Одержимость Фенрира

Глава 21

Глава 21

==

От автора: Не откажу себе в удовольствии ещё раз повторить в этой главе визуал своих любимых Бьёрна и Мэлвина)) тем более, что они со своими котиками

==

Бьёрн

Мэлвин

==

Волк ниже припадает на массивных лапах. Холка вздыблена, уши торчком, хвост вытянут в струну. Даже не думает оборачиваться обратно в человека. Вместо этого скалит огромные клыки, а из его горла рвётся рычание – тихое, но такое, что у меня кровь стынет в жилах. Эхо этого звериного рыка словно уходит в камни и вибрацией прокатывается по волчьей шкуре, отдаётся мне в пальцы, отзывается во всём теле.

Я замираю, парализованная даже не страхом, а ужасом, и перестаю дышать, кажется. Только жмусь к своему Волку, на мгновение пугаюсь, что отец может увидеть меня даже через пелену магии невидимости.

Вот теперь я вспомнила, почему никогда не обманывала родителей. Не шалила в детстве, не ела сладости до ужина, не прятала черепки разбитой вазы, а сразу честно во всём признавалась.

Нет ничего хуже для ребенка, чем увидеть разочарование в глазах родителей. Я всегда знала, что ругать меня за вранье не станут, но смотрели бы так…

И вот сейчас первая моя мысль – не дай бог отец узнает, что я нарушила его приказ и ушла из дома! Да к тому же украла зелье невидимости. Ох, какой же позор – красть у собственного отца… почему-то, когда я это делала, совсем не подумала о последствиях. И о том, что рано или поздно это бы открылось. Меня тянуло в ночь непереносимо, это было что-то выше меня… возможно, теперь я понимаю, что именно.

Я должна была встретить своего Волка.

И вот теперь сижу тихо, как затаившийся зверёк, в надежде, что пронесёт. Вряд ли папа знает, что меня нет дома – иначе он совсем по-другому говорил бы с Фенриром. Но тут скорее его знаменитое чутьё, которое подсказало ему, что-то не так. Гость ведёт себя подозрительно.

Моя первая детская реакция уступает место пониманию всей глубины проблемы.

Король чужой страны украл дочку Вождя Таарна. Пусть даже он понятия не имеет, чья я дочь. Если это откроется… из-за таких вещей начинались войны.

Да отец за меня голову оторвёт любому! И шкуру Волка на прикаминный коврик пустит. Тем более, тут ещё и братья. Трое на одного.

Не-не-нет! Нельзя моего Волка на коврик!!

В полном шоке вдруг осознаю, что в этом неожиданном противостоянии, в которое меня впутали помимо воли, я полностью на стороне похитителя. И готова защищать его, чем смогу.

Это нормально вообще?!

Но разбираться некогда.

Клык гибким прыжком приземляется рядом. Коготь спрыгивает со скалистого гребня следом. Волк бросает на них быстрый взгляд – на одного, потом на другого… даже не думает на них кидаться, и вообще воспринимает их приближение вплотную абсолютно спокойно. Шок для меня на сегодня точно еще не закончился.

Оба кота подходят и становятся плечом к плечу с Волком, по сторонам от нас. Мои братья неподвижными чёрными глыбами застыли на спинах своих барсов и не предпринимают попытки нападать. Вместо этого смотрят на нашего отца с напряжением, от которого воздух в ущелье становится таким плотным, что хоть ножом режь.

Да они ведь не в тыл заходили! Они на подмогу Волку… я окончательно перестаю что-то понимать.

Мой папа с мрачным прищуром наблюдает за происходящим. На его скулах ходят желваки.

Первым тяжёлое молчание прерывает Бьёрн.

Прозвучавший удивительно спокойно и сдержанно, его голос нарушает предгрозовую тишину.

- Отец. Тебе не кажется, что наше «таарнское гостеприимство» выглядит слегка странно?

Барс Мэлвина фыркает и недовольно косится на Волка, который всё ещё глухо рычит. Ему не слишком нравится близость этого зверя, но он как всегда беспрекословно слушается руки своего седока. Клык Бьёрна невозмутим, как и его хозяин, и выходит на полшага вперёд, когда мой старший брат говорит.

- Что вы оба здесь делаете? – с расстановкой произносит папа. Я отчётливо слышу в его голосе стальные ноты едва сдерживаемого гнева. – Мэлвин, тебе разве не положено быть сейчас рядом со своей невестой?

Мэл небрежно пожимает плечами и улыбается. Мне иногда прибить его хочется за вечный оптимизм, но в этот момент я ему рада. Хоть кто-то не ведёт себя так, будто вот-вот начнётся кровавая драка.

