Отдам любовь в хорошие руки

ОШИБКА ПРИРОДЫ

Жили-были старик и старуха. И не было у них детей.

На самом деле они не были еще стариками. Ну что такое в наше время сорок лет? Середина жизни. А детей у них не было. Почему? Одному Богу известно.

Мария заглядывала в чужие колясочки, плакала от бессилия и неустанно ходила по врачам. Иван заглядывал в стакан, строил подчиненных и ходил налево.

Их служба в Германии уже подходила к концу, и они решили наперекор судьбе родить-таки себе ребеночка из пробирки. Опытные доктора поколдовали и зародили новую жизнь. Пересадили зародыш в матку счастливой Марии и время пошло.

Иван получил полковничью звезду в день рождения сына. Вот это подарок! Но как говорится, дай Бог деток, да дай Бог счастья.

Прошло пятнадцать лет.

Стас сидел в своей комнате и тупо смотрел на себя в зеркало. Оттуда на него глядел полненький нескладный мальчик, и он никак не хотел отождествлять себя с этим отражением. Последнее время с ним творились какие-то непонятные вещи. То ли раздвоение личности, то ли мозгов. Он, Станислав Красневский, почувствовал себя… девочкой. Он не сразу понял что происходит. Когда в компании ребят появился Володька, у Стаса перехватило дыхание, он покраснел и не знал как себя вести. Страстно захотелось понравиться Володьке. Но понравиться как девочка.

— Мам, я хочу с тобой поговорить.

— Говори.

— Я хочу быть девочкой, — выпалил Стас и замер.

— Я тоже хочу быть девочкой! — Мария рассмеялась.

— Ты не понимаешь, я влюбился.

— Что тут непонятного, все влюбляются? — Мария хотела обнять сына. Но тот вырвался и перешел на крик.

— Я влюбился в Володьку! Понимаешь? Я хочу быть его девочкой!

Мария опрометью бросилась из комнаты в спальню. Муж, раскинувшись на кровати, запивал газетные новости пивом.

— Вань, представляешь, Стасик влюбился в мальчика.

— Это у них сейчас так переходный возраст проходит? — спросил муж, не отрываясь от газеты.

— Ты можешь оторваться от мировых новостей и послушать семейные? — сказала Мария дрожащим голосом. — Он хочет быть девочкой.

— Что? Какой еще девочкой?

На следующий день они сидели на приеме у психиатра. Молодой врач внимательно выслушал и отправил их к гинекологу-эндокринологу.

— Такое бывает. Ошибка природы, когда в мужском теле поселяется женская душа. Таких людей называют транссексуалами. — Врач с сочувствием посмотрел на Марию.

— Какой бред! Что они выдумывают? Какие еще транссексуалы? — Мария едва сдерживала рыдания. — Мы пойдем к другому врачу!

Другой врач сказал то же самое, и начались хождения по мукам, когда ученые мужи, с интересом рассматривая ее чадо, говорили о лишней хромосоме, о возможностях медицины и праве выбора.

Стасу предложили два пути: либо при помощи гормонов и серьезной психологической терапии стать мужиком, либо при помощи скальпеля поспорить с природой за право стать женщиной. Он выбрал второе.

Мария рыдала горше, чем когда-то от бездетности. Иван грозно произнес: «Я его породил, я его и убью». Но Стас опередил отца и первым порезал себе вены. Когда «скорая» увозила в реанимацию ее кровиночку, Мария сдалась. Будь что будет.

Она старалась не думать о том, как будет судачить их маленький городок, где все они на виду. И как припомнятся мужу его попытки стать мэром. Что делать, у каждого свой крест в жизни.

В клинику они ехали вместе. Молчали. «Господи, неужели это мне наказание за искусственное оплодотворение? Наверное, не просто так не было у нас детей». Слезы тихими ручейками стекали по щекам. Она прощалась со своим Стасом, которого любила, растила, на которого надеялась и от которого ждала радости. Завтра у нее уже не будет сына. А что получится — неизвестно.

Стас ни о чем не думал и ничего не боялся. Он хотел исправить эту чудовищную ошибку, в результате которой приходилось мучиться и страдать. Если умру, так под наркозом, не страшно и не больно. Глядя на этого полненького подростка, никому бы и в голову не пришло, что там внутри сидит кокетка, которая хочет ходить на каблуках, в коротких юбках и кружить мужикам головы.

