Отблески света

Часть 2. Глава 3. О налаживании контактов и снова о сектантах (как же они надоели!)

Все та же комната, успевшая порядком приесться мне, но отчего-то полюбившаяся Высшим, встречает свою невольную гостью знакомыми очертаниями. Сквозь огромные окна, оставляющие от стен тонкую окантовку, льется густой молочно-белый свет. Это лишь усиливает ощущение нереальности, как происходящего, так и самого места.

Сижу, жду.

Скрещенные в турецкой позе ноги утопают в пышном ворсе пестрого ковра. Руки локтями упираются в колени и сложенными ладонями поддерживают опущенный на них подбородок.

Почему-то Высшие всегда приходят чуть позже, чем закидывают меня в этот сон.

Они появляются смазанными огоньками, разрывая матово-белое пространство сиянием. Кружась вокруг меня, начинают вытягиваться и приобретать человеческие очертания. Спустя пару мгновений передо мной стоит четыре силуэта разных цветов.

– У тебя к нам есть какие-то вопросы, дитя? – пропуская нудные приветствия, спрашивает Синий.

– Так вы поэтому пришли? – удивляюсь я.

– И да, и нет. Мы бы пришли в любом случае, но ты можешь задать свои вопросы, – милостиво разрешает Синий.

– Что ж, вы правы, я хотела с вами поговорить. – Я окидываю всех четверых внимательным взглядом. – Вы уже знаете, что я побывала в захваченном городе и, к счастью, выбралась оттуда вместе с близнецами, почти при этом не пострадав. Но сделать все тихо не получилось.

– Если бы ты не отказывалась от помощи аллира… – не без намека замечает Золотистый, но я прерываю его на полуслове:

– Я отказалась от нее только по той причине, что ты подтвердил наш союз! – Стараясь взять себя в руки, глубоко вдыхаю и продолжаю более спокойно: – Но сейчас речь не об этом. Я не собираюсь оправдываться, всего лишь констатирую факт. Итак, вскоре Вольхфар узнает, что я побывала в этом городе, и, конечно же, приложит все усилия, чтобы меня схватить. Да, теперь у меня есть сила ветра, чтобы сразиться с ним, но этого мало. Вольхфар знает непростительно много. Он знает то, что до некоторых пор было известно только вам, не так ли?

Приподнимая бровь, еще раз прохожусь взглядом по всем четверым. Конечно, я не озвучиваю мыслей, но сказанного достаточно, чтобы понять скрытый смысл произнесенных слов.

Высшие догадываются, что я знаю об их подозрениях касательно предателя в собственных рядах. Золотистый собирается что-то сказать, вспыхивая ярким, гневным светом, но Синий его останавливает. Он тихонько колышется, однако этого хватает, чтобы Золотистый сохранил молчание и позволил мне продолжить.

– В этот раз мне повезло, что Вольхфара не было в том городе, но наша встреча наверняка состоится. Я должна быть готова к этой встрече и хочу знать, каким образом помешать ему воспользоваться порталом. Кстати говоря… если аллир это может, то почему я на вашем же задании должна так мучиться в поисках какого-то определенного места? Не проще ли с вашей стороны открыть и мне этот секрет, раз все равно он перестал быть таким уж секретом?

– Если только ты готова убить двадцать человек и наполнить себя силой смерти для создания одного портала, тогда мы можем тебе рассказать, какой при этом ритуал необходим, – заявляет Золотистый, явно отыгрываясь за невысказанное обвинение.

Дыхание перехватывает. Молочный свет как будто разом становится слишком густым, почти непрозрачным и туманом застилает глаза. Какое же чудовище этот аллир! Убивать, чтобы только получить силу и возможности, другим недоступные. Ничего, недолго ему осталось! Стараясь успокоиться, я делаю несколько вдохов-выдохов, что собраться с мыслями, и бесцветным голосом уточняю:

– Значит, чтобы один раз так переместиться, нужно перед этим убить двадцать человек?

– Да, – невозмутимо подтверждает Синий, странно меня рассматривая. Пусть его лицо – лишь сияющее пятно, я отчетливо чувствую его взгляд на себе. – Сила смерти, подкрепленная необходимым ритуалом, способна разрывать материю пространства. Ты готова воспользоваться этой возможностью?

– Нет, – отвечаю более резко, чем мне того хочется. – Но помешать-то ему как-то можно? Помимо срыва самого ритуала.

– Можно. Если ударить светом особым образом в портал, то он потухнет.

– Особым образом – это как?

– Так, как ты сделала это, избавляясь от Повелителя Ветра в день вашей свадьбы.

– А подробнее нельзя?! – возмущаюсь я, начиная терять терпение из-за столь «понятных», а главное, «исчерпывающих» объяснений.

