Очарование

Глава 12

Город Калиспел, что в Монтане, находился ближе всех к месту аварии.

Спасатели погрузили выживших в вертолеты и увезли. Все это заняло несколько часов, но к утру Орфей оказался в незнакомом городе с двумя женщинами, метавшими в него сердитые взгляды.

C Мэйлией понятно. Она от души его ненавидела. Ей не нравилось таскаться с ними повсюду, и хотя аргонавт со Скайлой смогли убить гончих, Мэйлия, похоже, не верила, что Орфей способен ее защитить. А постоянное недоверие в отношении пункта назначения, истрепало нервы Орфея до предела.

Но была еще и сирена. Аргонавт взглянул из окна конторы по аренде машин на участок позади здания, где ждали Скайла и Мэйлия. Сирена была горяча, как огонь, когда он поцеловал ее, вытащив из-под завалов. А после того, как они вдвоем убили адских гончих, застыла, словно лед.

Он не мог уследить за переменами ее настроения. И не представлял, какого хрена натворил в этот раз, чтобы ее обидеть. Он знал лишь, что по-прежнему хочет ее. Здравый смысл советовал избавиться от Скайлы, но что-то подсказывало, что он с ней еще не закончил.

— Соберись, придурок, — пробормотал Орфей, поворачиваясь, чтобы подписать бумаги на машину.

Клерк смущенно посмотрел на него.

— Простите?

Великолепно. Пойман за разговором с самим собой. Лучше некуда.

С тех пор, как он зачастил в человеческий мир по любому поводу, Орфей хранил здесь запас наличных. И знал, как все работает. Он даже обеспечил себя несколькими фальшивыми документами и при необходимости легко ориентировался в обществе. Обычно отвлечь людей не составляло труда. Если только он сам не отвлекался. Вот как сейчас.

Орфей выдавил улыбку, больше похожую на оскал.

— Это я не вам. Мы закончили?

Клерк сложил бумаги и убрал их в конверт.

— Да. Машину сейчас пригонят.

— Прекрасно.

Орфей толкнул стеклянную дверь и через замерзшую парковку двинулся к женщинам. Утреннее солнце освещало еще загромождавшие тротуар сугробы, но поскольку температура приближалась к нулю, совсем не грело. Мэйлия, все еще носившая пальто, купленное ими в Эверетте, обхватила себя руками и не поднимала головы. Скайла, помимо форменных сапог на шнуровке, была одета в черные брюки и куртку, в которой едва не тонула. Она стояла рядом с Мэйлией и, прикусив губу изнутри, смотрела на Орфея.

Какая любовь. От обеих. Очевидно, они более чем благодарны за то, что Орфей спас им жизнь. Почему, Аид побери, он просто не дал им умереть? Должен быть более легкий путь найти эту мерзкую крысу Апофиса. К чему такая морока?

Орфей уже приготовился сообщить об этом спутницам, когда Скайла перевела взгляд на Мэйлию и обратно на него. В ее глазах стоял не гнев и не ненависть, а ревность.

Земля пошатнулась под ногами аргонавта. Он почувствовал, как сдвинулась и закружилась парковка. А потом оказался в комнате с огромными колоннами, которые тянулись к невидимому потолку. Помещение украшали золото, мрамор, разноцветные ковры и занавеси. Рядом с Орфеем в кресле сидела и читала книгу женщина. Ее длинные рыжие пряди были приподняты с боков и уложены в корону, а остальные волосы тяжелой массой ниспадали на спину. Женщина рассмеялась, подняла глаза и улыбнулась.

Хорошенькая. Медные волосы, мерцающие зеленые глаза. Но Орфей не узнавал ее. Он склонился к ней и указал на что-то в книге.

Женщина положила ладонь ему на плечо и вновь рассмеялась.

Справа послышался какой-то звук. В комнату вошла Скайла в длинном белом полупрозрачном платье, подвязанном на поясе золотой лентой. Перевела взгляд с Орфея на женщину и обратно. И прежде чем он успел что-то сказать, исчезла так же быстро, как появилась.