В местной больнице в рамках обмена опытом работал хирург из Киева. Он-то и согласился в виде эксперимента прооперировать Стаса.

Когда парень пришел в себя после наркоза, он увидел заплаканное лицо матери и постарался не встречаться с ней взглядом.

Страшно болел ампутированный член. Тот самый, который отличал его от женщины. И которым он так и не воспользовался. Его отрезали и выкинули. Как аппендицит. Как злокачественную опухоль.

Это место жгло как каленым железом, оно болело и кровоточило. Организм был против насилия.

По больнице прошел слух о транссексуале. К палате потянулись любопытные. На него ходили смотреть как на диковинку. И он чувствовал себя не человеком, а экспериментом. Хотелось уснуть и не проснуться. А во сне он всегда видел себя девочкой. Красивой, белокурой, стройной.

— Ну как наши дела? — Врач деловито рассматривал деяние своих рук. — Все идет по плану. Тебе придется пожизненно принимать гормоны. Голос будет женский, так как ты еще не прошел переходный возраст. Вернее, не прошла. Но тебе придется бриться. Самое сложное впереди, мужайся.

— А что самое сложное?

— Сейчас тебе шестнадцать, а паспорт ты сможешь поменять только в двадцать пять. Все это время тебе придется доказывать, что ты не верблюд. Вернее, что ты не мужик. Девять лет тебе придется прожить практически без документов, потому что ты уже не Стас, а Стася. Как ты будешь доказывать это обществу — твои проблемы. Мы свою работу выполнили.

— Спасибо, — произнесла Стася бескровными губами.

Они вернулись домой под вечер, когда уже стемнело и вездесущие соседки покинули лавочки у подъезда. Отец даже не вышел взглянуть на дочку. Все это время он беспробудно пил, пытаясь отключиться от действительности, которая напоминала страшный сон. Привыкший жить по уставу и приказу, он никак не хотел понимать, что иногда ситуация не поддается логике и контролю. Что же он сделал не так в этой жизни? Мысленно он уже оплакал и похоронил своего ребенка, а сейчас в коридоре топчется какое-то непонятное существо, которое носит его фамилию. За что?

— Сыночка, я тебя прошу, не спеши надевать юбки, не шокируй людей, — просила Мария, глядя как Стася примеряет обновки перед зеркалом.

— Я не сыночка, — отрезала Стася. — И я не для того оперировалась, чтобы скрываться и прятаться. Я девушка и хочу ходить в юбках и на каблуках! И буду ходить!

Внешность Стаси, конечно, оставляла желать лучшего. Мужские черты лица и мужские манеры. Грубый, ломающийся голос. Но, глядя на себя в зеркало, она радовалась тем изменениям, которые уже произошли. Во-первых, она сильно похудела. Во-вторых, теперь у нее был небольшой бюстик. Эти маленькие бугорки радовали глаз и придавали фигуре женственность, к которой она так стремилась.

Стася тщательно собиралась на встречу с Володькой. Она все продумала до мелочей.

— Привет, куда торопишься? — Ярко накрашенная девица перегородила Володьке дорогу.

— А что? — Тот с интересом уставился на незнакомку. Он ее раньше не встречал.

— Я Стася. — Она протянула свою мужскую ладонь.

— Очень приятно. Извини, я тороплюсь. — И он поспешил поскорее избавиться от этой странной девицы.

Начало есть! Никуда он от меня не денется. И она стала буквально охотиться за своей жертвой. Володька сначала смеялся и хвастался пацанам, потом привык к Стасиному присутствию в его жизненном пространстве и даже заинтересовался ею. Что делать, мужчины интересуются не теми женщинами, у которых длиннее ноги, а теми, которые интересуются ими. Бедняга и не догадывался, что ему отведена роль первого мужчины в жизни этого странного существа.

«Я женщина! Я полноценная полноправная женщина, потому что меня любит настоящий мужчина! — Стася не ходила, а летала. — Он ни о чем не догадался!»