– Нельзя, это тебе ничем не поможет. Вспомни свои ощущения и постарайся их повторить. На этот раз хватит небольшого шара, при соприкосновении с порталом он мгновенно разрушит его структуру. Еще вопросы есть?

Я отрицательно качаю головой, обдумывая сказанное. Да, я и сама заметила, что в тот раз использовала свет как-то иначе, по-особенному. Но что все это значит?

– В таком случае, мы хотим дать тебе совет, – перенимая инициативу у Синего, заговаривает Золотистый. – Возвращайся назад той же дорогой, что приехала в город. Не нужно искать новых путей.

– Спасибо, конечно, за совет, но я, пожалуй, не буду отклоняться от своего решения, – холодно возражаю я. Нет уж, они не смогут меня заставить идти навстречу Альрайену!

– А ты уверена, что сама справишься с Повелителем Огня? – насмешливо, почти пренебрежительно интересуется Золотистый. И за что он так меня ненавидит? Ах да, ему ведь нужно скорей заполучить Хранителей сосудов, а я все усложняю еще с того момента, как отказалась от подобной должности.

– Вам-то какое дело?

– Мы слишком долго искали новых Хранителей и не позволим тебе испортить наш план.

– Ваш план?! – окончательно зверею. – Да как вы смеете в чем-то меня упрекать, если сделали все возможное, чтобы вновь заточить Тэана во Тьму?!

– Лучше бы ты не лезла, девочка, туда, где ничего не понимаешь, – с неожиданным шипением раздается голос Золотистого.

На этом сон резко обрывается. Меня безжалостно дергает куда-то прочь и спустя мгновение головокружительного полета выкидывает обратно в тело, как будто Высшие специально размахнулись посильней, чтобы сотрясти все мое существо.

Я резко открываю глаза и переворачиваюсь на бок с едва слышным стоном. Пытаюсь успокоить бешено стучащее сердце и частое, но поверхностное дыхание, от которого уже начинает кружиться голова. Жесткое приземление в тело вызывает целую гамму неприятных эмоций, в центре которых пульсирует боль в пояснице. Эта боль никак не желает уходить, постепенно только усиливаясь. К моменту пробуждения становится слишком настойчивой, чтобы не обращать на нее внимания.

Может, все дело в том, что, занятая побегом из города, я не давала себе толком отдохнуть, а когда отдых наконец состоялся, незаметно во сне перевернулась на спину?

Ветер настойчиво шепчет на ухо. Судя по всему, пытается дозваться до меня уже некоторое время. Вивилла крадется к моему фоару, тихим голосом инструктируя Шея:

– Складывай одеяла, только осторожно, чтобы не разбудить Алису. Надеюсь, она не против того, что мы позаимствуем ее вещи.

Чертовы Высшие! Я из-за них чуть не пропустила побег будущих Хранителей.

– А что ты собираешься забрать? – неодобрительно качая головой, бубнит Шей. Но все же берется за одеяла, на которых они с сестрой спали.

– Немного продовольствия и, если получится, денег.

– Зря ты так…

– Твой брат прав, Вивилла. Тебе не стоило этого делать, – говорю я, поднимаясь на ноги. Поясница отзывается болью, но я упрямо ее игнорирую.

Вивилла вздрагивает и переводит на меня испуганный взгляд, напоминая застуканного на месте преступления мелкого воришку. Если подумать, то именно воришкой она сейчас и собирается стать, а может, ей не впервой? Чем Высшие думают? Точно не мозгами, ибо они у этих странных существ явно отсутствуют! Сделать Хранительницей Первозданного элемента девушку, которая без зазрения совести готова присвоить себе все, что плохо лежит? Не бред ли? Хранительница – клептоманка! Какая прелесть.

Эти мысли еще больше меня злят, что, видимо, отчетливо отражается на моем лице. Вивилла пятится, напряженно наблюдая за мной, как за диким зверем, который готовится к прыжку. Но, вдруг опомнившись, разворачивается и бросается в глубь леса. Я по привычке делаю шаг вперед, однако в этот момент на периферии зрения что-то мелькает. Вовремя уклоняюсь вбок и сильным ударом выбиваю камень из рук воинственного Шея. События происходят намного быстрее, чем я осознаю, что этот парень напал на меня. Да еще как! Хотел опустить камень мне на голову! Совсем спятил.

– Ты сдурел?! – ору я, с трудом сдерживая ярость. – Убить вздумал?!

