Отблески света

Часть 2. Глава 8. В которой состоится наша последняя встреча

Я вынимаю кинжал из прикрепленных к поясу ножен и с неуверенностью смотрю на острое лезвие. На солнце клинок хищно блестит и при определенном повороте отбрасывает на лицо яркие блики. Покрутив кинжал в руках, я вздыхаю и перевожу взгляд на тонкую кожу запястья, сквозь которую проступают голубые ниточки вен. Провести поперек? Или, может, надрезать ладонь? Однако в таком случае боль и медленно заживающая рана будут долго мешать использовать левую руку.

– Алиса, ты боишься вида крови? – с ироничной улыбкой интересуется Альрайен.

– Нет. Просто других резать намного проще, чем себя, – я огрызаюсь.

– Тебе бы только дай повод кого-нибудь порезать, – хмыкает аллир.

– Похоже, ты собираешься дать мне этот повод в отношении себя, – замечаю кровожадно. Кидаю на Альрайена многообещающий взгляд, затем вновь смотрю на клинок.

В самом деле, с чего вдруг я веду себя как последняя трусиха?! Злясь на собственную нерешительность, сердито провожу кинжалом чуть повыше запястья, чтобы сделать неглубокий надрез по направлению к локтевому сгибу. Мысленно произношу слова короткого заклинания: «Deuns avahi iffiys sangunis wertt». Что в переводе с языка Высших означает: «Пусть вместе с кровью прольется сила».

Обжигает болью. Густая кровь выступает из раны и медленно течет, рисуя на загорелой коже ярко-красные узоры. Следуя ранее озвученным инструкциям, я призываю ветер, но оказываюсь не готова к тому, что откликается на зов. Неожиданная, невероятная мощь проходит сквозь тело, наполняя аллирской силой, настолько концентрированной, что возникает ощущение, будто электричество искрится на кончиках пальцев. В первый миг я теряюсь, оглушенная столь подавляющим могуществом. Но, вспоминая о цели тренировки, заставляю себя сосредоточиться.

Если раньше ветер чутко выполнял все мысленные приказы, то теперь управлять им намного сложней. Слишком мощная стихия, чтобы ее приручить, слишком непокорная, удивительная. Отчаянно стараясь совладать с ветром, я пытаюсь закрутить вокруг себя небольшой вихрь, способный поднять над землей, но потоки воздуха извиваются непокорными змеями, бьются в руках, вырываются, не желая подчиняться. Я упрямо держу их, стискивая зубы. Ноги широко расставлены, чтобы не упасть от натиска обезумевшей силы, которая яростно бушует.

Ветер закручивается все туже, выбивая воздух из легких, лишая ориентации. В какой-то момент со свистом, словно хлыст, мощная волна подбрасывает тело и безжалостно швыряет о землю, расходясь кругами силы от эпицентра в разные стороны. Каким чудом меня не размазывает тонким слоем по траве, остается загадкой.

Стоящий наготове Альрайен вовремя гасит опасную волну до того, как она причиняет вред кому-либо еще. Сумасшедший ураганный ветер наталкивается на незримую стену, соприкосновение с которой разом унимает всю его яростную, неконтролируемую силу. Спустя мгновение воздух застывает в неподвижности. Убеждаясь, что все закончилось и мне больше ничего не угрожает, я осмеливаюсь подняться.

– Как ты с этим справляешься? – вырывается помимо воли.

– На самом деле, все очень просто, Алиса, – усмехается аллир. – Главное, чтобы сила признала в тебе хозяйку, которой нужно подчиняться. Ветер уже давно признал тебя. Теперь помогут только тренировки. Ты должна привыкнуть к более могущественной силе. Просто вспомни, что сущность ее не изменилась, она осталась прежней. – Чуть медлит, явно подготавливая какую-то гадость, и с наслаждением добавляет: – И пока ты не научишься ею управлять, я никуда тебя не отпущу.

– Что?! – возмущаюсь я. – Мы ведь договорились!

– Договорились, что я научу тебя использованию всей аллирской магии перед тем, как ты поедешь к Тэану, – с довольной и какой-то раздражающей улыбкой уточняет Альрайен.

– Ты хочешь задержаться здесь на неопределенный срок? – мрачно спрашиваю я.

– Не знал, что ты настолько низко оцениваешь свои способности! – веселится аллир. – А задерживаться здесь мы не будем. Через час поедем дальше.