Володька был в восторге от своей новой подружки. Как она его любила! Несмотря на то что у них было пять лет разницы в его пользу, он чувствовал себя пацаном рядом с ней. Бабушка оставила ему однокомнатную хрущевочку и они вили там свое гнездышко.

Стася была немного странная. Она вставала чуть свет и закрывалась в ванной на целый час. Что она там делала? Все время пила какие-то таблетки, якобы от беременности. Но Володька не вдавался в подробности, им классно, и это главное.

Говорят, если человек долго счастлив, значит, от него что-то скрывают. Однажды они пошли в ночной клуб. Когда они беззаботно-счастливые появились под ручку, зал как по команде уставился на них. Стасины одноклассницы были в курсе. Они первые приходили к ней после операции и учили ее быть девушкой, делясь своими секретами. Но одно дело — быть как они, совсем другое — конкурировать с ними. Если каждый станет переделываться в женщину, то где ж на всех мужиков набрать?

— Вовик, познакомь нас со своим другом. — Девчонки окружили «сладкую парочку».

— Это Стася, моя девушка, — произнес Володька. Ему не нравилось представление.

— А ты в этом уверен?

— В чем?

— Что она девушка?

— Я не девушка. Володя сделал меня женщиной, — с вызовом сказала Стася и буквально силой вытащила его из зала.

— Что они имели в виду? — Володя взглянул на нее подозрительно.

— Завидуют, какого я себе парня оторвала, — сказала Стася и страстно поцеловала его. Внутри ее била дрожь. Неужели ей теперь всю жизнь придется скрывать свое «позорное» прошлое и бояться разоблачения? Что будет, если он узнает?

Ночью Володе не спалось. Он ворочался с боку на бок. Потом включил ночник и принялся рассматривать мирно спящую Стасю.

Что-то в ней было не так. Что? Вдруг он в ужасе отпрянул. Щетина! У нее росла щетина. Не может быть…

Стася проснулась от страшного крика. Володя сидел на кровати, смотрел на нее полными ужаса глазами и орал.

— Ты, ты, изменила пол? — спросил он заикаясь.

— Да, — ответила она коротко и прикрыла щеки руками.

Он бросился бить ее. Удары сыпались со всех сторон. Стася не сопротивлялась. Она воспринимала их как удары судьбы. Сколько их еще будет сыпаться на нее…

Утром она тихонько собрала свои вещи, зашла попрощаться с матерью и поехала искать счастья в Киев.

Прошло пять лет.

Тяжелых пять лет, когда приходилось выживать в чужом огромном городе без документов, без друзей, без денег. «Не такая, как все» — с одной стороны это была визитка, с другой — проклятие. С одной стороны, все хотели посмотреть на диковинку среднего рода, чтобы потом за бутылкой водки рассказать невзначай «о неведомой зверушке». С другой, никто не хотел просто дружить и просто любить. Оставалось одно — продавать свою любовь.

Стася стала валютной проституткой. Ее услуги оценили в сто долларов в час и поместили фото в Интернет. Она никогда не думала, что будет пользоваться спросом. Ее покупателями были в основном народные депутаты и крутые бизнесмены. Им пришлась по вкусу вульгарная девица, которая та-а-кое вытворяла. Никому и в голову не могло прийти, что эта суперженщина всего пару часов назад сбривала с себя остатки мужественности. Стася презирала своих клиентов за фальшивые комплименты, за то, что не могли отличить настоящее от искусственного, даже за то, что платили ей чужеземными деньгами за ее ласки.

О если бы они узнали, что она совсем не та, за кого себя выдает! А впрочем, эти люди подменяют все. Они изобрели искусственные овощи и фрукты, цветы и деревья, создали целый виртуальный мир в стране Интернет, который заменил им реальный. Они переделывают себе внешность по каким-то своим стандартам. Да что там внешность, они пересаживают органы и даже занялись изготовлением детей. Зачинают в пробирке, вынашивают в чужих матках. Что хотят, то и делают. Собственно, их никто не просил создавать ее. Не человеческое это дело — делать людей. Что-то нахимичили — перепутали пол. Уроды. А теперь, видите ли, она им не нравится. Сами сделали, сами пусть и расхлебывают! Она будет мстить на каждом шагу.

