Одержимость Фенрира

Глава 28

Глава 28

Я вздохнула. Раз уж даже по имени назвал, а не «зайчоночек», значит точно дело серьёзное. Надо прислушаться к его чутью.

Поёжилась, косясь на бурные перекаты вод по гладко облизанным валунам.

Что ж там такое?

Я бы подумала, что отец установил какой-нибудь защитный барьер вокруг Таарна, тем более, что пограничная река – очень удобный естественный рубеж. Но я прекрасно знаю, что в случае необходимости Таарн выставляет другую защиту. Меч прадедов, Сердце Полуночи, который отец может вонзить в землю наших предков, создаёт непроницаемую магическую Завесу по гребню гор. Но она никогда не выходит за пределы нашей исконной земли! Вот эта вот река – уже на чужой территории. Да и магия, которой она наполнена, ощущается на тёмная, чуждая, недобрая.

Фенрир перекидывается Волком в паре шагов от меня, а я тем временем подхожу чуть ближе к краю обрыва.

Заглядываю с высоты. Туда, где моё отражение неверно колеблется на поверхности.

Пусть у меня собственной магии нет. Но я из семьи, в жилах которой кровь течёт пополам с магией. Неужели моё чутьё промолчит?

Всматриваюсь в поток.

Странная вода.

Почти не прозрачная. Как тёмное стекло. И это не муть и не грязь… неоткуда взяться илу на таком каменистом дне, в воде, чистым серебром текущей с гор… чтобы теперь превратиться вот в это? Не понимаю.

- Р-р-р-р…

Меня сбивают с ног и отбрасывают дальше от берега.

В последний момент зубами цепляют за ткань платья и не дают больно удариться спиной об камни.

Восстанавливаю равновесие, поднимаюсь на ноги. Пугливо обнимаю своего Волка за шею. Он рычит – бешено, с угрозой, от которой кровь леденеет в жилах.

На том месте, где я стояла, тёмная волна, выплеснувшись из берегов, промочила траву. Оставила чёрную пену. Схлынула, не получив желанной добычи.

Моё сердце колотится как сумасшедшее. Хорошо, что боли больше нет, иначе от такого испуга можно было и богам душу отдать.

Фенрир закрывает меня собой, подталкивает влажным носом в сторону от берега. Понимаю молчаливый приказ и покорно забираюсь на спину своему зверю. Мне тоже хочется подальше от этого жуткого места.

Сонливость как рукой сняло.

Дальнейший путь мы преодолеваем в настороженной тишине. Не слышно привычного стрёкота кузнечиков, ветер стих и даже облака словно застыли, приколоченные к небу.

Вспоминаю, что ужасно проголодалась. Но мужу об этом решаю не говорить. Достаточно с него тревог. В довершение всего ужасно хочется пить, жаркое летнее солнце припекает вовсю, а единственный источник воды поблизости наполняет меня таким ужасом, что пить из него я бы не стала под угрозой смерти.

Ничего.

Надо просто перебраться на ту сторону.

Уверена, дальше будет проще.

В конце концов, мы-таки добираемся до него. До моста. Он выглядит не слишком надёжным. Каменный, поросший мхом, тут и там отвалились куски кладки в бордюре. Горбатой дугой изгибается над рекой. На той стороне виднеются следы заросшего тракта. Видно, когда-то здесь селились люди и может быть, даже ходили торговые караваны с телегами. Видны следы глубокой колеи в застывшей грязи.

Мой волк застывает на напряжённых лапах. Я крепко вцепляюсь в серебристую шерсть на загривке, стоящую дыбом. Сейчас он примет решение. Я доверяю в любом случае.

Рывок.

Прыжок.

Сопротивление воздуха бьёт в лицо.

Смазанные чёрные сполохи боковым зрением.

- Р-р-ра-р-г-х… - мешается волчий рык и человеческий стон.

В три скачка Фенрир преодолевает мост со мной на спине… а потом падает грудью в траву. Я скатываюсь с него. Кидаюсь посмотреть, что такое. Задние лапы и хвост – в чёрной пене, мокрые, шерсть слиплась. Вода с шипением впитывается в волчье тело. Подхватываю подол платья, рвусь стереть… Мой волк отдёргивает лапы, упрямо толкает меня носом в сторону.

