Обмененные души

ГЛАВА 26

Женщины с обмененными душами встречались так ещё несколько раз. За это время Филис рассказала о себе, о своей жизни после перемещения. Причём рассказ о первых шагах в этом мире был расписан ею в подробностях, а вот с того момента, когда она увидела Жаргала… Филис почему-то скрыла от Ольги имя своего мужа. Потом, задав самой себе вопрос, почему она так делает, она себе и ответила, что для неё отношения Ольги и Жаргала — это только их отношения, и она из деликатности хочет оставить их в неприкосновенности. И свои собственные отношения отдельно с Ольгой и отдельно с Жаргалом — тоже в неприкосновенности.

Так она и объяснила Жаргалу.

— Ольга была твоей ученицей, она до сих пор иногда вспоминает твои слова и уроки. Она очень далеко продвинулась в изучении магии, в чём я совсем ничего не понимаю, а вот с тобой она могла бы поговорить об этом. Потом Ольга помогла тебе, очень старому магу, переместить душу в тело спящего парня. Это — твоя история и её, мне там места нет. И хорошо бы Ольге узнать всё, что ты захочешь ей сказать о себе — от тебя, а не в моём пересказе. После того, как мы с ней скажем друг другу всё. Ну я так чувствую.

Жаргал не возражал, только посмеялся над "аристократическими причудами" своей красивой половины, и с большим интересом узнавал от Филис то, что Ольга рассказала о себе.

А рассказала Ольга поистине об удивительных событиях. Оказывается, она переместила свою душу в тело шестилетней, совершенно безумной и опасной для окружающих девочки — дочери герцога Тонлея, тогда, когда сама получила смертельную травму. Она спасла жизни принца Винсента и его товарищей, предупредив их о спрятанной в коляске бомбе и даже умудрилась заслонить принца своим телом. Телом Филис Кадней. В результате все считают её, Филис, погибшей. А маленькая девочка Эвелис, одарённая магией телекинеза, о которой почти никто не знал, вдруг обрела разум. Разум Ольги. И, заодно, новый вид магии — магии порталов.

О том, что маркиза Эвелис Тонлей — это Ольга, в Плиссандрии знает единственный человек, к которому стеклись все донесения о тех событиях — король Плиссандрии. Он взял с Ольги слово, что больше никто не узнает об обмене душ. Главное — принц Винсент не узнает. Потому что живая Ольга сможет помешать любившему её принцу спокойно жить дальше и жениться на принцессе Хидейры. Вот Ольга и уехала, чтобы не мешать, и подальше от собственного соблазна открыться любимому принцу. Уехала она как раз в Хидейру, в академию магии, а точнее, к ректору этой академии — Цертту, и стала его воспитанницей. Недавно Ольга с Церттом ездили в джунгли к Оракулу. Там они исследовали и выяснили природу этого артефакта, а заодно Ольга пожелала увидеть себя, своё прежнее тело. То есть Филис.

А Филис сделала нечто очень важное для себя — она расспросила Ольгу о своих родителях и сёстрах, которые знают, что их Филис использовала артефакт обмена душ и находится теперь где-то очень далеко. Узнала и о том, что Ольга помогла им обрести долгожданного наследника фамилии, увидев во время сеанса магии вероятностей, что у барона Каднея должен родиться племянник. Обречённый на смерть, если его не спасти.

Филис написала родным длинное письмо, в котором многое рассказала о себе. О том, что живёт в другом мире, она написала так, что можно было подумать, что пишет она просто о другом материке. В письме Филис смиренно просила прощения у родителей и сестёр за то, что покинула их в минуту душевной слабости. Она собрала большую стопку фотографий — себя, мужа, детей, их дома, долины, в которой он находится, автомобиля и даже красивых лошадей. И попросила Ольгу переслать этот большой конверт в баронство Кадней.

— Я очень благодарна тебе, Оля. Ты оказалась для моих родителей лучшей дочерью, чем я.

— Вовсе нет, — возразила Ольга, — Я оформила документы о самостоятельности ещё до гибели твоего тела. То есть я отделилась от рода Кадней. На всякий случай, чтобы они опять не надумали выдать меня замуж.

— Да, мне вряд ли пришло бы такое в голову, — посмеялась Филис, — Я более покладиста и менее независима по характеру, чем ты.

— Ну почему же? Ты наилучшим образом разобралась с наследством Егора и со всеми, кто на него претендовал.