– Но как я потом найду нужную дорогу?! – я злюсь.

– Согласись, меня это ни капли не волнует.

Какой талант – всего парой фраз выводить из себя! Сообразив, что бесполезный спор только время зря отнимает, я пытаюсь успокоиться и возвращаюсь к тренировке.

Альрайен объяснил: несмотря на то, что я не аллир, проведенная Высшими магическая связь объединила наши души. А кровь, как известно, обладает необходимыми свойствами, для того чтобы дотянуться до души. Именно поэтому обряды жертвоприношения, когда душу человека отдают кому-то во власть, чаще всего заключаются в кровопролитии.

Наверное, злость придает мне силы всегда, даже если магия в принципе не должна реагировать на эмоции. Это Первозданные элементы, будучи и не магией вовсе, отзываются на яркие эмоции. Ветер же работает совершенно иным образом. Однако злость оказывает благоприятное воздействие и вместе с врожденным упорством после некоторых усилий приводит наконец к требуемому результату.

Истерзанная рука, покрытая множеством порезов, представляет собой жуткое зрелище и пульсирует надоедливой, горячей болью. Однако результат того стоит!

На исходе отведенного аллиром часа мне удается не только создавать настоящие смерчи – ураганная мощь действительно подчиняется, как будто только и ждет того момента, когда я докажу право власти.

Альрайен остается доволен. У меня, в отличие от него, нет сил на радость. Лишенная приличного количества крови, я чувствую легкое головокружение и нетвердо стою на ногах, опасаясь в любой момент потерять координацию и врезаться в дерево.

– И куда ты собралась? – спрашивает аллир, когда я, дождавшись окончания перевязки пострадавшей руки, направляюсь к своему фоару. Если таков расчет Альрайена, что после кровопролитной тренировки мне уже будет не до Тэана, то он здорово ошибается!

– Как это куда? – неискренне удивляюсь я. – И так потратила слишком много времени. Пора ехать.

– Ты едва держишься на ногах. Хочешь на ходу свалиться с фоара и отдохнуть в придорожных кустах? – Он скрещивает на груди руки, с интересом наблюдая за моими манипуляциями.

– Не пытайся меня отговорить. – Я неловко забираюсь в седло. Дрожащие руки – открытие не очень приятное. – Пока мы с тобой занимались всякой ерундой, могло погибнуть много человек.

– И к этому чудовищу ты едешь в наивной надежде на разговор, – хмыкает аллир. В его голосе мелькают странные эмоции, определить которые мне не удается, да и не до того после столь возмутительного заявления.

– Альрайен, не зли меня. Я отправляюсь прямо сейчас, и это не обсуждается.

– А с нами попрощаться не хочешь? – холодно спрашивает Виль, медленным шагом поравнявшись с аллиром. Все это время ребята сидели возле костра неподалеку от места тренировки. Признаться, с тех пор, как загорелась идеей поговорить с Тэаном, я почти не обращаю на них внимания и порой даже забываю о существовании Ахши и близнецов. Виль особенно трудно молчать – сдерживает ее только суровый взгляд Альрайена. Не сомневаюсь, что после моего отъезда она накинется на аллира с расспросами о Тэане – о том, кто спас Вольхфара, но не воспринимается мною как враг, из-за чего возникает столько ссор и дискуссий. Интересно, какие ответы даст ей Альрайен.

– Зачем прощаться? Мы с вами еще увидимся, причем, думаю, очень даже скоро.

– Если этот темный тебя не убьет.

Спокойно. Детей обижать нехорошо. Я совершенно спокойна.

– До встречи, – говорю я вместо прощания, не желая продолжать разговор. Однако вновь медлю, слыша высказывание Ахши.

– Он не убьет ее, – уверенно говорит мальчик. – Алиса сильная, это она его победит.

Дальше слушать не хочу. И без того излишне нервная.

Старательно сжимая поводья дрожащими, не внушающими доверия пальцами, гоню фоара вперед. Я не собираюсь возвращаться по тракту к развилке, а затем сворачивать на дорогу по направлению к поглощенной Тьмой деревне – на это потребуется много времени, которое терять не хочется. Поэтому, отыскав среди деревьев некоторое подобие тропинки, я пробираюсь прямо через лес, планируя выехать на дорогу чуть позже – так сказать, срезать угол. Лошадь в заросли растений вряд ли полезет, но фоар, удивительно флегматичный, готов огибать кусты и деревья, нисколько не смущаясь тесноты.