– Нет! Нет, я не хотел тебя убить… – испуганно лопочет Шей, пятясь назад. – Я просто испугался за Виль, у тебя был такой вид… а мы… мы ведь хотели бежать… ты, наверное, разозлилась… я не хотел причинить тебе вреда… моя сестра…

На этом его невнятное бормотание удивленно обрывается, потому что совсем рядом с нашей поляной раздаются ругательства Вивиллы.

– Проклятье! Да чтоб ты провалилась! Как ты смогла? Что это такое?! – вопит девушка, которую прямо по земле волочет поток воздуха. На такое управление ветром уходит довольно много сил, но оно того стоит. Гоняться по лесу за беглянкой, особенно сейчас, когда так болит поясница, я не хочу.

Вивилла цепляется за ветки кустов в попытке обхватить руками стволы деревьев, о которые периодически ударяется, правда, только по той причине, что слишком много вертится – я не успеваю уберечь ее от некоторых встреч с деревьями. Отчаиваясь, Вивилла впивается пальцами в длинную фиолетовую траву, клочьями, вместе с корнями вырывая ее из земли, но продвижение не замедляется. Тугие потоки воздуха равнодушно тащат ее за лодыжки на поляну и только в паре метров от меня развязываются, ускользая на свободу вместе с обычным ветром.

– На самом деле, я многое могу вам рассказать, что наверняка вас заинтересует. – Я отстраненно наблюдаю за недовольной Вивиллой. Обнаружив, что ее больше никуда не тащат, она спешит подняться, одаривая меня убийственным взглядом. Зря, меня этим не проймешь. Камень, который пытался использовать ее братишка, мог бы оказаться намного действенней. – Так что вы рано собрались покинуть мое общество. Предлагаю спокойно поговорить, но лучше не пытайтесь убежать. Вы, конечно, не пленники, но мне безумно хочется хоть с кем-нибудь поговорить! А сбежать у вас не получится, пока я не выговорюсь.

После того, как покинули город, у нас не было времени нормально все обсудить. Уходили из города быстро, хоть и не без шума. Я бы даже сказала «излишне громко». Когда сектанты решили остановить непокорных пленников, без страха вышагивающих по ночным улицам по направлению к воротам, я не стала церемониться с врагами. Возмущенных произволом служителей темного культа было еще много, а потому вспышка света вышла огромной, озарив собой весь город, словно взорванное солнце.

После этого я уже мало внимания обращала на своих спутников, кроме близнецов. Некоторые люди разбрелись по домам, другие последовали за мной до самых ворот, где уверенно прошли мимо в одно мгновение убитых стражей. Куда спасенные люди направятся, меня тоже особо не волновало. Почему-то после устроенной световой атаки казалось, что сектанты потеряли свою власть над городом, но рассказывать об этом я не собиралась, особенно близнецам.

Устало предложив им пока не разделяться и пообещав с утра сытно накормить, дождалась такого же усталого согласия. В полуживом состоянии добравшись до поляны с фоаром, вскоре провалилась в сон. Даже не заметила, как расстелила себе одеяло и как поделилась остальными, заранее приготовленными, со своими новыми попутчиками.

Теперь солнце уже высоко над горизонтом. Поскольку легли мы только под утро, проспали почти до самого полудня. Что ж, пора рассказать ребятам правду.

Настороженно наблюдая за моими действиями, они рассаживаются на траву, нисколько не помогая в приготовлении еды. Хворост я набираю сама неподалеку от поляны, используя тот же ветер. Время, выделенное для сна, помогло несильно: я чувствую себя выжатой как лимон и трачу силы уже на пределе, но отлучаться от близнецов не хочу, как и отправлять в лес кого-то из них. Остается надеяться, что не потеряю сознание из-за переутомления в самый неподходящий момент.

Пока готовится поздний завтрак или, скорее, уже обед, я неуверенно начинаю разговор:

– Вы знаете, кем были те люди, которые пытались принести вас в жертву?

– Служители культа Тьмы, – Вивилла неприязненно передергивает плечами. Похоже, она старшая из близнецов. Теперь, при свете дня, я с интересом ее рассматриваю. Каштановые волосы, немного светлее моих, на солнце отливают золотисто-рыжим и чуть вьющимися волнами спускаются ниже плеч, длиной, наверное, прикрывая лопатки, однако не достигая талии. Светлая кожа, но не бледная. Резковатые черты лица, острые скулы, карие глаза, яркие губы. Фигурка тонкая, худая и хрупкая. Кажется, от любого толчка девушка может сломаться пополам и, коснувшись при падении земли, разбиться на осколки, как фарфоровая кукла. Однако всю хрупкость компенсирует упрямый взгляд, полный недоверия и желания спорить, сопротивляться. Даже если ты еще ничего не сказал, все равно эти глаза горят духом противоречия. – Они собирались принести нас в жертву, чтобы вызвать в мир Тьму.

