Одной ногой в могиле

26

Мы обогнули с юга кампус Виргинского технологического университета. Кости остановил мотоцикл и прислонил его к дереву. Я посмотрела на здания с каменными фронтонами и мощеные улицы, на которых в одиннадцать вечера еще толпились студенты, и прокашлялась.

— По-моему, ты говорил, что мы встретимся с очень важным вампиром. Ты что, заехал сюда подкормиться перед встречей?

Кости хихикнул:

— Нет, милая. Здесь назначена встреча. Точнее, внизу.

Я подняла брови.

— Внизу?

Он взял меня под руку:

— Идем!

Мы прошли через кампус к Дерринг-холлу. Молодые лица, мелькавшие вокруг, напомнили мне времена, когда я училась в колледже. Как получила диплом, не помню — помешали убийство губернатора и Дон. Зато у меня появился шанс выбраться из маленького городка и путешествовать. Как знать, может быть, умение пользоваться серебряными ножами, а не почетный диплом стало моим билетом в новую жизнь.

Войдя в Дерринг-холл, мы начали спускаться. Несколько поворотов, и длинный коридор привел нас в подвал. Здесь был охранник, и Кости, широко улыбаясь, направился прямо к нему, а потом нанес удар взглядом.

— Пропусти нас, и нас здесь не было, — сказал он.

Охранник кивнул и дал пройти, стоя с остекленевшим взглядом. Больше в подвале никого не было. Кости провел меня мимо нескольких кладовых к маленьким запертым воротам, легко сорвал замок и распахнул створки:

— После тебя, Котенок.

Я вошла и остановилась у входа в узкий тесный тоннель, уводивший в темноту. Здесь висела табличка: «ОСТОРОЖНО, АСБЕСТ» — и другие грозные предупреждения.

— А нельзя ли было встретиться в «Старбаксе»? — спросила я.

Кости закрыл за собой решетку.

— Здесь, внизу, меньше шансов, что кто-то увидит или подслушает. Никому не известно, что Менчерес еще в Штатах.

— Ты говорил, Менчерес — тот самый вампир, что сделал Джэна, — задумчиво протянула я. — Стало быть, тебе он приходится клыкастым дедушкой.

Тоннель скоро расширился. Вдоль стен тянулись провода и трубы, температура быстро повышалась. Пройдя секцию, мы оказались перед развилкой. Здесь был настоящий лабиринт.

Кости выбрал правый проход.

— Да, он — мой дед, но существеннее то, что он — очень важный вампир, и Джэн не станет ему перечить. Поскольку твой отец, Макс, принадлежит к линии Джэна и все еще под его защитой, любая атака против Макса для вампирского мира равносильна атаке на Джэна.

— А то, что Макс пытался отстрелить мне голову, — это нормально? — раздраженно спросила я.

— Ни один мастер не предъявил на тебя прав, — ровным тоном ответил Кости. — Помнишь, я рассказывал, что у вампиров существует нечто вроде феодализма? Когда один вампир изменяет другого, он берет его под свое покровительство, и так вплоть до главы мастеров. Но тебя не изменяли — ты такой родилась; ни один вампир не принял на себя ответственность за тебя. Ты осталась без мастера, который защитил бы тебя от любого постороннего.

— Значит, если я просто убью Макса, как только его найду, это будет объявлением открытой войны народу Джэна, а у нас и так хватает проблем с твоим похотливым родителем?

Кости кивнул:

— Вот почему я стремлюсь изменить твой статус в мире вампиров. Я объявлю, что беру тебя под свое покровительство, но сначала я должен оторваться от линии Джэна. Иначе все, что принадлежит мне, принадлежит и ему, поскольку он — родоначальник. Поэтому мы идем к Менчересу. Джэн вряд ли решится выступить против меня, если Менчерес будет на моей стороне.

— А Джэну известно, что ты ищешь… искал меня?

— После твоего столкновения с ним, да. Я сказал ему, что охочусь за тобой, чтобы положить предел вреду, который ты причиняешь миру неумерших. Когда он выказал свой интерес к тебе и пересказал мне твой отзыв о наших прежних отношениях, я ответил несколько не по-джентльменски. Чтобы отбить у него охоту к поискам.

— Например?

— Дай вспомнить… Я сказал ему, что ты постоянно хнычешь, ужасно громко храпишь и никуда не годишься в постели. Да, и еще, что ты не соблюдаешь правил гигиены.

— Что ты сказал?

Он хихикнул:

— Котенок! Я действовал в твоих интересах. Кроме того, ты обвинила меня в мошенничестве, сказав, что я отказался заплатить тебе за работу. Ты не слишком заботилась о моей репутации, а?