Ехать верхом непросто. Голова, протестуя против жестокого обращения, сильно кружится и тем самым угрожает сбить с правильного пути – ориентироваться на местности в таком состоянии сложно.

Вскоре приходится спешиться и устроить себе небольшой перерыв. Но уж лучше так, посреди леса в полном одиночестве, чем в компании аллира, только и ждущего очередного повода не отпускать меня к Тэану.

Отыскав среди деревьев достаточно свободного места для комфортного отдыха, я спешиваюсь, едва при этом не падая на землю сразу в сидячем положении, минуя стоячее.

Надо же додуматься устроить мне эту проклятую тренировку! Использовать всю аллирскую силу мне, конечно, давно пора научиться, но явно не перед тем, как отправляться в дорогу одной.

Тело слушается плохо. Чувствую отвратительную слабость и желание вздремнуть. Голова по-прежнему кружится от резких движений, ноги подкашиваются. Не сумев заставить себя расстелить покрывало, я сажусь прямо на голую траву. Прислушиваюсь к себе. Похоже, стоит поесть для скорого восстановления сил.

Страшно даже представить, как отреагирует Тэан, если я предстану пред ним в полуживом состоянии, бледная, с синими кругами под глазами и трясущимися руками. О том, что он не обеспокоится моим видом и окажется равнодушным, я стараюсь не думать.

Спустя несколько минут мысленных уговоров я поднимаюсь на ноги. Спотыкаясь, плетусь к фоару, на боку которого висит сумка с продовольствием и прочими вещами. На полпути я вдруг ощущаю странную вспышку магии за спиной, но что-либо предпринять не успеваю. Неожиданно появившиеся две руки хватают меня за плечи и тянут к себе, затаскивая в портал.

Что это именно портал, я понимаю по знакомым ощущениям, однако есть в них нечто необычное, чуждое, мерзкое. Головокружение усиливается, пространство брызжет огненно-оранжевыми искрами, а их затапливает зловонная чернота, вливаясь в разрыв. Отвратительный, сладковатый запах разложения бьет в нос, скручивая внутренности болезненными спазмами. Только сильные руки продолжают сжимать мои плечи, не давая затеряться в странном хаосе.

Стоит взамен пропасти почувствовать под ногами что-то твердое, как на затылок со всей силы обрушивается тяжелый кулак. Оно и к лучшему – не придется переживать последствия перемещения с помощью портала, основанного на энергии смерти двадцати человек. Правда, возникает серьезная опасность вообще больше ничего не пережить.

Наверное, мне просто не везет. Или Судьба так издевается, эта любительница жестоких шуточек и странного юмора. В третий раз, кажется? В таком случае имеет смысл надеяться, что и в последний.

Впрочем, на этот раз имеются определенные отличия от двух предыдущих. Голова не кружится и даже не болит после удара, но общая слабость чувствуется до сих пор. (Никак связь с аллиром да магия Хранителя влияют на выносливость тела?) В помещении довольно просторно, однако до права называться залом оно определенно не дотягивает.

Главное отличие в том, что я не стою, как обычно, пригвожденной к стене, а лежу на холодном каменном алтаре. Руки и ноги прикованы к гладкой поверхности алтаря, изрисованного незнакомыми рунами, насколько мне удается определить, повернув голову набок и дополнительно скосив глаза.

Факелы горят на темных, мрачных стенах, отчего-то девственно чистых, без каких-либо знаков и надписей. Судя по всему, для меня подготовили особенный ритуал, в каких доселе участвовать не приходилось. Это и вызывает интерес, и настораживает.

Если хорошенько подумать, то быть принесенной в жертву Первозданной Тьме не так уж и страшно. Неприятно, конечно, да и умирать не хочется, но в качестве посмертного существования оказаться в мире Тьмы очень даже неплохо. Вот только что сумасшедший аллир задумал на этот раз?

Кстати об аллире. Помимо меня, в комнате, похожей на подвальную темницу, находится Вольхфар. Он стоит у меня в ногах и старательно расчерчивает край алтаря странными знаками. Стоит заметить, Повелитель Огня тщательно подготовился к захвату Хранительницы Света. Все его тело покрывает темная гетитовая крошка, защищая от атаки Первозданным элементом, что меня не сильно расстраивает, ведь призывать его по желанию я не умею, да и не собираюсь.