– Правильно, Тьму, – киваю я. – А знаете ли вы, что это такое?

– Откуда нам знать?! – возмущается Вивилла.

Я лишь усмехаюсь. Враждебность почему-то начинает меня забавлять.

– Тогда слушайте…

Я не такой хороший рассказчик, как Дербиан – Повелитель Ночи, однажды поведавший мне и моим друзьям о сущности Первозданных элементов, но стараюсь сделать рассказ интересным. Я говорю о Высших, единственных обитателях Хаоса, говорю о том, что однажды они выделили из Хаоса Первозданный Свет и Первозданную Тьму, создали Вселенную на их основе, а затем заперли Первозданные элементы, чтобы они не смогли разрушить новоявленное творение.

– Вселенная и все ее миры вторичны, – поясняю я. – Поэтому, вырвавшись на свободу, любой Первозданный элемент разрушит существующую структуру и превратит ее в нечто непонятное, где мы жить не сможем, где опасности подвергнутся даже наши души, не говоря о физических телах. С самого начала времен Высшие выбирают Хранителей для Первозданных элементов. Хранители оберегают священные сосуды, где эти элементы находятся и должны находиться всегда. Если они вырвутся на свободу, то, как я уже говорила, уничтожат все существующие миры.

Ненадолго замолкаю, собираясь с мыслями. А правильно ли я делаю, начав рассказывать о Первозданных элементах и Хранителях? Я ведь совершенно ничего не знаю об этих подростках. Что будет, если продолжить говорить, насколько почетна их будущая должность, насколько они станут могущественны? Показать свою силу и сказать, что они смогут так же? А вдруг это их ни капли не заинтересует? Может, стоило подойти к ребятам с другой стороны? Узнать, почему они, не задумываясь, покинули родной город? Предложить лучшую жизнь в другом мире или даже просто пообещать экскурсию по удивительному Аль’ерхану? Ведь все, что от меня требуется, это привести ребят в мир аллиров. Не обязательно даже рассказывать им правду, пусть Высшие сами уговаривают стать Хранителями. Тем более лично я в этой должности не вижу ничего привлекательного. Какой же из меня агитатор?

С другой стороны, начинать знакомство со лжи… я так не могу и не хочу.

– Как вы понимаете, должность Хранителей очень важна…

– К чему весь этот разговор? – не терпит Вивилла.

– К тому, что вы можете стать этими Хранителями, – невозмутимо отвечаю я, разглядывая близнецов. Они похожи друг на друга и в то же время совершенно разные.

У Шея черты лица такие же резкие, но если у сестры они смотрятся вызывающе, то у него как будто намекают, что из этого парня когда-нибудь вырастет настоящий мужчина. Карие глаза смотрят спокойно и рассудительно. Короткие каштановые волосы, лежащие в легком беспорядке, отливают медью. Фигура худощавая, но не такая хрупкая, как у сестры. После моих слов Шей приоткрывает в удивлении рот, забавно распахивая темные, внимательные глаза.

– Ты издеваешься?! – возмущается Вивилла, от переизбытка эмоций вскакивая на ноги.

– Нисколько, – возражаю я, отмечая, что поздний завтрак наконец-то готов. Многого предложить ребятам не могу, но после заточения у сектантов они наверняка порадуются и простому супу с овощами. Разливая горячее варево на три порции, добавляю, старательно копируя тот невозмутимый тон Альрайена, который всегда меня раздражает: – Ты не прыгай, а то пролью – останемся голодными.

Слишком растерянная, чтобы спорить, Вивилла плюхается обратно на свое место и послушно принимает от меня чашку с супом.

– Так это правда? Ты не шутишь? – спрашивает Шей, беря свою порцию и благодаря за нее.

– Увы, сейчас мне не до шуток, – вздыхаю я и перевожу тему, делая рискованный шаг: – Вы так легко согласились покинуть вместе со мной город. Почему?

Если удастся выяснить, что прежняя жизнь близнецов не устраивала, или, по крайней мере, после того, как их кто-то отдал на растерзание сектантам, они захотят что-либо изменить, у меня будет больше шансов уговорить ребят отправиться в Аль’ерхан. Не стать Хранителями, нет! Просто взглянуть на другой мир, отвлечься от всего, что их до сих пор окружало, подумать. А потом… если ребята сами начнут задавать вопросы о Хранителях, то можно счесть это небольшой победой.

– А что там было делать? – резко спрашивает Вивилла, не скрывая ненависти. – Нас отдали служителям культа как откуп!