— Я хотела тебя защитить, а не очернить.

— И я тоже. Но Джэн не поддался моему внушению и, как прежде, помешан на тебе. Не так сильно, как я, конечно, но он этого не знает.

Я решила сказать все, что думаю о его методах, позже. Мог бы отбить у Джэна охоту ко мне как-нибудь иначе. Не называя меня хнычущей, вонючей, трубно-храпящей и фригидной.

Мы добрались до развилки тоннеля. Теперь Кости свернул налево, и мы углубились во чрево кампуса. «Кстати, об уединении», — подумалось мне. Мы были не менее чем в полусотне футах под землей.

— А если ты просто убьешь Джэна, а я убью Макса? — прошептала я. — Так мы избежим многих политических проблем в мире неумерших.

Кости остановился, стиснул мое плечо. Он был очень серьезен.

— Если дойдет до выбора между тобой и Джэном, Котенок, я его уберу. Но, несмотря на множество ссор с ним за эти годы и на то, что он показал себя бессовестным мудаком в погоне за тобой… — Кости на мгновение прикрыл глаза. — Мы с ним связаны, — сказал он, наконец. — Джэн сделал меня тем, что я есть, и больше двух веков был частью моей жизни. Если есть способ разобраться с ним, не убивая, я выберу его.

Меня захлестнула волна стыда. «Идиотка, — корила я себя, — должна была понять».

— Прости. Конечно, ты не можешь просто убить его. Я тоже не смогла, когда узнала, кто он.

Кости мрачно усмехнулся:

— Вероятно, мне все-таки придется его убить. Но только если не останется другого выхода.

Мы снова пошли вперед. Временами я замечала на стенах граффити, доказывающие, что когда-то здесь бывали визитеры.

— Что это вообще такое?

— Когда-то было системой отопления, — пояснил Кости. — Так они обогревали университетские здания. Сейчас тоннели используют для телефонной, компьютерной и электрической проводки. Некоторые из них тянутся до самой электростанции. Здесь проще простого заблудиться, если не знаешь дороги.

Мы подошли к новому перекрестку. К моему изумлению, по поперечному тоннелю протекал ручей. Кости остановился.

— Здесь мы встретимся с Менчересом.

— Куда денешься, — фыркнула я.

Через минуту раздался скрежет, напоминающий звуковые эффекты в старых фильмах о Дракуле; в стене открылась дверь, похожая на дверь склепа, и из нее появился темноволосый вампир.

«Не хватает только широкого плаща, — непочтительно подумала я, — а так — полное сходство».

Однако на этом вампире плаща не было, и я ощутила энергию, охватившую все тело, как электрический разряд.

«Кто бы он ни был, в нем скрывается высокое напряжение!»

— Дед, — заговорил Кости, выступив вперед. — Благодарю за приход.

Менчерес выглядел не старше тридцати: длинные черные волосы, угли глаз и орлиный изгиб носа в сочетании со смуглым оттенком кожи намекали на ближневосточное происхождение. Но больше всего меня поразила его сила. Я никогда не ощущала ничего подобного. Неудивительно, что, по словам Кости, Джэн не захочет превращать Менчереса во врага. Я тоже не рискнула бы.

— Кости, — сказал он, обнимая моего любимого. — Как долго мы не виделись!

Отлично! Это, во всяком случае, прозвучало дружелюбно. Кости обернулся ко мне:

— Это Кэт.

Я шагнула вперед и протянула руку, хоть и не знала, каков принятый протокол. Менчерес слегка улыбнулся мне и ответил на рукопожатие.

Едва его пальцы обхватили мои, мне захотелось отдернуть руку. Цинг! Словно мокрый палец в розетку сунула. Я сумела чуть встряхнуть его руку и тут же отпустила, сдерживаясь, чтобы не растереть онемевшую ладонь. Надо будет потом спросить Кости, сколько Менчересу лет: готова была поспорить — он отмеряет дни рождения тысячелетиями, а не веками.

После подобающего обмена приветствиями Кости сразу перешел к делу.

— Я выхожу из линии Джэна, — объявил он. — Джэн хочет получить ее, а она хочет убить одного из его рода. Сам понимаешь, я вынужден отказаться от верности ему и стать главой собственной линии.

Менчерес метнул взгляд на меня:

— Ты в самом деле думаешь, что, убив отца, изменишь свою жизнь к лучшему?

Я не была готова к такому вопросу и ответила с легкой запинкой:

— Ну, да… Да, черт возьми! Так мне не придется беспокоиться насчет наемных убийц, высматривающих в оптические прицелы мою голову. Кроме того, я думаю, это принесет очень большое удовлетворение.