- Да вот, увидели, что ты куда-то резко рванул, решили проверить, что происходит. Как-то количество гостей на моей свадьбе загадочно редеет. Фрейя заволновалась. А ей вообще-то нельзя. Давай-ка вернёмся? Гостя вот проводим сначала, со всеми почестями, как полагается королю соседней державы. И нашему новому родственнику, - с нажимом добавил Мэл.

Но отца так просто не возьмёшь. Он даже не шелохнулся.

- Почему тогда наш «новый родственничек» крадётся в ночи, как вор? И бросил собственную сестру посреди праздника? Мне показалось это подозрительным. И зачем было оборачиваться зверем? Разве мы несём угрозу? Поглядите только на Волка. Он на меня смотрит так, словно собирается в горло вцепиться!

Ох. А ведь и правда. Ну хоть бы Фенрир немного подыграл! – восклицаю в отчаянии мысленно. Видит же, что его пытаются спасти. Я знала, что в своих странствиях Бьёрн бывал в Гримгосте, наверняка встречался с тамошним королём. Вроде бы Фиолин что-то такое говорила… у меня вылетело из головы. С Мэлвином, получается, Фенрир и вовсе теперь породнился через сестру. Кажется, мои братья к нему расположены. А может, и вовсе дружат? Не знаю. Я вообще ничего не знаю. Мы редко разговаривали с ними по душам. Наверное, с тех пор, как они совсем выросли, и у каждого началась своя жизнь. А я полностью замкнулась в себе и почти перестала выходить из комнаты.

Но Волк не собирается подыгрывать. От его рычания у меня мурашки по спине и холодный пот. И я остро ощущаю по напряжению мощных мышц под шкурой – и правда готов броситься.

Мамочки мои… что он там говорил про свои звериные инстинкты, если кто-то попытается отобрать у него добычу? Вот сейчас я всеми фибрами души чую, что ему будет плевать, кто и что встанет на пути. Если меня попытаются отобрать…

Что-то странное разливается по сердцу. Тепло, которому сейчас не место и не время.

Просто это так непривычно… что кому-то я настолько нужна.

Бьёрн отвечает отцу так же невозмутимо:

- Предлагаю оставить каждому право на собственные тайны. И уважать желание гостя побыть в одиночестве. Мы многим обязаны этому человеку. Полагаю, время возвращать долги.

- Согласен, - кивает Мэл. – Пап, я за него ручаюсь. Мне-то веришь?

Отец молчит, и я вижу по его лицу, что колеблется.

Его чутьё подсказывает ему, что тут всё не так просто. И правильно подсказывает! Мамочки мои, как же хорошо, что он не успел домой и не видел, что меня нет… Сложить два и два будет слишком просто. Особенно, учитывая, что я портрет на самом видном месте оставила – даже не завесила, как обычно! На радостях, что наконец-то дорисовала и всё получилось.

- Хорошо! – роняет наконец-то мой папа. – Но вы оба проводите и проследите, чтоб наш гость благополучно покинул пределы Таарна.

Бьёрн кивает:

- Когда мне было… совсем плохо, я тут жил какое-то время один и перезнакомился со всеми местными барсами. Думаю, если что, сумею отогнать, - он коротким жестом положил руку на рукоять меча. С которым не расставался даже на свадьбе почему-то. Видимо, застарелая воинская привычка – но сейчас я была ей только рада. Дикие барсы! В горах ведь водятся дикие барсы… мне снова стало страшно.

Волк перестал рычать, и молча исподлобья следил за тем, как Вождь Таарна натягивает поводья своего Грома и с усилием разворачивает зверя, который скалится и не хочет уходить. А потом мой отец добавил, глядя прямо в волчьи глаза:

- Что ж, Ваше величество! Надеюсь, наша следующая встреча пройдёт более удачно. И я не пожалею о своём решении. Хорошей дороги! Мы и правда многим вам обязаны. А Таарн всегда отвечает по справедливости. На добро – добром. На зло… надеюсь, вам никогда не придётся этого узнать.

Меня опять пробрало от непривычной угрозы в голосе отца.

Я его ещё никогда таким не видела.

Как-то вдруг вспомнилось, что ещё до моего рождения Таарн вёл долгую и кровопролитную войну с огромной Империей. И не сказать, чтоб проигрывал. Мой отец сам лично не одному имперцу голову сносил фамильным мечом. Просто не любил об этом вспоминать.