— Должна признаться, я брала пример с тебя. Например, когда свекровь обмолвилась, что ты считала её организацию "Детей Света" мошеннической сектой, я сразу тоже стала так считать.

— Не скромничай, — усмехнулась Ольга и Филис было странно увидеть усмешку взрослой женщины на подростковом лице, — Ты, не имея нужных знаний, семнадцати лет отроду, устроилась в моём родном мире лучше меня. Уверена — у меня, с моей тогдашней депрессией, так ладно всё не получилось бы.

— Тогда будем считать, что каждая из нас теперь на своём месте, — радостно улыбнулась Филис.

Ей была приятна оценка Ольги её личности и поступков. Словно она только что сдала один из своих главных экзаменов в жизни.

— Да тут считай — не считай, а так и есть. Мне вот сейчас готовиться надо к экзаменам, Цертт, сволочь древняя, велел снова сдавать всё, начиная с первого курса. Потом буду научную работу писать. И не одну, скорей всего. Так что видеться с тобой не смогу какое-то время.

— Ничего, мы ведь почти обо всём уже рассказали друг другу… Скажи только, а тебе не страшно жить в доме с некромантом? Он же может убить одним только взглядом.

— А… откуда ты знаешь, что Цертт — некромант? — нахмурилась Ольга, — Я тебе этого точно не говорила. И об этом даже в академии Плиссандрии практически никто не знает.

— Мне муж сказал, — призналась Филис, чувствуя при этом, что густо краснеет, — Он, кстати, тоже Цертта сволочью назвал.

— Всё страньше и страньше, — констатировала Ольга, откинув голову, — А кто у нас муж?

Как только Филис произнесла слово "Жаргал", Ольга совершенно по-детски подпрыгнула, выпучила глаза, открыла рот… и портал исчез.

— Что это было? — пробормотала Филис.

— Она утратила контроль над магией, — усмехаясь, объяснил ей Жаргал, когда Филис пересказала ему сегодняшнюю беседу с Ольгой, — Всё время ваших разговоров она всегда сосредоточенно держала портал, а тут от удивления потеряла концентрацию.

— По ней никогда не заметно было, что она ещё на чём-то сосредоточена, помимо разговора, — призналась Филис.

— Это говорит о том, что у меня была хорошая ученица. И у Цертта, — справедливости ради признал Жаргал.

— Она сказала, что ей нужно готовиться к экзаменам и больше у неё не будет времени на наши разговоры.

— Думаю, на меня она всё-таки взглянуть захочет. Не удержит своего любопытства. Купи к завтрашнему вечеру баночку коктейльной вишни.

Так оно и вышло. На следующий вечер, когда перед Филис открылся портал, рядом с женой стоял Жаргал.

— Здравствуй, ученица.

— А почему ты прятался? — обиженно спросила Ольга, — Почему вы скрывали всё это время, что ты и Филис поженились?

— Прости, это я эгоистично захотела сначала переговорить с тобой о своём, — призналась Филис, — Чтобы не уступать твоего внимания мужу. Но теперь оставляю вас вдвоём и не мешаю.

Когда Филис вышла из комнаты, Жаргал сказал:

— Для тебя эти ваши разговоры были только болтовнёй из любопытства, а для неё — как испытание в академии магии. Не сердись на неё.

— Заступаешься? — насмешливо прищурилась Ольга, — А как же твоё любимое "Глупая, глупая женщина"?

— Никуда не делось, глупая Ольга с севера.

— Радует, что хоть что-то в тебе осталось прежним.

— А в тебе? Вот, лови, я вроде задолжал. Даже во сне приснилось, когда я в этот мир переместился.

После этих слов Жаргал катнул в портал стеклянную баночку, наполненную чем-то красным. Ольга взяла её, прочитала по-английски и прижала баночку с вишенками к груди. А потом посмотрела на Жаргала и швыркнула носом.

— Спасибо. Не обращай внимания на слёзы, это у меня подростковые гормоны бушуют. Всё время то реву, то восторгаюсь, то просто психую. Вот твои детки подрастут, ты с ними ещё хлебнёшь этого дела.

— Справимся. Расскажи лучше про свою новую магию, — попросил Жаргал.

Теперь несколько вечеров подряд с Ольгой общался Жаргал, а Филис, в свою очередь, расспрашивала потом мужа.

— Ольга молодец, она уже заложила сомнение в фундаментальный камень общей теории магии о том, что магический дар — свойство лишь тела человека, а не его души. Ещё в академии магии в Плиссандрии подвергла это сомнению в своей магистерской работе.