Желая узнать о своей судьбе, прежде чем размазать аллира по стенке, я проникновенно интересуюсь тихим, чуть хриплым, но оттого еще более зловещим голосом:

– Какой нам предстоит ритуал?

– А, очнулась, – бормочет он, вздрагивая от неожиданности. Похоже, слишком увлекся рисованием, чтобы заметить момент, когда я пришла в себя. – Думаю, не стоит объяснять, что на этот раз Первозданный Свет тебе не поможет? А вот мне – очень даже. Ритуал древний, о нем сейчас почти никто не знает. Я решил, что не буду приносить тебя в жертву Тьме. Зачем, если можно получить из сложившихся обстоятельств наибольшую выгоду. Первозданный Свет, которым ты обладаешь… я отберу у тебя. Ритуал выкачивает из жертвы всю магию и передает тому, кто этот ритуал проводит. Ты, конечно, умрешь, о чем я, надо признаться, немного жалею. Без своей магии ты станешь неопасной, и я бы даже хотел оставить тебя в живых. Но, увы, магия покидает жертву только вместе с жизнью.

Надо же, Вольхфар не перестает удивлять своей изощренностью! Чего удумал – выкачать из меня магию! Интересно, забрав силу ветра, он случаем не станет женой Альрайена? Что же касается Первозданного Света, то я не знаю, возможно ли отобрать его подобным образом.

Во-первых, к магии он имеет лишь посредственное отношение. А во-вторых, в полной мере мне не принадлежит и даже рядом сейчас не находится, оставаясь в Священном Сосуде и прорываясь ко мне по тонкой ниточке лишь в моменты крайнего волнения. А волнение на данный момент бессовестно отсутствует.

Я не дожидаюсь начала ритуала. Собираю всю свою волю и храбрость, с силой сжимаю руку, решительно вонзая ногти в кожу. Ладонью и, соответственно, работоспособностью левой руки приходится пожертвовать. Выступает кровь и горячими струйками течет по пальцам. Едва звучит в мыслях последнее слово заклинания, как пробуждается в душе сила и устремляется к телу, наполняя собой.

Дикий порыв ветра проникает под оковы и в одно мгновение срывает их с меня. Подбрасывает металл в воздух и швыряет в ничего не понимающего аллира. Оковы с ног тяжелыми кольцами ударяют Вольхфара в грудь. Оковы с рук цепью охватывают шею, впиваясь и сдавливая до проступающей на коже синевы. Вовремя опомнившись, аллир призывает огонь, чтобы отбросить от себя ветер и его металлическое оружие.

Не желая лишний раз пускать себе кровь, коей в моем организме и без того непозволительно мало, я соскальзываю с алтаря, прячась за ним от огненной вспышки. Здоровой рукой хватаю кинжал – единственное оружие, которое аллир мне оставил. Черт, и где теперь меч искать?!

– Тот Повелитель Ветра, – изумленно выдыхает Вольхфар, – ты его жена!

Высовываясь на мгновение из-за каменного возвышения, я швыряю в аллира луч света. Гетит защищает от Первозданных элементов, но, как ни странно, совершенно бесполезен против силы Хранителей, Последователей и прочих магов.

Вольхфар уворачивается, но я не собираюсь давать ему время на отдых. Атакую во второй раз, создавая не луч, а волну, от которой в пространстве комнаты уклониться невозможно. Аллир вспыхивает пламенем, полностью сливаясь с ним, превращаясь в огонь. Гетитовая крошка осыпается на пол, однако свет проходит мимо и встречает на своем пути лишь огонь, неподвластный ему.

Если б только я могла призвать Первозданный Свет! Не помогла бы аллиру его магия, не помог бы и гетит, черным крошевом покрывающий пол. Но Вольхфар не знает, что я не умею пользоваться Первозданным Светом, а потому действует без учета сей важной детали. Оставаясь сгустком огня, он огибает алтарь и бросается ко мне так быстро, что уследить за его перемещениями почти невозможно. В последний момент мне удается выдавить из ладони кровь, растревожив свежую рану, и вовремя прикрыться воздушной стеной.

После неудачного покушения на мою жизнь аллир выбивает одну из двух дверей и огненным вихрем уносится прочь. За новой порцией гетита, наверное, если она у него имеется. Впрочем, времени подумать мне не дают. Через открывшийся проход на смену Повелителю Огня в комнату вваливаются Последователи Тьмы. Вторая дверь, расположенная в противоположной стене, открывается лишь парой секунд позже, впуская внутрь еще нескольких Последователей. В комнате сразу становится тесно и даже дышать как будто тяжелее.