– Мы жили с дядей и тетей, – более спокойно поясняет Шей. – Порой, конечно, чувствовали себя обузой, но нам никогда не говорили этого в лицо. Голодом нас не морили, за проступки сильно не ругали, правда, и внимания уделяли мало, но жаловаться было не на что. До того самого момента, как нас с удивительным равнодушием отдали группе людей, которые каждый день искали новых жертв.

– Служители культа Тьмы все больше расползаются по этому миру, – осторожно замечаю я. – Захватывают города, приносят людей в жертву. Куда вы собираетесь пойти?

Близнецы растерянно переглядываются между собой. Судя по этим взглядам, они даже не задумывались, что же теперь делать дальше. И, похоже, других родственников у них нет. Не дожидаясь признания, заставившего бы ребят испытать еще большую неловкость, а может, и унижение, я спешу предложить:

– Если хотите, можете отправиться вместе со мной в Аль’ерхан – мир, чем-то похожий на ваш, но намного лучше. По крайней мере, там нет сумасшедших фанатиков, желающих погрузить все во Тьму, да и условия другие. Там чище, свежее…

– И что мы там будем делать? – скептически спрашивает Вивилла.

– А что захотите! – оптимистично заявляю я. – Стать Хранителями вас никто не заставит, но, если пожелаете, можете на это согласиться, ведь именно там хранятся сосуды с Первозданными элементами. В Аль’ерхане очень много различных мест, удивительно не похожих друг на друга. Где жить, сможете выбрать по своему вкусу. А еще у меня есть знакомый аллир, который своими землями прекрасно управляет, поэтому они у него процветают и люди всегда довольны. Могу замолвить за вас словечко, все равно встречи с ним не избежать. – Воспоминание об Альрайене всплывает неожиданно, но больше всего меня потрясает мысль, что и словечко я вряд ли обязана молвить. В конце концов, я теперь жена главы клана. Пожалуй, прежде чем Высшие разорвут наш союз, надо будет устроить судьбу ребят на тот случай, если они откажутся становиться Хранителями. Альрайен вряд ли посмеет отказать мне в такой малости.

– А тебе-то зачем это? – с подозрением спрашивает Вивилла.

– Ну… во-первых, бросить вас посреди леса мне просто совесть не позволяет. А во-вторых… – чуть помедлив, все-таки признаюсь, осторожно подбирая слова: – Я дала обещание Высшим, что помогу вам выбраться из этого города и попробую привести вас в Аль’ерхан.

– Ты разговаривала с Высшими? – изумляется Шей. Наверное, узнай эти ребята о существовании Высших намного раньше и если б успели прочувствовать, что собой представляют создатели Вселенной, то пришли бы в больший шок. Но так даже лучше.

– Только попробуешь привести? – переспрашивает Вивилла.

– Попробую, потому что не собираюсь вас заставлять, – говорю я, мысленно в очередной раз вздыхая. Как же тяжело с ними разговаривать. Одно неверное слово, и на каждую ночь придется их связывать ветром. Так никаких сил не хватит. – Но, поверьте, тот мир намного лучше этого. Впрочем, если захотите, в любой момент можете вернуться обратно. И я действительно разговаривала с Высшими, они очень о вас беспокоятся.

– Да ну, – хмыкает Вивилла.

– Именно так, – я пожимаю плечами. – Они ведь надеются, что вы станете Хранителями, а найти подходящих на эту должность людей очень сложно.

Пока ребята обдумывают мои слова, я без удовольствия доедаю остывший суп. Незаметно бросая на близнецов взгляды, отмечаю их заинтересованные лица, почти беззвучный шепот, активные жестикуляции. Все их обсуждение сводится к тому, что не стоит доверять первой попавшейся девушке, на что сразу идут возражения – и главный аргумент, что я таки помогла ребятам.

С невозмутимым видом собираю посуду из-под супа, затем складываю вещи и готовлюсь к продолжению пути. Ветер исправно доносит до меня шепот ребят. Пусть они мне не доверяют, но оставаться без каких бы то ни было вещей в лесу им явно не хочется. Да и не в лесу тоже. Куда они пойдут? А где гарантия, что при этом не окажутся в плену у тех же служителей темного культа? Правильно, деваться некуда, остается принять мое предложение. Прийти к окончательному решению им помогает мысль, что в любом случае будет интересно увидеть другой мир.

В мелкую деревушку нас приводит необходимость. Прожившие все свои пятнадцать лет в городе, ни разу никуда не выезжая и далеко за его стены не высовываясь, ребята с трудом преодолевают дорогу, задерживая наше продвижение настолько, что я начинала всерьез беспокоиться, как бы не застрять в этом мире навечно. Наличие одного фоара помогает только тем, что тяжелые сумки с вещами не приходится таскать на своих плечах. Пожалуй, в управлении ветром я освоилась не так хорошо, чтобы постоянно сохранять концентрацию для облегчения ноши. Устав и от пешего хода, и от периодического нытья близнецов, я вынуждена рискнуть и посетить деревеньку. Быть может, там удастся приобрести еще парочку фоаров для моих спутников – благо, денег Высшие дали достаточно и определенную часть я прихватила с собой, оставив Альрайену самую малость. А что? Не ему заботиться о ребятах, обойдется.

