знаешь?

Эш не ответил.

— Хорошо, дети, — сказал Эш, — давайте пойдем и защитим улицы.

— Можно один вопрос? — спросил его Эрик.

— Конечно.

— Может я тупой, но почему эти парни жаждут власти именно теперь? Почему они не сделали этого в прошлом году или в другое время? Чего они выжидают?

Ответ Эша нисколько не утешал:

— Это не первый раз, когда они пытаются вернуть себе власть. Просто, это их лучший выстрел, который должен был увенчаться успехом.

— О'кей, — медленно сказал Эрик, — для начала ответь, что случилось с их властью?

Тэлон ответил за Эша:

— Когда богу перестают поклоняться, их силы уменьшаются. Если один бог будет побежден другим, то часть его сил уходит к победителю, и он теряет способность восстановить свою прежнюю позицию.

Эрик кивнул:

— Хорошо, и последняя вещь. Что произойдет, если они действительно восстановят свое могущество?

Эш отвел взгляд:

— Давайте надеяться, что никогда об этом не узнаем.

— Почему?

— Потому, что согласно мифу Атлантов, Разрушительница — это та, кто вызовет Телико[79] — конец света. Без сомнения, Дионис и Камулус думают, что Аполлимия будет так переполнена благодарностью за освобождение, что без раздумий присоединится к ним и разделит с ними свое могущество. Чего они не знают — это того, что для заключения в тюрьму Аполлимии у атлантских богов были серьезные основания. Даже другие боги боялись гнева Аполлимии, и в конце концов, она уничтожила их всех. Мы должны сделать все, чтобы не дать ей вырваться. Если они освободят ее сегодня ночью, все, что вы знаете о мироздании, изменится. Все.

— Нам должно понравиться спасать мир, — сказал Тэлон. — Для этой жизни еще не вечер.

Эш глубоко вздохнул.

— Вот на этой ноте давайте пойдем и сделаем то, что должны.

Тэлон кивнул и всем сердцем пожелал, чтобы смог увидеть Саншайн еще раз.

Он не хотел умирать, не увидев снова ее лица.

Долг, как же это достало.

Валериус ушел первым.

Тэлон, Ник и Эрик вышли через черный ход, Эш шел за ними.

Не успел Эш покинуть дом, дверь захлопнулась, поймав кончик полы его длинного черного пальто. Он резко остановился и чертыхнулся.

Ник завывал от смеха при виде пойманного в ловушку Ашерона:

— Это не выбило из тебя дерьмо?

Эш выгнул бровь.

Дверь открылась, освободив пальто, и с грохотом захлопнулась снова.

Ник тут же присмирел:

— И оно снова вернулось назад к тебе.

Эш потрепал его по голове, как старший брат:

— Прикрой наши спины и успокой Аманду, пока не вернется Кириан.

— Пожалуйста!

Эш и Тэлон покинули богато украшенный внутренний дворик и смешались с плотной, как туман, толпой туристов и местных жителей.

Вокруг были сотни людей. Сотни не имевших понятия, что судьба мира находилась сейчас в руках этих двух одетых в черное мужчин, которые медленно пробирались через них.

Два человека, которые сегодня ночью были измучены. Изнурены.

Один — потому что давно перестал чувствовать что-то, кроме тяжелого бремени своих обязанностей.

А Эш не хотел ничего, кроме как лечь и спать в течение целого дня.

Один день, чтобы на мгновение по-настоящему расслабиться.

Он провел вечность, ожидая второго шанса.

Ожидая, когда сможет вырваться из руин своего прошлого и от проклятия, которое составляло его будущее.

Сегодня ночью впервые за одиннадцать тысяч лет он лицом к лицу встретится со своим братом.

Они никогда не были на равных. Стикс ненавидел его с момента своего рождения.

Это будет длинная, длинная ночь.

Голова Тэлона была занята мыслями о Саншайн. Нежными чертами ее лица.

Рисовала ли она у себя на чердаке?

Думала ли о нем?

«Я люблю тебя». Ее слова болью отозвались в нем.

Тэлон сцепил зубы, жаждая прикоснуться к ней, надеясь, что на исходе этой ночи она навсегда будет в безопасности от Камулуса.

— Верь, Тэлон, — произнес Эш, как будто знал о его мыслях.

— Я пытаюсь.

Тэлон глубоко вздохнул.

Своя смерть его не беспокоила. Это была Саншайн, которой он не мог позволить умереть. Правдами и неправдами, он разберется с этим, и наступит день, когда она будет в безопасности.

И не имеет значения, чего это будет стоить.