Орфей не знал наверняка, что за хрень видел. Он и был, и не был там. Наблюдал за всем, словно в кино, но глазами актера. Он почувствовал, что бежит по коридору вслед за Скайлой. Та повернула, дойдя до широкой террасы. Фасад здания украшали колонны, а внизу, ступенях в двадцати, лежал большой город. Слева и справа его окружали высокие горы, а еще вода — океан синевы — докуда хватало глаз.

— Скайла!

Она развернулась и бросила на него уничтожающий взгляд. Такой же, как минуту назад на парковке. Такой же, каким смотрела на него весь прошедший день.

— Я думала, ты не собираешься на ней жениться.

— Не собираюсь.

— Тогда что она здесь делает?

— Гостит. Ее прислал отец.

— Гостит. — Она едва не дрожала от гнева. И боли. И ревности. От эмоций, по непонятным причинам, пробравших Орфея до костей. — Прекрасно. Тогда иди к ней.

Скайла отвернулась и успела спуститься на три ступеньки, когда Орфей поймал ее за руку и развернул к себе лицом.

— Я не хочу ее. Я хочу тебя.

— Почему? Она принцесса. Идеальная жена. А я всего лишь…

— Моя.

Ее жар отравлял. Ее тело походило на жажду, которую невозможно утолить. Ему хотелось вбить в нее немного ума. Орфею не нравилось вера Скайлы, будто он хочет кого-то, кроме нее. Неужели она не понимает?

— Ты моя, сирена. Только моя. Понимаешь?

— Орфей?

Лестница, вид, дворец угасли, словно истончившийся туман. Орфей моргнул раз, другой, потряс головой, чтобы разогнать пелену. Когда зрение вновь сфокусировалось, он обнаружил, что стоит на парковке и смотрит в те же, похожие на драгоценные камни, глаза, вот только теперь им недостает мягкости и желания.

В них отражалась тревога, замешательство и страх.

— Что с тобой? — спросила Скайла. — Это меня чуть не прикончили, причем дважды. А ты выглядишь так, словно переживаешь посттравматический синдром. Это ведь ненормально.

Он не понимал, о чем она бормочет. Слышал слова, но не разбирал их смысла. Аргонавт повернулся к Мэйлии за помощью, но та одним взглядом дала понять, что придется справляться самому.

И по тому, как обе на него смотрели, Орфей понял, что только что пережил одно из этих причудливых видений.

Зараза. Он потер лицо обеими руками. Изо всех сил попытался замедлить стук сердца. И не смог. Что с ним происходит?

— Орфей? — снова позвала Скайла. — Ты сидишь на наркотиках?

Ага, как же.

Орфей прижимал пальцы к вискам, пока голову не прошила боль.

— Просто устал. Все нормально.

Совсем не нормально. Даже он сам это знал. Похоже, крыша поехала. Все казалось таким реальным. Орфей ощущал те эмоции. Они и сейчас толкались в грудной клетке, словно бильярдный шар, бьющийся о борт.

Это походило на… воспоминание.

Проклятие, невозможно.

Послышался гул мотора, служащий остановил спортивный автомобиль слева от Орфея. Тот с радостью отвлекся от переживаний, потянулся за ключами, но Скайла опередила его.

— И что, по-твоему, ты делаешь? — спросил он.

— Веду машину. Ни за что не сяду с тобой в движущийся транспорт, когда ты каждые несколько минут отчаливаешь в страну фантазий.

— Я не…

— Садись, — приказала сирена Мэйлии.

Та посмотрела на обоих как на полных сумасшедших, но без слов открыла заднюю дверцу «тахо» и устроилась на сиденье. Скайла с чувством превосходства усмехнулась Орфею.

— Ты даже не знаешь, куда мы направляемся.

— Так скажи мне. Итак, ты едешь или нет? Я могу так же спокойно оставить тебя здесь, как и спасти.