Растерянно оглядываюсь назад – река ведёт себя, как взбесившаяся. Воды поднялись, бурлят, словно море в шторм, а не речка, которой положено вести себя смирно и нести свои струи в спокойных берегах. Бушует, вздымается, заливая мост.

Волк тяжело дышит. Морщит нос, скалит клыки.

Решительно выдираю пучок травы.

- А давай ты будешь хороший мальчик и перестанешь брыкаться? – строго говорю ему.

От удивления Волк даже забывает рычать. Смотрит на меня недоумённо.

Вот так, Ваше величество! Это с подданными своими будете корчить властного властелина. С женой такие штуки не пройдут.

Тщательно отираю мокрые участки шерсти травой. Стираю гадкую чёрную пену, стараясь не касаться пальцами, отшвыриваю прочь. Там, куда падают грязные пучки, земля начинает дымиться. Потом отрываю от подола ленты ткани, промакиваю до конца. Хмурюсь. Вроде бы ран не видно на мускулистых лапах, хотя вид у этой «водички», как у кислотного эликсира, который как-то приготовил мой третий брат, Терри. Он тогда только начинал учиться у нашего друида и вечно из любопытства придумывал чего-нибудь эдакое. В тот раз это был эксперимент, после которого в нашем обеденном столе появилась дыра, пришлось заменять. А брат неделю прятался от отца.

- Ай! Не отвлекай меня.

Щёку и ухо влажно и протяжно лижет волчий язык. Благодарит. Отпихиваю наглую волчью морду, которая здорово мешает и вообще, настроена уже как будто на легкомысленный лад. Во всяком случае, пока я внимательно осматриваю заднюю правую лапу, чёрный нос мне возбуждённо сопит в шею и сбивает.

В конце концов, шерсть начинает подсыхать.

Волк дёргает лапами для пробы, машет хвостом. А потом р-р-р-раз! И мигом оборачивается человеком обратно.

Фенрир сидит в траве, по пояс голый, задумчиво разглядывает собственные ноги в закатанных до колен штанинах.

Я ахаю.

Развязываю тряпочки – вижу алые, как оплавленные следы. Будто от ожогов. Но они разглаживаются и бледнеют прямо на глазах.

- Я же говорил, на мне -как на собаке, - довольно щурится муж. – Спасибо, родная!

Запускает пальцы мне в волосы на затылке, тянет к себе. Впивается в губы поцелуем. Я забываю, что хотела сказать, конечно же.

Отстраняется, а у меня внутри всё горит. И тянется к нему за новой порцией огня в эту прожорливую топку. Ну вот как так можно, а?

Фенрир же спокойно отворачивается и осматривает горизонт по правую руку от нас.

- Догадываюсь, куда ведёт этот старый тракт. Бывал в этих местах когда-то. Давай-ка двигать дальше поскорее! Ты у меня проголодалась уже, небось?

Отвожу глаза.

- Вот-вот. Если ничего не изменилось, там на тракте городок небольшой торговый. Таверна найдётся.

Таверна – это хорошо!

Таверна – это, наконец-то, нормальная постель. Может быть, даже ванна.

Вскакиваю.

- Только чур, ты идёшь ногами! Я в состоянии и сама… - строго заявляю мужу.

- Раскомандовалась, поглядите-ка, - ворчит супруг.

Вместо того, чтобы слушаться, подхватывает меня на руки. Я успеваю только взвизгнуть.

Волчий зрачок глядит довольно.

- Пусти! Тебе же больно ходить наверняка! Вот же упрямый! – тычу его кулачком в грудь.

- Ещё зайцы волками не командовали, - ухмыляется Фенрир клыкастой усмешкой. – Цыц! Твоё дело отдыхать. И силы восстанавливать. Они тебе ночью понадобятся.

Я зарделась и уткнулась в него лицом.

Он так и тащил меня упрямо на руках, едва заметно морщась от боли. Но я-то видела! И всё же даже не думал ставить меня на землю. Только прижимал ещё ближе сильными руками, словно наслаждаясь моей хрупкостью и тем, что я теперь вся его, что можно вот так держать, и обнимать, и владеть без остатка. Нёс, как самое большое сокровище. Временами склоняясь, чтобы вдохнуть запах моих волос, заставляя моё сердечко сладко ёкнуть.

Что ж. Судя по всему, мне попался очень властный муж. Придётся терпеть.