Заходить в деревеньку не то чтобы страшно, однако напряжение не покидает меня ни на секунду. После длительных раздумий решаю взять близнецов с собой. Есть, конечно, вариант оставить их в лесу дожидаться вестей от меня, но на больших расстояниях ветер ничем помочь не может. Значит, проще их защищать, если они будут под боком. Даже если в деревне вовсю орудуют сектанты.

В голове мелькает подлая мысль, что вдвоем с Альрайеном можно было бы избежать многих проблем, но я быстро прогоняю эту предательницу, в очередной раз убеждая себя, что сумею справиться без чьей-либо помощи.

На первый взгляд, в деревеньке все спокойно. Поначалу жители поглядывают на нас с опаской, но, поняв, что под слоем пыли и грязи скрываются два подростка и девушка, не намного их старше, быстро успокаиваются. Упитанная женщина лет сорока встречает нас приветливой улыбкой и предлагает остановиться у нее. Вымотанные дорогой и истосковавшиеся по ванне, мы сразу соглашаемся.

А ведь прошло всего два дня! Что же будет дальше, если не найдем подходящих фоаров?

Заняв две соседние комнаты на втором этаже, мы по очереди купаемся в местном жалком подобии ванны. Внимательно прислушиваясь к ветру, который должен стеречь близнецов, я отправляюсь отмываться последней. Здесь нет слуг, поэтому приходится все делать самой.

Сходить с ведрами к колодцу, набрать воды, наполнить ею широкую бадью. Сначала я пытаюсь нести ведра руками, но потом не выдерживаю обострившейся боли в пояснице. Приходится воспользоваться ветром. При этом вдруг впервые ощущаю странную нагрузку на разум.

Так не выматывают никакие физические упражнения. Стоит подхватить ведра с помощью ветра, как перед глазами резко плывет, начинает кружиться голова. Неведомая сила как будто протискивается в сознание и рвет его на кусочки.

С одной стороны, я здесь, на улице неподалеку от колодца. С другой, я отчетливо присутствую в доме, где Вивилла и Шей собираются за кухонным столом, дожидаясь ужина. Эта двойственность тянет меня в разные стороны, голова раскачивается, выталкивая опору из-под ног. Все перемешивается, вокруг темнеет.

Прихожу в себя стоя на коленях посреди дороги. Надо мной склоняется мужчина и, кажется, что-то говорит. Заметив, что в моих глазах появляется подобие осмысленности, он подхватывает меня под мышки, ставит на ноги и только после этого повторяет:

– Девушка, вам плохо? Я могу помочь?

Тело дрожит от перенапряжения, по лбу щекотно и противно стекают струйки пота, но я неуверенно киваю. Правда, не уточняю при этом, на какой вопрос отвечаю. Хмыкая, мужчина окидывает меня взглядом. Делает какие-то выводы, поднимает с земли ведра, вода в которых чудом не расплескалась при моем падении.

– Показывайте, куда их нужно нести.

Слегка пошатываясь, я направляюсь к дому.

Что же такое происходит? Переборщила с использованием ветра? Уперлась в тот самый потолок, который искусственно построили Высшие? Странно, в таком случае, мне казалось, просто ничего не должно получаться, как будто и нет подобной магии. Как, например, не могу слиться с ураганом из ветра – эта возможность осталась за пределами мира. Но в чем тогда дело? Переусердствовала? Может, мой разум не привык к таким нагрузкам и не справился с тем, чтобы и следить за ребятами, и поднимать ведра здесь, рядом со мной? В следующий раз нужно быть осторожней.

Благодарю человека за помощь, расстаюсь с ним на пороге дома и дальше несу ведра сама. Жалея поясницу, с осторожностью использую ветер. При этом уже не стараюсь проследить еще и за ребятами. Все ли у них в порядке, я проверяю чуть позже, после того, как наполняю бадью водой.

В тесной будке, заменяющей ванную комнату, помимо бадьи, стоит тумба с некоторыми необходимыми для купания принадлежностями, такими как мыло и чистые полотенца, а также стул, на который можно повесить одежду. Несмотря на убогость обстановки, здесь довольно уютно. Будка не выглядит разваливающейся, деревянные стены темно-коричневого цвета покрыты чем-то наподобие лака, делающего их удивительно гладкими. Если бы не столь ненавистная мне бадья и скромные размеры помещения, можно было бы представить, что находишься в маленькой, непритязательной бане. Даже зеркало обнаруживается на одной из стен, чем я собираюсь воспользоваться.