С какой целью Вольхфар натравил на меня этих ребят? Ведь ясное дело, что им со мной не тягаться! Хочет выиграть время или вымотать меня, но определенного результата он все же добивается – с новоявленными противниками приходится повозиться. Я не могу убивать молодых парней, введенных в заблуждение коварным аллиром.

Да, они действуют по своей воле. Не задумываясь, готовы разделаться со мной, но они совершенно ничего не понимают. Думают, будто сражаются за благое, достойное дело! Их вина лишь в наивной доверчивости и фанатичной преданности Вольхфару. Видимо, фанатичность – это удел всех Последователей, даже поддельных.

Чередуя удары светом и ветром, я отбрасываю противников друг в друга и прямо в стены. От некоторых, ловко подобравшихся слишком близко, приходится увернуться, кого-то – полоснуть кинжалом. Последователи Тьмы продолжают прибывать, грозя погрести меня в куче бессознательных тел. Я начинаю пробиваться к одной из дверей, намереваясь как можно скорей покинуть комнату, но дальние ряды Последователей атакуют магическими шарами. Приходится укутать себя лучами света, чтобы черные сгустки сгорали, не успевая коснуться меня. Однако продвижение к выходу заметно усложняется.

Нет, если наплевать на жизни парней, выбраться из комнаты не составит никакого труда. Но мне, жалостливой и чувствительной особе, сияющей светом такой мощности, что он может сжигать магию Последователей Тьмы, противопоказано касаться бессознательных тел, в беспорядке разбросанных по всему помещению. Ведь иначе я сожгу их или, на крайний случай, превращу в калек, если задену лучами света не столь важные для жизни органы. Разбираться, где рука, а где и голова, некогда.

Я уже подбираюсь близко к выходу, когда появляются волны огня. То ли сообразив, что я бережно отношусь к Последователям Тьмы, то ли просто обнаглев, Вольхфар устраивается где-то поблизости и теперь со всех сторон атакует огнем, умудряясь создавать его в разных концах комнаты. Уклоняться одновременно от пламени и мечей Последователей Тьмы, не желающих добровольно освобождать дорогу, а по пути стараться не прибить кого-нибудь из них ненароком, становится совсем уж невероятной задачей.

Мне бы наплевать на них, ударить хорошенько светом, так, чтобы избавиться от лишних противников, отыскать аллира и впоследствии добить его ветром, но я ведь упрямая!

Извиваясь и совершая акробатические кульбиты, я добиваюсь головокружения и слишком настойчивой слабости. Однако подбираюсь к двери так близко, что остается всего несколько шагов. Поток Последователей Тьмы почти иссякает. Лишь за спиной несколько парней. Наверное, Вольхфар сообразил, что непростительно беспечно растратил боевые (скорее, отвлекающие) ресурсы, так что теперь переходит к активным действиям. Вокруг меня вспыхивает пламя и начинает стремительное наступление, сжимаясь непрерывным кольцом, в центре которого я невольно оказываюсь.

Вспоминаю о некоторых возможностях ветра, мысленно обзываю себя идиоткой и добавляю порез на несчастной ладони. В самом деле, не переключаться же на правую руку, когда на левой остается место! Ветер закручивается еще более узким кольцом, подхватывает меня в смерче и разрывает огненные оковы. Так я и хочу сбежать отсюда, малодушно оставив разборки с аллиром на следующий раз, да не на того противника нарвалась, чтобы он добычу свою упускал!

Смерч вместе со мной несется к выходу и успевает оказаться в длинном темном коридоре, когда новая волна пламени настигает меня. Поскольку аллир тоже обращается ко всей аллирской мощи и весьма силен, столкновение двух стихий заканчивается ничьей. Встречаясь с волной огня, тугие жгуты ветра лопаются, гасят удар и бессильно опадают к ногам. Меня выбрасывает из прекратившего свое существование смерча и, по инерции прокручивая в воздухе, швыряет в стену.

Кто ж такие узкие коридоры построил?! Не развернуться, не подраться толком.

От удара головой в глазах темнеет. Поблизости вспыхивает опасный жар, угрожая сжечь меня в мгновение ока. Видимо, сообразив, что проводить со мной ритуал бессмысленно (ведь для этого нужно проливать кровь и тем самым давать мне дополнительную силу), Вольхфар смиряется с необходимостью обычного и совершенно неинтересного убийства.