Именно это он сказал ей на парковке в Сиэттле после того, как они увели Мэйлию от адских гончих.

Но воспоминание о видении — и вызванных им эмоциях — прокатилось по сердцу Орфея и выбило его из равновесия, как никогда прежде, поэтому он не сумел восхититься тем фактом, что сирена запомнила его слова.

Кем она была для него? И почему он не может это выяснить?

— Послушай, демон. Я понимаю, тебя воротит, когда женщина управляет ситуацией, но смирись. — Скайла уселась в машину.

Захлопнула дверь. Поторопила его выразительным взглядом через лобовое стекло.

Стоя под прохладным утренним ветром, Орфей понял, что может продолжать дуться или попробовать развеяться. Им еще несколько часов ехать до колонии. И независимо от того, что происходило в его проклятой голове, ему совсем не хотелось провести эти часы на ножах.

Он уселся на пассажирское место. Пристегнул ремень. Когда Скайла включила зажигание и вывела машину со стоянки, Орфей облокотился о стекло.

— К твоему сведению, сирена, я люблю, когда дама управляет ситуацией. У меня любимая поза — женщина сверху. Когда соберешься покататься, только скажи.

Она фыркнула и включила радио. На полную громкость.

Орфей посмеивался всю дорогу до Уайтфиш, штат Монтана.

***

Скайла не знала, чего ожидать, когда они доберутся до места. Она представляла себе крошечные каморки. Может быть, небольшой постоялый двор. Порядка дюжины человек. Учитывая, что Орфей назвал местных жителей беженцами, ее не удивили бы и вигвамы. Но когда арголеец велел ей съехать на грязную испещренную выбоинами одноколейку, по которой машины не ездили годами, и припарковаться в пещере, Скайла забеспокоилась.

С тех пор, как они миновали Уайтфиш и раздражающий смех аргонавта затих, Орфей был загадочно спокоен.

Отдав ей распоряжения, он погрузился в молчание, и оставшиеся три часа они без единого слова ехали по совершенно диким местам. Несколько раз Скайла смотрела в зеркало заднего вида, проверяя, на месте ли Мэйлия. К счастью — или к несчастью — та оставалась в машине.

Хотя Скайлу не тревожило отношение Орфея к беглянке, та с каждой минутой проявляла все большую дерзость, что сирене даже нравилось. По крайней мере, сейчас Мэйлия начала показывать зубы, а раньше вела себя как мышка. Скайла не слишком уважала женщин, которые покорно позволяют собой помыкать. Но разве не это она позволяла богам долгие годы?

Сирена выкинула эту мысль из головы. Она не Мэйлия. Ни в малейшей степени. И почему вообще она сравнивает себя с девушкой, когда надо беспокоиться об Орфее?

На парковке в Калиспеле он опять таинственно отключился. Она видела подобное уже трижды. Связаны ли странности с его демоном?

Из-за этого он не смог трансформироваться? В глубине души Скайла все еще сердилась, что Орфей не прошел превращение в лесу, когда они охотились на демонов, и она едва не стала обедом.

Другая часть души — та, которую Скайла изо всех сил пыталась игнорировать, — радовалась. Что-то сексуальное было в том, как он расправлялся с ними в арголейском обличии. Безумно, по-звериному сексуальное.

Подавив проснувшееся желание, она выбралась из машины и натянула куртку. В темноте рядом хлопнули дверцы.

Скайла достаточно далеко заехала вглубь пещеры, так что с дороги машина была не видна.

Орфей достал и зажег купленный в Уайтфише фонарь. Ровный свет залил темные стены вокруг путешественников.

— Ты уверен в том, что делаешь, демон?

— Просто не уходи от меня далеко, — ответил он.

Выбора у Скайлы не было. Она подтолкнула Мэйлию вперед, и обе последовали за Орфеем и светом.

Они шли порядка двадцати минут. Скайлу знобило. Сапоги все время скользили, а на неровных камнях она подвернула ногу. Сверху послышался шум.

