Очарование

Глава 3

Мэйлия закрыла дверь своего дома в Лорелхерсте на берегу озера Вашингтон и остановилась в темной прихожей, прислушиваясь к тишине. Так много тишины. Годы тишины. Чудо, что она не сошла с ума вечность назад.

«Разве ты еще не свихнулась?»

Мэйлия отмахнулась от этой мысли, поскольку она ни к чему бы не привела, и глубоко вздохнула, чтобы ослабить адреналин. Не трудясь включать свет, она по мраморным полам и укрытой коврами лестнице дошла до своих спальных комнат на втором этаже. За окном мерцали лики огней на воде, но сегодня ее не интересовал вид.

Мэйлия включила свет в ванной и уставилась на свое отражение в зеркале. Испуганный взгляд, осунувшееся лицо. Сегодня, в отличие от всех прошлых лет, она ощущала себя привидением. И после столкновения с теми демонами удивлялась, чем, Аид побери, думала, отправляясь на этот концерт.

Она знала преследовавшего ее мужчину и ощущала исходящую от него темноту Преисподней.

Образы тех демонов вновь возникли в голове, и Мэйлия, пытаясь не расклеиться, включила воду. Стараясь не смотреть на руки и ноги, она стянула мешковатый черный костюм, встала под душ и смыла с себя следы произошедшего.

Затем вытерла голову, расчесала длинные черные пряди, завернулась в персиковый шелковый халат и спустилась в кухню. Но когда заварила зеленый чай для успокоения нервов и расслабилась в любимом мягком кресле с видом на озеро, в душе возбужденно взметнулся свет, привлеченный всей этой тьмой.

А что, если преследователь — тот самый? Что, если она наконец нашла путь на Олимп?

Страх и волнение, свет и тьма составляли такую большую часть ее жизни, что Мэйлия не знала, с чего начать.

Здравый смысл твердил, что стоило остаться на концерте и посмотреть, не появится ли он из-за деревьев после стычки с демонами. Если мужчина выследил ее там, то может найти и этот дом. Но страх заставил ее бежать. Страх и потребность составить план. Хотя Мэйлия не старела, она, в отличие от родителей, оставалась смертной. И не обладала способностями богов. Женственная, хрупкая и одинокая. Такая одинокая.

Как они и хотели.

Сволочи.

Родители не знали одного — насколько она решительна. Сейчас даже больше, чем когда бы то ни было. Мэйлия понимала: если преследовавший ее сегодня мужчина — тот самый, он снова ее найдет. В следующий раз она будет готова. И сделает все, чтобы исполнить свою мечту.

Засвистел чайник, и она с вновь обретенной решимостью выбралась из кресла, пошла на кухню и налила кипятка в кружку, стараясь не накручивать себя сверх меры.

Ясно одно: Мэйлия не станет словно дух бродить по этой земле в молчании и одиночестве до конца времен. И не позволит тишине затянуть себя в безумие. Неважно как, но она не собиралась поддаваться проклятию Аида.

***

Орфей поднялся вслед за блондинкой на один лестничный пролет и остановился у синей металлической двери в захудалом мотеле, сдающем комнаты понедельно.

Глядя на затылок спутницы, аргонавт учуял, как пахнуло жимолостью. Этот аромат он уловил еще на поляне в толпе и с тех пор чувствовал постоянно. Странно… знакомый аромат.

Спутница потянулась к дверной раме, пошарила там, сверкнула полуулыбкой и достала ключ.

— Побудь здесь. Я сейчас вернусь.

Он не знал, что она задумала, но остался ждать в коридоре. Блондинка исчезла в квартире и через несколько секунд вышла, перебросив через руку сложенные джинсы и футболку. Она заперла дверь, вернула ключ на место и знаком велела Орфею следовать за ней вниз.

— Что это было? — спросил он.

— Квартира соседа. Он примерно твоего роста. Работает по ночам и слишком доверчив.

Аргонавт хмыкнул, а спутница остановилась перед другой синей дверью и достала из кармана ключ. Интриганка, как и он. Кто бы мог подумать?

— Кажется, ты говорила, что у тебя есть одежда.

— Ничего подобного, — ответила она, толкая дверь бедром. — Ты не сможешь влезть в мои брюки. Иначе я бы себя прикончила.

Он взглянул на ее брюки. И на сексуальную попку. И сказал себе, что пытаться залезть ей под брюки — дурацкая идея.

У него нет времени играть с блондинкой, кем бы она ни была. Необходимо уйти и продолжить поиски темноволосой. Но уходить не хотелось.

Надо отдохнуть, всего несколько минут. Обрести что-то для себя одного. Необходима связь с другим человеком, чтобы вспомнить, что еще жив. В отличие от Грифона.

Мысли о брате вновь наполнили грудь тяжестью, с которой Орфей жил последние три месяца. Он подумал о женщине, которую преследовал ранее. И о том, как разговаривала с ней блондинка в толпе на концерте.

Эти двое знали друг друга. Иначе зачем блондинка отправилась за ним в лес?