Раздеваюсь. Вещи оставляю на стуле и встаю спиной к зеркалу. Голову поворачиваю так, чтобы видеть свое отражение.

До сих пор, стараясь особо не тревожить поясницу, я толком не представляла, в каком она состоянии и что с ней творится. Узнать это теперь страшновато. Бросаю взгляд через плечо, опускаю глаза… и с трудом сдерживаюсь, чтобы не закричать.

Какая же я дура – не нашла времени, чтобы обработать рану! Думала: поболит, да само пройдет, и упрямо не обращала внимания на не спешившую прекращаться боль.

От увиденного начинают дрожать ноги. Хватаюсь за край бадьи, чтобы не упасть.

Рана и не думает заживать. Да, она покрылась коростами жуткого фиолетово-бурого цвета, но по краям – множество глубоких порезов, в беспорядке покрывающих поясницу. Отчетливо вижу скопившийся гной. Однако это не самое страшное. Между порезами тянутся какие-то тонкие синие полосы, похожие на выступившие вены или вьющиеся стебли неведомых растений. Неровные полосы распространяются в разные стороны от центра, куда угодило заклинание, и уже выходят за края раны, местами почти достигая талии. Неужели эти странные штуки разрастаются, повреждая все большую площадь моего тела?!

Хочу кричать и биться в истерике от страха, но сдерживаюсь. Забираюсь в бадью, погружаю дрожащее тело вглубь. Чуть не вскрикиваю, когда рана встречается с нагретой при помощи света водой. В очередной раз справляюсь с порывом – только тихо постанываю, кусая губы.

Что же делать? Судя по всему, состояние раны с каждым днем ухудшается. Без целительного вмешательства на выздоровление рассчитывать бесполезно. Нужно поспрашивать в деревне, вдруг найдется лекарь или, еще лучше, маг-целитель? Да, так и сделаю. Сама обработать этот кошмар я вряд ли осмелюсь.

После купания, наполненного не ожидаемым блаженством, а страданиями, я возвращаюсь в дом и съедаю остывший ужин. Добрая хозяйка сообщает, что близнецы уже спят в своих комнатах. Отмечая мой измученный вид, советует тоже отдохнуть.

Правда, как выясняется, в деревне нет ни лекарей, ни травников, ни, тем более, магов.

Расстроившись и в мыслях похоронив бренное тело, я плетусь на второй этаж.

Будит меня дикий вопль, заставляя подскочить в постели из положения «лежа» и скатиться с кровати. Выхватываю на ходу меч, заранее спрятанный под матрасом. Хорошо хоть спросонья до сих пор хватаюсь за меч, а не приобрела новую привычку бить волной света во всех подряд.

– Что случилось? – раздается в темноте испуганный голос Вивиллы.

– Не знаю, – говорю я, бросая в воздух ворох золотистых огоньков. Ветер подсказывает, что ни в комнате, ни в доме чужаков нет, но крик повторяется, а вдалеке за окном вспыхивает странное оранжевое зарево.

Подхожу к окну, нахожу взглядом в дальнем конце единственной улицы охваченный пожаром дом.

– Не хочу тебя расстраивать, но, кажется, здесь сектанты. Нужно скорее уходить, собирайся.

– А разве мы не будем героически спасать жителей деревни? – Вивилла откуда-то находит в себе силы на сарказм.

– Это уж как получится, – бормочу я, закрепляя пояс с кинжалами и пустые ножны от меча. К счастью, мы обе спали в одежде, а потому задерживаться в комнате больше не приходится.

В коридоре я сталкиваюсь с Шеем.

– На деревню напали? – спрашивает он.

– Да. Сектанты поджигают дома, нужно выйти на улицу как можно скорей.

– Но зачем? Разве ты не такая крутая, что ничего не боишься? – ехидничает за спиной Вивилла, пока мы сбегаем вниз по лестнице.

– Если на нас нападут – им не поздоровится. А вот если мы окажемся в горящем доме, то нам уже вряд ли что-либо поможет, – раздраженно отвечаю я, с трудом не добавляя просьбу помолчать или, хотя бы, не болтать всякую чушь.

Хозяйка дома в эту ночь спит на первом этаже. Спустившись по лестнице, мы застаем женщину бегающей из комнаты в комнату в поисках ценных вещей. Похоже, она знает, что вскоре огонь доберется и до ее дома, а потому пытается забрать с собой хоть что-нибудь.