— Мстительность — пустейшее из всех чувств, — пренебрежительно бросил Менчерес.

— Месть избавляет от подавленного гнева, — возразила я.

— Я не говорил, что она хочет убить отца, — ловко вклинился Кости. — Как ты узнал, дед?

В самом деле, как? У меня брови поползли на лоб.

Менчерес пожал плечами:

— Ты сам знаешь как.

Кости, кажется, понял. Но не я.

— И как же?…

— Менчерес многое видит, — ответил мне Кости. — Видения, проблески будущего, в таком роде. Это одна из его сил.

— Здорово! Предстоит убедить вампирского пророка перейти на нашу сторону. Раз он предвидит будущее, заранее знает, стоит ли это делать. Не посоветуете, какие покупать акции? — не удержалась я. — На государственное жалованье хрен проживешь.

— Ты собираешься объявить ее своей? — обратился Менчерес к Кости, не замечая меня. — Ты для этого назначил мне тайную встречу? Попросить моей поддержки, если тебе придется воевать из-за нее с Джэном?

— Да, — не моргнув глазом ответил Кости.

А я едва удержалась, чтобы не съехидничать: «Разве вы не знали этого заранее, мисс Клео?»

Менчерес послал мне такой взгляд, что я неуютно поежилась. Боже, я вслух ничего не сказала!

Кости вздохнул:

— Котенок, я должен был тебя предупредить: Менчерес умеет читать человеческие мысли, и, судя по его лицу, мысли полукровок тоже.

Вот это удар!

— Упс! — выпалила я. Потом прищурилась. — Но не мысли вампиров, судя по твоей формулировке.

— Нет, не мысли вампиров, — признал Кости. Губы его дрогнули. — Если ты ничего не скрываешь, дед.

На губах Менчереса тоже мелькнул призрак улыбки.

— Обладай я такой силой, она бы спасла меня от множества неверных решений. Нет, только человеческие. И полукровок. Ты сказал ей, на каком основании предъявляешь на нее права, Кости?

Заметив, как он внезапно напрягся, я и без чтения мыслей поняла: кое-что осталось мне неизвестным.

— Выкладывай, — настороженно потребовала я.

Кости встретил мой взгляд.

— Каждый вампир охраняет свою собственность. Ты это знаешь. Я тебя нашел, я тебя кусал, я тебя имел. Все до того, как Джэн положил на тебя глаз. Для вампирского мира все это делает тебя моей собственностью, если я добровольно не откажусь от своих прав…

— Сукин сын! — взорвалась я. — Кости! Скажи мне, что ты не собираешься рычать надо мной, как над куском мяса, которым не желаешь делиться!

— Я так на тебя не смотрю. Какая разница, какую лазейку мы используем? — тоже вспылил Кости. — Честно говоря, не понимаю, зачем Менчерес вообще поднял этот вопрос.

— Потому что я не стану тебя поддерживать, пока она не будет в курсе всех обстоятельств, — хладнокровно объяснил он.

— А он и без особых способностей знал, как я взбешусь, — горячилась я. — И вы, как видно, тоже, потому что об этой подробности не упомянули. Ни в коем случае, Кости. Нет! Валяй, провозглашай свою независимость от Джэна и становись мастером собственной линии. Но о том, чтобы называть себя моим мастером, и думать забудь, лазейка там или не лазейка.

— Ты не замечаешь, как лицемеришь? — сердито спросил он. — Позавчера я честно сказал Дону, что готов повиноваться твоим приказам на заданиях, а ты не желаешь допустить, чтобы посторонние хотя бы подумали, что ты слушаешься меня?

Я открыла рот и не нашла что возразить. Черт побери всех, кто спорит, основываясь на логике. Нечестный прием!

— Должен найтись другой способ, — уже более спокойно настаивала я. — Вместо того чтобы морочить Джэна сексистскими лазейками, придумай что-нибудь, что заставит его оставить меня в покое.

— Сексизм здесь ни при чем, — пожал плечами Менчерес. — Если бы Кости был женщиной, а ты — мужчиной, это ничего не изменило бы. У вампиров нет половой дискриминации. Это человеческая слабость.

— А чья бы ни была, — огрызнулась я, предпочитая не сравнивать справедливость человеческих обычаев с культурой носферату.

Потом в голове у меня стало что-то складываться. Может, все-таки найдется способ обернуть особенности общественного устройства неумерших в свою пользу.

Я широко улыбнулась Кости:

— Ты скажешь Джэну, что нашел меня, и предложишь доставить меня к нему.