Первой жертвой стал Слава. Он тоже был не такой, как все. В пятнадцать лет окончил школу, в восемнадцать — институт, а в девятнадцать уже возглавлял крупную компанию. За учебой и карьерой некогда было заниматься любовью, и он до сих пор оставался девственником. Как часто бывает в таких случаях, молодой, богатый и неопытный угодил в объятия проститутки. Да не просто проститутки, а самой Стаси. Парень потерял голову от новых ощущений и не задумываясь переехал к ней.

Родители, всерьез обеспокоенные пропажей своего мальчика, стали требовать познакомить их с невестой. Он с радостью согласился. Ему казалось, что раз он сам ее любит, то и весь мир должен ее полюбить.

Семен Борисович очень нервничал. Он предчувствовал несчастье. Есть такое ощущение, когда все вроде бы хорошо, да что-то нехорошо. Так бывает перед грозой, когда небо темнеет и напрягается до тех пор, пока не разрядится наконец молнией и не расплачется дождем.

Он уже слышал предгрозовые раскаты. Правда, еще не знал, откуда движется непогода. Когда прозвучал звонок в дверь, вся семья уже с нетерпением ждала знакомства с избранницей сына. Стол был накрыт в лучших традициях. Огромный букет цветов ждал свою хозяйку.

Семен Борисович распахнул дверь и замер на пороге как вкопанный. Он узнал ее с первого взгляда, потому что заказывал ее не один раз. Не может быть!

— Здравствуйте! — Стася решительным шагом вошла в квартиру.

— Здравствуйте… — прошипел побледневший Семен Борисович.

— Здра… — мама Соня потеряла дар речи. Перед ней стояла вульгарная мужеподобная девица. От нее веяло пороком и бедой. Какое отношение она может иметь к ее мальчику?

Повисла напряженная тишина, которую каждый боялся нарушить. Слава обнял Стасю за плечи и гостеприимным жестом ввел в гостиную. Добро пожаловать!

Закуска испуганно вжалась в тарелки. Цветы, опустив головки, прижались к вазе. У Семена Борисовича дрожали руки, и он нервно сжимал их в кулаки. Первой не выдержала мама Соня.

— Что ты привел? Это же потасканная б…дь! — закричала она в истерике.

— Да? А вашему мужу так не кажется, — спокойно парировала Стася, уничтожающе глядя на маму Соню.

— Вон! — Семен Борисович распахнул входную дверь.

— Что происходит? — Слава испуганно смотрел то на родителей, то на Стасю.

Стася, схватив его за руку, решительно направилась к выходу.

— Он останется здесь! — Мама Соня вцепилась в рукав сына мертвой хваткой.

Семен Борисович вытолкнул Стасю на лестничную клетку и захлопнул за ней дверь.

Она спустилась тяжелой походкой. Впервые ей стало неуютно на каблуках. Она взяла такси, доехала до дома, с трудом доковыляла до своего четвертого этажа, стащила туфли и с ненавистью отшвырнула их подальше. Зашла в ванную и — как была в одежде — уселась под душ. Струйки теплой воды смывали тушь и тщательно наложенный грим, а ей хотелось, чтобы они смыли обиду и внутреннюю боль.

За что ее так ненавидят? Почему не принимают? За что презирают? Что плохого она им сделала? Вся мокрая, в прилипшей одежде, с потеками туши и размазанной помадой на мужском лице она сидела в ванной и просто выла.

Следующее утро началось с бесцеремонного звонка в дверь. Накинув халат, она подошла к двери: кто там?

— Открывай, милиция! — Они ввалились в квартиру, как к себе домой, и стали целенаправленно собирать Славины вещи.

Все понятно, их нанял Семен Борисович.

— У вас есть ордер на обыск? — Она пыталась защищаться.

— Не вые…ся! И предъяви документы! — был ответ.

Стася послушно пошла за паспортом.

— Так, Станислав Красневский… Что? Какой еще Станислав? — И менты с изумлением уставились на Стасю. Они впервые видели подобную метаморфозу.

— Собирайся, поехали!