— Магистерской? Но она же только полтора года успела там отучиться, когда её убило при взрыве, — удивилась Филис, — Как она могла претендовать на звание магистра?

— Она много и старательно училась. И вообще, любит научную работу, обнаружила склонность к этому.

— Правильно мы с ней решили, что каждая из нас сейчас в своём мире, — подумав, сказала Филис.

Потом Жаргал подробно рассказал Ольге об их сеансах магии вероятностей в этом безмагическом мире.

— Те крохи магии, которые мы использовали, собираются из наших душ, которые раньше принадлежали магам, и, возможно, из чистых кристаллов, усиливающих ментальную магию.

— То есть наличие магии в душе, а не только в теле одарённого магическим даром, можно считать доказанным неоспоримо, — удовлетворённо кивнула Ольга, — запишу, с твоего позволения, вашу историю в свой научный труд.

— А если я не дам позволения — не запишешь? — усмехнулся Жаргал.

— Всё равно запишу, конечно, — сразу выпалила Ольга.

— Тогда иди, трудись, хватит с нами болтать попусту. Приходи тогда, когда будет что сказать.

— Но я ещё не всё про вас узнала, про вашу жизнь, — обиженно сказала ему Ольга.

— Вот, держи гаджет, тебе Филис скачала много видео обо мне и о ней. Сказала отдать, если ты сама заинтересуешься. И несколько запасных аккумуляторов к нему.

— Ладно. Передай ей спасибо. Я ещё приду как-нибудь.

— Приходи, когда закончишь учёбу или случится ещё что-то важное. До свиданья, Ольга с севера.

— До свиданья, учитель, — тепло улыбнулась девочка и закрыла портал.

Их новая встреча состоялась не скоро. Как потом пояснила Ольга, окончание её учёбы оказалось процессом мало того, что длительным и размытым во времени, она ещё одновременно писала научные работы, и ей хотелось отчитаться перед своим первым учителем сразу за всё. А потом Ольгу внезапно захватили в свой водоворот другие события, связанные уже с её личной жизнью.

Пространство в доме Филис и Жаргала разорвалось вновь, когда вся семья была в сборе в каминной гостиной. У Шоны установился мужской голос и Жаргал учил сына петь горлом, а Филис с девятилетней Аделис работали внимательными слушателями. Всё семейство было так поглощено этим занятием, что присутствия новых людей — молодых женщины и мужчины, в первое мгновение не заметили.

Вдруг перед Филис быстро метнулось нечто чёрное, и она испуганно взвизгнула.

— Чудик! — раздался позади неё вскрик двух голосов.

— Простите, боюсь, наш кот, Чудик Третий, ещё совершенно невоспитан, — сказал его высочество Винсент.

— Весь в своего дедушку, Чудика Первого, — добавила повзрослевшая Ольга, прикусив губу от сдерживаемого смеха.

— Вы тоже умеете разговаривать по-плиссандрийски? — спросила Аделис то, что её больше всего удивило.

А потом она удивилась ещё сильнее, когда увидела, как её мама встала с кресла и склонилась перед гостями в низком реверансе.

— Ваше высочество… Ольга, — очень рады видеть вас. Представляю вам своего мужа Жаргала, сына Шону и дочь Аделис.

— Мам, а можно мы оставим Чудика у нас? Ну мам!

— Можно, если принц Винсент не возражает, — разрешил Жаргал, который ни в чём не мог отказать своей дочке, а потом улыбнулся Ольге, — Вижу, у вас случилось много всякого важного за время, что мы не виделись?

— Помимо того, что мы недавно поженились? Да, случилось. И мы приглашаем вас к нам в гости. Прямо сейчас, если вы не очень заняты.

— Но мы не готовы появиться во дворце, — растерялась Филис.

— О, нет, здесь у нас не дворец. Здесь просто уединённый дом. Для отдыха и удовольствия, — сказал Винсент.

— А сил хватит выдержать наше перемещение к вам и обратно? — спросил Жаргал у Ольги.

— Вполне. Накопителей здесь — выше крыше. В буквальном смысле. Входите, не волнуйтесь.

Когда всё семейство, взволнованное соприкосновением с настоящим и зримым чудом, прошло в портал, Жаргал посмотрел вокруг, вверх, и воскликнул:

— Да ведь мы не на Земле! Что это за место?