Сирена поймала Мэйлию за руку, чтобы остановить. Свет продолжал двигаться. Скайлу встревожили сгустившаяся в пещере темнота и незнакомый голос над головой.

— Что это? — прошептала Мэйлия.

— Не знаю. — Скайла вытянула из-за спины кинжал. — Держись за мной.

Она встала перед Мэйлией. Застыла. С той стороны, куда ушел Орфей, не слышалось ни звука. Мгновенье она думала его позвать. А затем чернильную тьму прорезал свет, и застучали ботинки. Скайла прикрыла глаза рукой.

— Не время останавливаться, леди. Мы почти пришли, — раздраженно сказал Орфей.

По венам Скайлы разлилось облегчение. Она спрятала кинжал в ножны и подтолкнула Мэйлию вперед.

Орфей кивком указал на изгиб туннеля за своей спиной и посветил туда фонарем.

— Прямо за углом ждет часовой. Он проведет нас остаток пути.

Орфей посторонился, пропуская Мэйлию, но когда подошла Скайла, выступил вперед, частично перекрывая туннель. Ей пришлось пробираться по краю тропы. При этом Скайла грудью задела аргонавта, тепло его тела передалось ей, а затем возникло ощущение дежавю, которое сирена помнила с той ночи, когда он прижал ее к стене квартиры в Вашингтоне. Ноги Скайлы подкосились, а щеки запылали. И желание, которое она так старалась забыть, разгорелось вновь.

— Боялась, что потеряла меня, сирена?

Его голос звучал мягко, как сиплый шепот, а серые глаза, потемневшие в слабом свете пещеры, мерцали озорством. Это озорство заразило и ее.

— Нет, — солгала Скайла. — Боялся, что потерял меня, демон?

— Боялся. В лавине.

От чувств, звучавших в его голосе, у нее екнуло сердце. Подобного жара, потребности, желания она не слышала уже тысячи лет.

Орфей исчез в темноте, прежде чем Скайла успела придумать ответ. И в одиночестве у нее так сдавило грудь, что стало трудно дышать.

Демон. Предатель. Герой.

Эти слова вертелись в ее голове. Сирена пыталась игнорировать последнее, напоминая себе, что значение имеют лишь первые два. Но они ускользали от нее, унося все, что Скайла связывала с арголейцем. А последнее громко звучало в освободившемся пространстве.

К тому времени, когда Скайла собралась и догнала Орфея в нескольких метрах дальше по туннелю, ее голова налилась тяжестью. Как он и сказал, их ждал часовой — мрачный темноволосый мужчина во всем черном стоял посреди комнаты, из которой в разные стороны разбегались туннели. Хотя незнакомец и держал фонарь, освещавший пещеру, интуиция сирены включилась на полную катушку. К поясу мужчины были пристегнуты два пистолета, а к бедру — зазубренный нож. Все эти годы Скайла оставалась жива благодаря бдительности и сейчас легко распознала угрозу, появившуюся в глазах часового при ее появлении.

Она потянулась за кинжалом, но Орфей поймал ее пальцы и крепко сжал их, прежде чем Скайла достала оружие.

— Я уж думал, ты там заблудилась. Ты готова или как?

Она взглядом велела ему держаться подальше, на что он не обратил внимания, попыталась вырваться из его хватки, но не смогла.

Часовой бросил на нее еще один взгляд, махнул рукой, повернулся и двинулся в туннель, что вел направо.

— Сюда.

Орфей наклонился к уху Скайлы.

— Не зли их. — И отстранился.

Она не упустила его убойно-серьезный тон и взгляд, говоривший «я не шучу». И ее вновь охватило беспокойство по поводу того, куда он их ведет.

Их провожатый говорил мало и шел быстро. Но после серии поворотов в лабиринте туннелей, который Скайла наверняка в жизни не смогла бы запомнить, путники наконец добрались до крепкой стальной двери, по меньшей мере, в три метра высотой.