– Идем, – говорю ребятам и, не останавливаясь, направляюсь к входной двери. Я не собираюсь отрывать хозяйку от ее занятия и принимаю твердое решение, что не позволю сектантам поджечь этот дом. По крайней мере, если их не окажется слишком много.

Вместе с близнецами мы выходим из дома и в одно мгновение погружаемся в ночной кошмар. Испуганные люди носятся по улице, вываливаются из горящих строений, выпрыгивают из окон, вместе с одеждой пылая огнем. Или выбегают из домов заранее, разбуженные чужими криками, и стараются забрать с собой какие-то вещи.

Однако, несмотря на близкое расположение колодца, никто не пытается бороться с огнем. Горячий, удушливый дым наполняет воздух, разъедая легкие и раздражая горло. Кому-то из деревенских жителей удается скрыться в лесу до того момента, как в ночной темноте, освещенной зловещим заревом пожара, показываются всадники с факелами в руках. Они не торопятся и плывут в клубах дыма, как призраки, явившиеся в этот мир, чтобы забрать с собой души живых. Служители культа Тьмы наслаждаются каждым мгновением устроенного ими кошмара, медленно, неотвратимо приближаясь. Они еще не подозревают, что в этой деревеньке найдется тот, кто способен дать отпор.

Старые деревянные строения горят быстро и покорно. Пламя перекидывается с одного на другое, все дальше распространяясь уже без помощи сектантов. Всего несколько домов отделяет приютивший нас от тех, что сдаются в безжалостный огненный плен. Я призываю ветер, чтобы помешать распространению ненасытного пламени, когда вдруг Шей бросается к ближайшему горящему дому, слыша оттуда человеческий крик.

– Черт! – восклицаю раздраженно, не успевая его перехватить. Куда несет этого сумасшедшего? В спасателей решил поиграть? Как же не вовремя! – Вивилла, у меня для тебя ответственное поручение. Освободи нашего фоара из загона и на нем уезжай в лес. Я поймаю твоего брата, мы вместе догоним тебя.

С этими словами, не дожидаясь ответа от Вивиллы и надеясь на ее благоразумие, я бросаюсь вдогонку за Шеем. На ходу отправляю в сектантов волну света и вслед за глупым парнем врываюсь в горящий дом, еще не полностью охваченный пламенем.

– А как ты нас найдешь?! – слышу крик Вивиллы за спиной, но времени на ответ не хватает.

В доме жарко. Невыносимо жарко, до головокружения, до взмокшей за одно мгновение кожи. Клубы дыма застилают глаза, едким облаком выдавливая слезы, забиваются в горло и пробираются к легким, выжигая остатки кислорода. Отовсюду раздается треск, мешая определить, где искать Шея. Однако ветер подсказывает верное направление, разгоняя при этом часть удушливого дыма.

Половина гостиной пылает огнем. Две стены, проваливающийся пол и даже угол потолка охвачены языками пламени. Не знаю, кого хочет спасти Шей, помимо него здесь никого нет. Парень без сознания лежит на полу. Пламя с разных сторон крадется к нему: медленно, словно смакуя каждую секунду в предвкушении встречи со своей жертвой.

Порыв ветра сбивает ближайший огонь, заставляя его прижаться к потрескивающим от жара доскам пола, разгоняет клубы дыма, открывая обзор. Я хватаю Шея под руки и тащу к окну – оно ближе, да и огонь уже отрезал другой путь к спасению, заслонив дверной проем искрящейся оранжевой стеной.

Открываю ставни и ветром выталкиваю Шея на улицу, не забывая слегка смягчить приземление.

Удушливый дым набегает со всех сторон, уже не подчиняясь силе ветра. Он стремился к раскрытому окну, сработавшему в качестве вытяжки. Раскаленный воздух обжигает горло и легкие, пропитывая меня насквозь. Голова кружится в этом сером мареве, нарушая координацию движений.

Почему-то никак не получается закинуть ногу на подоконник. Окружающее пространство плывет и перетекает вместе с клубами дыма. Я хватаюсь за распахнутые ставни, стараясь удержаться на ногах, но мысли путаются, тело слабеет. Едкий пот стекает ручьями, пропитывая влагой одежду. Этот холодок резко контрастирует с наплывающим отовсюду жаром.

Последней каплей становится падение карниза. Будь я в нормальном состоянии, обязательно бы увернулась, заметив, как подозрительно колышутся шторы по бокам от окна. Однако все, что я успеваю – это поднять голову и увидеть, как накреняется карниз, подъеденный шустрыми язычками пламени, и как он летит вниз. Из последних сил я бросаюсь вперед, но удар по спине отправляет сознание во тьму. Увы, не в Первозданную.