Чем лично мне грозит то, что единственный человек, который мог бы меня вызволить из лап похитителя, прямо сейчас покидает ущелье, думать как-то не хотелось. Я просто выдохнула от того, что кровопролитие отменяется. Только теперь осознала, что вся дрожу нервной дрожью с ног до головы. Без сил упала на своего Волка и зарылась лицом в шерсть. Он тяжело дышал, грудь ходила ходуном под моими обнимающими руками… и напряжение его не покидало. Только не рычал больше.

- И что на вас обоих нашло? – удивлённо спросил Мэл, обращаясь к Фенриру, как только отец скрылся из виду. – Вот уж от кого не ожидал. Чуть мне драку на свадьбе не устроили.

Волк естественно и не подумал удостаивать ответом. Фенрир по-прежнему оставался в звериной форме. И судя по нетерпению, которое передалось даже мне, вот-вот готов был снова сорваться на бег.

Я тихонько вздохнула про себя и уселась ровно. Может, рискнуть хоть братьям показаться? Вдруг они поймут?

Ну а вдруг нет… всё-таки боязно. Не стану.

Я точно сошла с ума этой ночью. Но раз уж сходить, то до конца.

- Должна быть веская причина, - задумчиво проговорил Бьёрн.

А потом вдруг обратился в Невидимку. Мои братья от рождения владели магией невидимости, им для этого не требовались никакие зелья.

Странно. Зачем ему?..

Я вздрогнула, когда моего плеча в пустоте коснулись твёрдые пальцы.

Медленно пробежались вниз, до браслетов на запястье.

Тихий вздох.

Бьёрн материализуется обратно на спине своего барса. Я испуганно сжимаюсь и жду, что будет дальше. На его лице – глубокая задумчивость, он потирает подбородок с отрешённым видом.

- Ну что, погнали? Проводим? – теряет терпение Мэл. – Мне бы к моей Вредине поскорее обратно.

Бьёрн кивает каким-то своим мыслям.

- Вот прямо сейчас и возвращайся! – говорит нашему брату. – Я сам провожу нашу чокнутую Псину.

- Чего это? – удивлённо вскидывает бровь Мэл.

- Тебе отдельное задание поручаю. Любым способом задержать отца на свадьбе как можно дольше. Следи, чтоб раньше времени домой не ушли с матерью. Отвлекай, как хочешь. Подговори Фрейю, пусть расспросит наших родителей, как они познакомились. Это точно до утра затянется, мама ей, по-моему, ещё не рассказывала. Понял?

- Ни черта не понял! – признался Мэл. – Может, просветишь? Какого тут вообще происходит?

- Потом, - тряхнул головой Бьёрн и развернул барса. – Времени нет. Мы через перевал! А ты бегом марш на праздник. После поговорим.

- Раскомандовался, - проворчал Мэл.

Но спорить не стал. И его Коготь бесшумной тенью скользнул в сторону, куда не так давно удалился барс нашего отца.

Волку явно надоело стоять на месте. И он рванул с места к перевалу. Я крепче вцепилась в серебряную шерсть.

Бьёрн абсолютно точно всё узнал! Но по какой-то, для меня самой неведомой причине, продолжает прикрывать. И не вмешивается. Только след в след идёт за Волком, защищая нас с ним без единого звука. Внимательно оглядывает окрестности зорким взглядом. А горы молчат, словно тоже отпускают меня.

Реакция старшего брата – ещё один дополнительный шок в копилку моих шоков на сегодня. Но разбираться будем потом. Прямо сейчас меня оглушает непередаваемое чувство свободы и облегчения.

Луна медленно катится за кромку тёмных скал. Звезд так много над головой, сколько я ещё ни разу не видела. Бездонное, глубокое, бархатное небо Таарна прощается со мной, и осознание того, что я скоро увижу места, в которых даже не мечтала побывать, будоражит кровь и пьянит предвкушением.

Вдыхаю полной грудью ночную прохладу. Медленно выдыхаю, расправляю плечи, подставляю разгорячённое лицо ветерку. Как же хорошо, когда не больно! Можно не бояться делать глубокий вдох. Я теперь, наверное, надышаться не смогу. А то раньше будто обручем была стянута грудь.

Простите меня, мамочка и папочка!

Я перед вами очень, очень виновата. Как только смогу, напишу письмо. Я надеюсь, он мне позволит.

Всю жизнь я думала только о том, чтобы никого не расстроить, не огорчить. Не шалить. Не бегать. Не выходить из дома. Не петь громко. Не танцевать. Не разговаривать с незнакомцами.

Не мечтать.

Даже не задумывалась никогда, чего же хочу сама.

Я и сейчас не до конца ещё разобралась.

Понимаю только одно – никогда в жизни мне не было так хорошо и легко.