Часовой снял со стены нечто, напоминавшее небольшой камень, но явно им не являвшееся. Показалась клавиатура с зеленой подсветкой. Часовой ввел код, дверь открылась, а за ней обнаружилась комната с каменными стенами и бетонным полом. Одну стену занимали ящики и шкафы, а в центре обширного пространства, подбоченившись, стоял мужчина ростом с Орфея. Его янтарные глаза не отразили удивления при виде новоприбывших.

— Так и знал, что снова встретимся, — сказал незнакомец.

Орфей подтолкнул в комнату Мэйлию. Она широко раскрыла глаза от страха, но позволила затянуть себя и даже не вздрогнула от прикосновения. И в груди Скайлы вновь подняло уродливую голову раздражение, вызванное столь явной заботой аргонавта о безопасности пленницы.

— Как приятно видеть знакомое лицо, — заявил Орфей.

— Угу. — Мужчина окинул скептическим взглядом Мэйлию, затем Скайлу. После долгого молчания, действовавшего сирене на туго натянутые нервы, нажал кнопку на стене у лифта. — Судя по вашему виду, вам нужно поесть, переодеться и где-то отдохнуть.

— Хорошо бы, — ответил Орфей. — Мы будем благодарны.

Лифт щелкнул и открылся. Незнакомец протянул руку, дождался, пока пройдут Мэйлия и Скайла и вслед за Орфеем вошел внутрь. Нажав кнопку на панели, он повернулся, скрестил руки на массивной груди и уставился на Скайлу.

Сирена поняла по его глазам, что ему известно, кто она.

Вот только этот парень — не просто человек, а нечто большее.

Он был крупнее Орфея, и этим многое сказано. Светлые волосы коротко подстрижены, а в ушах — крупные серьги-гвоздики. Одетый во все черное, с пистолетами за поясом, с перчатками без пальцев и длинным шрамом через всю левую сторону лица, незнакомец буквально воплощал собой угрозу.

— Ник, — сказал Орфей под тихий гул лифта, — познакомься: Скайла и Мэйлия. Леди, это Ник Блейдс, глава колонии полукровок.

Ник не ответил. Даже не удостоил Мэйлию взглядом.

И пока напряжение наполняло кабину, как гелий — воздушный шар, Скайла поняла, что они в одной из нескольких колоний полукровок, разбросанных по земному шару. Полу-люди, пережившие войну с Аталантой и собравшиеся вместе. На Олимпе прекрасно знали, что арголейцы пренебрегают своими потомками смешанных кровей, а их прежний царь отказывался обеспечить мизосам защиту от общественной дискриминации. Поскольку Зевс не желал вмешиваться в любые дела, связанные с Арголеей, он тоже бросил несчастных на произвол судьбы.

Судя по горечи в глазах парня, он знал об этом и относился к Зевсу хуже, чем к новой царице Арголеи. А значит, недолюбливал и саму сирену.

Ее тревога усилилась, и вес лука в сапоге напомнил, что следует соблюдать осторожность.

Двери лифта распахнулись. За стеной арочных окон открывался вид, словно сошедший с открытки. Покрытые снегом горы окружали сине-зеленое озеро. Орел пронесся по воздуху, чтобы поймать рыбу, и вновь взмыл вверх.

Мэйлия широко открыла глаза, но не проронила ни звука. Скайла медленно повернулась и осмотрела двухэтажное каменное помещение с высоким потолком, затейливыми железными подсвечниками, разноцветными коврами и коллекционной русской мебелью.

Скайла могла бы поклясться своими метательными звездочками, что находится в замке.

Замок здесь? Посреди озера? Далеко от цивилизации? Бессмыслица.

За спиной послышались шаги, и Скайла повернулась в тот момент, когда по лестнице, уходившей вверх и налево, прихрамывая, спустилась привлекательная женщина.

— Познакомьтесь с Хеленой, — сказал Ник. — Она отведет вас туда, где вы сможете освежиться и отдохнуть. Нам с Орфеем надо кое-что обсудить.

Скайла знала: «кое-что» — это она.