Стася покорно переоделась и направилась вслед за ментами. Те недоуменно переглядывались. Заказчик просил только забрать вещи сына у шлюхи, а тут выяснилось, что это вовсе и не шлюха… Эта информация будет стоить дороже, они уже в уме калькулировали прибыль от удачно проведенной операции.

— Как к вам теперь обращаться? — любезно спросил оперативник.

— Просто Стася, — устало улыбнулась она.

— Расскажите вашу историю, пожалуйста. — Человек в форме был очень любезен. Когда пахло деньгами, он преображался.

— Я родился в Донецкой области…

Когда Семен Борисович услышал эти слова, он почувствовал страшную боль в груди. Как будто острыми щипцами кто-то схватил за сердце и разорвал его на части. «Я сделал операцию по изменению пола…» Эти слова словно набатом звучали в его уходящем сознании. Первым дало трещину сердце. В медицине это называется инфарктом.

Когда Стася вернулась домой, дома уже не было. Ее вещи сиротливо стояли у подъезда. Хозяйка квартиры с ненавистью выхватила у нее ключи и с чувством оскорбленного достоинства удалилась.

— Алле, Слава, это Стася. — Она все-таки набрала его номер.

— Оставь нас, сатана, — после паузы произнес Слава. Он говорил словно зомби.

— Давай сходим в церковь помолимся, — тихо предложила она.

Когда они встретились, Стася не сразу узнала его. Поникшие плечи, потухший взгляд. Он смотрел на нее с плохо скрываемым ужасом.

— Ты умеешь молиться? — спросила она его.

— Я первый раз в церкви, — признался Слава.

— Ты, проживший уже четверть жизни, еще ни разу не осенил себя крестом и еще смеешь меня осуждать?

— Ты кто? — спросил Слава, не в силах поверить, что перед ним транссексуал.

— Человек.

— А экстрасенс сказал, что ты сатана.

— Работа у него такая, разводить лохов вроде вас. Вы ему платите, он отрабатывает свои деньги. Не может же он сказать, что это плата за все ваши грехи.

— За какие грехи? — спросил Слава испуганно.

— Твой папашка эксплуатирует людей, наживается на их труде. А в свободное от эксплуатации время развлекается с такими, как я.

— Что?

— Ничего. Он мой постоянный клиент. А он тебе ничего не говорил?

— Он в больнице с инфарктом.

— Значит, Бог все-таки есть, — сказала Стася и направилась к выходу.

— Оставь нас, прошу тебя. — Слава стал похож на затравленного зверька.

— Ты же еще вчера говорил, что любишь меня, а сегодня я уже сатана?

— Ты выдавала себя за женщину, а на самом деле непонятно кто.

— Твой папашка тоже выдавал себя за хорошего семьянина и порядочного человека. А когда вдруг выяснилось, что он пользуется услугами неизвестно кого, он не покаялся, а нанял ментов и экстрасенсов. Вы все такие же двуличные, у вас у всех две жизни. Одна для людей, а другая для себя. И если кто-то не такой, как вы, вы готовы его изжить. Ваши избранники народные за ваши деньги спят со мной и называют меня суперженщиной! Они даже не могут отличить бабу от мужика. И эти уроды правят вами! А меня сделали изгоем только потому, что у меня перепутаны хромосомы. Опять же почему? Потому что люди решили стать Богами и делать себе подобных! А кто им дал право? Я не просила производить меня на свет!

Стася кричала, и ее крик эхом разносился по церкви. Верующие с интересом и ужасом внимали ее словам. Наконец она выдохлась и выбежала из храма, оставив там несчастного Славу.

Она бежала по городу и никого не замечала вокруг. Слезы текли по щекам и смывали тушь и грим. Слезы были настоящие, прозрачные и соленые, такие же, как у всех людей. И обида была настоящая.

— Алле, редакция? Меня зовут Стася, а раньше звали Стасом. Я человек из пробирки. Хочу все рассказать журналистам.

На следующий день центральные столичные газеты опубликовали исповедь транссексуала и его фотографию. Газету читали в маленьком донецком городке и вздыхали: вот уже и наш Стас прославился. Обсуждали в правительстве: интересно, а кто из наших воспользовался? Читали в транспорте обыватели и смеялись: и что только журналисты не выдумают, чтобы поднять тираж газеты.