Кинжал, при падении выскочивший из руки, где-то валяется. Правая кисть после удара не желает слушаться – повторить трюк с ногтями и ладонью не получается. Левая же, исполосованная где только можно, совсем отнимается. Кажется, в ней больше не осталось крови.

Обычного ветра для защиты недостаточно. Магия Хранителя против огня бесполезна.

Тело не слушается, почти не отзываясь на отчаянные сигналы мозга. Окружающее пространство воспринимаю словно сквозь вату, и только быстро нарастающий жар ощущаю отчетливо и болезненно. Все это происходит за доли секунды – мелькают обреченные мысли, перед глазами проясняется, я вижу стену огня, несущуюся ко мне по коридору. Четыре метра, три, два…

Знакомое и невероятно родное чувство вызывает в уставшем сознании целый взрыв разнообразных эмоций. Первозданная Тьма врывается в коридор, комнату и другие помещения и на мгновение затопляет собой все целиком, не оставляя места даже для воздуха. Меня касается нежная прохлада, граничащая с ощутимым, но приятным холодом. Дыхание Тьмы поцелуем скользит по коже, успокаивающе гладит истерзанную руку, проникает внутрь меня, заменяя собой живительный кислород и будто лекарство принося облегчение измученному телу. Так же стремительно, как появилась, она уходит прочь, бесследно растворяясь в окружающем пространстве.

Придерживаясь за стену, я медленно поднимаюсь на ноги. Они норовят подогнуться, но мне все же удается справиться с собственным телом. Принимаю устойчивое вертикальное положение и создаю огонек света, осматриваюсь.

В комнате, неподалеку от которой в меня ударил огонь, все мертвы. По спине пробегает холодок, к горлу подкатывает тошнота. Их тела, разбросанные по полу еще мной, не получили никаких заметных повреждений, а потому создается жуткое впечатление, будто ребята просто спят. Совсем скоро они проснутся, чем-нибудь займутся… и продолжат дела темного культа?

Да, Тэан, в отличие от меня, не церемонится с Последователями Тьмы – убил всех, кто представляет какую-либо угрозу. Я не сомневаюсь, что это Тэан спас мою жизнь. Кто еще может воспользоваться Первозданной Тьмой именно ТАК? Убивая других и лаская меня. Я по-прежнему важна для него.

Эта мысль вызывает счастливую улыбку, абсурдную в данной ситуации. Однако при воспоминании, что погибли молодые, глупые парни, оказавшиеся лишь очередными пешками Вольхфара, улыбка угасает. Мрачнея, с помощью огонька света нахожу свой кинжал и убираю его в ножны. Сначала мелькает мысль отправиться на поиски меча, но я быстро от нее отказываюсь. Темный коридор с погасшими после появления Первозданной Тьмы факелами вызывает неприятные ощущения, особенно, когда перед мысленным взором встают тела погибших.

Пока я размышляю над тем, как наиболее быстро найти выход и не стоит ли для этого еще разок себя порезать, чтобы воспользоваться смерчем из ветра, в дальнем конце коридора чернотой вспыхивает овальная арка. От нее веет знакомой Первозданной Тьмой. Похоже, Тэан решил эту проблему сам. Что ж, я и собираюсь в гости к нему. Так зачем медлить, зачем сомневаться?

Может быть, Первозданная Тьма не умеет исцелять, но израненная рука перестает болеть, а в теле появляются силы, помогая быстро дойти до портала. Возле арки, в крови и рваных лохмотьях одежды лежит изломанное тело Вольхфара, словно Тьма не просто убила его, а перед этим жестоко и беспощадно терзала. Не знаю, что заставляет меня приглядеться к жалкой груде, оставшейся от аллира, но яркое пятно неожиданно привлекает внимание.

Приблизившись, я присаживаюсь на корточки и вытаскиваю из внутреннего кармана плаща Вольхфара небольшую книгу, уголок которой высовывается наружу, чем и выдает себя. Не очень толстая книга в твердом коричневом переплете с золотистыми узорами по краям вызывает странные ощущения, но раздумывать сейчас над этим некогда. Только мелькает в голове отчетливая мысль: «Нужно обязательно взять ее с собой!» Сжимаю находку в руке, поднимаюсь. Немного медля перед черным провалом арки, я наконец шагаю в портал.