— Я не…

Орфей наклонился к ней. Его горячее дыхание и тихий голос вызывали мурашки.

— Иди с Мэйлией. Если нас не будет рядом, она может выпрыгнуть из окна.

Когда арголеец отстранился, Скайла увидела в его глазах озорные искры, но напряженная линия подбородка противоречила беспечному выражению. Орфей явно заметил враждебность Ника к сирене, что усмирило ее ревность и укрепило желание остаться.

Она открыла рот, чтобы сказать, как мало ее волнует, что сделает или не сделает Мэйлия, но арголеец произнес «пожалуйста». Это слово тут же сломало ее сопротивление, словно воин обладал над ней магической властью.

— Я найду вас обеих, когда закончу здесь, — пообещал Орфей.

Скайла чувствовала, что не должна уходить. Но, похоже, не могла отказаться. Она кивнула и отошла от аргонавта.

Хелена, улыбнулась и указала рукой на лестницу.

— Вы обе явно устали. Идемте. Сюда.

Скайла взялась за затейливые резные перила из красного дерева и, бросив взгляд на Орфея, последовала за Хеленой и Мэйлией. Жар ответного взгляда горел в ее душе, пока она поднималась по лестнице и вспоминала тот день в замке Персея, когда пришла сказать Кинуру, что все обдумала и ради него готова оставить сирен.

Он был с принцессой из Аркадии, на которой его хотели женить родители. Скайла вошла в комнату и увидела, что они всего лишь рассматривают вместе книгу, но испытала такое опустошение, словно любимый целовал другую на ее глазах. До тех пор, пока не увидела его с той, которая ему подходила, Скайла не понимала, насколько различается их социальный статус.

Он был наследником целого королевства, а она всего лишь… убийцей. Ни королевской крови, ничего, что можно ему предложить, кроме стыда, когда его семья обнаружила, кто и что Скайла такое. Она не относилась даже к простолюдинам. Скайла была еще ниже. Она выполняла грязную работу для Зевса, убивала и интриговала и встретила Кинура лишь потому, что Зевс назвал его помехой, которую следовало устранить.

При этих воспоминаниях ее сердце сжалось, давно похороненные эмоции вернулись с десятикратной силой. Он стал другим, но существовало и сходство, и Скайла начала замечать в Орфее то, за что любила Кинура. Его тревогу о Мэйлии, сочувствие к людям, хотя сирена была уверена, что он на подобное не способен. И моменты, когда аргонавт смотрел на нее, как сейчас. Так, словно хотел ее, как прежде. Словно она — единственная женщина в мире, а он — мужчина, которого слишком долго отвергали.

Ей пришлось оторвать взгляд, нарушить связь, пока та ее не поглотила. С головокружением Скайла поняла, что Хелена и Мэйлия исчезли. Ее накрыла паника, но тут она расслышала их голоса с верхних ступенек. Скайла прибавила шаг и догнала спутниц на следующем этаже, где они шли по широкому коридору, освещенному через каждые несколько метров богато украшенными факелами, вделанными в стены с красными обоями. Высокие арочные двери вели в комнаты. На полу посреди коридора лежал пушистый синий ковер с мелкими белыми цветочками.

— Что это за место? — спросила Скайла, прерывая разговор Хелены с Мэйлией.

Когда Хелена оглянулась через плечо, то стала хромать еще сильнее.

— Замок был построен русским великим князем, который в конце XIX века собирался в изгнание в Соединенные штаты. Князь построил его для своей жены-румынки. К сожалению, оба были убиты, не успев добраться до Америки, как и их семьи. Поскольку жена принадлежала к полукровкам, здание оказалось в руках их русской колонии и более ста лет простояло пустым. По каким-то причинам никто из той колонии не захотел сюда перебраться. Когда наше поселение в Орегоне было разрушено демонами Аталанты, Ник обнаружил, что это место свободно, и вот мы здесь.