Она прикрыла дверь, включила на кухне свет. Место совсем не походило на «Ритц». Кухня плавно переходила в крошечную гостиную со стеклянной стеной и верандой. За ней — темнота. Старая мебель, обитая тканью в коричнево-оранжевую клетку прямиком из семидесятых. Столы из фанеры и занавески из пожелтевшего от табака тяжелого белого материала.

Орфей медленно обошел квартиру, заглянул в кухню, выложенную плиткой цвета авокадо, где примостились холодильник, который едва доходил хозяйке до плеча, потрескавшиеся стулья из коричневого винила и похожий стол. Налево вел короткий коридор с толстым ворсистым ковром и двумя дверьми, покрытыми рубцами и щербинами от времени и плохого обращения.

Орфей ни минуты не сомневался, что для новой знакомой это лишь временное пристанище, подходящее ей, как ему — общество аргонавтов.

— Туалет здесь. — Она прошла в коридор, открыла дверь слева и зажгла свет.

И снова столешница цвета авокадо и зеркало над раковиной, в котором аргонавт увидел свое осунувшееся, бледное, запачканное кровью лицо и торчащие во все стороны волосы.

Орфей отвел глаза от отражения и двинулся в другую комнату, где исчезла хозяйка. Все пространство здесь занимала двуспальная кровать с уродливым ярко-оранжевым покрывалом. Дополняли интерьер небольшой комод, тумбочка и лампа.

— Великолепно. Сама обставляла?

Блондинка вытянула нижний ящик комода и достала чистое полотенце.

— О, да. Поносно-коричневый и рвотно-зеленый — мои любимые цвета. Тебе не нравится?

— Очень нравится. Я же демон.

Уголок ее губ приподнялся. Легкая сексуальная усмешка разгорячила кровь. И снова Орфея поразила мысль, что женщина его совсем не боится.

Она встала, протянула полотенце и одежду.

— Пока ты моешься, поищу тебе бинт для головы.

Арголеец не стал говорить, что не нуждается в бинтах. Вместо этого взял вещи и прижал к груди, чтобы дама смогла пройти. И как раз собрался спросить, почему она его не боится, как положено нормальным людям, когда блондинка нечаянно его задела.

Жар накрыл Орфея, подстегнув уже испытанное в лесу возбуждение. Но не просто возбуждение. Нет, здесь крылось нечто большее. Осознание. Ощущение дежавю. Воспоминания, которым аргонавт не мог придать четкость.

Она остановилась и посерьезнела. И Орфей, поняв, что незнакомка чувствует то же самое, ощутил, как переворачивается его желудок.

Кто она? И кем была для него? И почему, Аид побери, он не может сообразить, откуда ее знает?

Блондинка развернулась к кухне.

— Не спеши.

Зараза, почему она его так смущает?

Возможно, последняя трансформация оказалась лишней, и в процессе он наконец получил серьезные нарушения мозга.

Войдя в ванную, Орфей выбросил из головы эту мысль и постарался не смотреть в зеркало. Ему ни к чему видеть свое отражение, чтобы знать, насколько дерьмово он выглядит. Аргонавт и чувствовал себя не лучше. И не только из-за трансформации. Месяцы поисков, которые привели лишь к разочарованию, брали свое. Ему надо поесть. Вздремнуть пару часов. И найти эту проклятую брюнетку, прежде чем он потеряет сферу навсегда.

Орфей позволил воде хлестать по израненному телу. Комнату наполнил пар. Арголеец намылился, вымыл голову шампунем из бордовой бутылки, который пах совсем по-девчачьи, затем выключил воду и взял полотенце. А вытираясь, в который раз заметил древнегреческий текст, покрывающий руки от предплечий до пальцев.

Блин, видели бы его сейчас аргонавты. Нет, только не это. Орфей наверняка знал, что бы они сказали или сделали по поводу того, что он выкинул на поляне. В их мире не просто не любили демонов, их считали худшими врагами. И если бы просочился хоть слушок, что Орфей наполовину демон, аргонавты первые распяли бы его на главной площади Тайрна, напоказ всем арголейцам. И пусть он последний живой потомок прославленного героя Персея, пусть помогал королеве и самим аргонавтам бесчисленное количество раз. Орфей в раздражении отбросил полотенце и натянул чистые джинсы. Для арголейцев он навсегда останется только демоном. Полезным лишь в виде трупа.

Он с трудом надел темно-синюю футболку, запихнул ноги в ботинки и пальцами пригладил волосы.

К Аиду все, чего он когда-либо хотел. Сейчас ему нужно лишь одно. Сфера Крона. А когда Орфей ее получит… тогда, наконец, течение переменится.

Что же касается блондинки… Да, она горячая штучка, но на это нет времени. А неясное ощущение, гудящее в груди при одном взгляде на нее, не просто задерживает, но и отвлекает. Итак, он выйдет отсюда, выяснит, что незнакомке известно о его цели, и двинется в путь.