Она остановилась перед дверью, повернула ручку и толкнула тяжелую панель из красного дерева, впуская в комнату Мэйлию и Скайлу.

Это были настоящие покои с огромными арочными окнами, тоже выходящими на воду, и такой высокой кроватью с балдахином, что забираться на нее приходилось по ступенькам. У левой стены располагался камин, перед ним — строгий диван и кресла с высокими спинками. А дальше дверь, которая, как решила Скайла, вела в ванную.

Одна эта комната была величиной со все жилище Скайлы на Олимпе. Покои, явно приготовленные для принцессы, а не для простолюдинки. И точно не для убийцы.

Хелена включила свет, озаривший богатые краски мебели и толстого бархатного покрывала на кровати.

— Нам повезло, что они успели обставить большую часть дворца. Хотя надо признать, что от роскоши слегка бросает в дрожь.

Скайла медленно повернулась, замечая изысканные обои, тяжелые занавеси, искусные резные железные решетки над вентиляционными шахтами и полы из вишневого дерева.

— Ванная комната здесь. — Хелен распахнула дверь в дальнем конце комнаты. — В коридоре напротив точно такие же покои. Вы можете пройти туда, — обратилась она к Скайле. — Я попрошу повара прислать вам еду.

Она прошла мимо Скайлы к двери. Сирена повернулась следом.

— Как случилось, что никто не обнаружил это место?

— У нас хорошая охрана. Отдыхайте. Уверена, Орфей поднимется к вам, когда поговорит с Ником.

Орфей.

Когда закрылась дверь, Скайла вновь почувствовала напряжение в груди, а слово «герой» зазвучало еще громче.

Откуда эта женщина, Хелена, знает Орфея? То, как она произнесла его имя, указывало на близкое знакомство. На дружбу.

Раньше Скайла почувствовала ту же связь между Орфеем и Ником.

У гибридов-демонов нет друзей. Они одиночки.

И не заботятся о других, не защищают их, не спасают от лавин, не беспокоятся об их мыслях и чувствах. В горле Скайлы встал ком. Рядом с Орфеем все ее знания об окружающем мире летели в Тартар.

— Я хочу принять душ.

Скайла едва не забыла, что не одна. Она взглянула на стоявшую у окна Мэйлию и прочитала на лице той выражение «я ненавижу это место больше, чем тебя».

— Хорошо, — ответила Скайла, игнорируя взгляд пленницы, поскольку была слишком измотана, что разбираться с этим сейчас. — Я буду здесь.

— Конечно, — пробормотала Мэйлия, исчезая в ванной и закрывая за собой дверь.

Отчасти Скайла сочувствовала девушке. Та потеряла дом, убежище, и Ник явно не в восторге от того, что Орфей привел ее сюда. Но по крайней мере, она жива. Останься Мэйлия в своем доме в Сиэтле, сейчас была бы мертва.

Мертва. Повторяя в уме это слово, Скайла подошла к окну и посмотрела на сине-зеленое озеро, быстро угасающее в вечерних сумерках. Она так долго считала Кинура погибшим, но он жив. В Орфее. Он жив и совсем рядом.

Вода билась о скалистый берег. Вдалеке парила стая птиц. Судя по всему, на этот остров можно попасть лишь на лодке или на вертолете. И это хорошо, поскольку вода, изрезанные горы, окружающие озеро, и множество пещер, которые путникам пришлось преодолеть по дороге, предотвращают неприятные сюрпризы. На какое-то время они здесь в безопасности. Вот только от воспоминаний, бьющих со всех сторон, защиты нет. Память о Кинуре смешивалась с тем, что Скайла узнала об Орфее за последние несколько дней. И чувства к нему имели отношение не к прошлому, а к настоящему.

Что если Афина ошиблась, и Орфей не монстр, как хотели внушить Скайле? И гонится за тем, что не связано со сферой?

В голове сирены возникло множество вопросов, но самый главный — тот, что не давал ей покоя и заставлял сердце биться быстрее — звучал громче остальных.

Что если на самом деле он герой?