Приняв решение, Орфей взял со стола оружие и открыл дверь ванной. Пар первым вырвался в коридор, где уже вкусно пахло беконом. Под урчание желудка аргонавт повернул за угол и обнаружил блондинку — проклятье, надо узнать ее имя, — у плиты, готовящей омлет.

Девица переоделась в чистое: очередную черную футболку, на этот раз с коротким рукавом, тонкие черные брюки и те же самые потрясные сапоги, что и раньше. Но не от ее вида комната закружилась перед глазами Орфея. Земля поплыла под ногами, и все современные устройства вдруг исчезли.

Перед глазами вдруг возникли потертые каменные стены, очаг и старый выщербленный стол. А за ним та же женщина помешивала что-то в керамической миске. Но на этот раз босая и в платье из тонкой белой ткани, перехваченном на узкой талии плетеной золотой косой.

Орфей оперся о стену коридора.

Блондинка подняла взгляд и остановилась, придерживая миску на сгибе локтя. Через правую щеку протянулась мучная полоса.

Лицо женщины озарилось теплой улыбкой, озорной и понимающей.

— Прекрати на меня так смотреть. Ты же знаешь, что играешь с огнем.

И она вернулась к своему занятию, с торжествующей усмешкой глядя в миску. Затем повернулась, чтобы достать что-то за спиной.

Но Орфей чувствовал себя так, словно получил удар под дых.

Воздух резко вылетел из легких. Комната снова завертелась, к горлу подступила тошнота. Арголеец выронил ножны и схватился за стену обеими руками. Он чувствовал, что падает. Видел, как со всех сторон надвигаются тени. И не смог удержаться от обморока, словно девчонка.

— Демон, ты меня слышишь?

Голос звучал приглушенно. Издалека. Что-то тяжелое давило на грудь.

— Ну же. Просыпайся!

Рядом раздался треск. Орфей распахнул глаза.

— Вот так. Да, хорошо, смотри на меня.

Он и не мог сделать ничего иного. И уставился в аметистовые глаза, сверкавшие, как Эгейские горы в утреннем солнце. И вновь испытал чувство, что они ему знакомы.

— Ну вот. Видишь? Все не так уж плохо. — Ее голос больше не казался глухим. — Давай тебя поднимем.

Орфей не сопротивлялся, когда она потянула его за плечи и прислонила к стене. И пока его голова кружилась, как волчок, блондинка сходила на кухню, выключила плиту, достала бинты и все необходимое, затем вернулась и опустилась на колени рядом с ним.

Когда она наклонилась, чтобы взглянуть на его висок, на Орфея пахнуло жимолостью. Видение в старинной кухне никак не шло у него из головы. Женщина улыбалась ему так, будто близко знала. Очень близко.

Искорки обжигали тело повсюду, где она к нему прикасалась, вызывая мурашки по спине, еще больше сводя с ума.

— Похоже, рана наконец затянулась, — сказала блондинка. — Знаю, демоны быстро восстанавливаются, но… Ты не такой, как я ожидала.

Как и она сама. Что бы между ними ни происходило, надо это прекратить.

Орфей схватил ее за запястье, игнорируя разлившийся под пальцами жар.

— Мне нужны… ответы.

И вновь его прошило ощущение дежавю. Блондинка взглянула на ладонь аргонавта, и на ее лице проступило что-то, похожее на шок. Затем она рывком освободила руку, продемонстрировав, что сильнее, чем кажется, и вскочила на ноги.

— Тебе нужно поесть. Затем мы поговорим.

Ну уж нет!

Он в жизни не терял сознание. И не мог поверить, что допустил это сейчас, особенно перед ней. Кем бы ни была незнакомка — ведьмой, колдуньей, бессмертной, — она его дурачила. Заставляла видеть и чувствовать нереальное. Его мать была медейкой. Орфей изучал ее ремесло, при случае мог сам наложить заклятие и прекрасно осознавал могущество темных искусств. В любом случае, он не собирался поддаваться манипуляциям этой женщины.

Он поднялся и мгновенно преградил блондинке путь, не дав дойти до конца коридора.

В ее глазах мелькнуло изумление, быстро сменившееся замешательством. Аргонавты могли порталиться только в Арголее. В человеческом мире они подчинялись тем же законам природы, что и люди. А он нет.

Женщина уронила бинты и отстранилась.

— Что?.. Как ты это сделал?

— Я полон сюрпризов.

Он приблизился на шаг.

Она вновь отступила.

— Что, по-твоему, ты делаешь?

— У меня был дерьмовый день, и я устал от загадок.

Она уперлась спиной в стену. Орфей знал, что его глаза загораются зеленым, освещая темный коридор вокруг, но не сдерживал демона, как обычно. Сейчас ему требовались силы.

— Я хочу ответы и немедленно. — Он уперся рукой в стену и наклонился ближе. Орфей чувствовал жар тела упрямицы, и слышал лишь биение ее сердца. — Я хочу знать, кто ты, Аид побери. И как твое пребывание здесь связано со мной.